А как там магия Крови, имеется? Я не про свитки, про «книгу знаний». Та-ак… угу, ничего не поменялось, аж две на торгах, причём длинных, суточных. Одна закончится заметно раньше полуночи сего дня, даже скорее вечером, вторая — почти в полночь. Понятно, все вытрясли из закромов ценные товары, не хотят рисковать ухудшением торговых условий даже в частичном варианте. Мне оно только на руку. Если всё ровно пройдёт — успею поучаствовать. Главное, чтоб цену резко вверх не задрали, а исключать подобное ну никак не стоит.
Вот и замок, уже мне принадлежащий, который предстоит обживать. В том числе и Ламите, ведь именно она планируется в качестве наместницы в то время, когда я буду находиться в Новом Кадафе или вообще в дальних рейдах и походах, без коих ну никак обойтись не получится. Планировка пока незнакомая, но отрисовываемая «системой» карта, слава Архидемону, остаётся в голове, тут никаких проблем. Упорядоченная память — воистину великолепное приобретение. Особенно избавление от довольно развитого топографического кретинизма. Теперь он ушёл в прошлое и вряд ли вернётся. Туда ему и дорога, противному.
Ламита у нас сейчас находится… Ага, тут. Совсем близко, нужно лишь свернуть сначала направо, затем пройти немного вперёд и… Вот нужная дверь, возле которой стоят брат-в-ереси и гвардеец Инферно, изображая почётную стражу, а на деле символизируя, чья именно здесь теперь власть. Хорошо. Вхожу внутрь в заботливо открываемые двери и вижу сидящих за столиком суккубу и эльфийку, которые чуть ли не натуральную чайную церемонию устроили. С поправкой, разумеется, на отсутствие у Ламиты любой японщины, к которой порождение Инферно отношения не имело и иметь в принципе не могло.
— Вновь приветствую вас, дамы. И рад, что одна из вас ценит и помнит традиции далёкой родины, а другая столь умело подхватывает незнакомый ей ритуал.
Радостная улыбка суккубы, которой происходящее просто доставляло удовольствие. Настороженный взгляд Илладриэли… она просто не могла подобрать для себя подходящей модели поведения относительно моей персоны. Ничего, сейчас это вполне подходит для выстраиваемых планов. Следовательно, да начнётся деловой разговор! Кое-как устроившись на чересчур изящном, а оттого не шибко удобном стуле, явно не рассчитанном на демонов — оно и понятно, эльфийские вокруг интерьеры покамест — я, отпив порядка ради действительно неплохого чаю, произнес, обращаясь к эльфийке:
— По имеющимся у меня прямым и косвенным сведениям, эмиссары верховных синапсов Единения успели запустить свои хитиновые конечности в дела слишком многих земель и самых разных народов. Особенно тех, кто изначально не считал их тварями, заслуживающими лишь поголовного уничтожения. Собственно, низводя их до уровня тех же клопов или тараканов, которых сразу прыскают ядом, а вовсе не вступают в беседу, стремясь понять их мотивацию и вникнуть «в сложное положение». Вы понимаете, к чему я веду?
— Вечный Лес, — потупилась эльфийка. — Немало ветвей и листьев Древа считают существование Единения частью замысла Великой Матери, что инсекты — часть «симфонии природы» и нельзя грубо вмешиваться в то, что уже очень долго является частью живого мира.
— Ещё безразличие гномов к творящемуся на поверхности вкупе с готовностью торговать с насекомышами. Непроходимая тупость оркоподобных, объявивших о нейтралитете с инсектами и прочее, и прочее. Но о тамошних делах мне ведомо куда меньше в отличие от творящегося в ваших лесах.
— Парящий Журавль, Хельги.
— Благодарю за напоминание, Ламита. Нет почти никаких сомнений. что расположенные к северу отсюда домены… земли этой ветви буквально кишат скрытыми частицами Единения. Такими же, как двое тех, кто раньше был вашими, Илладриэль, советниками, а также «эльфами», находящимися на более низких ступенях иерархии. Вот что вы, к примеру, стали бы делать, окажись сейчас в замке Тамарилла, младшего князя ветви?
Понятное дело, вопрос был с подводом, да и интонации я особо не скрывал. Вот и призадумалась эльфийка вместо того, чтобы вот так сразу, с ходу выпалить нечто просящееся на язык.
— Стала бы искать возможность поговорить с противниками союза с Единением.
— Разумно, но вместе с тем не очень, — слегка улыбнулся я. — Если ваш враг окажется достаточно предусмотрительным, то это будет фатальной ошибкой.
— Как так?
— Не просто, но реально. Среди сторонников союза с инсектами могут бытьи обычные эльфы, просто скудные умом или окончательно поехавшие головой из-за стремления к гармонии с природой. В то же время синапсы Единения могут использовать часть своих марионеток для того, чтобы те изображали активную оппозицию, тем самым выявляя недовольных. Фокус и не новый и не шибко сложный.
Гуманизм по отношению к бывшему — а может и действующему — врагу? Вовсе нет, обычный здравый смысл и циничный расчёт. Илладриэль нужна была живой, здоровой и активно действующей в качестве источника ценой информации, то бишь не раскрытой как активная противница Единения до нужного момента. Отсюда и указание на возможную ошибку, которую та вполне могла совершить чуть ли не «с порога».
