— Иногда, если снять кожуру, под ней оказывается что-то ещё. У тебя оказалось.
— Сколько прошло времени?
— Как положено. Девять дней и девять ночей.
— Ты меня вылечил?
— Можно и так сказать. Думаю, у меня не было особого выбора.
Дождь все усиливался, Антон впервые в жизни стоял под потоками воды, не пытаясь укрыться, чувствуя каждую каплю. На какое-то мгновение ему показалось, что капли не отскакивают от его кожи, а пробивают её насквозь.
— Ты поможешь мне уйти из Москвы?
— Нет. Это твой путь.
— Но мог бы?
— Скорее всего.
— Просить бесполезно?
— Просить всегда бесполезно.
Дворник все так же сидел у дверей дома-коробки, когда Антон, накинув куртку, проверил оберег и снова появился на пороге. Куртку нужно было менять, никто бы не поверил, что человек, который её носил, выжил. Антон сам в это ещё не верил. Впрочем, его сейчас занимало другое — до включения гуманного убийцы у него было ещё восемнадцать дней. Он ещё мог успеть.
С крыши дома сквозь развалины многоэтажек была видна стена Периметра. Девять дней он провел в какой-то сотне метров от таманцев. Неприятный выступ в кармане куртки оказался керамическим пистолетом. Антон спустился к Дворнику, протянул подарок Влада:
— Может, пригодится? Металлоискатель его не берет.
— Забавно… Он исправен?
— Вполне. Обойма полная.
— Такое со мной впервые. Обычно все наоборот. Ты-то сам без оружия как?
Антон не знал.
— Как-то справлюсь.
— Думаю, справишься, — Дворник будто впервые увидел Антона, — послушай меня. Хочу тебе сказать две вещи. Первое — это должно быть очевидным, но до конца этого никто из вас не понимает: старой Москвы не осталось совсем. Ни камня, ни деревца. Не понимаешь? Неважно — просто запомни. И второе. Ты должен идти к Вратам. Ты можешь идти куда угодно, но добьешься своего, только если дойдешь туда.
За секунду до того, как Дворник сказал о Вратах, Антон и думать о них не думал. Теперь — теперь ему и самому было непонятно, какие ещё могут быть варианты.
— Ты пойдешь к Вратам и, если повезёт, не встретишь Привратника…
— Место, с которого все началось…
— Ты ведь не мог не слышать притчу об игольном ушке?
— Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богатому войти в Царствие Небесное, Евангелие от Матфея, — откликнулся Антон.
— Даже так? — Если это было не гримасой боли, это могло быть ухмылкой, наверное, все же Дворник пытался улыбнуться. — Поверь, эти слова были сказаны задолго до рождения любого из Его учеников. Но не в этом суть. Знаешь ли ты, что в те времена называлось «игольным ушком»? В некоторых поселениях ворота делали низкими и узкими — в форме игольного ушка. Всадники-бедуины никак не смогли бы на полном скаку прорваться сквозь такие ворота. Чтобы через них пройти, верблюду приходилось опускаться на колени. Ни о какой атаке с ходу речь уже не шла.
— Зачем ты мне это рассказал?
— По вашим преданиям, через Врата можно попасть куда угодно. Может, это и так. Но, если даже игольное ушко может оказаться воротами, кто знает, чем могут оказаться Врата…
Стрельцов знал место, с которого для падших все начиналось, десятки раз прокладывал маршрут… Каждый ходок знал этот адрес. И с регулярностью, вероятно точно отражающей количество полных идиотов, добиравшихся до Москвы, туда пытался пробиться очередной ходок. Софиевская набережная — место, где хранился ковчег. Место, куда пытались добраться сотни, и ни один не выжил. Именно в этот дом должна была лечь высокоточная бомба натовцев.
Дворник легко поднялся и в два шага оказался уже на другой стороне улицы, ещё шаг — и исчез за углом. Раздалось то ли тихое урчание мотора, то ли громкий всхрап коня. После все стихло.
Антон не успел задать главный вопрос. Не что с ним и почему — это казалось ему сейчас не так важно. Важно было, почему Дворник его спас. Наверное, ему просто послышалось, в последнее время Антон уже не пытался провести черту между тем, что было, и тем, что казалось. Он услышал ответ на свой вопрос:
— Кто я такой, чтобы не помочь тебе?
Ещё Антон хотел бы спросить про остров, который ему виделся в его странном сне, похожем на смерть.
Тонкая чёрная змейка скользнула с крышки и по ноге Антона вскарабкалась на своё привычное место.
На другом конце Москвы двое падших были заняты нелегким делом. Десяток мертвых тел нужно было уложить на широком каменном столе с абсолютной точностью. Именно так, как этого требовала процедура. С учетом времени суток, возраста, веса, роста и объема мозга.
Любая ошибка — и придется начинать все сначала, причем с другими трупами. Лежащие на столе не просто умерли, а умерли насмерть, глядя на них, можно было решить, что уже после смерти кто-то обрушил на них контрольные удары в жизненно важные органы тупыми или острыми, но неизменно большими и тяжелыми предметами.
