ке, Платина чинно поклонилась.
— Слушаюсь, старшая госпожа. Только… — она замялась. — У меня нет цветной бумаги, и я не умею красиво завязывать бант.
Собеседница снисходительно усмехнулась.
— Обратитесь к Андай. Скажите, я распорядилась.
— Я так и сделаю, старшая госпожа, — пообещала девушка, опасаясь спугнуть удачу.
Кажется, у неё появилась возможность выйти в город. Правда, придётся взять с собой Оки, поэтому не стоит и пытаться увидеться с Хваро. Но можно хотя бы по улицам походить.
Вот только хозяйка дома безжалостно разрушила все её планы.
— Я прикажу Чиникешу приготовить паланкин. Негоже приёмной дочери благородного Бано Сабуро грязь месить.
Тут супруга начальника уезда слегка преувеличивала. Погода стояла тёплая, и почти все весенние лужи уже высохли. Повсюду, где только можно, из земли лезла ярко-зелёная молодая травка.
Разумеется, Ия даже не подумала спорить из-за таких пустяков. Скрывая досаду, она на пару секунд застыла в почтительном поклоне, пробормотав:
— Я поняла, старшая госпожа.
— И от меня тоже передайте благодарность за ваше обучение, — с лёгкой усмешкой дала наказ женщина, перед тем как её отпустить.
Досадуя, что опять не удалось погулять по городу, Платина сразу же направилась в швейную мастерскую.
Выслушав девушку, Андай показала ей целый стеллаж с полками, заполненными стопками цветной бумаги, предложив самой выбрать обёртку.
Всё ещё не зная всех тонкостей здешнего весьма запутанного этикета и опасаясь попасть впросак, Ия честно рассказала, кому и что собирается вручить, попросив мастерицу помочь определиться с цветом и завязать бант.
Подумав, та порекомендовала тёмно-алую бумагу и пообещала прислать кого-нибудь из мастериц, чтобы аккуратно упаковать книги.
Положившись на её опыт, Платина вернулась в свою комнату. Уж если не получилось пошататься по базару, то надо хотя бы поболтать с госпожой Андо.
Не то чтобы она сильно соскучилась по своей наставнице, просто сидеть в усадьбе порядком надоело, несмотря на разнообразные занятия и недавний праздник.
Девушка подошла к предстоящему визиту ответственно. Долго перебирала невеликий гардероб в поисках наиболее подходящего платья, попыталась самостоятельно нанести макияж, впервые используя местную косметику.
За этим занятием её и застала присланная Андай швея, оказавшаяся той самой тётушкой Оки. На будущее она показала племяннице, как нужно аккуратно заворачивать книги и завязывать сложным узлом узкую шёлковую ленту.
Несмотря на обещание старшей госпожи, паланкина ждать пришлось довольно долго. Хозяйка и служанка успели пообедать, а к приёмной дочери начальника уезда никто не приходил.
Теряя терпение, та уже собралась идти искать Чиникеша, чтобы спросить, почему он игнорирует приказ старшей госпожи?
К счастью, Оки уговорила её этого не делать, и буквально через несколько минут слуга явился сам.
По впечатлениям от своих ночных прогулок Платина представляла себе местный паланкин, как простое переносное кресло, а увидела нечто, напоминавшее шкаф с длинными ручками.
Один из облачённых в потрёпанную коричневую куртку носильщиков с поклоном открыл в торце узкую дверь с затянутым бумагой окошечком.
«Да, это не Тойота и даже не «Лада-калина»», — мысленно вздохнула девушка, усаживаясь на низенькую скамеечку, покрытую тощей подушечкой.
Убедившись, что пассажирка заняла своё место, слуга закрыл этот «комод». Через секунду его оторвали от земли и потащили в сторону ворот.
Ия могла бы посчитать путешествие в нём даже приятным, если бы имела хоть какую-нибудь возможность выглянуть наружу. Но безвестный мастер плотно подогнал тонкие планки, а делать дырку в крошечном окошечке она не решилась. Оставалось лишь напряжённо ловить доносившиеся из-за стенок звуки.
Какое-то время Платина различала только шарканье подошв да короткие реплики носильщиков. Однако, по мере удаления от дома начальника уезда, тишина снаружи постепенно заполнялась разнообразными шумами.
Усталыми голосами нахваливали свой товар продавцы, отчаянно торговались покупатели, призывая в свидетели Вечное небо. Кудахтали куры, визжали поросята. Пахло навозом, куриным помётом, благовониями, варёным рисом и мясом, уксусом и пряностями.
«Базар! — мечтательно вздохнула девушка. — Самое интересное место в любом городе. А я тут сижу, как… та лягушонка в коробчонке».
Манящие запахи и звуки стали удаляться.
Через какое-то время носильщики остановились, поставив паланкин на землю.
На сей раз дверцу открыла Оки. Помогая хозяйке выбраться и оправляя ей платье, она проговорила полувопросительным-полуутвердительным тоном:
— Мы прибыли, самая младшая госпожа?
Молодой носильщик тихо, но выразительно хмыкнул.
Оглядев улицу с редкими прохожими, беззастенчиво таращившимися на богатые носилки, Ия кивнула в сторону знакомых ворот.
— Доложи обо мне.
