***
Таверна «Жуплен» удивляла своей чистоплотностью, столь нехарактерной для подобного рода заведений. В ней сияло все — от надраенных досок пола, лавок и столешниц до румяного лица хозяйки. Протирая массивные, бочкообразные кружки, полноватая добродушная женщина расточала улыбки и хитрые подмигивания, великолепно дополнявшие простоватую обстановку. Над котлом, установленным в прокопченном очаге, курился легкий дымок. Смешивался с дымом от трубок немногочисленных посетителей и терялся в ряду винных бочек.
— Зачем? — вновь спросила Илибис.
На первый вопрос Николай не ответил, предпочтя оценить вместимость кружек. Но делать нечего… Он со вздохом поковырял ложкой в аппетитном кушанье, заказанном по прибытию, и поинтересовался:
— Что зачем?
— Не прикидывайся глухим. Зачем ты сопровождал меня в Готлиб? Гораздо проще оставить меня одну и исчезнуть
— Не успел продумать план… — Николай искал и не находил ответа
— А под руку подвернулась богатая дочка, за спасение которой Мортан озолотит, — подсказала Илибис, уставившись куда-то в угол.
— Как догадалась? — обрадовался Николай.
Девушка поморщилась, точно от сильной зубной боли. А она-то глупая думала… Напрасные мечты. Он наемник и правая рука Кронуса. Холодный горный лед, а не человек.
— Ты доставишь меня к отцу? — замерла Илибис. И мысленно обругала себя за надежду.
— Ты беспокойная компания. — Охотник вновь приложился к кружке. Вино кислило.
— Ты тоже не подарок, — мгновенно взвилась девушка.
— Успокойся. Я наемник, предпочитаю звонкую монету, и ты не отвяжешься от меня вплоть до трона папочки. Проникнись радостью.
— Я лучше проникнусь отдыхом.
Илибис встала. Одни боги ведали, как ей хотелось лечь на чистое белье, в привычную кровать, и спать, спать…
— Я приду позже, — кивнул димп.
— То, что у нас не хватило денег на вторую комнату, еще ничего не значит.
Она величаво удалилась, препоручив собеседника мыслям, догадкам и опасениям.
Время остановилось. Менялись заказы и разговоры, люди приходили, люди ели, люди уходили. Бесконечное сонное однообразие, разбить которое не представлялось возможным.
— Седьмая попытка, — пробормотал он, пересчитывая наличность.
Двенадцать готлибских медяков должно хватить на кувшинчик вина. За ним-то он и сходит, благо хозяйка секунду назад появилась у стойки.
— Повторить? — Вопрос риторический.
Николай утвердительно кивнул и повернулся к залу. Он почувствовал некоторые изменения… И впрямь, в дальнем углу торопливо расправлялся с едой сурового вида мужчина в пропыленной накидке. Выправка и многочисленные шрамы выдавали в нем опытного воина.
— Хранитель дорог, — шепнула хозяйка. — С ним лучше держать ухо востро. Говорят, их специально тренируют у Мортана для противостояния целой толпе.
— Он что, вояка Правителя? — заинтересованно спросил Николай.
— Не так громко… Они слышат за милю, на то и хранители. Их выпускают перед войском, чтобы, значится, подготовить дорогу. Убрать всяких там… ну вроде разбойников.
— Перед войском? — Хмель разом покинул Охотника.
Хозяйка часто заморгала. От изумления челюсть ее поползла вниз.
— Не слышали разве? Мортан выступил против Кронуса. Говорят, «волки» похитили его дочь, разрезали на кусочки и вернули отцу.
Кашлянув для прочистки горла, Николай возвел глаза к потолку. Атриду и «волкам», считай, конец. Они станут историей, а «разрезанная» Илибис примется доставать его, выказывая сотни претензий днем, ворочаясь ночью и невинно посапывая по утрам.
***
В предрассветных красках она выглядела мило. Торопливо натягивая брюки, Николай старался не пялиться. Настроение и без того дрянь. Он провел ночь на скрипучем полу, продуваемый сквозняками, а тут она…
Хлопнула дверь.
«Стойло и кони», — определился Николай, спускаясь к бормотанию ранних гостей таверны. Беспрепятственно миновал зал и успел мимоходом заказать у владелицы завтрак на две персоны.
— Удачного дня. — Хозяйское приветствие настигло уже за порогом.
Он торопился. В силу ряда причин ему не терпелось управиться с лошадьми и амуницией, закупить продовольствие и вернуться голодным в таверну. И чего совсем не хотелось — это по возвращению услышать отчаянный визг Илибис. Охотник проскочил порог, уяснил ситуацию и притормозил около эпицентра боя. В качестве зачинщиков безобразия выступали двое мужчин лет тридцати и незабвенная Илибис. Первые само собой пытались усмирить девушку. Она барахталась под тяжестью двух накаченных вином туш, визжала, кусалась, действовала кулаками и… всхлипывала от собственной беспомощности.
Она больше не могла выносить перегар, жадные руки, сопение и пот. Ей оставалось только сдаться… или же вздохнуть полной грудью. Тела, что давили, необъяснимым образом воспарили над полом, описали короткую дугу и рухнули на лавки.
