– Мы просто пытались помочь тебе, Далила. Мы хотели, чтобы она больше не причинила тебе боль.
– Постой, что? – Ава выглядела смущенной и испуганной. – Мы пытались помочь ей… как?
Фейт сердито посмотрела на Аву.
– Это ты первая забеспокоилась. Все эти злые анти-фанаты Далилы. Все эти ужасные шипперы Джеклета, которые писали, что хотят ее смерти. Как люди могут быть такими? Им должно быть стыдно!
Взгляд Авы метнулся от Фейт к Далиле.
– Я не… – воскликнула она и снова опустилась на стул. – Фейт. Что ты сделала?
Далила посмотрела на Фейт. Что ты здесь делаешь? – спросила она Фейт на вечеринке. Далила отдернула руку Фейт, зажимавшую ей рот, и заговорила.
– К-как ты проникла на афтерпати? – прошептала она. – Как ты узнала, где нас искать?
Фейт пожала плечами.
– Охрана была не такой уж строгой. И, в любом случае, я была настроена решительно. После того видео… я боялась за тебя. – Она подняла бровь, покосившись на Аву. – Мы обе боялись, разве нет?
Но Ава отрицательно покачала головой.
– Я… я понятия не имею, о чем она говорит!
– Мы говорили о том, чтобы избавиться от Скарлет. – Фейт прошептала это еле слышно, и ее взгляд скользнул в сторону копов в соседней комнате. – Она собиралась навредить Далиле. Мы обе согласились.
– Ты использовала мой инсулин? – догадалась Далила. – Это убило ее, а не Plan B?
Глаза Фейт вспыхнули. Она снова зажала рот Далилы ладонью и стиснула зубы.
– Я не хотела, чтобы ты оставалась там на ночь. Я пыталась вытащить тебя оттуда после того, как все было сделано. Но ты и шевельнуться не могла. Так что я планировала прийти за тобой на следующий день. Рано утром. Но ты проснулась раньше. Сбежала. А потом все просто покатилось по наклонной.
– Подожди. – Ава прижала руки к вискам. – Что вообще происходит?
Фейт бросила на нее острый взгляд и снова повернулась к Далиле.
– Не наказывай меня за то, что я позаботилась о тебе. Мир стал лучше без Скарлет. Уж поверь мне.
За столом Ава разразилась тихими, ошеломленными, хриплыми рыданиями. Далила оцепенела, Фейт кипела от негодования, снова зажав ей рот ладонью. На Далилу потоком хлынули воспоминания, куда более отчетливые: стройная фигура Фейт пробивается сквозь толпу, направляясь прямо к ней. Фейт толкает бедром дверь в квартиру Скарлет, восклицая: «Ха! Вот одна, не заперта!». Округлившиеся глаза Фейт, когда до нее доходит, что она привела Далилу в квартиру Скарлет – так что, возможно, эта часть не входила в ее планы, или Фейт просто притворялась. Фейт встречает Скарлет в дверях ванной – сжимая кулаки, расправляя плечи, готовая к бою.
Далила не сомневалась в том, что эти воспоминания – правильные. Она закрыла глаза и задрожала всем телом. Медленно, осторожно она отцепила тонкие пальцы Фейт от своего рта и повернулась к девушке, собрав все свое мужество.
– Я бесконечно благодарна за то, что у меня есть такие преданные фанаты, как ты, – грустно сказала она. – Но мне все равно придется сдать тебя полиции.
Две недели спустя
Джасмин
У Джасмин дрожали руки, когда она снова включила телефон. Она отключила связь, как только опубликовала пост – самый важный в своей жизни, – и в течение трех часов не осмеливалась заглянуть в комментарии. Все это время она занималась дыхательной гимнастикой. Медитировала, настраивалась на веру в то, что, как бы ни судили ее люди, это ничего не изменит в ней: она останется такой, какая есть. Внутри сидел страх, но теперь она чувствовала, что готова.
За неделю до этого, после того как результаты вскрытия Скарлет показали, что она была отравлена смертельной дозой инсулина; после того как Фейт взяли под стражу; а Чейза отпустили, но потом снова арестовали, поскольку мать Скарлет, разъяренная тем, что он дал ее дочери Plan B, выдвинула против него уголовное обвинение; после того как Далила была оправдана, а дело Скарлет закрыто, Джасмин решила, что пора завязывать со всеми прятками, ложью и лицемерием. Она хотела, чтобы люди знали ее настоящую, знали о ней всё. Когда она обсудила это со своими агентами, они предупредили, что не все поддержат ее, и потоки ненависти неизбежно затопят комментарии и Instagram директ. Не исключено даже, что она потеряет спонсоров и связанные с ними возможности.
Но она возразила, заметив, что тем самым поможет людям, убедит их в том, что они ничем не отличаются от знаменитостей, но, самое главное, что они не одиноки.
Пост, который она выложила, прежде чем отключить телефон и перейти в режим паники, был обычным селфи Джасмин без макияжа, в простой черной футболке. Она сопроводила его подписью: Недавние события показали, что нет ничего хорошего в том, чтобы скрывать в соцсетях свое истинное лицо. Да, я – Лулу Си, девушка-радуга, кружева и все такое. Но я еще и Джасмин Уолтерс-Диас. Я люблю свернуться калачиком с хорошей книгой, мой любимый цвет – бордовый, я ничего не понимаю в математике, ужастики – мой любимый жанр, и я лесбиянка. Инфлюенсер ты или нет – мы все просто люди. Люди, которым нужно помнить, кто мы есть на самом деле, а не прятать свою сущность за ширмой. Скарлет Ли научила меня этому, и теперь я передаю ее совет вам. Примите себя такими, какие вы есть, а не такими, какими вас хочет видеть Интернет.