— Слушаюсь, самая младшая госпожа, — поклонилась девочка, поудобнее перехватывая ручку небольшой корзины с плетёной крышкой.
Ей пришлось изрядно поколотить маленьким кулачком по потемневшим от времени доскам, прежде чем одна из створок приоткрылась.
Увидев перед собой дебильную физиономию Фабая, служанка невольно попятилась. Но быстро пришла в себя и, гордо вдёрнув носик, сообщила, что к госпоже Андо пришла госпожа Ио Сабуро.
Посмотрев за спину Оки, привратник встретился взглядом с гостьей и, осклабившись, распахнул ворота.
Чуть приподняв край платья, приёмная дочь начальника уезда вошла на знакомый двор.
На сквозной веранде служанка уже помогла обуться хозяйке дома.
Подойдя ближе и терпеливо дождавшись, когда та спустится на землю, Платина отвесила наставнице церемонный поклон, прижимая ладони к животу.
— Приветствую вас, благородная госпожа Андо. Простите, что побеспокоила вас, не предупредив заранее, но я спешила исполнить свой долг.
— Я всегда рада видеть свою лучшую ученицу, госпожа Сабуро, — в полном соответствии с правилами хорошего тона ответила старушка любезностью на любезность. — Но о каком долге вы говорите? Госпожа Азумо Сабуро сполна со мной рассчиталась.
— Как же? — вскинула брови девушка. — Разве не вы сказали, что пока я своими руками не перепишу «Наставления благородным женщинам» ровно сорок раз, моё обучение считается не законченным?
Она обернулась к Оки. Та торопливо достала из корзины тома, аккуратно упакованные в бумагу и перевязанные алой лентой с пышным бантом.
— Так вы не забыли, госпожа Сабуро? — не сочла нужным скрывать удивление хозяйка дома, кивком приказав своей служанке забрать книги.
— Как можно, госпожа Андо! — делано оскорбилась Ия. — Ваши мудрые наставления останутся со мной на всю жизнь.
Она ещё раз низко поклонилась.
— Надеюсь, вы не откажитесь выпить со мной чаю, госпожа Сабуро? — предложила собеседница.
Лицо её заметно «оттаяло», только глаза всё ещё оставались подёрнуты неприятным ледком.
Путешественница между мирами, немного научившись различать отдельные нюансы в поведении аборигенов, предположила, что столь радушное приглашение не более чем следование традициям и просто дань вежливости. Ей показалось, что со времени их последней встречи наставница потеряла к своей ученице всякий интерес.
Дежурно осведомившись о здоровье начальника уезда и его супруги и задав несколько ничего не значащих вопросов, старушка внезапно захотела узнать, не собирается ли благородный господин Сабуро выдать свою приёмную дочь замуж?
Слегка смутившись, гостья сообщила, что ей ничего неизвестно о подобных планах начальника уезда.
— Учитывая ваш возраст и положение, госпожа Сабуро, — с чётко обозначенной издёвкой усмехнулась хозяйка дома, — ему следует поторопиться с поисками зятя.
— Уверена, господин Сабуро обо всём позаботится, — только и смогла пробормотать застигнутая врасплох девушка. — Я не сомневаюсь в его мудрости и доброте.
Озадаченная столь странной, ранее совершенно несвойственной наставнице безапелляционностью, Платина машинально поднесла чашечку ко рту, намереваясь сделать глоток, но едва не пролила горячий чай себе на платье, так поразила её гримаса ненависти, на краткий миг исказившей лицо собеседницы.
Ия подумала, что ей просто померещилось. Вот только старушка почему-то отвернулась, озабоченно роясь в рукаве в поисках носового платка.
Вытерев им сухие глаза, она безмятежно улыбнулась.
— Господин Бано Сабуро — благородный дворянин и добродетельный чиновник, щедро одарённый Вечным небом многочисленными талантами.
Если бы девушка не обратила внимание на странную реакцию на свои слова, то восприняла бы умильный тон и напыщенные выражения как должное. Но сейчас гостья почувствовала себя в полной растерянности, не понимая, что могло так разозлить хозяйку дома?
Видимо, заметив недоумение бывшей ученицы, наставница резко сменила тему, сообщив, что теперь она ежедневно ходит в дом богатого купца Нагани и даёт уроки хороших манер его дочери, которую тот собирается отдать наложницей какому-то чиновнику из Хайдаро.
— Супруга у него есть, — как ни в чём не бывало заливалась соловьём собеседница. — А наложница недавно умерла. Вот он и хочет взять ещё одну, чтобы поддержать статус. Конечно, купеческая дочь — это не то же самое, что девушка из благородной семьи, но отец даёт за ней богатое приданое…
Гостья внимательно слушала, где надо вставляла короткие замечания, где надо улыбалась тонким шуткам старушки, но у неё почему-то крепло убеждение, что та стремится её «заболтать», отвлекая внимание, заставляя забыть о своей недавней несдержанности.
И уже по-другому смотрелась добрая улыбка на морщинистом лице. Не столь доверительно звучали рассказы о старческих немощах и расспросы о торжестве в доме начальника уезда по случаю праздника фонарей.
Ия охотно отвечала, избегая однако излишних подробностей, сосредоточившись на описании нарядов и украшений благородных дам.