и распростерся ниц.
Наклоняя лицо к полу, Лэнгдон подумал, что выглядит совсем как мусульманин, кланяющийся Мекке.
Ошеломленный Мирсат буквально онемел от происходящего, и в здании вдруг воцарилась мертвая тишина.
Глубоко вдохнув, Лэнгдон повернул голову направо и осторожно прижал левое ухо к мраморной плите. Камень был холодным. Звук, эхом доносившийся сквозь него, слышался совершенно отчетливо.
Господи!
Все в точности, как описано Данте в последних строфах «Ада».
Лэнгдон медленно повернул голову и перевел взгляд на Брюдера и Сински.
– Я слышу, – прошептал он. – «Журчанье капель».
Брюдер перескочил через цепь и прильнул к плите рядом с Лэнгдоном, чтобы тоже услышать. Через мгновение он кивнул, подтверждая слова профессора.
Теперь, когда они слышали журчанье воды, без ответа оставался самый важный вопрос. Где она течет?
Перед глазами у них вновь возникли кадры из ролика: полузатопленная пещера в зловещих красных отблесках… где-то глубоко под ними.
Затем проследует в затопленный дворец,
Где в темноте хтонический таится зверь
Под водами кровавыми лагуны,
Которые вовек не отражают звезд.
Лэнгдон поднялся и перешагнул через заградительную цепь обратно. Мирсат не сводил с него взгляда, полного тревоги и осуждения. Он смотрел снизу вверх, поскольку профессор был почти на фут выше его ростом.
– Мирсат, – обратился к нему Лэнгдон, – я прошу нас извинить. У меня нет времени на объяснение, но я должен задать очень важный вопрос об этом здании.
Мирсат слабо кивнул.
– Спрашивайте.
– Здесь, на могиле Дандоло, мы слышим журчанье воды, текущей под камнями. Нам надо знать, где она течет.
Мирсат покачал головой.
– Я не понимаю. Журчанье воды под полом слышно в Айя-Софии повсюду.
Все замерли.
– Ну да, – продолжил Мирсат, – особенно во время дождя. Поверхность крыши занимает около ста тысяч квадратных футов, и стекающей с нее воде иногда требуется несколько дней, чтобы полностью просочиться в почву. К тому же вода обычно не успевает уйти до следующего дождя, так что звуки падающих капель слышны практически постоянно. Вы, наверное, знаете, что Айя-София стоит на огромных пещерах, заполненных водой. Даже сняли документальный фильм, в котором…
– Да, да, – прервал его Лэнгдон, – но, может, вам известно, куда течет вода, чье журчанье слышно здесь, на могиле Дандоло?
– Разумеется, – ответил Мирсат. – Она течет туда, куда и вся вода Айя-Софии. В городское водохранилище.
– Нет, – вмешался Брюдер, перешагивая через заградительную цепь. – Мы спрашиваем не о водохранилище. Мы ищем большое подземное помещение, возможно, с колоннами.
– Да, – подтвердил Мирсат. – Древнее водохранилище именно так и выглядит – большое подземное помещение с колоннами. Надо сказать, оно выглядит весьма впечатляюще. Было построено в шестом веке для снабжения города водой. Сейчас там глубина воды всего четыре фута, но…
– Где это?! – нетерпеливо спросил Брюдер, и его громкий голос эхом разлетелся по залу.
– Водохранилище? – испуганно уточнил Мирсат. – В квартале на восток отсюда. – Он показал направление. – Оно называется Йеребатан-сарай.
Сарай? – удивленно подумал Лэнгдон. Как Топкапы-сарай? По пути из аэропорта им часто попадались указатели с этим названием.
– А… разве «сарай» не означает «дворец»?
Мирсат кивнул:
– Да. Название нашего древнего водохранилища – Йеребатан-сарай, что означает «затопленный дворец».
Глава 90
Когда доктор Элизабет Сински, Лэнгдон, Брюдер и их окончательно сбитый с толку гид Мирсат покинули Айя-Софию, дождь уже лил стеной.
Затем проследует в затопленный дворец, подумала Сински.
Судя по всему, чтобы добраться до городского водохранилища Йеребатан-сарай, надо было вернуться назад, в сторону Голубой мечети, и взять чуть севернее. Мирсат показывал дорогу. Сински пришлось рассказать ему, кем они были на самом деле и как пытались предотвратить угрозу здоровью множества людей, которая таилась в затопленном дворце.
– Туда! – показал Мирсат и повел их через темный парк.
Громада Айя-Софии осталась позади, впереди блестели сказочные минареты Голубой мечети. Шагая рядом с Сински, агент Брюдер громко разговаривал по телефону, вводя в курс дела команду СНР и приказывая ей прибыть ко входу в водохранилище.
– Судя по всему, мишенью Зобриста были городские запасы питьевой воды, – заметил Брюдер, с трудом переводя дыхание. – Мне понадобятся планы всех входящих и выходящих водоводов. Мы приведем в действие все системы полной изоляции и блокирования. Нам понадобятся физические и химические фильтры, а также вакуумные…
– Подождите, – вмешался Мирсат. – Вы меня неправильно поняли. Это водохранилище не снабжает город водой. Теперь не снабжает.
