Инимити.Игрушка с характером — страница 18 из 49

— Я давно не принадлежу себе. — Чуть потупившись, ответила инимити, которой видимо весь этот разговор был не слишком приятен. — Мой долг служить своей госпоже.

— Так ты служанка? — удивленно вскинул брови наместник Асад. Лестьену в этот момент захотелось хорошенько встряхнуть синеглазого за грудки, и он только чудом сумел удержать себя в руках.

— Таких как я, называют инимити. — Дэнна, казалось, совершенно не обратила внимания на разочарованный тон наместника.

— Хм… кажется я слышал нечто подобное… — задумчиво протянул наместник, внимательно разглядывая девушку, — … кажется, вас покупают как рабов еще во младенчестве и натаскивают на служение лишь одному господину. Я прав?

— Дэнна, мы уходим! — понимая, что еще немного, и он набросится на альвейца, Лестьен вскочил со своего места и протянул девушке руку. Внутри у него все клокотало от ярости: "Как он посмел!". — Простите, господин, но мы вынуждены откланяться.

— Что ж, я вас не держу. — Наместник кажется и сам потерял интерес к двум чужеземцам, и теперь откинувшись на резную спинку скамьи, меланхолично наблюдал за двумя яркими пичугами, купающимися в декоративном фонтанчике.

К выходу из сада они шагали очень быстро. Лестьен чувствовал, как дрожит в его руке рука Дэнны, и злился на себя за невозможность набить наместнику его холеное лицо. В таком плачевном состоянии, он не видел инимити даже в пустыне.

— Не обращай внимания на слова этого идиота. — Как только они вышли за пределы дворца, произнес Лестьен. — Он сам не понимает, о чем говорит.

— А… а разве он не прав? — глотая слезы, едва слышно спросила девушка, — Он не первый кто называет меня… так.

— Послушай Энн, — останавливаясь и разворачивая плачущую девушку к себе лицом, тихо сказал принц, — хоть у нас в королевстве и нет даже такого понятия как инимити, и я не знаю об этом всего, но одно я знаю точно: такой преданной, храброй и отзывчивой девушки я еще не встречал. Ты мне веришь?

Дэнна нерешительно кивнула, и слабо улыбнулась сквозь слезы. Сейчас она была до того трогательной: с огромными влажными глазами, цвета водной глади, чуть покрасневшим носиком и припухшими губами, что сердце наследного принца Грем-Ретта на несколько мгновений сжалось от нахлынувшей внезапно нежности. Бережно, нерешительно, он привлек все еще всхлипывающую девушку к себе, и обнял, словно стараясь защитить ее от всех невзгод этого жестокого мира. Рука, словно сама собой прошлась по шелковистым волосам, и Лестьен почувствовал как доверчиво к нему прижимается юная инимити.

— Спасибо тебе, Тьен! — услышал он едва различимый шепот, и не удержавшись, легонько поцеловал девушку в висок.

— Можешь всегда на меня рассчитывать, малышка. — Улыбнулся он, не спеша размыкать объятия. — Ну что, пойдем домой?

— Пойдем. — Отозвалась Дэнна, и они, держась за руки, не торопясь двинулись по узким улочкам Бакки.

Глава 11


Граница Империи Крет-Рохх и Альвейских земель.


Командир ополченцев Махрут, хмуро взирал на высокого, поджарого мужчину в простом потертом плаще и широкополой шляпе.

— Кто такой? — хриплым со сна голосом, спросил командир на своем языке.

— Мое имя Халиф, господин. — На чистейшем альвейском ответил нарушитель границы.

— Сними шляпу! — не терпящим каких-либо возражений тоном, приказал Махрут.

Незнакомец повиновался, и командир наконец-то смог убедиться, что смиренно стоящий перед ним мужчина действительно является его соотечественником. Но он вполне мог оказаться шпионом этого выродка Алишана, засланным в их стан для очередной диверсии.

— Почему тебя задержали на территории имперских земель? — холодно осведомился Махруд.

— Я был там по высочайшему приказу моего повелителя, господин. — Вежливым, но отнюдь не заискивающим тоном ответил тот, кто назвался Халифом.

— Повелителя? — зло сощурился командир, непроизвольно сжимая отполированную рукоять сэхи-ко, прикрепленную к поясу, — Уж не этого ли слабовольного ублюдка, который так стремиться заключить мир с нашими врагами?

— Моим единственным повелителем является великий Элихан, да продлят боги его дни! — спокойно ответил мужчина.

Это заявление заставило Махруда немного расслабиться, но все же не потерять бдительности:

— И что же за дело привело тебя на имперские земли, Халиф? — без прежней угрозы в голосе спросил командир.

— Это секретное поручение, господин. — Слегка извиняющимся тоном произнес альвеец. — О результатах проделанной работы я имею право сообщить лишь моему повелителю.

"Наверняка шпионаж" — решил для себя Махруд. О результатах подобных вылазок действительно докладывают лично великому Элихану. Чтобы проверить свою догадку командир как бы невзначай поинтересовался:

— Свиток у тебя с собой?

Халиф хитро прищурился, по всей видимости тут же догадавшись о сомнениях собеседника, но все же ответил:

— Разумеется, господин. Желаете взглянуть? Только печать как вы понимаете, я снять не смогу.

— Показывай. — Махруд не был бы командиром, если бы доверял людям наслово.

