Вам требуется качество? «Закрытый феодкорп программирования Нэтча» лучший в своей сфере. У нас в штате лучший аналитик, лучший инженер и лучший менеджер каналов. Вам нужна скорость? Мы поднялись на первую строчку в рейтинге «Примо» быстрее кого бы то ни было в истории. Мы знаем, как работать под постоянным давлением, и нас не устрашит никто.
Джара почувствовала, как воздух в конференц-зале наполнился электричеством. У нее защипало кожу, гормоны зашипели, раскаляясь добела. «Он вслух назвал меня лучшим аналитиком в нашем деле», – подумала она. Всего час назад Джара была готова смириться с беспросветным однообразием кабинетной работы на государственной службе. Оглядевшись по сторонам, она увидела, что у Беньямина и Мерри возбужденно зажглись глаза, а Хорвил беспокойно ерзает в кресле, словно восьмилетний мальчишка. «Каким образом Нэтчу удалось установить здесь свой полный контроль?»
– Итак, сколько у нас времени? – спросила Джара.
– Десять дней, – ответил Нэтч. – Первую презентацию мы делаем одиннадцатого декабря в 19.00 по андра-прадешскому времени. На следующий день «Мультиреальность» выходит на рынок.
Био-логические подмастерья молчали, не в силах издать ни звука. Здесь, в Андра-Прадеш, уже наступил вечер. Если предположить, что подмастерье Маргарет прибудет с программой «Мультиреальность» в субботу к полудню, останется приблизительно всего восемь дней. Восемь дней на то, чтобы разобраться с совершенно новыми технологиями, которые, предположительно, должны революционным образом изменить весь мир; восемь дней на то, чтобы подстроить параметры под структуру новой компании; восемь дней на то, чтобы пройти весь путь концептуальной проработки и развития; и восемь дней на то, чтобы отточить продукт до совершенства и выдать его миллиардам ненасытных потребителей. Джаре захотелось расплакаться. Для подобного грандиозного проекта не хватит и восьми недель, а то и восьми месяцев.
– А что насчет Совета? – вставил Беньямин.
– Что насчет Совета? – повторила Мерри. – Ну, если Лен Борда был готов расправиться с самой богатой женщиной в мире ради того, чтобы получить в свои руки «Мультиреальность»… почему ты думаешь, что он постесняется обрушиться на нас?
Джара мысленно подсчитала всех солдат Совета, которых видела на этой неделе – здесь, бродящими по узким улочкам Андра-Прадеш, на широких проспектах Шенандоа, в мощенных брусчаткой переулках рядом с ее лондонской квартирой. Обыкновенно она не обращала внимания на солдат в белых балахонах. Хранители мира, подручные верховного управляющего Борды с его жаверианской[9] одержимостью общественным порядком. Скрываться от такого вездесущего врага – об этом не могло быть и речи.
Лицо Нэтча скривилось в хищной усмешке. Его взгляд сфокусировался в какой-то невидимой точке посреди зала – там, куда больше никто не смотрел.
– У вас по-прежнему есть выбор, – сказал он. – Сегодня до полуночи по шенандоанскому времени вы остаетесь подмастерьями «Закрытого феодкорпа программирования Нэтча». Вы можете обеими ногами запрыгнуть на борт новой компании или сбежать, пока еще есть возможность.
Хорвил сдавленно застонал. Нэтч резко развернулся к нему.
– А как же Борда? – жалобно проскулил инженер.
– Лен Борда, – презрительно произнес Нэтч, заскрежетав зубами, словно пережевывая свои слова. – Пусть верховный управляющий перепугал до смерти Маргарет, но он еще не имел дела со мной!
Двое мужчин в вагоне трубы старались изо всех сил не привлекать к себе внимания. Слишком старались. Тот, что повыше ростом, с родинкой на щеке, старательно избегал смотреть на Нэтча, тогда как темноволосый коротышка через равные промежутки времени, словно отмеренные метрономом, бросал взгляд на мастера феодкорпа. Оба они даже не притронулись к кружкам нитро, которые держали в руках.
Нэтч ожидал более эффективной слежки со стороны Совета по обороне и благосостоянию.
Предприниматель провел ночные часы, разъезжая между Циско и Сиэттлом и любуясь секвойями. Он ждал, что с минуты на минуту от Джары придет заявление об увольнении. Но наступила полночь по шенандоанскому времени, а никаких существенных сообщений так и не поступило – лишь обычный мусор политической пропаганды и рекламы, допущенной МСПОГ. Напоследок еще раз взглянув на шпиков Совета, Нэтч позволил себе погрузиться в легкую дрему.
Проснувшись в три часа ночи, предприниматель обнаружил, что странных попутчиков след простыл. Он попытался вспомнить, когда в последний раз спал, горизонтально вытянувшись в кровати, а не вертикально скрючившись в кресле вагона. Неважно. У него оставалось еще достаточно времени на то, чтобы вернуться на Восток и подготовить каталог выставленных на продажу био-логических программ феодкорпа, прежде чем прибудет Куэлл с базами данных «Мультиреальности». Как только каталог окажется на рынке, Рубикон будет перейден: обратного пути больше не будет. Доводилось ли какому-нибудь полководцу вести в сражение свои войска, оснащенные таким призрачным оружием?
