Шикан протянул руку и потянул за длинную пропыленную прядь волос Кенни.
— Да, ты был человеком, — сказал он. — Извини.
Кенни неловко повернулся, схватился руками за мокрое покрывало и хрипло, бессвязно пробормотал что-то, что уже не было похоже на осмысленные слова и прозвучало как страшное заклинание.
Кожа его посерела, на губы перестала наплывать свежая кровь, и вскоре тело приобрело ту жуткую неподвижность, которая присуща только мертвым.
— Шикан, — позвал Морт, устав от тишины. — Что делать дальше? Чертова Спираль завелась и устроила встряску. Транспортировка сырья невозможна. Планировать атаки невозможно. Люди находятся в том же положении, что и мы. Если эта карусель не остановится, нам и думать нечего о продолжении войны.
Шикан посмотрел через плечо.
— Возвращайтесь в город, — сказал он. — Убейте всех, кто убивал Кеннета. Всех до единого. Всех, кто попадется навстречу. Когда все закончится, разгадайте загадку: в ковчеге каждой твари по паре, и сам бог крутит штурвал. Запомнишь?
— Это важно? — подумав, спросил Морт. — Это действительно важно? Я хочу сказать, парня все равно не вернуть, а есть дела посерьезнее…
— Важно, — отрезал Шикан. — Идите.
Эру вопросительно посмотрел на Морта. Морт, опустив голову, что-то обдумывал.
— Хорошо, — наконец сказал он, — приказ есть приказ. Но я хочу напомнить, что основной целью предприятия было…
— Иди! — рявкнул Шикан.
— Что основной целью было — сокрушить власть людей и установить над ними свою власть, — твердо закончил Морт, — и мы практически выполнили задачу. У нас есть армия, у нас есть сырье для пополнения, у них нет ничего, и осталось сделать последний рывок, а для этого стоит продумать, как поступить дальше в условиях чертовой крутилки…
— Мартин, — устало сказал Шикан, с трудом разлепляя пересохшие губы и продолжая гладить холодную руку Кенни. — Не твоё это дело — думать. Это не месть. Не месть. Мы должны устанавливать порядок уже сейчас, и мы должны показать им, что убивать людей запрещено. Если бездомные расползутся и расскажут, как убивали человека, им поверят, и поверят в то, что это можно провернуть безнаказанно. Тогда вместо нового порядка мы получим гражданские войны. Никто из убийц Кенни не должен выжить, никто не должен узнать об этом убийстве.
Морт пожал плечами:
— Но… равенство… Кеннет искал равенства…
— И умер счастливым оттого, что был человеком, — отрезал Шикан, — я воспитывал его и знаю, что он думал и чего на самом деле хотел. Идите.
Морт наклонил голову и вышел, Эру последовал за ним.
Шикан недолго оставался один. Из боковой ниши выбрался Джон Доу, бледный и с трясущимися руками. Даже на расстоянии теперь был слышен свист, с которым работали его легкие.
— Что это значит? — спросил он, остановившись подальше от кровати и стараясь не смотреть на тело Кенни.
— Каждая эпоха оставила своего Инженера, — отозвался Шикан, нащупывая на столике розовую таблетку и закидывая её в рот. — И Инженер Конструкта тоже все ещё жив, Джонни Крэйт Доу.
Джон вздрогнул, услышав своё полное имя, никем прежде не называемое.
— Инженер Конструкта? — шепотом спросил он. — Он запустил Спираль? Он хочет нам помешать?
— Возможно, — мрачно ответил Шикан, перебирая пальцы Кенни, — а может, он просто скончался от сердечного приступа и придавил собой пульт управления Спиралью. Я не знаю точно, но не исключаю и такого варианта.
— Зачем?
— Этого нам не понять, — ответил Шикан, стирая с губ кровавую слюну. — Он мыслит категориями конструкта, а я никогда не дружил с логикой этой эпохи. Джон, я полагаюсь на тебя. Спираль оттащила клинику на несколько километров к югу, но нас все равно скоро найдут, координаты уже известны. Скорее всего я погибну, и меня это не тревожит.
Он задумчиво посмотрел на Кенни и стиснул зубы.
— Не так все это должно было случиться, но ничего выходящего за рамки не произошло… Отправляйся к Эвилу, скажи ему, чтобы заканчивал с реконструкцией Караги и ускорил работу с его зарядным устройством. Бери их обоих и отправляйся туда, куда я скажу… Управление ситуацией я передаю тебе. Ты сам поймешь, что нужно делать дальше, чтобы нанести миру последний удар, и ты знаешь, как построить новый. В конце концов, твои теории верны, и ты хороший человек. Тебе можно доверять мечты божества, правда? Ведь зачем, если не для исполнения этих мечтаний, Бог вас создал? Я давно тебя знаю и выслушал многое, и согласен с тем, что ты говорил: засилье биомассы, регресс, страх, застой… Ты сможешь это изменить. Я начал, а ты продолжишь.
— А ты? — спросил Джон, вдруг ощутив острое сожаление. Груза ответственности он ещё не ощутил.
— У меня есть дело, — ответил Шикан. — Важное дело.
— Но подожди… даже если нас атакуют, то здесь полно меха, которые смогут тебя защитить.
— Они все будут обеспечивать ваш проход через Врата.
— Тебе необязательно умирать.
