— Думаю, так и есть, но лишь в тех случаях, когда в деле замешаны числа.
Лорна рассказала ему о номерах самолетов одиннадцатого сентября и о том, что у нее не было видений с падающими самолетами и горящими зданиями, а просто номера рейсов, врезавшиеся ей в память.
— Ощущения перед пожаром были другими. Возможно, это потому, что я…
Запнувшись, она резко взглянула на него. Он приподнял брови:
— Вы… что?
— У меня проблема с огнем. — Он подождал, и, рассердившись, она пояснила: — Я его боюсь, понятно?
— Всякий, кто обладает хотя бы малейшим интеллектом, всегда осторожен с огнем. Даже я с ним осторожен.
— Это не осторожность. Я боюсь его. Это панический страх. Мне снятся кошмары о том, что я нахожусь в горящем доме.
«Может, он и осторожен с огнем, — подумала она, — но огонь возбуждает его». И правда, он готов был жонглировать языками пламени. Стоя посреди горящего казино, она чувствовала его восхищение огнем, его благодарность стихии. Чувствовала его возбуждение, ибо отражалось оно на нем очень буквально.
— Как бы то ни было, возможно, тогдашняя причина моей паники именно в этом. Но с какой стати я также почувствовала себя сейчас? Разве что вы решили снова затащить меня в какое-нибудь горящее здание в ближайшие час или два? И в этом случае сознайтесь сразу, чтобы я вас убила.
Он рассмеялся, собирая остатки их завтрака на пластиковом подносе. Она вышла из кабинки и пошла к выходу впереди него.
— Куда теперь?
— В отель.
Минуту спустя они уже снова мчались по трассе. Дантэ взглянул на нее:
— Как самочувствие?
— Все отлично. Я не знаю, что со мной было.
Она и правда чувствовала себя отлично. Она ехала в «ягуаре» с самым необычным из всех мужчин, что ей доводилось встречать, и подумывала над тем, чтобы переспать с ним. Она покосилась на него, думая, как он выглядел в тех самых трусах, и чувствуя приятную теплоту глубоко внутри.
Ей нравилось смотреть на то, как он ведет машину. В воскресенье вечером, когда они ехали в его дом, она не была в состоянии оценить те мягкость и спокойствие, с которыми он вел автомобиль. При этом он выглядел очень сексуально. То, как поигрывали в его руках мускулы — обнаженные благодаря коротким рукавам рубашки-поло, — казалось ей необычайно сексуальным. Должно быть, он где-то постоянно тренировался, чтобы поддерживать себя в форме.
Они ехали по средней полосе. Машина с ревущим глушителем показалась справа, и Лорна увидела, как он смотрит в зеркало заднего вида.
— Кретины, — пробормотал он, спокойно уводя автомобиль влево.
Лорна повернулась, чтобы посмотреть, о чем он говорит. Помятый белый «додж» с вырыгивающим из выхлопной трубы серым дымом на большой скорости приближался к ним. Внутри она видела нескольких пассажиров. Свернуть и дать им дорогу Дантэ побудил синий «ниссан», ехавший прямо позади «доджа».
— Нарываются на аварию, — сказала она, и тут «ниссан» выехал в средний ряд, который они только что освободили, и увеличил скорость, поравнявшись с белым «доджем».
«Ниссан» вильнул в сторону «доджа», водитель «доджа» ударил по тормозам. Они дико заскрежетали, а шины «доджа» задымились. С ревящим мотором «ниссан» поравнялся с Дантэ и Лорной. Внутри она видела четверых или пятерых испанцев, смеющихся и показывающих пальцами на «додж».
Движение на магистрали, как всегда, было затрудненным. Но не до такой степени, чтобы водитель «доджа» не мог довольно скоро поравняться с ними.
— Бандиты, — коротко сказал Дантэ, притормаживая, чтобы дать возможность этой катастрофе на колесах проехать вперед.
Быстрее он поехать не мог, потому что впереди был автомобиль. Объехать его он не мог, потому что сбоку его блокировал синий «ниссан». Никто в «ниссане», похоже, не обращал на них внимания — все смотрели на «додж». Если на то пошло, водитель «ниссана» вроде как подтормаживал, словно хотел, чтобы «додж» их догнал.
— Проклятье!
Дантэ свернул в крайний левый ряд. В то же время «додж» поравнялся с «ниссаном». Лорна уловила лишь движение, когда пассажир «доджа», сидевший сзади, опустил стекло и направил на них оружие. Затем правая рука Дантэ сомкнулась на ее плече с такой силой, что почти сжала кость, и он рванул ее вперед и вниз в тот миг, когда окно с ее стороны разлетелось вдребезги. Прозвучало несколько глухих, ровных ударов, сопровождаемых вспышками и появлением рваных дыр в корпусе автомобиля. Затем — мощный удар, когда Дантэ, вывернув руль, врезался в бетонный разделительный барьер.
Глава 18
Кое-как Дантэ удалось высвободить ее плечо из ремня безопасности, но в живот он врезался сильно. Что-то задело правую часть ее головы и так сильно ударило по правому плечу, что Лорну отбросило назад и она очутилась лицом вниз, на коробке передач, между передними сиденьями. Жуткий визг шин и грохот металла затихли, и странная тишина пришла им на смену. Лорна открыла глаза, но все, что она видела, казалось смазанным, поэтому она их снова закрыла.