Испуганно вскрикнула хозяйка, прятавшаяся в углу, за стойкой. Мельком глянув на ее испуганное лицо, Охотник двинулся к нападавшим для более подробного знакомства. Пьяное с утра отребье. Но судя по качеству одежки, они намного превосходили среднестатистических жителей Готлиба.
— Ты осмелился коснуться нас! — возопил один.
— А вы заметили? — Охотник зафиксировал цели.
— Она наша. Мы заметили ее первыми, отвали.
— Она моя, — хладнокровно сказал Рос.
Прятавшаяся за его спиной Илибис вознегодовала. Она не собственность, чтобы переходить из рук в руки, она дочь Мортана, которая умеет наказывать. Стерпев пинок под зад, Николай молитвенно возвел глаза к потолку, а когда опустил — узрел перед собой мечи. Под аккомпанемент девичьего визга сталь рассекла воздух, тусклой молнией промелькнула у носа Охотника. Стоило убрать Илибис из зоны конфликта.
— За пинок ответишь, — услышала леди, отлетая к стойке.
Вознамерилась вернуться на помощь Нику и не смогла. Больно стремительно разворачивалась драка.
Николай свалил врага подсечкой, распрямился… и едва не угодил под веер клинка. Противник спьяну действовал на пределе возможностей. Глупец — впустую крутанулся по часовой и ткнулся челюстью в своевременно подставленную рукоять Иллитерия. Надо видеть удивление в осоловевших глазах, чтобы оценить радость Охотника. Схватка закончилась, толком не начавшись.
Боль в лице трезвила, выметая хмель их головы, заставляла поднять меч и увидеть врага. Блондин уперся руками в пол. Вдох, выдох… Завдарово отродье, как он ненавидел слабость!
— Берегись!
Тот, кому полагалось валяться без сознания, проявил нешуточную резвость. «Сдаю», — огорчился Николай. К нему, с мечом наперевес, летела яростная фигура. Не оставляя времени на раздумья, распласталась в атаке… Димп опрокинулся назад. Успел схватиться за кинжал и рухнул на куски мебели — сверху навалилось тело противника.
Таверну накрыла мертвая тишина.
— Ник, — всхлипнула Илибис. Отпустив стойку, бросилась к мужчинам, распростертым на досках.
«Слух жив», — определился Николай, приоткрывая один глаз. Белесые пряди волос защекотали лоб. Чувство неприятное — волосы принадлежали покойнику, чья месть умерла на острие кинжала.
— Мое заведение, — запричитала хозяйка.
— Ник, ну не молчи же ты!
Илибис принялась оттаскивать покойника. Она видела ручеек крови на полу и это заставляло руки дрожать. За доли секунды она ощупала Ника на предмет ран.
— Я в порядке, — резковато сел Николай. Руки девушки чуток не достигли бедер. — Кровь не моя… Опять?!
Он перехватил руку леди, что вознамерилась отвесить ему пощечину.
— Ты меня напугал!
Глаза Илибис подозрительно заблестели. Что в них? Облегчение, радость, простой свет? Интересно, зачем он тратит время на анализ ее состояния? Медлить нельзя — необходимо скрыться из города.
— Бегите, — возникла рядом хозяйка. — Вижу, люди вы хорошие, не то, что эти… Ведь не первый раз ко мне заглядывают. А я и возразить-то не смею. Чуть что и папаши их — советники магистрата — натравят личную гвардию…
— Они не посмеют, — гордо вскинула голову Илибис. Осознав, что вряд ли кто поверит в ее родство с Мортаном, сникла. — А вы как?
— Я справлюсь, — нахмурилась хозяйка. — Призову стражу и посетую на разбойников. У вас будет немного времени прежде, чем чернявый очнется. Он из двоих самый опасный — весь в отца змеюку.
«Проблема», — констатировал Николай. Медлительность не значилась в числе его привычек, а посему он торопливо захромал к выходу. Достиг такового на пару с девушкой, подхватил ее за руку и устремился к конюшне. Вопреки сомнительной действительности его радовала собственная предусмотрительность. Взнузданные лошади с притороченными к седлам тюками амуниции нетерпеливо дожидались в стойлах. От двоих беглецов требовалось лишь вскочить в седло, что они и проделали с должной торопливостью.
Им предстояла новая скачка по еще тихим улочкам города к западным воротам, откуда начиналась прямая как стрела дорога к Фаду — резиденции правителя Фадассы.
— Не гони, — окликнул девушку Николай.
Незачем привлекать внимание стражи, что восседала на камнях, обрамленных бурой травой. Доблестные воины резались в увлекательную игру, но чем черт не шутит — могли и задержать всадников, нарушивших их покой.
Топот копыт разнесся под сенью арки ворот. Свобода придвигалась рывками — в такт ударам сердца.
«Погони нет», — отметил Николай, выбираясь за городскую черту. Вспаханные поля, далекая линия леса, накатанная колея и полное отсутствие преследователей подействовали ободряюще. Настроение задано. И поддержано — среди великолепия птичьих рощ и под лесными сводами, на цветочных полянах и на шатких мостиках через искристые ручьи, перед травяными волнами равнины, рассеченной дорожным клином…
— Ник, — окликнула спутника Илибис, странно отставая. — Я это… — Как можно тверже закончила: — Мне необходимо остановиться.
— По поводу, — сухо осведомился Николай. Увидел румянец на щеках спутницы и вздохнул. — Прям уверена?
— Я от волнения.