– Как обычно? – из невидимости донесся голос Инфекта.
– Да, мы – как обычно. Скиф, ты по ситуации, но старайся фокусить ту же цель, что и Инфект. По откату врубай Оглушающий пинок, авось прокнет стан. А вообще ты пока у нас как джокер, надо собрать больше статистики боев, чтобы делать выводы. Так, все готовы?
– Вижу пять целей, – доложил Инфект из инвиза. – Воин, шаман, маг, жрец и друид-сова. Бегут к главному входу. Встречаем?
– Нет, – ответил Краулер. – Рейд-лид сказал пасти тоннель. Пасем тоннель. Потом зайдем в спину. Разве что… Инфект, иди за ними. Отпишешь, что там.
Всмотревшись, я увидел, как в центре бегущей группы противников расцвели огненные цветы взрывов. С дистанции по ним палила Карамба.
– Все, отстрелялась, теперь куча времени на перезарядку, – подметил Бомбовоз. – Сняла примерно по трети жизни.
По фигурам атакующих пробежали волны целительного света, но противники и не подумали останавливаться или отвечать на нападение гренадерши.
– Мы так и будем стоять? Эд, я не понимаю, – признался я. – Вот мы, вон – враг. Почему мы медлим?
– Потому что, если начнем заниматься самодеятельностью, точно проиграем, – наставительно ответил он. – А если кто-то не согласен с рейд-лидером, пусть и самоназначенным, надо было озвучивать свое несогласие до боя, а не во время. Все, Скиф, расслабься. Это просто тренировка.
А дальше стало не до разговоров. Начался штурм.
Враги ворвались в крепость через главный вход, вынесли и охотника Морти, и воина Виталика, мимоходом выцепили из стелса Инфекта, захватили флаг и так же, через главный вход, побежали прочь. Мы перехватили их у входа и ничего не успели сделать. Наступательная группа с несущим флаг воином в считаные мгновения слила Краулера с Тиссой, оглушила Бомбовоза и прихлопнула меня. И никакая Устойчивость с Каменной кожей не помогли. Меня замедлили, оглушили и врезали всей совокупной мощью пяти топов.
Вместе с остальными я в форме духа оказался на кладбище позади крепости и пятнадцать секунд ждал воскрешения. За это время противники хладнокровно отразили наскок Мойлорда, Карамбы и Диггерши, дотащили наш флаг до своей базы и повели в счете – 1:0.
При счете 3:0 Виталик взбунтовался и побежал за вражеским флагом вместе с Морти. Видя такой раздрай, Инфект в инвизе тоже бросился за злополучным стягом. Мы оставались на охране базы: Тисса закатывала глаза при каждом сообщении в логах о смерти кого-то из команды, Краулер мрачно улыбался и не уставал повторять, что это просто тренировка, но, судя по нецензурно ругающемуся Бомбовозу, все были не в восторге. Проигрывать, тем более так бездарно, никому не нравилось.
Что касается меня, то я просто учился драться, не применяя читерские абилки. В этом сражении я осознал, насколько беззащитен против слаженной подготовленной группы противников, где каждый знает, что делать.
У меня напрочь отсутствовали способности, снимающие контроль, а потому нечасто удавалось даже приблизиться к кому-либо, чтобы нанести удар. Меня вязали внезапно выползающими из-под земли корнями, заковывали в куб льда, отравляли замедляющим ядом, ослепляли, ошарашивали щитом – все мое первое Поле боя стало вереницей разнообразных смертей и постоянным пребыванием то в стане, то в виде призрака на погосте. Причем с каждым разом откат возрождения увеличивался, и к концу боя я проводил призраком по три минуты.
Инфект с Краулером набили по паре фрагов, но это в свалке, когда они смогли просто добить кого-то. Я сдерживался, как бы мне ни хотелось влить в очередной слабый выстрел из лука немного чумной энергии, злясь, что снова не могу шевельнуться, хотя при желании легко отправлю на кладбище издевающегося надо мной разбойника.
О да! В выражениях никто не стеснялся. Это была не песочница, и ненормативная лексика лилась с обеих сторон, но самые яростные проклятия как в наш адрес, так и в сторону противников, изрыгал Виталик. Благодаря встроенному переводчику, я постиг значение многих русских слов, но все они означали или половые органы, или акты, с ними связанные. Что удивительно, совершаемые в немыслимых – да вообще нереальных физиологически! – позициях.
Окончательно психанув от тупизны Мойлорда, Виталик обругал того падшей женщиной и гомосексуалистом одновременно, а Карамбу и Диггершу неострыми вагинами, совершенно утвердив меня в мысли, что русские дьявольски изобретательны, и дальше откровенно спамил в рейд-чат заковыристыми язвительными комментариями.
Издёвки противников, снимающих с моего трупа Знак доблести, довели до исступления. В очередной раз возродившись, я разыскал и издалека пристрелил вражеского рогу, присовокупив к каждому выстрелу по сотне очков чумного урона.
Потом врезался в схватку Бомбовоза, вместе с Мойлордом отражавшего натиск врагов, и с одного чумного Комбо выпилил зловредного фрост-мага, а потом снял с Ханга вгрызающегося в него особенно дерзкого и недоброжелательного шамана с нашим флагом. Обнаглевший флагоносец даже не стал убегать, стараясь добить Бомбовоза, оставшегося с 1% жизни. Но у того сработало кольцо Отвага Свентовита, и воин выжил.