— Идиот! — взорвался Шикан. — Разве это для меня что-то значит? Разве ты считаешь, что я боюсь, как боишься ты или какой-нибудь жалкий Эвил? Разве ты не веришь в то, что я твой бог и эта смерть для меня — временна? Я даю тебе возможность установить новый мир и править им, а ты беспокоишься о моем теле?
— Нет, — растерялся Джон. — Прости. Я верю.
И подумал: как же ты собираешься вернуться, Шикан, если твои машины будут уничтожены?
Но спорить больше не стал. Величие жертвы Шикана, его вид, его голос, гулко разносившийся по зале, — все это подействовало на него так, как действовало всегда.
Упав на колени, он наклонил голову и замер, слыша свист и хрипение в груди.
Шикан тоже расслышал этот свист и смягчился:
— Зря волнуешься, — сказал он, — я знаю, что тебя тревожит. Я отдаю Карагу под твоё командование, и ты боишься, что не справишься с ним.
— Он никогда не принимал меня всерьез, — тихо сказал Джон.
— А ты заставь его, — сказал Шикан. — Все, уходи.
Джон поднялся с колен, попятился назад и понял, что смотрит на Шикана сквозь влажную горячую дымку. Он запоминал его, пытаясь запечатлеть все: и лицо, и фигуру, и очертания опущенных плеч, и татуировки-цепи на шее и груди. Он прощался с Шиканом, как прощаются с самой сладкой и самой важной иллюзией, долгое время защищавшей от ударов реальности.
Он прощался с ним, как прощаются с отцом, братом или любимой, с горечью и надеждой.
Шикан не заметил ни его исказившегося лица, ни слез. Он задумчиво смотрел на Кенни и поправлял то ворот его свитера, то волосы.
Он взвалил тело Кенни на плечо и пошёл по коридорам, держась точно по центру. Навстречу, гулко отбивая шаги, текли ряды меха, не обращая внимания ни на что. Они уже получили приказ и собирались прикрыть собой отход Джона и Караги с его новым зарядным устройством.
Уверенная, бездумная сила. Не боящаяся смерти.
Времени бы побольше, подумал Шикан, времени бы… и надо же было так повернуться: Инженер Конструкта! Откуда он вылез, чего хочет?
Джонни должен разобраться. Джонни разберется, в конце концов, это его мечта, его новый мир, а сам Шикан только лишь исполнитель его воли.
Кенни тоже хотел нового мира, но гонялся он только за одним: за собственным статусом, за собственной безопасностью. Хотелось стать человеком, вот и настаивал, ныл. Эгоист, и всегда им был.
Эгоист, с неожиданной нежностью подумал Шикан, поправляя тело на своем плече и открывая дверь, запертую на вращающееся шипастое колесо замка.
Мертвые молчали. Они давно перестали разговаривать с Шиканом, и он был этому рад. Тот, кто услышал голос Мертвых, — безумен, и слушать их — опасно для остатков рассудка.
Они способны были нагнать ужас на долгие века вперёд: люди, уже забыв о них, все же раз и навсегда отказались от сохранения и захоронения тел своих умерших и не восстанавливали обычай похорон. Трупы сливали — растворяли в кислоте. Сливали, чтобы не достались они Мертвым, не прошли процесс переработки, чтобы не началось снова бездумное клонирование, обрекающее человеческую расу. Никто уже и не скажет, почему нельзя хоронить, но любой скажет, что тела нужно сливать, сливать и точка. В кровь, в генетическую память впилось это знание, уже ничем не объяснимое…
Шикан наклонился, с лязгом приоткрыл дверцу пузатой медной камеры, обшитой изнутри треугольными зубцами. Он загрузил тело Кенни внутрь, захлопнул дверцу и предупредил Мертвых:
— Растяните его по всей доступной цепи. Соответствие оригиналу минимально — семьдесят семь процентов, снижение недопустимо. Восстановление по запросу, минимальное значение срока восстановления — десять лет. Доступ к информации — сто процентов. Поддержка значимых параметров — сто процентов.
Мертвые молчали.
Шикан рванул на себя рычаг, и провернулась первая шестеренка, а тяжелые шары, висевшие над головой, качнулись и начали соединяться, легонько прилипая друг к другу боками и снова разъединяясь.
В камере задребезжало. Вращение её нарастало, и послышался хруст, влажное плюханье, скрип. Шикан добавил оборотов.
Скрип и хруст перешли в звук тонкий, свистящий, будто внутри камеры с огромной скоростью вращался сухой песок.
Медные шары, тускло блестя, слипались в цепочки-волокна, по рисунку которых несложно было опознать складывающиеся нити ДНК.
Процесс был запущен, и ему требовалось время.
Шикан наклонился, вытащил из-под кучи пыльного брезента длинноствольный «Змей» и уселся с ним напротив двери, прислонившись спиной к гудящему медному экрану, медленно наливающемуся теплом.
Сосредоточившись и закрыв глаза, Шикан торопливо моделировал в памяти образ и характер Кеннета, стремясь максимально полно обрисовать его душу, чтобы не исчезло главное…
Этажами выше Эвил торопливо подключал Карагу, слегка недоумевая.
— К чему спешка? — недовольно спросил он. — Каждой работе свой срок.
— Делай, — сухо отозвался Джонни, собравший для этого короткого ответа всю свою серьезность. — Не чувствуешь? Нас таскает туда-сюда. Все к черту… нужно остановить…