– Отвалите от меня! Все отвалите, – закричала Тори, когда грифоны с оглушенным Ваней вылетели через невидимые двери. – Хватит руководить мной. Я сама знаю, что мне делать. Кто будет воевать за меня, если я всех убью? Мне пришлось уничтожить старика Розена, чтобы он не разоблачил тебя. И я потеряла львов для завтрашней битвы. Или, может быть, ты сам облетишь их всех сегодня?
«Именно этим я сейчас и занимаюсь, девочка. Львы и сфинксы будут завтра биться вместе с нами».
Вики умолкла и внимательно слушала бредовый диалог королевы с голосом в ее голове. Федди испуганно забился в угол у спинки трона. Его сон совершенно испортился.
– А Сердце Жанны? Где оно? Ты обещал сегодня показать его моему войску! А огненный меч? А сердце предателя Анжело?
«Нам не нужна вся эта мишура. Ты, моя девочка, в тысячу раз сильнее любых артефактов. Ты – моя Жанна Д’Арк. Ты вернешь мне мировой трон, и я установлю новый Порядок!»
– Не хочу быть Жанной д’Арк! Она плохо кончила. Ее все предали, а потом сожгли.
«Бедная девочка. Я тебя никогда не предам! Твой Создатель всегда будет с тобой».
– Мой Создатель? – глумливо переспросила Тори. – Ты заменил мое сердце механическим и обещал, что я перестану страдать. Почему же мне по-прежнему больно, почему я не могу смотреть отцу в глаза и почему в моей голове не затыкается проклятая совесть?
«Не знаю, – искренне удивился баритон, – этого не должно быть. Какие-то загадочные остаточные явления».
– Может, ты соврал мне про Первородного? И он все-таки есть?
Элемент пазла № 19
Вики поняла, что застряла между сном и явью. Свет в глазах Тори погас, и девочке удалось выбраться из ее головы, покинуть очередной кошмарный сон, но вот проснуться окончательно никак не удавалось. Она все плыла и плыла в темноте – то ли в густом тумане, то ли в распыленной во времени тяжелой воде, не в силах открыть как будто сшитые крепкой нитью глаза. Сначала в ушах что-то стрекотало, как голоса роботов-инопланетян, потом откуда-то с небесной выси доносился тихий-тихий плач Ма-Маши. Чужой голос говорил непонятные латинские слова, словно читал приговор. «Злокачественная», – ахала вдалеке баба Люба. «Срочно оперировать!» – кричал кто-то похожий на отца. А Вики все плыла и плыла.
Ее несло быстрым течением, чудом проводя через пороги, от темных камней которых она ловко отталкивалась то ногами, то руками. Летела вперед, зная, что скоро должен быть высоченный обрыв с водопадом. Падать в него так не хотелось. Уже было слышно, как ревет, падая вниз, пенная вода. А зацепиться было совершенно не за что. Снова плакали в унисон Ма-Маша с бабой Любой, а Вики потряхивало, словно она не просто плыла, а еще и на машине ехала куда-то одновременно. Нет, конечно же, нужно было просыпаться, но для этого требовалось перестать нестись по течению.
Зацепиться. За что-то немедленно надо зацепиться. Хотя бы в голове. Жанна д’Арк. Попробую зацепиться за нее. Почему бы и нет. Тори сказала, что ее предали и сожгли. А вот Вики недавно читала версию, что ее вообще не было в природе, а в роли Орлеанской девы выступил сводный брат Карла VII, некий Филипп Орлеанский, сын его распутной мамаши Изабеллы Баварской. Вики почувствовала, что немного цепляется ногами за дно, течение утихло, и она уже не так быстро неслась к водопаду. Отлично. Нужно продолжать цепляться. Так вот, зная легенду о непорочной деве, которой уготовано спасти Францию, этот Филипп решил воодушевить ее появлением французов на борьбу с англичанами и стал выдавать себя за некую Жанну д’Арк, нарядившись девушкой и утверждая, что слышит голоса святых. Поэтому-то никто из солдат никогда не видел лица Жанны, скрытого за забралом шлема. А несчастная девушка, сожженная в Руане, была всего лишь подменой. Жертвой, ставшей выгодной со временем обеим сторонам…
Уфф. Течение стало совсем тихим. Вики несет еле-еле. А водопад теперь ревет где-то далеко-далеко. Но вот только непослушные глаза Вики открыть так и не может. Жалко Жанну, которую сожгли. Вранье все это про подмену. Вики уверена, что отважная воительница была на самом деле. Вот и ей тоже повезло узнать одну девушку, сражающуюся отважнее мужчин. Правда, она тоже погибла. Бедная ее Матильда! Хотя постойте. Она же жива. Или нет? Трудно сказать. Эй, Матильда, отзовись! Это здесь, в неправильном скучном мире, она жива, а в ее родном мире лежит в могилке. В ее родном мире, где все, что ей дорого, того и гляди уничтожит ее злобный клон на пару с каким-то маньячным Создателем…
– Ты меня звала, Вики?
О, этот томный низкий голос трудно перепутать с другим. Над Вики склонилась одноглазая усатая мордочка.
– Мотя! Я сплю или ты снова научилась говорить? Что со мной такое, Мотя?
– Долго рассказывать! Сейчас главное, чтобы ты ни в коем случае не просыпалась.
– Я пытаюсь проснуться, но у меня не получается.
– Прекрати пытаться проснуться.
– Хорошо. Но почему?
