– Вообще – да, так и собираюсь, но вдруг будет какой-то особый вызов? Как отказаться?
– Понимаю. Но на самом деле ты забавный и хороший.
– Почему это?
– Потому что немного дурак. Это же не обычный турнир, не публичный. Простой народ власть волнует мало, но всё же это сила. Когда турнир проводится на глазах у всех, смысла в нём не много – это развлечение, а черни лишнее напоминание, кто такие одарённые. Турнир Женихов строго для своих и через него вершится политика Империи. Имея хитрость, можно умело сыграть на противовесах и поиметь выгоду. Даже проиграть, если надо для дела. Но ты думаешь о кураже, а не влиянии. Такой смешной.
Гляжу на неё с кривой улыбкой. Что тут скажешь…
– Но ты нравишься мне таким.
– Знаешь, раньше были обычаи жертвоприношения. Часто будущие жертвы знали о своей судьбе заранее. И это влияло на них. Когда другие погодки занимались одним, избранным это могло быть вообще не интересно. Я думаю о поездке в Англию. Что повстречаю там, как найду убийц моего рода. Поэтому, наверное, не пользуюсь возможностями.
– Не знаю, Котик, – тихо проговорила Марина и посмотрела в окно. – Мне кажется, что интриги – это не твоё. Ты не нуждаешься во власти, чтобы постоянно думать, как урвать ещё кусочек.
– Ну как же не нуждаюсь… – склонился я к ней и укусил за шею. Марина со смехом сжалась и оттолкнула.
– Ладно, раз ты сам не можешь, я буду тебе помогать. В последнее время мне это делать всё легче. Уж и не знаю, то ли мне попадаются простые хитросплетения, то ли действительно чему-то научилась. Снежана почти всё про всех знает. Водит к подружкам и их кавалерам, а там тоже в основном сплетни обсуждаются. Например, эти твои Васильчиковы сейчас думают, как в портах Великого Новгорода заиметь мастерскую, а лучше квартал. Но они враждуют с Авиновыми, слово которых в Новгороде закон.
– И как им в этом поможет турнир? – нахмурился я.
– Кирилл – завидный жених. Если получится женить его на ком-нибудь из столь же влиятельных в Новгороде, у Васильчиковых появится возможность передавить или стравить рода с Авиновыми. Император не станет вмешиваться пока борьба не выходит за рамки приемлемого, для него они все равны. Но это пока. Авиновы тоже не сидят на месте и планируют повысить статус в глазах государя или опустить таковой у Васильчиковых.
– Так, всё, – нервно рассмеялся я. – Шли бы они все. Я еду лупить их сыновей по холеным щёчкам. Хоть они и не холёные, зачастую, но это ладно.
К резиденции подъехали когда уже стемнело. Иннокентий пожелал нам доброй ночи и пошёл пропустить кружечку чего-нибудь хмельного в обеденной зале дома для прислуги. Нас же встретили и повели в выделенные покои. Были предложены блюда на выбор, я только попросил крепкого кофе с молоком, а дальше уже выбирала Марина, старалась не сильно мучать слугу, но всё же тот вышел из комнаты озадаченным.
Покои достались весьма вместительные: две больших кровати, место для досуга с невысоким столиком и тремя креслами. Есть стол для приёма пищи и стулья к нему. Стены украшены картинами с пейзажами и несколькими гобеленами. Уровень резиденции Александровых в Санкт-Питербурге, гораздо роскошнее чем у нас с Мариной в Удаче. Я подошёл к книжному шкафу и вытянул наугад книгу: оказалась на немецком.
– Мне нравится.
– А мне не очень, – поморщилась Марина.
– Почему?
– Полы можно было и лучше помыть. Видно, как волокли вторую кровать. Пыль местами не вытерли, толщиной в палец. Сейчас ужин принесёт и я им на завтра дам задание.
– Какая ты требовательная, – улыбнулся я.
– Ну, а чего? Ладно уж я, но они тут Снежану собрались расположить? На розги напрашиваются. Или Сигрюнн – заморскую невесту.
– Сильно-то не ругай их. Точнее, без розог, если можно.
– Можно, Котик, – рассмеялась Марина. – Будет нужно – я сама тут могу всё помыть и убрать. Ещё на настое трав, чтобы пахло хорошо. Пусть не думают, что эти мозоли от ложки, – показала она ладони.
– Нет-нет, слуги пусть работают. Просто потом дай им монетку за старание.
– Если постараются – дам, – показала она язык.
Вот кормят в императорской резиденции хорошо. Мы только переглядывались с Мариной, не в силах оторваться. Слуга расплылся в улыбке, наблюдая за нами. Тем не менее, Марина слово сдержала и устроила ему разнос после, ткнув в каждое место, которое посчитала недостаточно подготовленным для приёма высоких гостей. В разгар этого в покои сопроводили Снежану и Сигрюнн, что спасло несчастного от всё более распаляющейся Марины. Её гнев тут же улетучился. Радостная, Огнёвка кинулась обнимать и целовать подруг. Я же поцеловал обеим ручки.
Через минут десять в комнату постучали, а за створками дверей оказалась команда заспанных слуг, что вознамерились приводить комнату в порядок. Марина уже без подбора слов отправила их досматривать сны и распорядилась, чтобы сделали всё когда господа отбудут на турнир.
