Во всяком случае, именно так казалось Рокеро Нобуро. С умным видом кивая или снисходительно отшучиваясь, он буквально кожей чувствовал нарастающее вокруг напряжение.
Когда на улице послышался непонятный шум, он замер, нетерпеливым жестом прервав очередного рассказчика. Тот замолчал, удивлённо хлопая ресницами.
Никто не успел и слова сказать, как воздух прорезали заполошные крики:
— Господин! Сюда, господин! Гонец! Разбойники! Убили!
Двор тут же наполнился многоголосым гомоном.
— Что там? Какой гонец? Что за разбойники?
Кто-то устремился к выходу, стараясь поскорее прояснить ситуацию.
Поспешив за господином Сабуро, младший брат губернатора заметил, как Хваро большими прыжками мчится по веранде, не обращая внимание на шарахавшихся в стороны людей.
У ворот уже образовалась толпа, так что чиновнику пришлось грозно рявкнуть:
— Немедленно пропустите! Я начальник уезда!
Однако, снедаемые любопытством, дворяне, враз позабыв о воспитании и хороших манерах, не очень-то торопились освобождать дорогу.
Недолго думая, Рокеро Нобуро, отстранив слегка растерявшегося Сабуро и заняв место впереди, втиснулся в человеческую массу, решительно работая локтями.
К счастью, толпа оказалась не столь велика, как им показалось вначале, и вскоре они увидели двух городских стражников, копьями прикрывавших сухощавого, тяжело дышавшего простолюдина, в изнеможении опиравшегося руками о колени.
Рядом стоял бледный барон, державший исписанный лист.
— Вот, господин Сабуро, это Лезан — слуга господина Канако. Говорит, на караван разбойники напали. Невесту убили, самого господина Канако и… много других дворян.
— Где? — отрывисто спросил чиновник, пристально глядя в осунувшееся лицо гонца.
— Не доезжая до кивьского моста, — вместо него ответил Хваро, опуская руку с бумагой.
— Кто? — обратился к нему начальник уезда.
— Господин Тсушо Канако не знает, — покачал головой землевладелец и вопросительно посмотрел на посыльного.
Тот с видимым трудом выпрямился, потом почтительно поклонился и развёл руками.
— Так разбойники какие-то, господин Хваро. Свалили дерево на нашего господина. Воинов из луков постреляли. Потом из-под земли выскочили и бросились приданое молодой госпожи грабить.
— Ты что мелешь? — раздражённо оборвал его барон. — Откуда выскочили?
— И вовсе я не мелю, господин Хваро, — нисколько не смутился тот. — Всё так и было. Как есть из-под земли. Кто в рванье, кто в одежде, на воинскую похожей, только лица у всех тряпками замотаны. Одни приданое в лес потащили, другие стали с благородных дам украшения срывать. Тот-то молодую госпожу — невесту вашу и…
Всхлипнув, слуга размазал по щеке набежавшую слезу.
— Что со старшей госпожой Канако? — ещё сильнее хмурясь, спросил несостоявшийся жених.
— Хвала Вечному небу, жива она, — торопливо закивал гонец. — И молодой господин только ранен.
— Кто-то из благородных дам ещё пострадал? — оборвал его начальник уезда, явно переживавший за свою семью.
— Ни с кем из них больше ничего не случилось, господин, — заверил его слуга. — А вот двух благородных господ убили и охранников наших… Ну и слуг.
— Где они сейчас? — продолжил расспрашивать чиновник.
— Так в замок, наверное, поехали, господин, — неопределённо пожал плечами собеседник. — Сюда-то дорогу дерево перегородило. Вот наш господин и позвал всех обратно в замок. Потом он пришлёт людей с повозками, чтобы забрать вещи и убитых.
— А почему их оставили? — вскинул брови начальник уезда.
— Так злодеи всех лошадей и ослов перебили, господин, — пояснил посланец. — Только одна и уцелела, да и та пораненная. Слуги сами господ в повозках повезли…
— Так! — решительно заявил барон, пряча письмо в рукав. — Я сейчас же отправляюсь туда. Надо выяснить, что же случилось на самом деле?
— Я с вами, господин Хваро! — пылко вскричал какой-то молодой дворянин.
Толпа тут же разразилась яростными воплями:
— И я! И я! Мы все пойдём!
Казалось, гости готовы вот прямо сейчас, сию же минуту, не снимая праздничных одежд, бегом броситься в погоню за бандитами.
— Тише, господа! — рявкнул начальник уезда, перекрывая гвалт, и обратился к барону: — Господин Хваро, я должен ехать с вами.
— И не спорьте! — резко пресёк он робкую попытку возражения. — Я уважаю ваше горе. Однако, волей государя я отвечаю за покой и порядок на этой земле. Поэтому мне нужно провести надлежащее расследование, найти преступников и покарать их по закону.
— Простите мою несдержанность, господин Сабуро, — церемонно поклонился землевладелец. — Но не лучше ли будет, если я сейчас же выеду верхом, а вы прибудете в фургоне, как подобает при вашем возрасте и ранге.
— Я ещё не настолько стар, господин Хваро, — проворчал собеседник, — чтобы выпасть из седла.
И, не глядя на барона, позвал:
— Господин Томуро!
