редприниматель почувствовал, как перстни на пальцах Островитянина впились ему в тело.
Нэтч посмотрел верзиле в глаза и на какую-то долю секунды смог преодолеть его защиту. Он увидел во взгляде Островитянина тревогу за Маргарет, выходящую далеко за рамки того, что мог бы испытать простой телохранитель. «Это чувство у него личное, – подумал Нэтч. – Этот человек определенно не наемник».
Здоровенный Островитянин поставил Нэтча на ноги, словно игрушечного солдатика. Впервые молодой программист разглядел, что он примерно одного возраста с Маргарет. Лицо Островитянина растянулось в хитрой усмешке. Он разглядел уловку Нэтча, однако, вместо того чтобы разозлиться, он, похоже, выразил восхищение его изобретательностью.
Маргарет ничего не заметила. Не обменявшись ни словом, мужчины последовали за ней в Центр исторической признательности и дальше в библиотеку, единственной обстановкой которой теперь был одинокий обеденный стол.
Осторожно пробуя традиционные индийские блюда, Нэтч неловко пытался поддержать светскую беседу с Маргарет. Острый перец и тмин жгли ему язык, и вскоре он поймал себя на том, что погрузился в расслабленный ступор. Нэтч был готов согласиться с Вигалем в том, что его подозрения были безосновательными, что Маргарет просто хотела его присутствия на приближающемся праздновании четырехсотлетия со дня рождения Шелдона Сурины. Островитянин не притронулся к еде; несколько раз он покидал обеденный зал и вскоре возвращался. Нэтч так и не мог взять в толк его место в свите Маргарет, однако решение этой загадки он отложил на потом. А пока что ему отчаянно хотелось побыстрее закончить ужин и вернуться в Шенандоа, где его ждали прутья био-логического программирования.
Но тут, после того как посуда бесшумно скользнула в отделение в дальней стене, Маргарет подалась вперед и соединила кончики пальцев.
– Вероятно, вы гадаете, зачем я пригласила вас сюда, – сказала она.
Нэтч молча кивнул.
– Вы здесь, – продолжала Маргарет, – потому что Лен Борда собирается убить меня на следующей неделе.
Наступила мертвая тишина. Нэтч лихорадочно подыскивал подходящие слова. Глаза Маргарет внезапно вспыхнули прожекторами, ослепляя его. Островитянин застыл у двери в напряжении свернувшейся змеи, готовой в любое мгновение наброситься на врага. «Это объясняет, почему по всему комплексу разгуливают охранники, нервно держащие палец на спусковом крючке».
– Значит, Совет по обороне и благосостоянию собирается расправиться с вами, – наконец сказал Нэтч, тщетно изображая равнодушие. – Но при чем тут я?
Маргарет забарабанила пальцами друг по другу.
– Шелдон Сурина как-то сказал, что все мы связаны…
– Не надо относиться ко мне свысока, – перебил ее Нэтч.
Бодхисатва преувеличенно сильно моргнула, изображая шок, и, не удержавшись, оглянулась на стоящего в дверях Островитянина, на лице которого также было написано полное недоумение.
– Итак, Лен Борда собирается вас убить, – продолжал Нэтч. – Замечательно. Почему меня это должно волновать? Если вы так сильно встревожены, отправьте сообщение Сен Сивв Сорру или Джону Ридгли. Не сомневаюсь, они с удовольствием распространят эту новость в «Море данных». Но я… Мне нужно думать о своем бизнесе. У меня нет времени на политику.
Лицо Маргарет мгновение поиграло с негодованием, попробовало изобразить веселье и наконец остановилось на утомленной силе духа. Положив ладони на стол, она подалась вперед.
– Мне сказали, что вас интересуют только деньги и власть, – сказала она. – Что ж… в таком случае позвольте перевести на понятный вам язык. Я собираюсь дать вам возможность заработать столько денег и получить такую власть, о чем вы даже не смели мечтать. По сравнению с этим первая строчка в рейтинге «Примо» – это детская фантазия. Вы можете или выслушать меня, или уйти прямо сейчас и продолжить собирать крохи в «Примо». Выбор за вами.
Нэтч мог бы оскорбиться тем, как эта женщина мимоходом умалила все то, ради чего он сражался после «прерванного посвящения». У него на кончике языка уже крутились язвительные ответы. Но затем он вспомнил, с какой легкостью много лет назад попался в ловушку, которую ему расставил капиталмен Фигаро Фи. «Больше меня не проведешь», – снова и снова как заклинание повторял себе Нэтч. Он оглянулся на Островитянина. Тот стоял, с трудом сдерживая смех. По крайней мере, он знал, что Нэтч доказал свою точку зрения: богатство и происхождение Маргарет его не запугали. Поэтому, вместо того чтобы гневно закричать, мастер феодкорпа активировал программу релаксации «Океанский бриз 38» и выждал несколько секунд, давая био-логическому коду наполнить его спокойствием.
– Я вас слушаю, – наконец сказал он.
Бодхисатва примирительно развела руками.
– Давайте начнем с начала, – сказала она. – Я так понимаю, родились вы где-то в 320-е годы…
– В триста тридцать первом году, – уточнил Нэтч.