Наконец Нэтч вышел из вагона на вокзале в Циско и увидел перед собой свое собственное лицо.
Он узнал на трехметровом видеоэкране фотографию, появившуюся в новостях после его восхождения на первую строчку в рейтинге «Примо». Остановившись, Нэтч смотрел, как его двойник загибает пальцы, перечисляя какие-то важные моменты невидимому корреспонденту. На лице у него была та строгая сосредоточенность, какая появлялась всегда, когда он расхаживал взад и вперед, рассуждая о делах.
Поверх изображения была надпись:
ПРОДАНО САМОМУ НЕПОДХОДЯЩЕМУ ПОКУПАТЕЛЮ!
Маргарет Сурина заключает партнерство
с беспринципным мастером феодкорпа;
будущее революционной технологии
множественной реальности под сомнением
(читайте в утреннем выпуске новостей Джона Ридгли)
Нэтч поспешил в противоположный конец вокзала – к настоящему времени он уже смог бы выполнить это вслепую. Через пять минут предприниматель уже оставил поездá пригородного сообщения позади и сел в большой экспресс, который должен был доставить его через весь континент на вокзал Шенандоа. При появлении Нэтча молодой парень с бородкой в пурпурную полоску толкнул локтем в бок свою спутницу. Окинув мастера феодкорпа презрительным взглядом, они освободили купе, не сказав ни слова.
«Должно быть, заметка та еще», – подумал Нэтч.
Он вывел статью на спинку обтянутого кожзаменителем кресла перед собой. В отличие от неприятного старика Сен Сивв Сорра, Ридгли был моложавым мужчиной с щегольской внешностью. Левая бровь была у него настолько искривлена, что буквально опускалась в глазную впадину. Его комментарий был таким же предвзятым. В статье было мало фактов помимо того, что сообщалось в пресс-релизе от концерна Сурина; основной упор делался на сборную солянку непроверенных слухов и откровенного вымысла. Однако, нужно отдать церберу должное, он проделал доскональную работу, покопавшись в прошлом Нэтча. Здесь было все: «прерванное посвящение», соперничество с капитаном Болабондом, официальные обвинения со стороны Мем-Кооператива, жесткие методы соперничества с братьями Патель.
Поезд нырнул под землю, готовясь меньше чем за два часа пересечь весь континент. Когда дневной свет сменился искусственным освещением в тоннеле, Нэтч стал наблюдать за тем, как его имя захватило «Море данных».
Через двадцать минут делегаты Конгресса МСПОГ уже спорили по поводу его партнерства с Маргарет.
– Семейство Сурина является общественным достоянием! – воскликнула на экране в полуметре над головой у Нэтча спикер. – Неужели мы будем сложа руки смотреть на то, как этот человек станет торговать по всему «Морю данных» работами Сурина, словно простыми ППТ?
Десятки делегатов угрюмо закивали, выражая свое согласие.
Из той части зала, где собрались либертарианцы, донесся строгий голос Ханна Фреджора:
– Это в духе государственников – заявлять, будто мы обязаны вмешиваться в работу свободного рынка…
«Примо» начал рекламировать специальное приложение для глубокого анализа профессиональной карьеры Нэтча.
При первой же возможности Сен Сивв Сорр высказал свое мнение, открыто предъявив молодому мастеру феодкорпа такие обвинения, на которые Ридгли только намекал.
«Все остальные основные игроки в био-логической индустрии являются последователями сект, пусть даже таких внушающих отвращение, как Секта Фассель, проповедующих неприкрытый эгоизм, – написал Сорр. – Но я смотрел Нэтчу прямо в глаза, уважаемые читатели, и не увидел никаких свидетельств того, что у него есть хоть какие-нибудь моральные или этические нормы».
На экране крючконосая спикер, словно сумасшедшая, размахивала рукой:
– У нас множество прецедентов государственного вмешательства в рынок, Ханн! Разве Премьер-Комиссия не постановила раздробить корпорацию КОПОЧ?
– Это случилось больше двухсот пятидесяти лет назад, госпожа спикер, – презрительно фыркнул либертарианец. – К тому же тогда главной целью Комиссии была борьба с монополией КОПОЧ. Мне это кажется демократизацией.
– В таком случае как вы объясните успех «Доктора подключи и исцелись»? Это квазигосударственный орган с открытыми стандартами, блистательным образом увеличивший ожидаемую продолжительность жизни…
Откинув голову назад, Нэтч издал смешок, зародившийся глубоко в груди. Глупцы, глупцы! Он поднимался на вершины высочайших гор, и застрявшим далеко внизу власть предержащим оставалось только суетиться и ссориться из-за жалких крох. Ему уже был виден рай, ждущий его наверху: лунные поместья, сказочные богатства, единоличный контроль над целой отраслью.
И какая это будет отрасль! Нэтч только не мог сказать, какую именно форму примет бизнес «Мультиреальности»: равный доступ к продукту для самых широких слоев общества? Технология, переданная МСПОГ? Лицензии военным структурам Совета по обороне и благосостоянию и Премьер-Комиссии? Неважно – каким путем ни двинется бизнес, он неминуемо приведет его к блистательному будущему.