Хозяин и его таинственная организация — кем бы они, черт побери, ни были, — эффективно сменили задачу Лэнгдона, заставив его прекратить работу на Сински и начать работать на них. Иллюзия полностью удалась.
Сиенна отлично обыграла меня, подумал он больше с грустью, чем со злостью. Он полюбил ее за короткий промежуток времени, который они были вместе. По большей части беспокойство у Лэнгдона вызывал грустный вопрос, как столь яркая и теплая душа как у Сиенны могла полностью посвятить себя маниакальному решению Зобриста проблемы перенаселенности.
Могу сказать вам без сомнения, Сиенна говорила ему ранее, что без некоторых радикальных изменений, придет конец нашему роду… математика неоспорима.
— А статьи о Сиенне? — спросил Лэнгдон, вспоминая театральную афишу пьесы Шекспира и вырезки о ее потрясающе высоком IQ.
— Настоящие, — ответил хозяин. — Лучшие инсценировки вводят в действие как можно больше реального мира. Для организации у нас было немного времени, и поэтому, компьютер и реальные личные файлы Сиенны это почти все, с чем мы работали. Вы действительно никогда бы не увидели что-нибудь из этого, пока не начали сомневаться относительно ее личности.
— И не воспользовался ее компьютером, — сказал Лэнгдон.
— Да, там мы потеряли контроль. Сиенна никогда не ожидала, что группа наблюдения и захвата Сински найдет квартиру, и когда солдаты ворвались, Сиенна запаниковала и вынуждена была импровизировать. Она сбежала на мопеде вместе с вами, пытаясь поддержать иллюзию. Когда вся миссия провалилась, мне осталось только откреститься от Вайенты, хотя она нарушила протокол и преследовала вас.
— Она почти убила меня, — сказал Лэнгдон, пересказывая хозяину развязку в аттике Палаццо Веккьо, когда Вайента подняла пистолет и прицелилась Лэнгдону в грудь. Это причинит ущерб только на мгновение… но это был единственный выход. Затем Сиенна выскочила наружу и вытолкнула ее через перила, и Вайента разбилась насмерть.
Хозяин громко вздохнул, размышляя над тем, что только что сказал Лэнгдон.
— Я сомневаюсь, что Вайента пыталась тебя убить… ее оружие стреляет только холостыми патронами. Ее единственная надежда на искупление в этом вопросе состояла в том, чтобы взять тебя под свой контроль. Она, вероятно, подумала, что стреляя в тебя вхолостую, смогла бы убедить тебя, в конце концов, что она не убийца, и что ты оказался вовлеченным в инсценировку.
Хозяин сделал паузу, поразмыслив немного, а затем продолжил.
— Хотела ли Сиенна на самом деле убить Вайенту или только пыталась помешать выстрелу, не рискну предположить. Я начинаю понимать, что не знаю Сиенну Брукс настолько хорошо, как думал.
Я тоже не знаю, согласился Лэнгдон, хотя, когда он вспомнил вид шока и раскаяния на лице молодой женщины, то почувствовал, что случившееся с агентом с шиповаными волосами по ее вине, вероятно было ошибкой.
Лэнгдон почувствовал, как будто снялся с якоря… и был совершенно одиноким. Он повернулся к окну, пристально всматриваясь вниз на мир за бортом, но видел перед собой лишь стену корпуса самолёта.
Я должен выбраться отсюда.
— С вами все в порядке? — спросил хозяин, с беспокойством наблюдая за Лэнгдоном.
— Нет, — ответил Лэнгдон. — Далеко не в порядке.
Он выживет, подумал хозяин. Он просто пытается осознать новую действительность.
Американский профессор выглядел, как будто его подхватил от земли торнадо, закружил, и сбросил на чужой земле, оставляя в шоковом состоянии и сбитым с толку.
Люди, являющиеся целью Консорциума, редко понимали правду, скрывающуюся за инсценированными событиями, свидетелями которых они стали. А если и понимали, хозяин, конечно, никогда не присутствовал при рассмотрении последствий. Сегодня, в дополнение к вине, наблюдая непосредственно замешательство Лэнгдона, человек был обременен непреодолимым чувством ответственности за текущий кризис.
Я согласился работать не на того клиента. Бертрана Зобриста.
Я доверял не тому человеку. Сиенне Брукс.
Теперь хозяин наблюдал за бурей — эпицентром того, что вполне могло оказаться смертельной чумой, у которой был потенциал, способный нанести ущерб всему миру. Если бы он остался живым после всего этого, он подозревал, что Консорциум никогда бы не пережил негативных последствий. Были бы бесконечные запросы и обвинения.
И все это так закончится для меня?
Глава 83
Мне нужен воздух, подумал Роберт Лэнгдон. Перспектива… хоть куда-нибудь выглянуть.
Корпус самолета без окон как будто смыкался вокруг него.
Конечно, странный рассказ о том, что сегодня с ним произошло, не помог вообще. Его мозг пульсировал от оставшихся без ответа вопросов… большинство которых о Сиенне.
Странно, он скучал по ней.
Она исполняла роль, напомнил он себе. Используя меня.
Без слов Лэнгдон оставил хозяина и пошел в переднюю часть самолета. Дверь кабины была открыта, и естественный свет проникал через нее и манил как маяк. Незамеченный пилотами, Лэнгдон стоял в дверном проеме и подставил свое лицо навстречу теплому солнечному свету. Широкое открытое пространство перед ним было подобно манне с небес. Ясное синее небо выглядело настолько мирным… настолько неизменным.
