— Верно, нету…
Вообще я больше согласен с Иванычем. Действительно, странно. «Ряска» вообще-то воды на себя много оттягивает, это я ещё у нас в Уральске заметил, но не настолько же…
— Что делать будем? — спросил Дмитрий, поглядывая на нас с Иванычем.
Он, судя по всему, чувствовал нетерпение и хотел как можно быстрее оказаться возле «дыры» и посмотреть, что там.
Честно говоря, я тоже. Но Иваныч прав — нужно сначала как следует осмотреться. Даже спуск вниз, на первый взгляд несложный, на самом деле довольно рискованная затея — склон не только крутой, но и очень скользкий из-за водянистой «ряски». Если оступиться и «удачно» упасть, то можно докатиться до самой воронки — зацепиться на голом склоне не за что.
Тут я заметил ещё кое-что:
— Иваныч, смотри, а над дырой-то курится вроде дым, что ли?
— Да я и сам поглядываю. Сначала показалось, что это туман или от травы испарения…
Он хлопнул себя по лбу и чуть не вырвал у меня из рук снайперку. Быстро снял прицел и направил на центр воронки:
— Точно, дым. Чёрный. Держите, смотрите сами.
Следом за Дмитрием я тоже направил прицел на отверстие в земле. При восьмикратном увеличении стало видно, что из него действительно идёт дым. Немного, но идёт.
— Уголь? — спросил у Иваныча Дмитрий.
— Да хорошо бы, — в тон ему ответил Иваныч.
Я, как только увидел чёрный дым, сразу понял, что он точно не от горящих торфяников или месторождения угля.
Мы знали, куда идём, но теперь последняя надежда на то, что эпицентр никак не связан с демонами и всем тем, что творится на Земле в последние годы, пропала. Хотя как знать, у меня была ещё одна мысль: может быть, получится найти что-то, что избавит нас от них? Или хотя бы найдется способ защитить от посланцев сатаны как можно большее число людей?
— Пойдём по кругу, — сказал наконец Иваныч. — По прямой, как ни страхуйся, все равно кто-нибудь загремит, как пить дать…
— Как это по кругу? — не понял Дмитрий.
— Ну, вот так, — показал рукой в воздухе Иваныч. — Как в горах дороги делают? Серпантином. Так и мы пойдём, по склону, но вдоль, постепенно снижаясь…
— Блин, да мы так до вечера не дойдем, — недовольно пробурчал Дмитрий.
— Ну и что? Зато в яму эту не загремим с разгона.
— Я думаю, может, не стоит всем идти? — предложил я. — Давайте один спустится, а если все нормально, то следом двое оставшихся. Мало ли что? Вдруг там вообще пустота возле ямы этой — и мы все провалимся? Да и отец Александр помните что рассказывал? Близко к краю вообще бы не подходить…
— А кто пойдет? — подозрительно прищурился Дмитрий.
— Если кому и идти, то Сереге, — сказал Иваныч. — Без обид, Дима, но он из нас самый крепкий.
Дмитрий пожал плечами, но было видно, что он согласен.
Я снял рюкзак и с сомнением посмотрел на автомат, раздумывая, брать его или нет.
— Да оставь, на кой он тебе? — сказал Иваныч, наблюдая за мной. — Если что, автомат не поможет.
— Ну ладно, тогда пойду, что ли?
— Погоди минутку…
Дмитрий выбил из своего «калашникова» шомпол и протянул мне:
— И от своего тоже возьми. Если что, в землю воткнешь вместо тормоза.
— Да, верно, — одобрил Иваныч. — А нож у тебя есть?
Я молча задрал куртку, демонстрируя свой тесак.
— Ага, хорошо. Только повесь его так, чтобы он под рукой был.
— Да я куртку сниму… Сейчас тепло, только мешаться будет.
— Ты вот что, Серега… Близко не лезь, понял? Спустишься, до воронки попробуй пройти так, чтобы немного посмотреть, что там, и нам махни. Сам близко не лезь. А мы пока с Димой несколько жердей подлиннее вырежем, чтобы можно было подстраховать потом друг друга.
— Ладно, Иваныч. Ну, все, пошёл!
Я махнул им рукой и начал спуск. В принципе, ничего сложного. Сначала я осторожничал и шёл вдоль склона по «террасе» до места обвала грунта, там спускался вниз и возвращался обратно. Потом осмелел и, если высота уступов была меньше двух метров, просто спрыгивал на следующий уровень, для страховки сразу вгоняя рядом с местом прыжка шомпола — на случай, если поскользнусь или грунт под моим весом не выдержит и поползет вниз.
Но или мне сегодня везло, или грунт за эти годы достаточно уплотнился и осел под собственным весом, во всяком случае, я спустился не только довольно быстро, но и без особых приключений. Пару раз поскользнулся, но вовремя успевал подстраховать себя, да и только.
К тому же в самом низу уклон становился все более и более пологим, пока не перешел в почти ровную площадку, которая представляла собой довольно большой круг, около пары сотен метров в диаметре.
Я прошел ещё десять метров и остановился. Лучше подождать товарищей. Как видно, площадка образована наносным грунтом, который все время переувлажнен: я шёл по траве, как будто по подушке, настолько мягкой казалась земля. Неровен час, провалюсь, так и вытащить будет некому.