– Ты потеряла сознание.
– Так-так. Что-то припоминаю. – Ужас ночной разборки с родителями снова накрыл Вики, и она тяжело задышала.
– Просыпается, – услышала она откуда-то с небес голос отца. – Вики, ты меня слышишь?
– Молчи, – строго приказала девочке Матильда, – молчи и слушай. Я не Матильда. Я ее призрак. Тень, оставшаяся между мирами. Я – то девочка, то кошка, хожу во всех мирах, но только в одном месте. Пару дней назад я случайно увидела тебя рядом, но не смогла тебе ничего сказать. А сейчас ты каким-то чудом попала сюда в нужном состоянии. Я могу с тобой общаться, только пока ты находишься между мирами. Не просыпайся!
– Я поняла, поняла. А что происходит? Где я? Черт, я что, в институте мозга? – Вики бросило в холодный пот от страшной догадки.
– Ага. Злая ирония судьбы. Ты в палате, где лежал мой Андрей. В соседней палате лежит Цой. С тех пор как меня, то есть Лену, сбила машина на углу Невского и Маяковского, я навсегда заперта здесь. Но это нескучное место. Здесь перекрещивается огромное количество миров. Видишь, даже этот твой жалкий подсознательный мир сюда занесло.
– Что с Цоем?
– Пока в коме. Но функции в порядке. Вроде бы идет на поправку.
– А как я сюда попала?
– Ты спишь. Похоже, под хлороформом. А теперь держись, Вики. – Матильда на секунду зажмурила глаза, собираясь с силами. – У тебя злокачественная опухоль мозга. Пока операбельная. И твой отец привез тебя сюда договариваться о срочной операции. Врачи его отговаривают. Велик шанс летального исхода. Как видишь, все не очень весело.
Вики болезненно застонала.
– Тихо-тихо! Если ты сейчас проснешься, ты забудешь все, что я тебе рассказала. Не знаю, будет ли у нас второй шанс. Слушай меня внимательно! Как я уже тебе говорила, призраки свободно гуляют между мирами. Около недели назад в нашем с тобой мире я встретила Зверя. Уверена, ты знаешь, о ком я говорю. Здешний главврач – викторианец, и он тайно оставил раненого Зверя отлежаться в закрытой палате. Тот был ранен в голову, и его погрузили в искусственную кому. Там мы с ним чудесно пообщались. Он рассказал мне, что случилось с тобой. Тебе будет трудно в это поверить.
– Да не томи уже, Мотя!
– Этого мира, где ты сейчас застряла, не существует нигде, кроме твоего подсознания. Ты внутри его, среди своих болезненных страхов и детских комплексов. Понимаешь?
– Не очень. Но стараюсь. Я вижу сны про королеву Тори. Она практически мой двойник, только отвратительный, и ею управляет какой-то ущербный шарлатан, возомнивший себя Создателем.
– Это не сны. Это реальность глазами твоего негатива. Маленькая часть твоего «я» сохранилась в нем, вернее, в ней, и очень мучает ее, удерживает от самого страшного.
– Негатива? В каком смысле? Мотя, поверь, я очень стараюсь тебя понять.
Вот что рассказал мне Зверь. Есть один могучий, но не совсем адекватный Древний, которому когда-то стало скучно быть жрецом Первородного. Сначала он возомнил себя богом, а когда его свергли, стал колдуном, специалистом по фокусам и иллюзиям. Древние открестились от него, колдуны изгнали из сообщества за его жажду власти и патологическую лживость. Патологическую даже для Древних. У него много имен. Когда-то он выдавал себя за скандинавского бога Локи. Теперь требует, чтобы его называли не иначе как Создатель. Он помешан на скандинавской мифологии, старательно воссоздает ее в разных уголках планеты, а еще его идея фикс в том, что он и есть настоящий Создатель, свергнутый Древними. И теперь он одержим идеей мести Древним и магам. Ужасно то, что он совершенно чокнутый, и сам уже давно не отличает свою ложь от правды, и свято верит в то, что все вокруг – иллюзия. Осталось только прибрать эту иллюзию к рукам. И тут он узнает, что древнее пророчество свершилось и в мире появилась суперведьма с неограниченными возможностями – прости, я буду упрощать для скорости. Он нашел тебя, Вики, чтобы использовать твои силы в своих целях. Но он прекрасно понимал, что ты не согласишься ему помогать. Тогда он похитил тебя. Зверь не знал, как это происходило в точности, но понял, что ты еще жива, потому что двойник, которого он создал, не может существовать без тебя. Практически подлый Создатель разделил твою сущность надвое. Этот «негатив», как назвал его Зверский, – твоя проекция, отражение твоей личности, типа зеркального, но гораздо сложнее. Все, что ты старалась всю жизнь отделить от себя, все, с чем боролась в душе, – твои обиды, неконтролируемый гнев, тайные плохие желания, – все это собралось и ожило в твоем двойнике. Но главное, что негатив вобрал твои магические силы. На самом деле Создатель планировал уничтожить твою память, и я была приятно поражена, когда ты меня узнала. Зверь думал, что тебя уже не вернуть, а я вижу, что шансы есть.
– Зверь здесь?
– Да. Зверь здесь. В больнице. Только в нашем мире. Я уже сообщила ему о твоем прибытии, и он послал меня помочь тебе. У него есть план, как остановить Создателя и Тори. А ты все еще сидишь в своем придуманном мире комплексов и страхов. Довела себя практически до смерти.