Нет ничего постоянного, напомнил он себе, изо всех сил пытаясь признать потенциальную катастрофу, с которой они столкнулись.
— Профессор? — послышался тихий голос позади него, и он обернулся.
Ошеломленный Лэнгдон сделал шаг назад. Перед ним стоял доктор Феррис. В прошлый раз Лэнгдон видел человека, корчившегося на полу базилики Св. Марка, неспособного дышать. Теперь Феррис прислонился к переборке самолета, одетый в бейсболку, его лицо было покрыто вязкой розовой жидкостью от солнечных ожогов. Его грудь и туловище были сильно забинтованы, а дыхание было поверхностным. Если у Ферриса была чума, все, казалось, были не слишком обеспокоены, что он собирается распространять ее.
— Вы… живы? — сказал Лэнгдон, уставившись на мужчину.
Феррис устало кивнул.
— Более-менее. — Поведение человека резко изменилось и казалось намного более расслабленным.
— Но я думал — Лэнгдон замолчал. — На самом деле… я не знаю, что и думать теперь.
Феррис понимающе ему улыбнулся.
— Сегодня вы услышали уйму лжи. Пожалуй, принесу вам вкратце свои извинения. Как вы, видимо, догадались, я работаю не в ВОЗ и я не приезжал в Кембридж вас нанимать.
Лэнгдон кивнул, к тому моменту он уже устал чему-либо удивляться.
— Вы работаете на хозяина.
— Да. Он послал меня, чтобы оказать экстренную поддержку на месте вам и Сиенне… и помочь избежать группы наблюдения и захвата.
— Тогда, полагаю, вы превосходно выполнили свою работу, — сказал Лэнгдон, вспоминая, как Феррис появился в баптистерии, убедил Лэнгдона, что он сотрудник ВОЗ, и затем помог ему и Сиенне уехать из Флоренции подальше от команды Сински. — Очевидно, вы не врач.
Мужчина покачал головой.
— Нет, но сегодня я сыграл эту роль. Моя работа состояла в том, чтобы помочь Сиенне поддерживать иллюзию, и направлять вас так, чтобы вы могли выяснить, куда указывает проектор. Хозяин был полон решимости найти творение Зобриста, чтобы защитить его от Сински.
— Вы понятия не имели, что это чума? — сказал Лэнгдон, все еще удивляясь на предмет странной сыпи и внутреннего кровотечения Ферриса.
— Конечно, нет! Когда вы упомянули чуму, я подумал, что это просто история, которую Сиенна рассказала вам, чтобы побудить вас к действию. Поэтому, я ей подыгрывал. Мы все вместе сели на поезд, следующий в Венецию… а затем, все изменилось.
— Как так?
— Хозяин увидел странное видео Зобриста.
Это помогло.
— Он понял, что Зобрист был сумасшедшим.
— Точно. Хозяин внезапно понял, во что был вовлечен Консорциум, и он ужаснулся. Он немедленно потребовал переговорить с человеком, который знал Зобриста лучше всего — FS-2080 — чтобы понять, знает ли она, что сделал Зобрист.
— FS-2080?
— Извините, с Сиенной Брукс. Это кодовое имя, которое она выбрала для этой операции. Очевидно, это трансгуманистическое явление. И у хозяина не было способа добраться до Сиенны, кроме как через меня.
— Тот телефонный звонок в поезде, — вспомнил Лэнгдон. — Позвавшая вас матушка.
— Что ж, безусловно, я не мог ответить на звонок хозяина при вас, поэтому вышел. Он рассказал мне о видео, и я оторопел. Он надеялся, что обманул Сиенну, но когда я сообщил ему, что вы с Сиенной обсуждаете чуму и не собираетесь прерывать миссию, он понял, что Сиенна и Зобрист действуют вместе. Сиенна тут же превратилась в противника. Он приказал держать его в курсе наших дел в Венеции… и упомянул, что послал команду, чтобы задержать ее. И команда агента Брюдера почти сделала это у базилики Св. Марка… но ей удалось бежать.
Лэнгдон безучастно уставился в пол, все еще представляя, как симпатичные карие глаза Сиенны пристально смотрят вниз на него перед тем, как она сбежала.
— Прости меня, Роберт. За все.
— Она жесткая, — сказал человек. — Вы, вероятно, не видели, как она напала на меня в базилике.
— Напала на вас?
— Да, когда солдаты вошли, я собирался крикнуть и выдать местоположение Сиенны, но она, должно быть, почувствовала их прибытие. Она ударила ребром ладони прямо в центр моей груди.
— Что?!
— Я не понимал, что со мной произошло. Видимо какой-то приём из боевых искусств. Оттого, что у меня уже были повреждения, боль была мучительной. Мне понадобилось пятнадцать минут, чтобы восстановилось дыхание. Сиенна оттащила вас на балкон, и никто не успел стать свидетелем произошедшего.
Изумлённый Лэнгдон мысленно вернулся к пожилой итальянке, закричавшей Сиенне — «L’hai colpito al petto!» — и энергичным жестом ткнувшей себя в грудь кулаком.
— Не могу! — ответила тогда Сиенна. — Люди из группы наблюдения и захвата его убьют! Взгляни на его грудь!
Когда Лэнгдон мысленно воспроизвёл эту сцену, то понял, как быстро Сиенна соображает на ходу. Она с умом «перевела» с итальянского сказанное пожилой женщиной. «L’hai colpito al petto» не было предложением Сиенне сделать