Инферно — страница 53 из 273

— Это случилось ночью, — тихо сказал Джон, — я просто спал. Простите, я отлучусь. Мне нужно принять таблетку.

Он вышел на маленькую кухню, где обычно готовил обеды и завтраки, стараясь покупать для них продукты с пометкой «натурально синтезированные», и вынул из шкафа упаковку с гомеопатическими шариками.

— Интересно, — скрипучим голосом сказал Эвил, прокравшийся за ним следом. В руках Эвил держал книгу с названием «Все об Эдиповом комплексе».

Джонни старательно рассосал сладкие шарики и только потом повернулся к Эвилу, а тот молча листал страницы и читал, водя пальцем по строкам.

— Что-то случилось? — осведомился Джон.

— Неси ещё ром! — заорал Карага из комнаты. — Твой друг все выпил!

Эвил захлопнул книгу.

— Джонни Доу, — с отвратительной угрозой в голосе проговорил он, — ты обвиняешься в ряде террористических актов, совершенных в Столишне за последние три месяца. Ты будешь разобран, органические части будут слиты, а механические пойдут на запчасти для более сознательных членов нашего общества.

— Вы всех так пугаете? — спросил Джонни, открывая дверцы шкафчика и ища подходящую бутылку.

— Всех, — ответил Эвил.

— И как?

— Все по-разному. Но большинство просят нас немедленно разобраться и найти придурка, который решил геройствовать в одиночку.

— Геройствовать?

Эвил хмыкнул.

— Это словечко Крэйта. Я бы сказал — безумствовать.

— Карага считает, что парень, взрывающий поезда, — герой?

— Это яблочный уксус, — сказал Эвил.

— Что?

— Ты держишь в руках бутылку яблочного уксуса.

Эвил положил книгу на стол и вышел, а Джон закинул в рот ещё пару шариков из гомеопатического набора и наконец-то разыскал спиртное.

— Простите, но рома больше нет, — извинился он, вручая Караге банку с остатками самогона.

— Не пей это, — предупредил Эвил, учуяв запах. — Никакая печень не выдержит.

Карага наклонился над банкой, понюхал и помахал ладонью перед лицом.

— Господи, — с чувством сказал он. — Джонни, ты это сам-то пил?

— Нет, — ответил Джонни, — я растирался этим от кашля.

— К черту. Здесь обитает сказочная принцесса, а я не приучен к их обществу, — подытожил Карага. — Пошли, Эвил. Спасибо за компанию, мистер Шитаан, и да, если вам нужны будут крепкие парни для религиозных подвигов, то вы сможете найти их на севере Стрелицы. Может, под Стрелицей закопан уран или что-то в этом роде, но там до сих пор водятся бездомные, способные сопротивляться. Даю слово, сам недавно урвал такого, и именно в Стрелице. Он мне чуть морду не отгрыз.

Шикан собрал пальцы в корзиночку, что неизменно означало великолепное расположение духа.

— До скорой встречи, господа, — внушительно попрощался Эвил и вышел вслед за Карагой, по пути стряхивая пылинки с безупречно черного плаща.


— Это не может быть он, — сказал Карага Эвилу, останавливаясь у машины. — Я не гомофоб, но не думаю, что парень, милующийся вечерком с основателем садомазо-секты, способен за два дня отправить в ад два пассажирских поезда.

— Не стоит беседовать об этом на улице.

— У нас остался один подозреваемый, Эвил. Один подозреваемый, и для него я берегу остатки своей батареи — с удовольствием сверну ему башку, как только он признается.

Эвил нетерпеливо распахнул дверцу автомобиля.

— Садись, — сказал он. — Нам на Поспешную, это в другом конце города.

Он был явно раздражен, но, сев за руль, моментально успокоился и даже продолжил разговор:

— С моей точки зрения, Джон Доу интересный экземпляр, — сказал он. — Он принимает таблетки и растирается от кашля.

— Просто псих.

— Может быть, — пожал плечами Эвил, — хотелось бы мне заглянуть в его досье. Не верится, что комиссия КАСС позволила ему пройти реконструкцию.

— Может, тогда он был нормальным, а обабился потом.

— Хотелось бы увидеть его досье, — повторил Эвил.

— Кали не просто так хранит эти вещи в тайне, — напомнил Карага, — у каждого из нас семейка скелетов в шкафу, и лично мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь вытащил их оттуда и усадил пить чай с лимонными бисквитами.

Эвил вспомнил то, что могло попасть в его собственное досье, и задумался. Его скелеты тянули на целую психиатрическую экспертизу, но при этом он был уверен, что абсолютно нормален, и не раз подтверждал свою нормальность делом. Выходило, что скрываться стоило только из-за предвзятости и глупых предрассудков. Мудрая Кали не сдала его во время меха-уничтожения, а приютила и даже поспособствовала в развитии. Предоставила лабораторию, материалы, секретность и поддержку. Она сделала правильный выбор, включив Эвила в своё ближайшее окружение, а вот остальными распорядилась неудачно. Имея в руках информацию обо всех меха города, имея под рукой биоинженера, можно было наштамповать зарядных устройств и создать армию, с которой людям пришлось бы считаться. Не пришлось бы тогда носиться по ночному городу в поисках несчастного террориста.

