И он принялся рассказывать об особенностях местных почв.
Молодому человеку скоро стало скучно, и он широко зевнул.
Сообразив, что утомил важного собеседника, начальник уезда свернул разговор, поинтересовавшись впечатлениями господина от свадьбы дочери рыцаря Канако.
Но и эту тему путешественники быстро истощили, и оставшуюся часть пути либо пытались дремать, либо перебрасывались ничего незначащими замечаниями.
В сумерках, когда они въехали в город, чиновник предложил высадить себя чуть ли не у самых ворот. Однако Рокеро Нобуро приказал вознице двигаться к канцелярии. А когда спутник попытался отнекиваться, заявил:
— Если вы пойдёте пешком, я буду чувствовать себя очень неудобно.
— Но я бы не хотел… — начал начальник уезда.
— Мне тоже туда нужно, — довольно грубо оборвал его молодой человек. — Я хочу написать письмо брату. Надеюсь, гонец захватит его завтра утром?
— Обязательно, господин Нобуро, — заверил собеседник. — Лично прослежу за этим.
Несмотря на поздний час, все служащие канцелярии управления уезда Букасо-но-Хайдаро оставались на своих местах, терпеливо дожидаясь начальства.
Пройдя вместе с господином Бано Сабуро в его кабинет, Рокеро Нобуро, беззастенчиво усевшись за его стол, торопливо написал старшему брату письмо, в котором обещал вернуться в самое ближайшее время и доложить о результатах расследования.
Всё это время сам начальник уезда стоял в сторонке, что-то тихо высказывая старшему писцу, а когда молодой человек, спрятав письмо в конверт, поднялся с кресла, предложил:
— Может быть, поужинаем вместе, господин Нобуро?
— Спасибо за приглашение, господин Сабуро, — чуть поклонился тот. — Но я очень устал, а вам не стоит торопиться при принятии столь важных решений.
— Вы как всегда правы, господин Нобуро, — отвесил собеседник церемонный поклон.
— Тогда до встречи завтра в доме господина Хваро, — попрощался младший брат губернатора.
— Я непременно там буду, — пообещал начальник уезда.
Хозяин «Бамбуковой жабы» если и удивился столь позднему появлению постояльца, то вида не показал, заверив, что комната по-прежнему в его полном распоряжении.
Приказав слугам отнести сундук, молодой человек велел принести себе чаю и закусок.
Переобувшись в мягкие тапочки и скинув халат, он неторопливо жевал рисовые пирожки с мёдом, когда в дверь негромко постучали. Кубвань, уже расстеливший себе циновку в углу, вопросительно посмотрел на хозяина.
Тот кивнул. Слуга отодвинул засов. Шагнув в комнату, младший писец рухнул на колени, гулко стукнулся лбом об пол и запричитал:
— Я заслуживаю смерти! Накажите меня, благородный господин Набуро! Я посмел не откликнуться на ваш зов! Я жалкий червь, недостойный вашего внимания! Только прикажите, и я выколю себе глаза, вырву сердце, откушу язык…
— Довольно! — досадливо скривился младший брат губернатора, уже не ожидавший увидеть господина Андо сегодня. — Лучше скажите, удалось что-нибудь найти у этой девчонки?
— Да, да, господин Нобуро, — выпрямившись, но всё ещё оставаясь на коленях энергично закивал гость и принялся перечислять: — Кафтан, штаны мужские, обмотки, шляпу. Всё, что нужно, чтобы переодеться мужчиной. Вы же знаете, что в таком виде она бегала на свидание с Хваро?
Хозяин комнаты мрачно кивнул.
— Ещё… — рассказчик на несколько секунд замешкался, то ли вспоминая, то ли подбирая слова. — Там была непонятная варварская одежда из толстых ниток. Что-то вроде кофты. Только сплошная, как рукав. Штаны тоже очень странные. Из добротной синей ткани. По краям петельки, наверное, для пояса и какие-то украшения из малюсеньких медных штучек на… уж извините, господин, Набуро, на паху.
— Украшения? — слегка растерялся собеседник. — Из меди?
— Да, господин Нобуро, — подтвердил писец. Он видел, что тот больше не сердится, и робко улыбнулся, разведя руками. — Что взять с варваров? Только дикари украшают одежду на столь неприличном месте.
— Больше ничего? — посуровел молодой человек.
— Между матрасами ещё верёвка лежала, — ответил гость. — Наверное, чтобы через ограду лазить?
Он многозначительно поджал губы.
«Шарить в чужой постели недостойно мужчины», — подумал младший брат губернатора, с трудом удерживаясь от брезгливой усмешки, но тем не менее поинтересовался:
— Ещё что-нибудь там было?
— Пузырёчек какой-то из лёгкого стекла, — чуть прикрыв глаза, вновь взялся перечислять Джуо Андо. — Открыть его я так и не смог. Не иначе, какой-то секрет. Плоская шкатулка, вроде тех, в которых важные письма возят. Только очень маленькая. Я и её пробовал открыть, но и там какой-то хитрый замок. А забирать не стал. Вы же не приказывали. Ещё есть какие-то безделушки и маленькое зеркальце из стекла.
— Из стекла? — на всякий случай переспросил хозяин комнаты.
