И тем не менее такая перспектива почему-то радовала Джару.
Поэтому, вместо того чтобы возражать, она занималась тем, что ей сказали. На протяжении следующих нескольких дней аналитик сопровождала Мерри на совещания с каналистом Робби Робби. Нужно сказать, этот человек оказался еще более нудным, чем предупреждал Нэтч. Одевался он согласно тому нелепому фасону, который в настоящий момент был в моде у великосветских бездельников, – на этой неделе то были свободные брюки и шелковые рубашки с открытым воротником – и менял программируемое произношение с такой легкостью, с какой другие меняют носки. Разумеется, издержки за эти глупости целиком ложились на «Закрытый феодкорп программирования Нэтча».
Однако вскоре Джара выяснила, в чем заключалась ценность Робби Робби: он абсолютно невозмутимо относился к мысли продавать таинственный продукт.
– Как вы полагаете, чем изо дня в день занимаются мои каналисты? – спросил он, проведя Джару и Мерри в комнату, наполненную продавцами, которые с ангельски-детскими лицами вели переговоры по «Конфиденциальному шепоту». – Процесс продажи, леди Мерри, не имеет никакого отношения к тому продукту, который предлагает производитель. Тут главное то, что нужно покупателю.
Всякий раз, когда Робби называл менеджера канала «леди Мерри», Джаре хотелось хорошенько лягнуть его по колену. Однако Мерри, хоть и последовательница Секты Объектив, похоже, прекрасно ладила с этим скользким торгашом.
Тем временем Хорвил все выходные лихорадочно искал способных кандидатов, удовлетворяющих высоким требованиям, предъявляемым Нэтчу к инженерам. Ему удалось отобрать дюжину соискателей. У всех за плечами была работа в ведущих феодкорпах, все горели желанием заключить контракт, что можно было считать большим достижением в таком тесном рынке труда, где подобные специалисты шли нарасхват. Однако Нэтч нашел недостатки у всех них. Он даже добился того, что ведущий инженер феодкорпа «Дейтерон» выбежала с собеседования вся в слезах.
Наконец отчаявшийся Хорвил пригласил на собеседование своего девятнадцатилетнего двоюродного брата Беньямина. Он сделал это в шутку. Единственный опыт Бена в реальном мире заключался в том, что он недолго проработал подмастерьем в цеху конвейерного программирования; в придачу он был сын тети Бериллы, внушающей Хорвилу ужас. Однако, к всеобщему изумлению, Нэтч без раздумий предложил парню поступить к нему подмастерьем. Беньямин с готовностью согласился.
– Ничего не понимаю, – призналась Хорвилу Джара после того, как тот рассказал ей об этом. – Не обижайся, Хорви, но Нэтч давал от ворот поворот всем. Каким образом твоему Беньямину удалось убедить этого ублюдка взять на работу его, девятнадцатилетнего мальчишку без опыта?
– Понятия не имею, – пожал плечами Хорвил.
– И сколько часов Нэтч его мурыжил?
– Меньше одного часа. По словам Бена, Нэтч выслушал его рассказ о себе, не проронив ни слова, после чего задал ему один-единственный вопрос: «Ты ведь не побежишь в слезах к своей мамочке, когда я заставлю тебя работать трое суток подряд, да?»
Окружающий мир не стоял на месте, пока феодкорп расширял свою деятельность. В разгар всей этой суматохи Пьер Ложе выгрузил в «Море данных» сразу несколько обновлений своих программ, отчего его «Пул-корп» стремительно взмыл на первое место в рейтинге «Примо». Вскоре за ним последовали Билли Стерно и Лукас Сентинель. На пару часов «Братья Патель» провалились аж на четвертую строчку; им пришлось выложить в систему несколько новых био-логических программ, чтобы отвоевать первое место.
На протяжении всего этого Нэтч лишь загадочно пожимал плечами, похоже полностью удовлетворенный пятым местом. Он проводил время, читая последние новости о Премьер-Комиссии и Совете по обороне и благосостоянию. Мультизагрузившись к нему домой, Джара заставала его медитирующим под бредни либертарианского политика Ханна Фреджора. Из каждого окна на нее взирало суровое лицо верховного управляющего Борды. Когда разразился скандал о том, что большая группа сотрудников Совета отправилась на отдых в Китай, Нэтч несколько часов провел перед картой Восточной Азии.
Джара чувствовала себя зрителем, наблюдающим за непонятной игрой, которую вели титаны на необъятно огромной доске. Хорошо хоть дни теперь проходили быстро, непрерывно приближая неуловимый конец ее работы в подмастерьях.
В понедельник утром Джара, проснувшись, занялась привычной работой, словно скользнула в уютные тапочки. Едва она успела запустить «Прочь-сон 91в», как на нее обрушился кричащий заголовок, отправленный Сен Сивв Сорром.
ОБНАРОДОВАН ПРОЕКТ «ФЕНИКС»
Это та самая долгожданная новая технология Сурина
или же просто рекламный трюк?
Утренний комментарий Джона Ридгли быстро видоизменялся в ногу с событиями, отправив усыхающую заметку про Пьера Ложе в колонку с второстепенными материалами. Вскоре церберы вступили в яростную схватку за то, кому удастся процитировать больше анонимных источников, выдвигающих самые безумные догадки относительно проекта «Феникс».