Запрет на создание зарядных устройств был единственным запретом, за нарушение которого Кали без колебаний слила бы кого угодно. Запрет имел историю давнюю и так глубоко въелся в историю меха, что считался чем-то само собой разумеющимся. Гибель хрупких зарядных устройств приравнивалась к неизбежности, явлению, родственному физической смерти обычных людей. Ужасно, болезненно и непоправимо.

— Приехали.

Поспешная улица уже погрузилась в темноту. Электричество экономили, но в разных частях города фонари выключались в разное время. В центре, на Китайской, не раньше трёх часов ночи. На Поспешной, на окраине спального района, свет выключили в десять.

— Так, — сказал Карага, проводя пальцем по экрану планшета, — здесь у нас ютится Белослав Войчек. Ого! Давно хотел такого увидеть.

— Зачем он тебе сдался?

— Он тоже меха военного образца, прямо как я, — пояснил Карага. — Все, больше информации нам не дали.

— Подходит по всем статьям, — кивнул Эвил. — Будем осторожны.

— Будь осторожен сколько влезет, — Карага распахнул дверцу, вылез из машины и конец фразы завершил уже на улице: — Видел бы тренировочные бои меха-пехоты! Мы стены проламывали, и нас каждый месяц переводили в новое здание… думаю, этот парень будет рад меня увидеть.

— Не могу спрогнозировать реакцию, — сказал Эвил.

— Он нас засек, — сообщил Карага. — Ждет не дождется.

Тут же раздался звуковой сигнал открытия подъездной двери. Осталось только потянуть ручку и войти в тускло освещенный, сырой коридор.

Дом был из старых, типовой застройки времен жилищного кризиса. Серая высотка-улей, вместившая тысячи крошечных квартирок с сомнительными удобствами. Таких ульев было выстроено множество, и они на время даже дали надежду на то, что кризис удастся преодолеть, но надежда оказалась ложной.

— Входи, — сказал вышедший из боковой пластиковой двери крупный угрюмый мужчина, чем-то похожий на медведя и чем-то — на Карагу.

Карага вошел первым и огляделся. Белоручка Джонни Доу проживал в отдельной шикарной квартире с библиотекой и гостиной. Крепкий парень Белослав Войчек ютился в узкой конуре, в которой еле-еле поместилась койка с провисшей до пола сеткой, заваленный хламом и окурками столик и полевая газовая плитка. На плитке булькала кастрюлька. За плиткой стоял обшарпанный баллон с пропаном.

Эвил тут же нахохлился и убрал руки в карманы. Он не переносил беспорядка и убожества.

— Я варю кофе, — хмуро сказал Белослав. — Предлагать не буду. Кофе дерьмо.

— Спасибо, — сказал Карага. — Меня зовут Крэйт, а это Эвил.

— Белый. — Руку для пожатия он не протянул. — Я о тебе слышал.

Он упорно смотрел в глаза Караге, а на Эвила совершенно не обращал внимания, и Эвил платил ему тем же: равнодушно разглядывал ногти.

— Газеты я читал, — сказал Белый, почему-то указывая на провисшую кровать, на которой лежало чье-то тело, с головы до ног укутанное тонким одеялом. — Хорошо написали: нанесен непоправимый вред гордости и человеческому достоинству. Всякий обязан возмутиться хладнокровными преступлениями против общества. Это война! Мы извлечем этих крыс из закоулков, откуда они трусливо и подло нападают на мирных граждан, и распнем их на центральных площадях нашего города! — Белый потянулся и выключил конфорку под булькающей туркой. — Читаю, и сердце радуется, — признался он. — Какова изобразительная сила слова! Так и хочется встать и спеть национальный гимн, только слов я не помню, что-то там тра-та-та… натуральный продукт, без отдушек и парабенов. Забирайте меня и делайте что хотите, жить дальше мне лень. Все, что я хотел, я сделал. Все, чего боялся, получил.

— Это твоё зарядное устройство? — Карага шагнул вперёд, сдернул с кровати одеяло и посмотрел в восково-желтое, сильно запудренное и мертвое лицо пожилой женщины. — Кто она? — прямо спросил он, ощущая неприятное, тоскливое чувство, возникающее у него каждый раз, когда все планы срывались и летели к черту.

— Она моя дочь, — хмуро признался Белый, и Эвил наконец-то заинтересованно поднял глаза. — Она самая лучшая… остальные как-то не удались, а она молодец. Сильная, смелая девчонка.

— С чьей помощью ты это сделал?

— Уже допрос или ещё дружеская беседа? — прищурился Белый.

— Уже допрос, — выступил вперёд Эвил.

Карага отвернулся и вышел.

Белый медленно снял турку с плиты, медленно натянул куртку и вытянулся в ожидании.

— Куда? — хрипло спросил он. — Сразу сольете или суд да дело?

— Вопрос не ко мне, — степенно ответил Эвил. — Кофе-то оставь.

Карага ждал их обоих возле машины, глядя в непроницаемое черное небо. Звезды нынче не удались, и без единого источника света улица казалась вырезанной из чёрной бумаги.

Заряд батареи уходил бесцельно, как бесцельно пыталась вырасти трава в разломе асфальта на скоростной трассе. Последние капли энергии, последний шанс воспользоваться силой меха-имплантов, и никакого желания это делать. Карага весь день представлял себе, как вычислит горе-террориста и скатает из него шарик наподобие тех, что люди сворачивают из фольги, оставшейся от шоколадки.