В эти первые месяцы своего обучения Нэтч также изучил азы деятельности мемкорпов. Он сопровождал своего опекуна на встречи по сбору средств, на которые им приходилось разъезжать от Пекина до Мельбурна и даже отправляться на орбитальные колонии «Аллоуэл» и «Нова-Цети». Вигаль начинал свое выступление с тех самых слов, которые он выдал Нэтчу в самый первый день его обучения, после чего переходил к перечислению заманчивых перспектив будущих достижений. Точная запись и воспроизведение мыслительного процесса. Совместная работа разумов. Групповое сознание.
После таких выступлений следовали личные встречи с руководителями местных отделений программных услуг. Вигаль часами выслушивал с показным вниманием их предложения и в конце, как правило, получал или гарантийное соглашение, или контракт на групповую подписку. До сих пор Нэтч был уверен в том, что био-логические программы продаются потребителям напрямую через «Море данных»; однако теперь он обнаружил, что три четверти кодов, управляющих системами человеческого организма, поставляются втихую благодаря сделкам с МСПОГ, сектами и другими организациями.
Выясняя все это, Нэтч также узнавал ближе Серра Вигаля.
Профессиональная жизнь опекуна всегда была для него загадкой. Больше тридцати лет Вигаль провел вот здесь, в этом самом мемкорпе, занимаясь одним и тем же. Его конечный продукт даже не имел названий; вместо этого он обозначался длинными нудными последовательностями цифр. Нейропрограммист пользовался уважением коллег и подмастерьев, но практически не появлялся в обществе. Если за те годы, что прошли после смерти Лоры, у него и была близкая подруга или возлюбленная, он тщательно это скрывал.
Чем больше узнавал Нэтч о Вигале, тем большей загадкой для него становился этот человек. Нэтч всегда мечтал создавать программы, которые будут удостаиваться восторженных хвалебных отзывов в «Примо», программы, которые станут катализатором революционных общественных преобразований, подобно тому как им стали работы Шелдона Сурины. Он ни за что бы не догадался о том, чем на протяжении стольких лет занимался его собственный опекун. Вероятно, программы Вигаля без лишнего шума оказали на мир большее влияние, чем совокупная работа всех тех, кто получал щедрое финансирование от Фигаро Фи.
Но постепенно Нэтча охватывало нетерпение. Ему хотелось перестать анализировать и начать делать.
Месяц за месяцем Нэтч корпел над научными трудами и пособиями. Он практически не общался с другими подмастерьями и даже не имел собственного верстака. Пока сам он жил на всем готовом дома у Вигаля, изучая тонкости лимбических систем, Хорвил и остальные ребята завершили посвящение. Вскоре после этого Хорвил открыл лабораторию недалеко от лондонского особняка своих родителей и быстро снискал себе репутацию блестящего программиста ППТ. Другие выпускники улья наслаждались первыми упоминаниями в рейтинге «Примо».
– Ну когда я наконец займусь программированием? – набросился как-то раз на своего опекуна Нэтч, приблизительно через год работы подмастерьем в мемкорпе. – С тех пор как я здесь, я ни разу не заходил в «Пространство разума»! Если ты хочешь, чтобы я досконально освоил всю нейрофизику, прежде чем перейти к программным кодам, – на это потребуются годы!
Вигаль лишь улыбнулся своей бесящей улыбкой и покачал головой:
– Я изучаю стволовой отдел мозга уже почти сорок лет, Нэтч, но даже близко не подошел к пониманию нейрофизики. Ты лишь учишься фундаментальным основам, которые потребуются тебе в работе.
– А в чем заключается моя работа?
– Тебе прекрасно известно порученное тебе задание. Ты должен обновить программное обеспечение КОПОЧ, следящих за глазомоторными сигналами третьего черепно-мозгового нерва.
– Но я уже изучил третий черепно-мозговой нерв вдоль и поперек!
Тяжело вздохнув, нейропрограммист подергал торчащие на подбородке седые волоски.
– Я не глупец, – тихо произнес он. – Я вижу, что не смогу долго сдерживать тебя. Возможно, ты прав. Давай завтра начнем работу в «Пространстве разума». Но помни, что двигаться вперед мы будем очень медленно.
Во время обучения в улье Нэтч много времени возился с био-логическими программами, однако никаких существенных кодов он до сих пор еще не составлял. Даже старшеклассникам разрешалось работать лишь с учебными программами.
Напротив, программное обеспечение 9971.5а имело тридцатимиллионную аудиторию платных подписчиков. Его логика управляла одним КОПОЧ размером с молекулу, прикрепленным к черепно-мозговым нервам. Работа Нэтча потенциально могла повлиять на зрение огромного числа человек, сравнимого с населением такого мегаполиса, как Омаха. Получить такое влияние, такую власть… Нэтча буквально трясло от нетерпения.
Подойдя к своему верстаку – доставшемуся ему от подмастерья, завершившего обучение в мемкорпе, – Нэтч вызвал пузырь «Пространства разума». На самом деле пузырь представлял собой лишь полупрозрачную мерцающую оболочку, которая окружала пустоту, жаждущую, чтобы ее заполнили. Нэтч вызвал 9971.6а. Появилась диаграмма из созвездия розоватых блоков, связанных между собой тонкими зелеными нитями.
