– Кто-нибудь просматривал в «Море данных» реакцию церберов? – спросил Хорвил.
– Разумеется, – ответила Джара. – Мнения о твоей презентации, Нэтч, строго полярные. Кое-кто предполагает, что ты заразил присутствующих каким-то черным кодом, вызывающим галлюцинации. И очень смешно видеть споры о том, действительно ли ты взмахнул битой пятьсот миллионов раз.
– А вы правда так сделали? – несколько неуверенно спросил Бен.
– Ничего даже близко! – рассмеялся Нэтч. – Пятьсот миллионов возможных замахов, но лишь один настоящий удар. Хорви, не хочешь это объяснить?
– На самом деле все просто, – начал инженер. – После того как «Мультиреальность» свела удар битой к математической формуле, достаточно было лишь подставлять различные значения параметров, образуя последовательность реальностей. То есть ты взмахнул битой под углом девяносто градусов, затем девяносто один градус, потом девяносто два градуса и так далее… но на самом деле ничего этого тебе делать не пришлось.
– В таком случае ему потребовалось бесконечное количество бейсбольных мячей! – в полном смятении указал Беньямин.
– Нет, нет и еще раз нет. – Вызвав на стол для совещаний виртуальный калькулятор, Хорвил принялся заплетающимися пальцами вводить цифры. – Смотри, если преобразовать поле зрения в декартово пространство и вычислить координаты каждого зрителя, тогда можно будет ввести значения «х», «у» и «z» в программу «Мультиреальность» и, двигаясь в обратную сторону, сгенерировать попадание бейсбольного мяча именно в эту точку. После чего, разумеется, потребуется учесть влияние сопротивления воздуха и силы тяжести, сделать поправку на боковой ветер и…
– Достаточно, Хорви! – перебила его Джара. – Суть мы поняли. А я хочу понять вот что: почему каждый присутствующий запомнил эти отвергнутые реальности? Куэлл, ты нам говорил, что никто ничего не запомнит, если только сам не будет пользоваться «Мультиреальностью».
– Совершенно верно, – подтвердил Островитянин. – Это изменение Хорвил внес в самый последний момент.
– У меня даже не было уверенности в том, что это сработает, – смущенно пробормотал инженер. – Получается, нам просто повезло.
– Главное то, что, судя по всему, мало кто сомневается в том, что демонстрация была настоящей, – заметил Серр Вигаль. – Миллиарды людей смотрели видеотрансляцию, и большинство из них согласно с тем, что они наблюдали то, что происходило в действительности.
Потянув мясистые руки вверх, Куэлл с довольным видом откинулся на спинку стула.
– Не могу себе представить, как можно было бы преподнести миру «Мультиреальность» еще лучше, – сказал он. – Маленькая девочка с бейсбольным мячом в руке. О лучшей рекламе нечего мечтать.
– Нэтч, кто такой Маган Кай-Ли? – вдруг ни с того ни с сего выпалила Мерри.
У мастера феодкорпа потемнело лицо. Внезапный порыв ветра распахнул дверь охотничьего домика, где-то вдалеке завыл порожденный «Мнимой реальностью» койот.
– А что?
– Какой-то человек с таким именем непрерывно шлет мне экстренные сообщения, – смущенно ответила менеджер канала. – Четыре раза за три дня. Намедни он даже объявился у меня дома, до смерти перепугав Боннет. Он отказывается говорить, в чем дело, но я так полагаю, это имеет какое-то отношение к «Мультиреальности».
Серр Вигаль устало подпер подбородок кулаком. Нейропрограммист угрюмо переглянулся с Нэтчем, и тот подал ему какой-то безмолвный сигнал.
– Маган Кай-Ли – один из заместителей Лена Борды в Совете по обороне и благосостоянию, – начал Вигаль. – Сегодня утром он присутствовал здесь на нашей встрече с верховным управляющим. Мы полагаем, что Борда получил ему взять на себя все, связанное с «Мультиреальностью».
– Ли… не тот ли это тип, кто на днях выступал от Совета на пресс-конференции? – почесал затылок Хорвил. – Какой-то он маленький. Я так понимаю, китаец.
– Он самый, – устало кивнул Нэтч.
– Ничего не понимаю, – сказала Джара. – Что хочет от нас Совет? Если Борду так беспокоят инфошоки, с какой стати терроризировать Мерри? Мы не имеем никакого отношения к той катастрофе, что произошла во время речи Маргарет. Наверное, лучше было бы поговорить с архитекторами «Моря данных», разве не так?
– А ты еще не догадалась? – сказал Нэтч. – Борду меньше всего волнуют эти инфошоки – если они вообще существуют. «Мульти-Реальность» очень опасна, Джара. Только представь себе убийцу, стреляющего дротиками с черным кодом, каждый из которых попадает точно в цель. Уже это страшно. Но подумай, что может совершить целая армия, запустившая «Мультиреальность».
Добрых две минуты никто не произнес ни слова.
– Так что да, Мерри, в ближайшее время мы будем много слышать от Лена Борды и Магана Кай-Ли, – наконец снова заговорил Нэтч. – Можешь в этом не сомневаться. Отныне они становятся главным препятствием у нас на пути.
Последние остатки легкомыслия исчезли с лица Беньямина.