— Но как тогда? — эльфийка аккуратно поставила на стол чашку, из которой, внезапно дрогнувшей, несколько секунд назад пролилась толика напитка. Хорошо ещё не ей на платье. — Я же не смогу проверять каждого алхимией, чтобы почувствовать запах… Он же вообще уловим, только когда кровь выступит!
— Разумеется, тебе никто не позволит проводить частичное вскрытие, да к тому же живых и ну очень уважаемых в Парящем Журавле персон, — «порадовал» я собеседницу. — Тоньше надо быть, изящнее, избегать стратегии прямых действий.
— Я не понимаю вас… Вы хотите, чтобы я отправилась на север с теми, кто остался от моего войска, но в то же время говорите об опасности разговора даже с противниками союза с Единением.
— Политика, интриги, заговоры, Не только дроу знают в этом толк. Вспомните. Иллаэриэль, кого из ваших подданных не затронуло преобразование в марионеток Единения?
— Сильные просто маги и дриады, они…
— Шаманы и те полудеревянные создания, особенности которых инсекты не могут подделать, — этак снисходительно изрекла Ламита, демонстрируя преимущество демонического разума над эльфийским. Ментальное доминирование. Демонессы вообще сие умеют, любят, практикуют, но их суккубьи величества особенно. — У первых духи сразу почувствуют изменившийся разум. Вторые, получив даже малую часть изменений тела, наверняка не способны использовать то, что делает их именно дриадами.
— Связка влияния на разум через тело, Ламита, — поправил я девушку. — Синапсы Единения «гасят» личности марионеток не чистыми ментальными воздействиями, а через изменение крови, внутренних органов, вырабатывающих кое-что важное и иные изменения. Отсюда и несовершенство маскировки. Я искренне надеюсь, что они не сумеют усовершенствовать свои методики, по крайней мере, в ближней и среднесрочной перспективе.
Малость ошалевший вид Илладриэли, которой не помогла вся её хвалёная японская невозмутимость, меня откровенно порадовал и местами позабавил. Понимаю, наверняка не ожидала она оказаться в центре столь концентрированного и ядовитого варева. А вот уже никуда не денется, раз уж так карты легли.
А ведь это только начало, ни разу не конец потрясений. Любопытно, дойдёт ли она сама до следующей ключевой точки или придётся за руку подводить? Сейчас увидим.
— Это просто сумасшествие, — вздрогнула эльфийка, наверняка представив наконец уровень игры, в которую она влезла. — Как такое вообще могло случиться? Как я в это всё попала, почему?
— Вина, крепкого!
Ламита, а обращался я именно к ней, поняла, что надо делать. Не мудрствуя лукаво, достала из какого-то из многочисленных кармашков своего вызывающего одеяния фляжку даже не с вином, а с крепкой такой настойкой. Знакомая штука, крепкая, но вместе с тем сладкая, заметно смягчающая вкусовую составляющую. Суккубы вообще горечь в большинстве своём не любят, таковы уж особенности вкусов сих демонесс. Выдернув пробку, бросила взгляд на чашку эльфийки, в которой ещё плескался чай и… просто выплеснула его куда-то в сторону. Набулькала половину чашки уже совершенно иным напитком, после чего почти что насильно всучила её готовой впасть не то в транс, не то в истерику девице и, врубив на полную свою ауру подавления, промурлыкала:
— А теперь до дна. Залпом, сладенькая.
И вот кто мне после этого будет говорить, что на «игроков», «соскользнувших» или нет, та же суккубья аура не действует? Действует за милую душу, просто на порядок слабее, чем на местных. Илладриэль же, будучи в напрочь раздёрганном, стрессовом состоянии, по существу до предела ослабила естественные барьеры, защищающие разум. Была б иная ситуация — мог и не удержаться на предмет проверить возможность капитально поковыряться в мозгах даже не местного, а одного из себе подобных. Увы, не тот расклад, рисковать нет никакого резона. Зато само наблюдение дорогого стоит, надо серьёзно задуматься относительно проведения серии экспериментов. Не сейчас, понятное дело, в будущем. Материал же… если брать типажи вроде уже знакомого мне Тарганиса и ему подобных, так самое оно, ничего в душе не шелохнётся.
Отлично, подействовало питьё с немалым градусом! Метод старый, грубый, примитивный, но ведь работает. Приблизившаяся было истерика отступила, а вот сама Илладриэль чувствовала себя… смущённо по вполне понятной причине. Чуть было не потерять лицо, да к тому же перед теми, кто уже совсем недавно поставил её в положение проигравшей, покорённой — то ещё испытание для этой странной азиатской психики. Я ни разу не мнил себя знатоком-японоведом, мои знания так. куски и обрывки, пусть и способные оказаться полезными. Зато одно я знал точно — акцентировать внимание на случившемся и чуть было не случившемся точно не стоит. Лучше взять и продолжить разговор, сделав вид, будто ничего и не было.
— Идти туда, где думала найти помощь и… понимать, что теперь никому не могу верить. Все рушится, — вздохнула эльфийка, мир которой явно потрескивал. Готовясь превратиться в руины. — Только оставшимся после всего случившегося и можно будет доверять.