Приземистый падший с огромными руками аккуратно уложил очередной труп затылком к столу, недоверчиво присмотрелся к сплющенному черепу.
— По этому не скажешь, что клинок их примет.
— Примет. Каждого из них примет, найти аж десять было непросто. Твой дружок был ставкой, а игру вел Мастер.
Второй падший, будь он человеком, непременно получил бы приглашение в баскетбольную команду — тренеры не разбрасываются великанами. Сейчас его длинные руки порхали над трупом, который действительно выделялся среди остальных, будто был представителем отдельного вида семейства приматов.
— Этого тоже, Мастер?
— Тоже, но череп у него от рождения такой. Как по мне, хватило бы одного его.
— Один раз питерский ходок уже удивил босса, а он, вообще, не любит удивляться.
Руки длинного падшего постепенно начали терять форму, таять, превращаясь в пряди чёрных нитей, пряди все сгущались, пока не укрыли полностью стол вместе с трупами огромной масляно сверкающей скатертью.
— Теперь осталось только подождать.
Глава 17
Две трети незаконченных дел не стоило начинать.
Лена не сдержала слово. Прошел день, другой, а она все ещё была в квартирке на Свечном.
Все успеть и не думать, что с Антоном. Она не знала, то ли это должно успокоить, то ли, наоборот, ещё больше испугать, но куда-то делся и Влад. И все же было хорошо, что Антона нет рядом. Наверное, впервые это было хорошо.
Любимый блокнот все никак не соглашался, что список дел на десяти страницах — окончательный. Позвонить, написать, сходить… Подготовка к смерти оказалась трудным и долгим делом. Дойдя до середины телефонной книги, Лена поняла, что просто не может вспомнить лицо очередного знакомого. Помнит должность и как общались, помнит даже тембр голоса — не помнит лица. Неожиданно госпожа Стрельцова поняла, что не помнит почти ни одного лица из тех, чьи фамилии вписаны в адресную книгу вместе с днями рождения, должностями, привязками к сыну, дочери, дяде… Надавила на главную кнопку в своем уже изрядно поюзанном ноуте — экран послушно умер. «Как я», — непрошено отозвался внутренний голос.
Джинсы, футболка, куртка, носки, кеды. Четыре смены белья. Должно хватить — осталось-то всего ничего. Мобильный оставила на столе, рядом лег шейный платок — так честнее и проще.
Дверь открыла и чуть было тут же не захлопнула — на пороге стоял Влад. С тем спокойным ожиданием, будто не только что подошёл, а уже стоит тут пару часов и планирует ещё десяток простоять.
— Я не вовремя?
— Точно.
— Но я войду.
— Конечно… — Лена обреченно пропустила Лозинского в дом. — Вы всё-таки сделали это?
— Что это?
— Вляпались. Я делаю чай, а ты готовишься мне рассказать все точно и коротко.
Перед Владом опустилась на стол большая кружка с толстыми стенками. Жидкость, над которой вился пар, была почти прозрачной, что не мешало ей пахнуть с силой способной отпугнуть небольшую неприятельскую армию.
— Это обязательно пить?
— Тебе — да. Мозг прочистишь.
Влад знал, что задача минимум уже решена. Раз он уже сидит за столом, значит, Ленка впряжется, «нет» она умела сказать кому угодно, хотела бы — уже бы сказала. Так и есть, в одной руке Лена несла чашку, а в другой планшет.
— Рассказывай.
— Если коротко, Антон застрял в Москве.
— А я и не догадывалась!..
Сарказм Ленке шёл, только Влад сейчас был немного не в том настроении, чтобы оценить.
— То, что застрял, полбеды. До меня дошел слух, что ребята из спецуры собирают сейчас команду для устранения Стрельцова.
— Что за бред? Во-первых, кому он нужен, а во-вторых, ты же сам сказал, он застрял в Москве.
— Лена, я бы не пришёл.
— Не пришёл бы.
Словно кто-то прошелся невидимой губкой по лицу Елены: морщины разгладились, взгляд сосредоточенный, но без напряжения, не женщина — робот.
— Выкладывай все.
— Я только не могу сказать, от кого узнал.
— Можешь, Влад. Чтобы проанализировать ситуацию, важно знать не только что за информация, но и кто её предоставил.
Чай, приготовленный Леной, пах по-прежнему отвратительно — кажется, он вообще предназначался не для чаепитий, но мозг он действительно прочищал. Влад вдруг как-то легко решил, что не сегодня — не сегодня ему переживать, что Лена узнает, кто именно слил ему инфу.
— Это человек из службы безопасности Центральной республики. Я не знаю его настоящего имени, и даже не уверен, что узнал бы при встрече. Думаю, он сейчас в звании полковника, хотя в безопасности это особой роли не играет.
— Играет, Влад. Дальше.
— По приказу, который пришёл из каких-то совершенно заоблачных высот, собирают группу наемников — все профи, но профи не такого уровня, каких нельзя было бы заменить спецназовцами, что уже странно. Обычно обращаются к таким ребятам либо если они могут что-то, что не может сама служба безопасности, либо если их ведут на убой.