Нэтч сразу же сообразил, почему Серр Виаль отобрал для редактирования именно эту программу. Даже для его неопытного взгляда было очевидно, что код написан по крайней мере несколько лет назад. Многие зеленые нити переплетались между собой восьмерками, против чего решительно выступал «Доктор подключи и исцелись», и программа выдавала данные в формате, который уже не поддерживался новыми стандартами. Но это было еще не все: по какой-то необъяснимой причине программа просто выглядела неправильной. Нэтч буквально почувствовал, как она кричит от боли, подобно животному, застрявшему в густом колючем кустарнике.
Из сумки, висящей сбоку на верстаке, Нэтч достал простой металлический стержень в чехле. Вытащив его из чехла, он просунул руку в «Пространство разума» и принялся за работу.
Прутья био-логического программирования в обычном пространстве внешне напоминали куски металла. Полые серебристые трубки, обозначенные латинскими буквами, конечности какого-то мифического робота. Но внутри «Пространства разума» прутья распустились подобно цветам из бутонов, принимая свои истинные очертания. Одни стали похожи на щипцы, другие на кусачки, третьи стали петлями, молотками и перчатками. Каждый инструмент изображал определенную логическую операцию, которую можно было вставить в вертикальную структуру.
Био-логика является наукой, но в то же время ее можно считать видом искусства. Программисту требуется создать нужное количество связей в нужных местах. Недостаточное число связей оставит в программе зияющие дыры, которыми смогут воспользоваться злоумышленники, составляющие черные коды; избыток, возможно, породит нежелательные побочные эффекты, отнимающие драгоценные ресурсы у вычислительной системы.
Нэтч принялся за работу над программным обеспечением КОПОЧ с рвением новичка. Первый этап модификации он завершил всего за три дня, попутно обнаружив множество недочетов и шероховатостей, которые просто нельзя было оставить без внимания. В каждом переназначенном Нэтчем соединении, если копнуть глубже, обязательно находился какой-нибудь логический изъян. И любой такой изъян в дальнейшем мог породить новые проблемы.
На целую неделю Вигаль предоставил своего подмастерья самому себе, занимаясь другими делами мемкорпа. Всю эту неделю Нэтч почти не ел и не спал.
Нейропрограммист оказался совершенно не готов к тому зрелищу, которое ждало его, когда он на следующей неделе заглянул к Нэтчу, чтобы проверить его работу. Вигаль ожидал увидеть усовершенствованную версию 9971.6а, розовое созвездие в безоблачной ночи. Вместо этого он увидел формацию, пришедшую из другой галактики. Программное обеспечение 9971.7 выстроилось в «Пространстве разума» чуть ли не с военной точностью, каждый блок был прочно привязан к своим собратьям тугой сетью зеленых нитей. Отвратительных восьмерок не было нигде.
– Похоже, ты все-таки полностью готов, – пробормотал ошеломленный Серр Вигаль. – Это… это…
Нэтч стоял в противоположном конце помещения с угрюмой усмешкой на лице. «Это что-то из ряда вон выходящее? Это что-то невероятное? Это что-то потрясающее?»
– Это уже… чересчур, – сказал Вигаль.
– Что ты хочешь сказать этим «чересчур»? – презрительно фыркнул Нэтч.
Нейропрограммист обернулся так, словно только что заметил присутствие своего подмастерья. Дергающиеся желваки явились красноречивым свидетельством борьбы у него внутри между главой мемкорпа и родителем.
– Возможно, ты прав, – наконец медленно произнес он, повинуясь родительским инстинктам. – Не хочу тебя критиковать, но в то же время…
– Ты не хочешь, чтобы я ушел вперед далеко по сравнению с другими подмастерьями.
– Не говори глупостей! – резко бросил Вигаль тоном главы мемкорпа. – Я собирался сказать, что тебе нужно выпустить свою собственную программу, еще пока ты у меня в подмастерьях.
Нэтч не смог найти подобающего ответа. У Вигаля на лице снова отразилась борьба ответственностей, и он быстро нашел предлог разорвать мультисоединение.
Следующий месяц выдался для Нэтча одним из самых напряженных. Вигаль больше не повторял своих замечаний; напротив, он предложил своему подопечному при первой возможности представить 9971.7 в «Доктор подключи и исцелись».
Одобрение «Подключи и исцелись» было абсолютно необходимо для занесения программы в список био-логического обмена, и большинство систем КОПОЧ отказывалось повиноваться программам, не имеющим хотя бы предварительного разрешения управления здравоохранения. Но что не менее важно, процесс одобрения давал Нэтчу в руки объективный эталон, чтобы оценивать свой прогресс. Мотивы Вигаля были очевидны: он хотел донести свою точку зрения и в то же время избежать конфронтации.
Нэтч уверенно двигался к тому, чтобы представить свою программу в «Подключи и исцелись». Он по целым дням простаивал за своим верстаком; казалось, прутья био-логического программирования буквально прыгали у него в руках. Сознание того, что программа не доведена до совершенства, причиняла ему физическую боль, обжигающее чувство, которое зарождалось в кончиках пальцев на ногах и разливалось вверх по всему телу, заставляя его ноги двигаться, а руки – искать прохладный бальзам био-логического прута. Однако прогресс был налицо. Постепенно Нэтч высвобождал этого математического зверя из тесной клетк