Всего через час весь мир полностью переключил внимание на приближающиеся празднования в ознаменование четырехсотлетнего юбилея Шелдона Сурины. Любопытные зеваки от Земли и до Луны и самых отдаленных орбитальных колоний начали отслеживать прибытие гостей в Комплекс Сурина в надежде узнать, чем занималась на протяжении последних двадцати лет Маргарет. Даже те, кого мало интересовала био-логика, начали стекаться в Андра-Прадеш, чтобы впитать наполнившие воздух электрические флюиды.
Хорвил и Джара, устроившись друг напротив друга на диванах в квартире инженера, наблюдали за тем, как «Суринамания» захлестывает «Море данных». Политики МСПОГ наперебой источали банальности о том, какой эффект может оказать новая прорывная технология Сурина. Секты одна за другой выкладывали заявления с изложением своих позиций относительно научных инноваций. Островитяне ожидаемо заявили протест по поводу того, что новую технологию вываливают на них помимо их желания; в свою очередь, орбитальные колонии ожидаемо выразили протест по поводу того, что новые технологии доходят до них слишком медленно. Рынки био-логических продуктов лихорадило вверх и вниз в зависимости от того, какое настроение охватывало инвесторов: паника в связи с надвигающимся неминуемым концом или надежды на то, что лучшее еще впереди. Даже достопочтенный Бодхисатва Секты Объектив вышел из затворничества, для того чтобы изречь невнятное заявление о судьбе вселенской истины в связи с научными достижениями семейства Сурина.
– Я ничего не понимаю! – вскинула руки вверх Джара.
– В последнее время ты часто это повторяешь.
– Да, но ты сам подумай, Хорви. Об этом дурацком проекте «Феникс» талдычат уже много лет. Нэтч начал распускать слухи о нем всего несколько дней назад. С какой стати все заинтересовались именно сейчас? Что изменилось?
Хорвил хлопнул рукой по стопке грязного белья на диване, превратив ее в трамплин.
– Это называется «связи с общественностью». Все Сурина мастерски этим владеют.
– Ты полагаешь, весь этот переполох порожден одной-единственной утечкой церберам?
– Именно так я и думаю.
– Но…
– Ну же, Джара, разве ты забыла, что произошло месяц назад? Мы наблюдали с первого ряда за тем, как стремительно расползлось это дерьмо насчет черного кода.
Аналитик потеребила прядь вьющихся волос, стараясь скрыть внезапное смущение. Хорвил прав. Они на личном опыте познакомились с капризами общественного мнения, с тем, как всего несколько человек смогли направить энергию шестидесяти миллиардов в нужное им русло.
Прищурившись, Хорвил посмотрел ей в глаза.
– В чем дело? – спросил он.
– Если Мерри говорит правду насчет того, что мы берем лицензию на проект «Феникс», то вся эта шумиха благоприятно скажется на нашем бизнесе.
– Но?
– Но когда Нэтч окажется в центре внимания, кто поручится за то, что кто-то не попробует перехватить это внимание и обратить его против него?
Серр Вигаль устроился в своем удобном кресле, жалуясь на то, как ведут себя в постоянно изменяющейся гравитации его суставы и как он рад вернуться с «Патронелла», куда он летал в поисках инвесторов.
– Завтра предстоит знаменательный день, – сказал нейропрограммист, стремясь привлечь внимание своего протеже.
– Завтра я наконец выясню, что же такое этот проект «Феникс», – сказал Нэтч. – Очень хочется, чтобы все мои труды не были напрасны.
– Маргарет по-прежнему ничего не говорит?
– Нет. Вот уже несколько дней от нее нет никаких известий. Она полностью отгородилась от окружающего мира. Я даже не могу усадить ее рядом с собой, чтобы разгладить шероховатости дополнения к контракту. – Нэтч угрюмо покачал головой. – Остается надеяться, что Лен Борда предоставит ей возможность объясниться.
– А что, с его стороны были новые угрозы?
Развернувшись, предприниматель озадаченно посмотрел на своего бывшего наставника.
– Угрозы? Ты что, не следишь за новостями? Борда направил в Андра-Прадеш несколько легионов войск Совета. Это уже не угроза. Это объявление войны, черт побери!
К вечеру вторника небо над Андра-Прадеш потемнело от облака ховеркрафтов. Вместо того чтобы приземлиться в коммерческом аэропорту, воздушные суда выгружали войска в полях к западу от города, и вскоре облаченная в белое армия уже двигалась к комплексу Сурина. Несколько тысяч солдат Совета по обороне и благосостоянию абсолютно синхронно шагали по улицам Андра-Прадеш. Немногие любопытные торговцы остались поглазеть на невиданное зрелище, но большинство поспешно собрало свои товары и бежало перед лицом наступающего войска. Солдаты в белом неумолимо двигались вперед. Верховный управляющий Борда был готов решительно пресекать любые попытки грабежа.
Сотрудники службы безопасности комплекса Сурина собрались у подножья горы, перепуганные, плохо вооруженные, безнадежно уступающие числом. Начальник охраны зас