– Итак, в триста тридцать первом году, – кивнула Маргарет. – Вам известно, в каком состоянии находилась в то время экономика. Смерть моего отца и крах «Теле-корп» превратили био-логическую индустрию в руины, отправив миллионы программистов в ряды дисс. Это событие получило название «Экономический крах 310-х», хотя продолжалось все значительно дольше. Жители орбитальных колоний голодали впервые со времен Восстания автоматов. Для бизнеса наступила плохая пора. Плохая пора наступила для всех.
Разумеется, к концу 320-х годов ситуация уже начала постепенно выправляться. Верховный управляющий Борда начал раздавать феодкорпам огромные оборонные контракты в надежде на то, что в конечном счете деньги потекут широким массам. На протяжении десяти лет Совет выдавал субсидии буквально всем, кто об этом просил, – и в том числе мне.
У Нэтча начинали стекленеть глаза. Согласно преданиям, Шелдон Сурина также любил совершать экскурсы в прошлое. «Неужели я пересек земной шар в трубе и потерял целый день в «Пространстве разума» ради лекции по истории?
– Итак, Лен Борда дал вам деньги.
– Да, – продолжала Маргарет. – Я обратилась в Совет с проектами новых программ улучшения человеческой памяти. Основанные на технологиях, оставшихся после кончины моего отца, эти программы разительно расширяли возможности головного мозга. Я нарисовала Борде картину сотрудников Совета, способных вспомнить все, и солдат, запоминающих в мельчайших подробностях поле боя. Мои слова произвели на него впечатление.
Мастер феодкорпа нахмурился.
– Не понимаю, – сказал он. – Уж вам-то зачем понадобились кредиты Совета?
Маргарет печально усмехнулась, и ее лицо на мгновение затуманилось отрешенным выражением. Встав, она стряхнула с себя грусть и взяла с панели доступа в стене две крошечные чашки с турецким кофе.
– Нэтч, возможно, мой отец был ученым-провидцем, но его никак нельзя было назвать осторожным бизнесменом. – Бодхисатва поставила одну чашку перед Нэтчем. – Да, Маркус Сурина совершил прорывное открытие в технологиях телепортации, но он так и не придумал, как заплатить за него. Скажем так: «Теле-корп» была не единственной корпорацией, которая после смерти моего отца оказалась на грани банкротства.
Отпив горько-сладкий напиток из фаянсовой чашки, Нэтч подумал о своей матери, ютившейся в заброшенных небоскребах старого Чикаго.
– Итак, Борда пришел на помощь, – сказал он.
– Да. Мемкорп «Совершенство Сурины» получил во время Экономического краха, пожалуй, самую большую финансовую поддержку. Понимаете, ситуация была беспроигрышная. Нам отчаянно требовалась финансовая стабильность, а обществу отчаянно требовалась уверенность в будущем, уверенность в своих правительствах. А кто, как не семейство Сурина, мог подарить надежду на будущее?
Внимательно вслушавшись, Нэтч не обнаружил в голосе Маргарет ни тени иронии.
– Итак, каждый получил то, что хотел, – продолжала она. – Мы получили финансирование, необходимое для того, чтобы развернуться. Борда получил блестящее свидетельство процветания, которое можно было выставить напоказ. А экономика восстановилась.
– Что подводит нас к сегодняшнему дню.
– Все это время мы не сидели сложа руки. Поучаствовав в самых разных проектах, мемкорп «Совершенство Сурины» последние шестнадцать лет занимался научно-исследовательскими разработками. И теперь Лен Борда собирается узнать, за что именно он заплатил много лет назад. – В конце предложения голос бодхисатвы слегка дрогнул. Свидетельство страха? Сожаления?
– Проект «Феникс», – подсказал Нэтч.
Закатив глаза, Маргарет оглянулась на Островитянина; тот ответил презрительной усмешкой.
– Я терпеть не могу это название. Его придумал какой-то цербер. Ни о какой секретности речь не шла. Мы действительно начали с программ, улучшающих память. У нас и в мыслях не было начинать в «Море данных» игру в догадки, растянувшуюся на двадцать лет.
– Ну хорошо, – неуютно заерзал на стуле Нэтч. – Так в чем же заключается это великое изобретение? Я так понимаю, улучшение памяти тут ни при чем.
– Да. Впрочем, не совсем. Это био-логическая программа. Но в то же время это нечто гораздо больше, чем просто био-логическая программа.
– Вам придется объяснить более определенно.
Маргарет сохраняла выводящее из себя спокойствие. Подув на кофе, она проводила взглядом, как струйки пара растаяли в воздухе. Ее глаза превратились в бездонные озера.
– Не могу. Пока что не могу.
Нэтч больше не мог выносить нарастающее напряжение. Раздраженно вздохнув, он раскинул руки:
– Значит, мы вернулись к изначальному вопросу. Что вам от меня нужно?
– Я хочу, чтобы вы получили лицензию на мою технологию, – сказала Маргарет.
Несколько минут все молчали. Нэтч переводил взгляд с Маргарет на ее безмолвного спутника, гадая, не стоят ли за всем этим братья Патели, не уговорили ли они Маргарет заманить его сюда, чтобы самим тем временем без помех упрочить свою первую строчку в рейтинге «Примо». Островитянин пристально разглядывал Нэтча, словно осуществляя подробные измерения.