Видя локальные успехи, к нам примкнули остальные, и по итогу Инфекту удалось достать и донести до нашей базы неприятельский флаг. Так что первое Поле боя мы проиграли не всухую – 14:1.
До конца дня провели еще шесть боев. Слили все, но с каждым разом я чувствовал себя все уверенней, а проигрывали мы уже не так разгромно.
Тренировочный день и несколько зачисленных на баланс Знаков доблести можно было занести в актив.
[1] Бэгэ, баттлграундс (игровой сленг от англ. battlegrounds) – Поля боя.
Глава 30. Гластонберри
Следующим утром я получил сообщение от Риты. Она напомнила, что к обеду собирается лететь в Гластонберри на рок-фестиваль, и осторожно выразила надежду, что я отправлюсь с ней и Кряпотой. Ответил, что я бы с удовольствием, но не смогу – дела. «Жаль», – пришло в ответ.
За завтраком я заметил, как родители просматривают варианты жилья, куда собирались разъехаться после развода. Это напомнило о реалиях и недалеком будущем, когда мы перестанем быть семьей. Настроение рухнуло так сильно, что «Домашний доктор» незамедлительно отреагировал, предложив вкатить дозу детских антидепрессантов. Я мысленно послал и его, и родителей в сумеречную зону, а сам залез в Дис. Соклановцы в игру пока не вошли.
В почтовом ящике меня ждали письма. Первое от организаторов кулинарного турнира. В конце приглашения стояла печать: магическое клеймо-портал в виде зажаренного окорока. От письма пахло умопомрачительно вкусно – запеченным мясом, свежим хлебом и жареным чесноком. Воспользоваться порталом предстояло завтра, в воскресенье, в восемь вечера.
Во втором письме шеф-повар «Буйной фляги» Арно писал, что получил свое приглашение и надеется увидеться со мной на конкурсе. Ингредиенты надо приносить свои, но за приправы и специи можно не переживать – он их возьмет с собой.
Закончив разбирать почту, я решил чем-нибудь заняться. Глубинная телепортация отправила меня в Олтонские каменоломни, и я не упустил возможность пообщаться с Мэнни и Трикси. Неграждане с раннего утра добывали руду, и когда карлик, поморщившись, вытер со лба пот, я вспомнил, что их капсулы передают боль и ощущения на сто процентов. При таких условиях даже едкий пот, попавший в глаза, вызывает дискомфорт.
– Нашел колечко, – похвастался Трикси, продемонстрировав палец с неказистым медным украшением. – Зеленое! Плюс два к силе дает!
– Да, подфартило мелкому, – завистливо проронил рудокоп из бригады Мэнни.
Сам бригадир рассказал, что даже такое небольшое повышение основной характеристики прилично ускоряет процесс добычи. Их бодрость завязана на выносливость: безостановочно стучать киркой невозможно, всегда надо делать перерыв на восстановление. Повысившаяся сила позволит Трикси наносить меньше ударов за каждый кусок горной породы.
От шахты я прогулялся в горы, чтобы познакомиться с местной живностью. Пострелял по местным Стервятникам-трупоедам и Скальным койотам, набрел на гнездо Одичавших гарпий – отвратительных, грязных и вонючих карикатурных женщин с большими крыльями, серповидными когтями и скрюченными неразвитыми ногами. Они были практически голые, но ничего привлекательного в этой наготе не усматривалось – все скрывал слой грязи. Лутом из них выпадали Перья одичавшей гарпии и медяки. Рюкзак не забивал, перья были грошовым ингредиентом Алхимии и Портняжного дела.
Поднятый уровень навыка стрельбы из лука напомнил мне о соклановцах. Забеспокоившись, я вышел из Диса и позвонил Тиссе. Она не ответила, и тогда я стал звонить каждому. Не отвечал никто.
Наконец, вместо подруги ответил ее отец.
– Кто это? – строго спросил он, сверкнув такими же синими, как у дочери, глазами из-под кустистых бровей.
– Э… Мистер Шефер? Меня зовут Алекс Шеппард…
– Я знаю, что ты Шеппард, Алекс. Я умею пользоваться коммом, он высветил твои данные. Говори, что тебе нужно от моей дочери?
– Мы договаривались с ней и парнями встретиться в Дисгардиуме. Но ни она, ни остальные не отвечают. Что-то случилось?
– Мелисса заболела. У нее какая-то инфекционная лихорадка, но диагноз поставить не могут. Непонятно даже, как передается эта болезнь. Ночью я отвез дочь в больницу. Я здесь, с ней рядом.
– В какой вы больнице, мистер Шефер? Могу я ее навестить?
– Не можешь, – ответил он, чуть смягчившись. – Это инфекционное отделение, парень. Ты знаешь значение слова «инфекция»? Это может быть заразно.
– Знаю, мистер…
– Тогда ты должен понимать, что тебе здесь не место, – перебил меня он. – Если ты, конечно, не хочешь тоже слечь. Насколько я понимаю, ее придурочные друзья тоже там. Сам их не видел, но общался с родными парней.
– Врачи не говорили, когда приблизительно можно будет с ними созвониться?