Осторожно вернувшись обратно к более сухому по сравнению с площадкой склону, я обернулся и помахал Иванычу и Дмитрию рукой. Они тут же принялись спускаться. Им было даже проще, несмотря на то что они взяли с собой и груз, и оружие. Пока я спускался, они вырезали прочные жерди из молодых засохших елей, метров по пять длиной и чуть тоньше руки. Теперь они опускали их на нижние ярусы «террасы» и, уперев в грунт, спрыгивали вниз, используя жерди как опоры. Я спускался почти час, а они уже через пятнадцать минут стояли рядом со мной.
— Ну, что тут у нас? — спросил Иваныч, выравнивая дыхание.
— Холодец, — пошутил я и кивнул на «ряску». Затянутая травой площадка и впрямь походила на маленькое болотце с дымящейся дыркой посередине.
— Давайте-ка перекусим для начала, — предложил Иваныч.
Мы разложили нехитрую снедь прямо на траве и уселись тут же, постелив под задницы рюкзаки и куртки. Есть, кроме консервов, было нечего, и мы открыли себе каждый по банке свиной тушенки: неизвестно, когда придется есть в следующий раз, а силы нам точно понадобятся.
— Давайте так, — предложил я. — Друг за другом, на расстоянии жердей. В случае чего падаем на пузо и страхуем друг друга. Особенно если удастся подойти к яме и посмотреть, что там. Я подползу, а вы меня жердями страховать будете… Нормально так, Иваныч?
— Вполне. Все равно ничего лучше мы не придумаем. Или возвращаться и искать верёвку.
Я хотел возразить, но меня опередил Дмитрий.
— Неизвестно что ещё внизу увидим, — сказал он. — Может, и веревки никакой не надо, так можно спуститься. А может быть, что наоборот — и никакая верёвка не поможет.
— Тоже верно, — согласился Иваныч, доскребая остатки мяса со стенок банки. — Ну, вы как? Готовы?
Мы сложили пустые банки возле рюкзаков и оружия, которые пока решили оставить у начала круглой площадки.
Я пошёл впереди, за мной Иваныч, последним Дима. Через двадцать метров я начал проваливаться — набухший грунт уже не держал мой вес. Я лег на живот, и моему примеру последовали и Иваныч, и Дима. Мы держали в руках свои концы жердей, а у Иваныча так и вовсе обе руки были заняты, так что приходилось двигаться синхронно. Наверное, сверху мы забавно смотрелись — как три жука, нанизанные на две жерди.
Как неуклюже мы ни двигались, но через пятнадцать минут я оказался метрах в десяти от края ямы. Теперь было видно, что она не такая уж и большая — всего метров семь-восемь в диаметре. Она была бы почти круглая, но обвалившаяся по краям земля делала отверстие неаккуратным. К тому же теперь кроме дыма, который был хорошо виден, добавился тот самый запах, что исходит и от демонов, и от чертовых псов.
— Стой! — крикнул Иваныч. — Дальше не иди. А то утащит, как того солдатика. Попробуй на жердь встать и загляни вниз, что там?
Я так и сделал, но ничего, кроме коричнево-черного грунта в белых прожилках корней «ряски», не увидел.
— Да отсюда дальше трёх метров не вижу! — крикнул я через плечо. — Давайте ещё на пяток метров поближе приблизимся!
Тут мне пришло в голову, что мои ощущения и то, что чувствует Иваныч, могут сильно отличаться.
— Иваныч, ты как, кстати? — крикнул я ему.
— Нормально, — удивился он. — А ты чего спрашиваешь? Вместе же шли…
— Да нет, я не про то. Ну, как это сказать… Потустороннего ничего не чувствуешь?
— А, вот ты о чем…
Иваныч замолчал, прислушиваясь к себе.
— Нет, — покачал он головой, — ничего такого.
— И я ничего, — подтвердил Дима.
— Ладно, — махнул я рукой. — Давайте ещё чуть-чуть поближе подойдем.
Я опять лег на живот и пополз вперёд. Не успел приблизиться к краю ямы и на половину оставшегося расстояния, как меня остановила дернувшая обратно жердь.
— Хорош, Серега! И так слишком близко!
Я не стал спорить, а снова встал, используя жердь как опору для одной ноги, перенеся на неё тяжесть всего тела. Теперь я видел только, что яма, похоже, намного глубже, чем я думал. По крайней мере, со своего места я видел все тот же срез земли, и только. Единственное, что удалось выяснить, это то, что глубина отверстия никак не меньше десяти метров — примерно столько я определил от края ямы до того места, что сейчас видел.
— Давайте ещё немного подойдем? — предложил я.
— Серега, хорош! — возразил Иваныч. — Давайте хотя бы ещё жердей в лесу нарежем, попробуем края ямы немного выстелить…
— Иваныч, да я ещё чуть-чуть…
Не дожидаясь его согласия, я опять лег и пополз вперёд. Иваныч чертыхнулся, но делать ему было нечего.
Я полз очень медленно, каждую секунду ожидая, что грунт подо мной «поедет». Вот до края осталось три метра. Метр. Последнее усилие, и я свесил голову над краем ямы.
Я только и успел заметить, что яма уходит вертикальным стволом на несколько десятков метров вниз, а на её дне колышутся причудливые красные сполохи…
Меня словно дернули за шиворот гигантской рукой, и я, обдирая кожу на ладонях о дерево жерди, полетел вниз, размахивая руками и ногами, как подброшенный вверх лягушонок.
В полете мне удалось сгруппироваться, и я приземлился на край ямы обеими ногами, но все равно не удержался — после дневного света я не увидел, что яма круто уходит ещё дальше вниз, но теперь под углом. Если бы там было просто ровная поверхность, я наверняка сломал бы себе ноги.