– Главным препятствием у нас на пути? А какие еще будут препятствия?
– Не будь наивным, Бен! Мы живем в большом мире. Самые разные фанатики вздумают приспособить «Мультиреальность» для решения своих проблем. Неужели ты полагаешь, что все будут сидеть и терпеливо ждать, когда мы закончим разработку продукта?
– Определенно, кто-то уже решил не ждать, – хриплым шепотом перебила его Мерри.
Зал снова накрыло покрывалом тишины.
– Мы хоть сколько-нибудь продвинулись в деле с черным кодом? – первой нарушила молчание Джара. – Нам понятно, что он делает?
– Я произвел несколько беглых сканов организма Нэтча, – покачал головой Вигаль, – однако мало что смог найти. Код может заставить его погрузиться в сон, это очевидно. Я могу лишь предложить проявить терпение. В человеческом теле многие тысячи машин КОПОЧ. Для того чтобы исследовать все, потребуется какое-то время.
– Почему ты считаешь, что черный код по-прежнему в организме Нэтча? – спросила био-логический аналитик.
– У каждой программы есть своя сигнатура, Джара, – объяснил Хорвил. – Каждая оставляет свой след. – Его КОПОЧ – ингибиторы алкоголя снова работали в полную силу; инженер стал трезв как стеклышко. – Обыкновенно черный код, выполнив свою грязную работу, самоуничтожается. Не оставляя после себя никаких улик, правильно? Однако существует много защитных механизмов, препятствующих стиранию КОПОЧ, поэтому человек, как правило, узнаёт о том, что у него в организме саморазрушается черный код.
– Частенько только так люди и понимают то, что подверглись заражению, – добавил Вигаль. – Они не замечают включение черного кода, но чувствуют, когда тот самоуничтожается.
– Так кто у нас основной подозреваемый? – спросила Джара.
Нэтч пробормотал что-то неопределенное.
Джара в отчаянии потянула выбившийся локон.
– Хорошо, как ты полагаешь, кто это сделал? Братья Патели? Лукас Сентинель? Тот бодхисатва, с которым ты работал? Кто?
Внезапно лицо мастера феодкорпа исказилось от страха, ярости и боли. Взмыв вверх, кулак его правой руки обрушился на стол с громким ударом, от которого все испуганно вздрогнули.
– Не знаю! – воскликнул Нэтч. – Я просто не знаю, Джара! Но это моя проблема – не ваша! Просто оставьте меня в покое, мать вашу!
Все молчали, пока Нэтч пытался совладать со своими эмоциями. Похоже, предприниматель был на грани полного срыва. Вигаль протянул было руку к плечу своего бывшего подопечного, затем, передумав, вернул ее себе на колени.
Уловив общее отвратительное настроение, «Мнимая реальность» завыла за окном пронизывающим ветром. Потенциальных врагов было так много. Все слышали рассказы о тайных организациях, существующих вне сферы влияния Премьер-Комиссии и Совета по обороне и благосостоянию. Боевое крыло Фарисеев, стремящихся вернуть человечество к естественному порядку вещей, установленному богом… непредсказуемые массы недовольных дисс, не желающих выполнять законы… бодхисатвы экстремистских сект, которые проповедуют насилие, при этом прикрываясь зонтиком Коалиции сект… радикальные либертарианцы, отрицающие законность центрального правительства и призывающие к его разрушению… МСПОГ, отчаянно жаждущие получить в свои руки непобедимое оружие, которое поможет положить конец застарелому межэтническому соперничеству… беспринципные феодкорпы, готовые ради прибыли скатиться до воровства и убийства… церберы и демагоги с узкими личными интересами, способные разжечь в обществе революционное безумие… консервативные политики, которые могут заточить «Мультиреальность» за стены правил и ограничений, позаботившись о том, чтобы программа никогда не увидела белый свет…
Однако Нэтч довольно быстро на время стиснул панику удушающим захватом, и у него на лице остались лишь обычная сосредоточенность, обычная тревога, обычное безумие.
– На мой взгляд, в настоящий момент нам можно особо не беспокоиться о черном коде, – сказал он. – Люди Лена Борды рыщут, вынюхивая нападавших. Полагаю, сегодняшняя демонстрация силы со стороны Совета на время распугала наших недругов. Если убийцы в черных балахонах желали моей смерти – желали смерти всем нам, – к настоящему моменту это уже случилось бы.
– Но если ты ищешь выход…
Без какого-либо предупреждения волк у Нэтча внутри взял верх, и предприниматель хищно оскалился. Это был оскал дикого зверя, вселяющий страх как во врагов, так и в друзей.
– Если вам нужен выход, я его предоставлю. У каждого из вас есть двадцать четыре часа на то, чтобы распродать свои акции и получить причитающиеся по контракту деньги, без каких-либо штрафных санкций. Если кто-либо считает, что у него не хватит сил, если кто-либо не хочет постоянно озираться, гадая, откуда последует следующий удар, сейчас ваш шанс выйти из игры.
На Лондон опустилась ночь. Но для Джары темнота не опускалась, а поднималась, – это был жуткий безмолвный прилив мрака, который истекал изо всех щелей в стенах квартиры, скапливаясь лужицами на полу, поднимаясь все выше, до тех пор пока он не достиг до груди, сдавив дыхание.