Теперь, включив телефон, она смотрела, как загружается ее домашняя страница. Посыпались уведомления. Она нервно ткнула в иконку Instagram. Пришел час расплаты.
Вау.
Всего за три часа пост набрал более семи миллионов лайков, два миллиона комментариев и еще больше репостов.
– О боже, – прошептала Джасмин, охваченная чувствами, в которых смешались облегчение, скепсис и вера в доброту человечества. Селебритис откликались твитами, выражая свою поддержку. Новостные издания публиковали заметки на эту тему. Ее пиарщица только что написала: «Космо» хочет видеть тебя на обложке их следующего номера! Появился даже хэштег #Принятие, и многие блогеры публиковали свои селфи без прикрас и рассказывали фолловерам неизвестные факты о себе. Конечно, в этом море всплывали и злобные комментарии, но они задевали ее не так уж сильно, как она думала.
Потому что теперь она чувствовала себя свободной. Свободной, чтобы стать Джасмин 2.0 – уже не заложницей навязанного образа, не бессловесной жертвой.
В дверь позвонили. Джасмин открыла и увидела улыбающиеся лица Далилы и Фионы. Прежде чем она успела вымолвить хоть слово, они заключили ее в объятия.
– Мы так гордимся тобой, – выпалила Фиона.
Далила сжала руку Джасмин.
– Согласна.
Джасмин обняла их в ответ.
– Не знаю, что бы я делала без вас обеих. Серьезно. Даже не представляю, что бы со мной стало, если бы не ваша поддержка.
Девушки отправились в кофейню «У Алфреда». Джасмин нравилось это место, потому что каждый месяц хозяева нанимали интересных художников для разработки нового дизайна бумажных манжет на стаканы, эстетичных и в то же время очень фотогеничных. В этом месяце на них была надпись, выполненная шрифтом из комиксов: Девичья сила[62]. Сначала Джасмин сфотографировала ее для своих сторис. Потом долго рассматривала надпись, чувствуя, как ее охватывает печаль. Чем-то это напомнило ей о Скарлет.
В течение последних недель ей столько раз приходилось пересматривать свое мнение о Скарлет Ли. Ревнивая соперница. Загадка. Ее будущее. Беременная девушка-подросток. Трагическая фигура. Мошенница. Жертва. В памяти Джасмин Скарлет стала более живой, но это отдаляло ее от того, что произошло между ними в ту волшебную ночь после бала. Возможно, она чувствовала эту отстраненность еще и потому, что для них двоих не существовало никакого «после». Они не сказали друг другу последних слов. Не прозвучало: «Постой, что ты имела в виду?». Джасмин так и не получила ответа, почему Скарлет покинула ее, когда за ней пришел Кори. Она предположила, что это как-то связано с приходом матери Скарлет, о чем упомянул Кори – Скарлет явно чувствовала себя зависимой от матери. И Джасмин получила подтверждение – от Чейза, чего никак не ожидала, – что, когда он перехватил Скарлет – Джасмин до сих пор содрогалась при мысли об этом, – та строго сказала ему, чтобы он оставил ее в покое.
– Я ищу Джасмин, – объяснила Скарлет.
Но в ту ночь Скарлет так и не нашла Джасмин, и они больше не увиделись. Хотя Джасмин до конца надеялась на инсценировку смерти Скарлет – она так и не выяснила, кто же тогда был в ее квартире, но, по словам матери Скарлет, это могла быть уборщица или риелтор, оценивающий недвижимость для продажи, – теперь у Скарлет появилась могила. Участок на красивом травянистом склоне недалеко от океана, куда Джасмин могла прийти, чтобы навестить ее. Так что пришло время отпустить ее.
Но это уже не наполняло ее таким отчаянием, как несколько недель назад. Может быть, помог только что опубликованный пост. Она наконец взобралась на вершину горы и теперь оказалась на другом склоне. Ей нравилось целовать Скарлет и нравилось, что Скарлет открыла новые двери в ее сердце и разуме, но нельзя было сказать, что она действительно знала Скарлет. Возможно, никто не знал.
Но в ее жизни появится кто-то другой, кого Джасмин узнает. Она чувствовала приближение этого. Так же, как в начале карьеры на телевидении, когда она общалась с прессой в Нью-Йорке и упорно ездила на метро, потому что не хотела выглядеть модной дивой, по одному движению воздуха чувствовала приближение поезда, прежде чем тот выныривал из туннеля. Вот и теперь Джасмин могла с уверенностью сказать, что грядут великие перемены, и в ее жизни все сложится так, как она этого захочет, потому что отныне все зависело только от нее.
Когда она подходила к столику, который выбрала Фиона, ее телефон завибрировал. К удивлению Джасмин, на экране высветилось имя Руби.
– П-привет, – пробормотала она, едва не выронив стакан с латте. Впервые за все эти месяцы Руби напомнила о себе. – К-как ты?