Если бы кто другой в присутствии Снежаны смел выражаться, она бы не стерпела. Для черни это грозило банальным наказанием, а если кто из знати осмелился, то его ждал бы позор, а возможно и вызов от меня на дуэль. Леди – есть леди, в её присутствии нельзя, даже если бы она из великого благородства и под диктатом своих добродетелей, лечила бы матросов в порту на протяжении многих лет. Матерная отповедь Марины вызвала только заливистый смех. Я перевёл смысл для Сигрюнн, чтобы она тоже могла оценить.
Заснули не сразу, ведь молодость плещет в нас словно шторм и даже беременность не всегда ей помеха.
– Так, блядь! – в конец разозлилась Марина. – Я же сказала, что завтра придёте. А теперь съебались отсюда.
– Простите, госпожа, – послышалось из-за закрываемых створок.
Снежана закатилась в смехе.
– Ну ты и матершинница.
Марина развернулась с чёртиками в глазах, а я пока на ухо перевёл Сигрюнн фразы. Она покраснела от стыда, но тоже рассмеялась.
– Нет, ну я понимаю, что им тяжко живётся и всякое там, но когда встречаюсь с тупостью этой непроходимой – хочется материться.
Мы поддержали. Марина же вдруг призадумалась:
– Чтобы этих бедолаг не гонять, давай мы с тобой, Игорь, наполним и разогреем ту ванну, – показала она на ёмкость, крепко притороченную к стене. Это ванный уголок и тут же к стене прислонены лёгкие перегородки, чтобы его ограждать.
– И всё же придётся их вызывать, – поморщилась Марина. – Ванна только одна, в ней свободно поместятся двое, а остальным чего?
– Ничего страшного, Морена, – решила ответить Сигрюнн. – Дорога не была сильно пыльной.
– Нет-нет, я должна всё сделать как надо.
И действительно: вскоре у нас была вторая ёмкость, которую поставили впритык, появились мыла и мочала, а ещё ароматические масла для добавления в воду и растирания по телу.
Пришлось попотеть, чтобы насоздавать столько воды, а потом разогреть. Настало время обнажаться…
Первой, как и всегда, сделала это Марина, но у неё и наряд попроще. Боги, как же она хороша собой! Тело поджарое, словно у лошади для скачек, жирка только самый минимум, чтобы подчеркнуть формы.
Вторая осмелилась Снежана и Марина стала помогать с платьем. Я подошёл к Сигрюнн:
– Составишь мне компанию в ванне?
– В России я живу совсем иначе, чем дома, – одарила она меня взглядом.
– Здесь в почёте роскошь и удовольствия, я знаю.
– Да, – рассмеялась Сигрюнн. – Раньше я думала, что мы живём богато, но пожив вместе со Снежаной поняла, что мы словно аскеты. Там где свей сеет зерно, русский – десять.
Настала моя очередь смеяться. Так же, я, наконец, приступил к развязыванию шнуровки на платье.
– Но тебе же нравится?
– Ах, Игуурь, – выдохнула она, а я ещё и в шею поцеловал, от чего Сигрюнн поджала голову, – я выбрала тебя и потому я здесь. Мне нравится жить на русских землях потому, что тебе нравится. Конечно же я скучаю по милой Свейской земле. По бризу, крикам чаек, по нашим закатам и нашему языку. Ещё мне тяжело без мамы и родных. Мне почти каждую ночь сняться их лица.
– Моя прекрасная, – с чувством проговорил я и специально обошёл, чтобы встретиться взглядом, – когда я отомщу и верну порядок на нашу Родину, мы все вместе поплывём туда и проживём столько, сколько захотим. А потом обратно.
– Да, Игуурь, – осветилось улыбкой её эльфийское лицо, – я буду ждать этого.
– Я там не закончил…
– Лучше поспеши, – мягко ответила Сигрюнн, – вы так старались. Вода может остыть.
Я с удовольствием ускорился. Сначала Сигрюнн предстала в нижней рубашке, а потом нагой и с округлившимся животом. Я заворожённо погладил его, ощущая там магический зачаток.
– Сильный.
– Да, это так приятно, ощущать тепло его силы.
Я погладил ещё и приник губами к её губам. Как же иначе всё воспринимается. Сигрюнн всегда спокойна, словно горное озеро. Целуя Марину – я играю с огнём, ветер срывает барашки с мятежного моря. А Сигрюнн надо разогреть, как если бы в сердце горного озера начал бить горячий ключ.
Немного умения Синеглазых Ведьм и вот уже огонь начинает гореть сам. Щёки розовеют, грудь поднимаются чаще, а глаза ищут мои. Нет, она не набросится на меня словно голодная кошка, но примет ласки.
Я проводил её к свободной ванне, разделся сам и скорее тоже опустился в воду. Марина и Снежана уже вовсю резвятся и смеются. Пока что это только игры, прелюдия, но скоро страсть возьмёт своё.
Мы касаемся друг друга ногами. Сидим напротив. Сигрюнн смотрит внимательно и с ожиданием, а я наслаждаюсь её красотой, потому смотрю жадно и нагло.
Поманил её пересесть ко мне спиной, а когда села удобней, начал ласкать. Целовать шею, вдыхать нежный травяной аромат от волос и кожи, руками дополнять себе картину, скользя по мокрому телу. Грудь стала немного больше из-за беременности. Сигрюнн вздрогнула, когда я сжал её и тихо простонала.
Знаю, что Марина наблюдает за нами. Ей тоже хочется гладить Сигрюнн. Помню как говорила, что сходит с ума от поцелуев с ней и однажды долго не отпускала подругу, пока та сама не оттолкнула. Губы потом у обеих были распухшие.