— Да, господин, — подтвердил собеседник. — Именно из стекла. Круглое, в половину цуня величиной. Отделанное то ли черепаховым панцирем, то ли буйволиным рогом. Никогда о таких не слышал. Наверное, дорогое. Вот девчонка его и прячет.
Младший писец хитро прищурился.
— Наверное, украла у кого-нибудь? Или Хваро подарил и просил никому не показывать. Он же в столице жил, а там полно всяких диковинок.
— А вот это интересно, — задумчиво пробормотал молодой человек.
— Я же говорю, господин Нобуро! — горячо зашептал гость. — Девчонка — не та, за кого её Сабуро выдаёт! Он — лгун и государственный преступник!
— Я с этим разберусь, господин Андо, — заверил младший брат губернатора. — Встаньте, вы хорошо потрудились. Когда я буду докладывать его превосходительству, то обязательно расскажу о ваших заслугах.
— Я не достоин таких почестей, господин Нобуро! — собеседник вновь ткнулся лбом в пол.
— Встаньте! — чуть повысил голос хозяин комнаты.
Младший писец поднялся.
— Ступайте, господин Андо, — кивнул молодой человек. — А то скоро комендантский час.
— Так он уже начался, господин Нобуро, — улыбнулся гость. — Но вы не беспокойтесь. Я знаю как добраться до дома не замеченным.
— Я рад за вас, — младший брат губернатора поднялся, всем видом показывая, что разговор окончен.
Едва за младшим писцом закрылась дверь, молодой человек забрался в постель и приказал задуть светильник.
Засыпая, Рокеро Нобуро подумал, что приёмная дочь начальника уезда наверняка не та, за кого её выдают. Но кто она такая, и есть ли в действительности связь между ней и бароном Хваро?
Не то чтобы Бано Сабуро не доверял своим подчинённым, но всё же некоторые вещи предпочитал контролировать лично. Поэтому перед тем как оправиться в дом барона Хваро, он зашёл в канцелярию, дабы убедиться, что все чиновники на местах, а гонец, помимо приготовленных документов, захватил ещё и личное послание господина Рокеро Нобуро своему могущественному брату.
Когда всадник с выглядывавшим из-за плеча флажком вывел коня за ворота, стоявший рядом с начальником старший писец вкрадчиво сказал:
— Благородный господин Сабуро, не будет ли с моей стороны непозволительной дерзостью просить вас уделить мне немного вашего драгоценного времени?
Весьма озадаченный столь цветистыми оборотами чиновник вскинул брови.
— Что-то случилось, господин Окэдо?
— В том-то и дело, что я пока не знаю, господин Сабуро, — ещё сильнее озадачил его собеседник.
— Ну так говорите, — разрешил начальник уезда.
— Мне бы хотелось сделать это с глазу на глаз, — попросил старший писец, многозначительно глянув на застывших у лестницы стражников.
Те довольно неубедительно делали вид, что разговор на сквозной веранде управы их совершенно не интересует.
Крякнув, господин Сабуро жестом пригласил господина Окэдо следовать за собой и направился в кабинет.
Усевшись в кабинете, он вопросительно посмотрел на оставшегося стоять подчинённого. Церемонно поклонившись, тот заговорил:
— Господин Сабуро, мой долг обратить ваше внимание на неподобающее поведение господина Джуо Андо. Переписывая отчёт для Палаты дорог и мостов, он умудрился перепутать цифры, во вводной части письма его превосходительству сделал сразу три ошибки. И всё это из-за чрезмерного употребления вина.
Начальник уезда мрачно засопел, положив сцепленные руки на стол.
— А вчера, — подавшись вперёд, понизил голос собеседник. — После комендантского часа господина Андо видели в гостинице «Бамбуковая жаба», где остановился господин Рокеро Нобуро.
Старший писец многозначительно поджал губы.
А хозяин кабинета вспомнил, как перед самым отъездом его семьи на свадьбу в Канако в дом прибежал секретарь и сообщил, что в город прибыл уже знакомый им младший брат самого губернатора, а его слугу вроде бы видели возле канцелярии.
Встретив молодого человека в замке, начальник уезда решил, что понял причину его появления в Букасо, но совсем забыл о слуге Нобуро. Так у кого же из них на самом деле есть дела с этим пьяницей Андо?
— Я понял вас, господин Окэдо, — он сурово свёл брови к переносице. — Ступайте и пришлите его ко мне.
— Слушаюсь, господин Сабуро, — гость поклонился, сделал два шага назад и, развернувшись, скрылся за дверью.
Глядя в мутные, с красными ниточками лопнувших сосудов глаза над набрякшими синеватыми мешочками на одутловатом лице с, казалось, навсегда приклеенной угодливой улыбочкой, хозяин кабинета почувствовал нарастающее раздражение. Но, вспомнив как… нехорошо получилось с его отцом, добродетельным и достойным дворянином, решил вновь дать этом непутёвому отпрыску славных родителей шанс исправиться.
— Вы знаете зачем я хотел вас видеть, господин Андо?
Вместо ответа тот отработанным движением рухнул на колени, уткнулся лбом в пол и заплакал.
— Я думал вы избавитесь от своей пагубной привычки, — продолжил начальник уезда. — Но вы вновь не оправдали оказанного вам высокого доверия.
— Я достоин смерти, господин Сабуро! — наконец подал голос несчастный младший писец. — Прикажите, и я сегодня же сведу счёты с жизнью, оставив мою несчастную мать.