Порывшись в складках плаща, Халиф достал требуемый документ: туго свернутый свиток с личным оттиском повелителя Элихана. Удостоверившись в правдивости слов собеседника, Махруд пригласил шпиона в свой шатер:

— Ты уж извини что так встретил. — Наливая кислое молодое вино по кубкам, миролюбиво произнес командир: — Времена сам понимаешь какие. Мало того, что имперские крысы лезут изо всех щелей, так еще и люди Алишана в последнее время проявляют заметную активность.

Халиф лишь молча кивнул. Ему такие вещи по роду деятельности знать положено.

— Я прикажу своим людям подготовить для тебя шатер. — Через некоторое время обратился к посланнику повелителя Элихана, Махруд.

— Не стоит утруждаться. — Отрицательно покачал головой Халиф, одним глотком допивая остатки вина. — Дело не терпит отлагательств, так что я предпочел бы выдвинуться как можно быстрее.

— Что ж, я предупрежу своих ребят чтобы тебя пропустили. — Не стал настаивать командир. — Только советую тебе сменить имперские шмотки на одежду подобающую альвейскому воину.

— Разумеется. — Кивнул Халиф. — Еще, с вашего позволения, мне понадобиться какая-нибудь лошадь. Свою, пришлось оставить на имперских землях.

— Что ж, подыщем тебе что-нибудь. — Не очень охотно, но все же согласился Махруд. Вступать в спор с посланцем повелителя не входило в его планы.

Через час с небольшим, шпион уже покидал стан ополченцев, но двинулся он почему-то не в сторону резиденции великого Элихана, а по направлению к Альвейской столицы.


О-Гри был доволен. Не зря все-таки его люди едят свой хлеб. Все сведения полученные и сотни раз перепроверенные, оказались верны. Командир Махруд ничего не заподозрил и купился на подделанную с помощью магии печать на свитке. Кольцо с мороком тоже не подвело, превратив русоволосого молодого мужчину с серебристо серыми глазами, в смуглого синеглазого альвейца.

Теперь оставалось только заручиться поддержкой повелителя Алишана, который по его сведениям достаточно лояльно относился к своим ближайшим соседям. О-Гри безмерно раздражало нежелание Его Императорского Величества внять голосу разума и открыть наконец глаза на реальную обстановку дел. Ведь сомнения в том, что дела в Альвее неладны, и вовсе не молодой, но вполне здравомыслящий Алишан точит зуб на Крет-Рохх и Грем-Ретт, зародились у О-Гри уже давно. Жаль, что к его доводам прислушался вовсе не император, но король Дэ Эспада, который практически сразу одобрил план О-Гри, по спасению наследного принца.

Впрочем, был у сероглазого мужчины еще один интерес, чтобы лично подрядиться в это дело. Его единственная воспитанница, которая неожиданно для самого О-Гри, стала единственной сердечной привязанностью жесткого и беспощадного воина.

Лестьен.


По возвращении в дом Старого Али, все еще заметно расстроенная Дэнна сразу же отправилась спать. Принц же с пожилым альвейцем сели за накрытый нехитрым ужином стол, и некоторое время ели в полном молчании.

— Я так понимаю, что разговор с наместником не принес желаемых результатов? — отодвинув от себя пустую тарелку, наконец поинтересовался Старый Али.

— Почему же, — хмыкнув, пожал плечами Лестьен, — он посоветовал нам с Энн отправиться в Бриут и попытаться попросить помощи у правителя.

— Хороший совет. — Кинул альвеец — Повелитель Алишан, несмотря на молодость, довольно милостив и мудр. Он не желает войны с империей и королевством, так что, думаю, найдет способ вернуть вас на родину.

— Осталось только как-то добраться до столицы. — Невесело усмехнулся принц, грея в руках горячую глиняную чашку с местным аналогом чая.

— Знаешь, — лукаво улыбнулся Старый Али, — в этом году, с помощью Дэнны я намного раньше собрал урожай чи-рэ, так что, думаю, через два-три дня можно будет везти его в Бриут.

— Спасибо! — искренне поблагодарил его Лестьен, и уже чуть тише добавил: — За все.


Ночь прошла для наследного принца Греем-Ретта в бесконечных размышлениях о событиях прошедших недель. На удивление, его беспокоило не столько их возвращение домой, но та неожиданная и внезапная привязанность, которую он начал испытывать к личной инимити своей невесты.

"Нет!" — раздраженно поправил сам себя Лестьен, — "Ее зовут Дэнна! Энн — синеглазая малышка, обманчиво хрупкая, духовно сильная, но одновременно такая беззащитная… Мрак! Да что со мной твориться?!"

Наследный принц прекрасно осознавал, что как только они вернуться на родину, между ними снова разверзнется социальная пропасть. Но хуже всего было, понимать то, что как только он сочетается законным браком с Риантой, ему придется чуть ли не ежедневно видеть Дэнну в этой унизительной в его понимании, роли инимити — безгранично преданной, и совершенно бесправной игрушки принцессы.

Может, пока еще не слишком поздно, ему будет проще отгородиться от нее за стеной высокомерной отчужденности? С каждым днем проведенным вместе, Энн становилась ему все ближе, и Лестьен боялся что когда придет время, ему придется буквально с кровью выдирать ее из своего сердца. Лучше уж сейчас. Да, будет тяжело, но потом может быть еще тяжелее. И ему и ей…