Никогда прежде она не попадала в автомобильную аварию. Стремительность и жесткость всего произошедшего потрясли ее. Она не чувствовала боли. Скорее… оцепенение. Словно какой-нибудь гигант схватил ее и что есть сил швырнул оземь.
«Наверное, боль придет чуть позже», — смутно подумала она. Учитывая силу удара, она вообще удивлялась, что жива.
Дантэ! Что с Дантэ?!
Подгоняемая этой неожиданной мыслью, она снова открыла глаза, но размытость оставалась, и его она разглядеть не могла. Ничто не выглядело похожим. Не было ни руля, ни приборной панели…
Она поморгала и постепенно осознала, что смотрит на заднее сиденье. А размытость была… туманом? Нет, дымом. В панике она стала подниматься, вернее, попыталась это сделать, но, казалось, безуспешно.
— Лорна?
Голос был напряженный и резкий — словно его обладателю трудно говорить, — но все же это был Дантэ. Голос раздавался сзади и сверху, что сбило ее с толку окончательно.
— Огонь, — сумела выговорить она, дрыгая ногами. По непонятной ей причине двигать она могла только ими, что обнадеживало, ибо они находились дальше всего остального; если двигались они, все, что между ними и ее хребтом, наверняка в порядке.
— Не огонь. А подушки безопасности. Вы не ранены?
Если кто-нибудь и мог наверняка знать о наличии огня, то это именно Дантэ. Лорна сделала глубокий вдох и немного расслабилась:
— Вроде бы нет. А вы?
— Я в порядке.
Ее поза была столь неудобна, что боль насквозь прострелила мышцы спины. Корчась, она не без труда высвободила левую руку и, упираясь ею в пол, попыталась вернуться на сиденье.
— Постойте, — сказал Дантэ, хватая ее за руку. — Там повсюду стекло. Вы порежетесь.
— Мне нужно сдвинуться. Иначе я спину сломаю.
И все же она остановилась, ибо мысль о том, что сделает битое стекло с ее кожей, не вдохновляла.
Снаружи приближались голоса; пассажиры проезжавших мимо машин останавливались и бежали на помощь. Кто-то постучал в окно Дантэ:
— Дружище! Ты в порядке?
— Да! — Дантэ пришлось повысить голос, чтобы его расслышали.
Лорна почувствовала, как его рука коснулась ее бедра, когда он пытался отстегнуть свой ремень безопасности. Замок был зажат. Он грубо выругался и попробовал снова. С третьей попытки замок открылся. Освободившись сам, он повернулся к ней, и она почувствовала, как он ощупывает ее ноги.
— Ваша правая нога запуталась в подушке безопасности. Вы можете… — Рука его сомкнулась на ее лодыжке. — Двиньте правым коленом в мою сторону, а другой ногой — к своему окну.
«Легко сказать — труднее сделать», — подумала Лорна, чувствуя, что едва способна двигаться. Ей лишь немного удалось шевельнуть правым коленом.
Мужчина, подоспевший к Дантэ, взялся за ручку водительской дверцы и попытался открыть ее. Машина закачалась, но дверца не поддалась.
— Попробуйте с другой стороны! — услышала она Дантэ.
— Окно выбито, — сказал второй мужчина, просунув голову в пассажирское окно, и добавил: — Вы как, ребята, не ранены?
— Все в порядке, — сказал Дантэ, склоняясь над Лорной и толкая ее правую лодыжку, одновременно поворачивая ногу.
Нога ее высвободилась, и это позволило ей немного активнее пошевелить коленом.
— Это кое-что доказывает, — сказала она, кряхтя от напряжения.
— Вытяните мыски, как балерина. Что это доказывает?
— Я решительно — ай! — не ясновидящая. Всего этого я не ожидала.
— Полагаю, безопаснее нам пока о ясновидении помолчать. — Он закряхтел, затем произнес: — Ну вот.
Одно движение, и ее нога оказалась совсем свободна.
Человеку, просунувшему голову в окно, он сказал:
— Вы не найдете какое-нибудь одеяло, чтобы положить его поверх осколков и вытянуть ее отсюда?
— Меня не надо вытягивать, — проворчала Лорна. — Раз я могу двигать ногами, то и вылезти смогу.
— Будьте терпеливы. — Дантэ повернулся и просунул правую руку под ее грудную клетку и плечи, придерживая ее вес и позволяя ее мышцам немного расслабиться.
До них уже доносились разрезавшие сухой воздух сирены, но они находились еще далеко.
Новое лицо, красное и взмокшее — принадлежавшее большому парню в кепке, — появилось в разбитом окне.
— Я нашел одеяло в спальном мешке, — сказал он, наклоняясь вперед и распределяя ткань по сиденью и складывая остаток поверх оконной рамы, из которой еще торчали битые осколки.
— Спасибо, — с искренней благодарностью сказала Лорна, когда Дантэ начал приподнимать ее с сиденья. Ее мышцы стонали от напряжения, и облегчение, которое принесла ей более естественная поза, было таким огромным, что она едва не застонала.
— Ну вот, — сказал водитель грузовика, снова наклоняясь, беря ее под локти и вытягивая через окно прежде, чем она попыталась сделать это самостоятельно.
Она поблагодарила его и всех остальных, кто подоспел им на помощь, затем обернулась и окинула взглядом автомобиль, наблюдая, как Дантэ покидает его через окно с грациозностью гонщика, делавшего это каждый день.