— Я здесь, господин Сабуро, — сквозь толпу протиснулся плотный мужчина в красном шёлковом халате военного.
— Снарядите десять конных стражников, — начал отдавать распоряжения чиновник.
— Но, господин… — растерянно пробормотал собеседник.
— Я знаю, что в нашей конюшне только пять лошадей! — оборвал его чиновник и вскричал: — Почтенный Хидики!
— Я здесь, господин Сабуро, — отозвался кто-то в задних рядах.
— Пропустите его! — приказал начальник уезда.
Дворяне нехотя расступились, и к нему вышел пожилой, благообразный простолюдин в сине-зелёном шёлковом халате и круглой шапочке с узкими полями.
— Слушаю ваш приказ, господин Сабуро.
— Выделите нам шесть лошадей, — распорядился тот.
— Семь, господин Сабуро, — неожиданно для самого себя заявил младший брат губернатора. — Я еду с вами!
— Что вы там забыли, господин Нобуро? — вызывающе, почти грубо поинтересовался бледный от волнения барон.
Однако поднаторевший в чиновничьих интригах и бюрократической казуистике уездный функционер быстро сообразил, для чего в данной ситуации может пригодиться столь близкий родственник главы провинции.
— Господин Рокеро Нобуро — чиновник по особым поручениям канцелярии губернатора Хайдаро, — внушительно произнёс Бано Сабуро. — Он имеет право действовать по своему усмотрению, а уездные власти обязаны оказывать ему всяческую поддержку.
Хваро досадливо скривился и обменялся с молодым человеком короткими поклонами. А тот весьма удивился подобным словам, поскольку формально находился здесь по личным делам. Видимо, начальник уезда рассчитывает, тот, приняв участие в расследовании, в самых благоприятных красках представит своему брату их совместные усилия по поиску и наказанию злодеев, поднявших руку на благородных господ.
— Слушаюсь, господин Сабуро, — почтительно поклонился купец. — Я сейчас же отдам распоряжение привести к канцелярии семь осёдланных лошадей.
— Поторопись, почтенный Хидики, — проворчал чиновник, не спуская взгляда с Рокеро Нобуро.
— Я не заставлю себя ждать, — заверил тот.
Почти бегом вбежав в гостиницу, он торопливо переоделся в наряд, более подходящий для верховой езды, захватил меч и поспешил к управе.
На улицах горожане, сбившись в кучки, активно обсуждали нападение на свадебный караван дочери рыцаря Канако. Судя по долетавшим до него обрывкам разговоров, ничего подобного в этих местах не случалось уже много лет. Поэтому неудивительно, что люди выглядели очень напуганными.
Когда младший брат губернатора добрался до площади, на миг ему показалось, что вся она заполнена осёдланными лошадьми, которых держали под уздцы городские стражники и какие-то простолюдины.
Едва не вляпавшись в кучку конского навоза, молодой человек подошёл к воротам, возле которых в нетерпении прохаживался уже успевший переодеться барон. А поодаль о чём-то разговаривал с чиновниками командир городской стражи.
— Где господин Сабуро? — спросил Рокеро Нобуро.
— Ещё не пришёл, — резко ответил землевладелец, оглядываясь по сторонам.
«Этот столичный хлыщ совсем не умеет держать себя в руках, — с презрительным превосходством подумал младший брат губернатора. — Куда только пропал весь его гонор? Мечется, как женщина, а настоящий мужчина и горе, и радость встречает с невозмутимым спокойствием. Как я!»
Он гордо расправил плечи, выпятил грудь и, окинув орлиным взором площадь, сразу же заметил мелькнувший в толпе синий халат.
Начальник уезда появился в сопровождении своего неизменного телохранителя и тут же начал отдавать распоряжения:
— Господин Томуро, вы с полусотней стражников отправляйтесь за нами.
— Слушаюсь, господин Сабуро, — поклонился сотник.
— И прикажите выставить по городу дополнительные патрули.
— Да, господин Сабуро.
— Господин Хваро, — обратился чиновник к барону. — Сколько охранников вы берёте с собой?
— Ни одного, господин Сабуро, — с явным трудом сохраняя вежливый тон, ответил землевладелец. — Я решил, что с вашим отрядом они мне ни к чему. Пусть лучше за домом присмотрят. У меня там сейчас такая суматоха…
Барон в сердцах махнул рукой.
«Он не доверяет своим родственникам, — усмехнулся про себя Рокеро Нобуро. — Вот и приставил приглядывать за ними верных людей».
— Хорошо, — кивнул начальник уезда. — Тогда не будем задерживаться.
К младшему брату губернатора подвели невысокого мышастого мерина с грустными глазами. Проверив подпругу, молодой человек вдел ногу в стремя и мягким прыжком оказался в седле. А вот господин Сабуро сумел взгромоздиться на своего скакуна, лишь ступив на спину опустившегося на четвереньки стражника.
Пустив коней медленной рысью, отряд двинулся к городским воротам. Заслышав предупреждающие крики, прохожие шарахались в стороны, провожая всадников испуганными взглядами. А со стороны площади доносился рыкающий голос сотника, отдающего команду своему воинству.
Выехав за город, Хваро пустил лошадь в галоп. Однако прочие скакуны оказались не столь резвые и скоро начали отставать. Да и кавалеристом начальник уезда оказался неважным.