Брюдер убрал трубку телефона от уха и изумленно уставился на гида.
– Что?!
– В древние времена тут действительно хранились запасы питьевой воды, – пояснил Мирсат. – Но не в наши дни. Мы провели модернизацию системы водоснабжения.
Брюдер остановился под кроной большого дерева, и все последовали его примеру.
– Мирсат, – сказала Сински, – вы уверены, что никто не пьет воду из этого водохранилища?
– Конечно, никто! – заверил тот. – Вода там просто скапливается… и постепенно просачивается в почву.
Сински, Лэнгдон и Брюдер нерешительно переглянулись. Сински не знала, радоваться этой новости или огорчаться. Если никто не имел доступа к этой воде на регулярной основе, то зачем Зобрист выбрал именно это место для заражения?
– После модернизации системы водоснабжения несколько десятилетий назад, – объяснил Мирсат, – это водохранилище перестало использоваться и превратилось просто в большое озеро в подземном зале. – Он пожал плечами. – Сейчас это просто туристическая достопримечательность.
Сински встрепенулась. Туристическая достопримечательность?
– Подождите… туда приходят люди? В водохранилище?
– Ну конечно! – подтвердил Мирсат. – Каждый день несколько тысяч туристов. Пещера того заслуживает. Там над водой проложены специальные мостки… и даже есть небольшое кафе. Вот с воздухообменом там неважно, поэтому обычно довольно душно и влажно, но туристов это не пугает.
Сински встретилась взглядом с Брюдером и поняла, что перед их глазами возникла одна и та же картина – темная влажная пещера со стоячей водой, в которой зреет патоген. Мало того, над водой проложены мостки, по которым постоянно ходят туристы.
– Он создал биоаэрозоль, – заявил Брюдер.
Сински удрученно кивнула.
– И что это значит? – спросил Лэнгдон.
– А это значит, – ответил Брюдер, – что заразиться можно воздушным путем.
В самом начале Сински допускала такую возможность, но потом, узнав, что источник заразы находится в водной среде, из которой город снабжался водой, надеялась, что Зобрист избрал водосвязную биоформу. Водные бактерии живучи и устойчивы к изменениям внешних условий, но распространяются они не столь стремительно.
В отличие от болезнетворных организмов, переносимых по воздуху.
Те распространяются стремительно.
– Если это так, – заметил Брюдер, – то мы скорее всего имеем дело с вирусом.
С вирусом, согласилась Сински. С самым быстрым патогеном, который только мог выбрать Зобрист.
Выпустить вирус, переносимый по воздуху, под водой было, безусловно, неожиданным ходом, однако в природе существует немало форм жизни, которые развиваются в водной среде, а живут в воздушной – комары, споры плесени, бактерии, вызывающие «болезнь легионеров», микотоксины, даже люди. Сински мрачно представила, как вирус заражает водоем… а потом зараженные микрокапельки насыщают влажный воздух подземелья.
Мирсат тем временем остановился и с тревогой смотрел на другую сторону запруженной машинами улицы. Проследив за его взглядом, Сински увидела здание из белого и красного кирпича – его единственная дверь была открыта, и в проеме виднелась лестница, ведущая вниз. Возле входа собралась группа хорошо одетых людей, которые терпеливо ждали под зонтиками, пока швейцар пропустит их вниз.
Какой-то модный танцевальный клуб под землей?
Прочитав на здании выведенное золотыми буквами название, Сински почувствовала, как у нее сдавило в груди. Ей стала понятна причина тревоги Мирсата, если, конечно, клуб не назывался «Водохранилище» и не был построен в 532 году.
– Затопленный дворец, – запинаясь, произнес Мирсат. – Похоже… в нем сегодня концерт.
– Концерт в водохранилище? – поразилась Сински.
– Это очень большое помещение, – пояснил их провожатый. – И часто используется для проведения культурных мероприятий.
Брюдер услышал достаточно. Он рванулся к зданию, пробираясь между застрявшими в пробке машинами на улице Алемдар. Сински и остальные устремились за ним.
Возле входа в водохранилище собралась группа посетителей, ждавших, когда их пропустят: три женщины в хиджабах, пара туристов, державшихся за руку, и мужчина в смокинге. Они жались к дверям, пытаясь укрыться от дождя.
Сински слышала доносившиеся снизу звуки классической музыки. Берлиоз, подумала она, оценив идиосинкразическую оркестровку, но, кому бы ни принадлежало исполняемое произведение, оно казалось явно неуместным на улицах Стамбула.
Подойдя ближе, Элизабет почувствовала, как из двери тянет теплым воздухом, который волнами накатывался снизу, из замкнутого пространства подземелья. Он нес с собой не только звуки скрипок, но и специфический запах влажности и большого скопления людей.
Дурные предчувствия Сински усилились.
На лестнице показалась, оживленно болтая, группа туристов, и швейцар жестом пригласил войти новых посетителей.
Брюдер тут же выдвинулся вперед, но был вежливо остановлен швейцаром.
– Прошу вас подождать, сэр. Помещение переполнено. Надо дождаться, когда кто-нибудь выйдет. Это может занять всего минуту. Спасибо за понимание.