Адель лишь хмыкнула
— Но конечно же я не смогу вернуться к семье, так?
— Ты смышленая девочка, — проговорила леди Сания. — Будет очень жаль, если с тобой что-то случится.
Она подошла к лежавшим на полу девушкам, откинула с одной простыню и велела Адель передать ей тряпицу, после чего положила ту поверх бескровного перекошенного лица.
— Зачем это? — спросила Адель.
— Магия может изменить лицо до неузнаваемости, но семьи этих девушек хотели бы видеть их вечно прекрасными.
Адель поморщилась.
— Вы говорите это с таким спокойствием.
— Я слишком многое видела, дорогуша, чтобы волноваться сверх меры. Они знали, что их ждет. Но не ты. Я не знаю, как ты попала сюда, но с Граалем не бывает случайностей.
— Я не уйду, — тихо, но отчетливо произнесла Адель, вновь закрыв девушку простыней.
— Мне нравится твое упорство, и это в самом деле может пригодиться. У тебя только один путь.
В этот момент раздался возглас — это очнулась Мередит, над которой суетилась Джудит.
— И что это за путь? — спросила Адель, придвигаясь к леди Сании. Если была хоть малейшая зацепка добиться Чаши и трона…
— Стать кем-то вроде меня, — ответила леди Сания, взяв ее за руку. — Ты ведь уже поняла, кто она, истинная королева?
Их взгляды на мгновение встретились, но в следующий миг хозяйка гардероба повернула голову и с благоговением пострела на Джудит. На лице той застыла блаженная улыбка при виде очнувшейся Мередит, а вот Адель напротив, стало тошно. Стать прислугой королевы? Вот, что ей предлагали?
Но она не выказала своих сомнений и, чуть пожав руку леди Сании и улыбнувшись, сказала:
— Расскажите мне больше.
— Возможно и впрямь я расскажу. Принцесса нарушила клятвы, она причинила вред девушкам, а если она играет не по правилам, то к чему мне их соблюдать? Да, милая?
На несколько мгновений их прервали — вновь вернулся Анри, ведя под руки еще двух девушек, и передал претенденток Джудит. Эти двое работали так слаженно! Улучив минуту, леди Сания снова заговорила с Адель шепотом:
— Восемнадцать лет назад умерла королева Агния, а ее душа еще сорок дней витала над королевством в поиске пристанища. За те сорок дней родились всего сорок девочек, каждую из которых нашли и особым образом клеймили магической печатью. В одной из них возродится Королева. Этот знак на груди…
Адель прижла ладонь к своему поддельному знаку.
— Этот знак отзывается на их кровь. Все эти девушки так или иначе связаны с Граалем.
— Но одна из девушек не пришла… из-за меня… а значит…
— Значит, Грааль не откроется.
— О… Но зачем убивать девушек? — все еще недоумевала Адель. — Если королева умрет, Грааль не откроется, тогда магии и вовсе не будет… никогда… Этого они добиваются?
— Вряд ли, — сказала леди Сания. — Магия — слишком лакомый кусок, от которого никто, испытавший ее на себе, никогда не откажется. — В ее глазах зажегся огонь, и Адель стало любопытно, какие еще тайны хранила Хозяйка Гардероба. — Но Грааль всегда защитит свою королеву. И тогда корсет навредил бы всем, кроме…
— Кроме королевы! — ахнула Адель, вновь посмотрев на Джудит. Только сейчас Адель поняла, что платье Джудит все еще на ней!
— Если ты станешь тенью королевы, то будешь жить ничуть не хуже, а в чем-то даже лучше, — сказала леди Сания. — Я научу тебя, есть в тебе некая искра…
Вдруг раздался громкий звук колокола, от которого зазвенели люстры.
— Поговорим об этом позже, — сказала леди Сания. — Принцесса призывает вас.
— Что? Мы пойдем сейчас к принцессе? Которая нас просто всех убьет!
— Если переживешь эту встречу, я помогу, — пообещала леди Сания.
Джудит обошла каждую из девушек, которых привел Анри, и убедившись, что с ними все в порядке, повела за собой, но на пороге обернулась:
— Ты идешь, Адель?
— Э… — Адель замешкалась, зная, что нужно решать что-то очень быстро. Ходить хвостом за Джудит или… — Идите, я догоню!
А когда девушки удалились, и она сама вышла в коридор, то увидела Анри и подозвала парня к себе:
— Вижу, вы очень благородны, сударь, — сказала она, разглядывая усталое, но все еще слегка озорное лицо. — Не могли бы вы оказать мне услугу?
— Если мадемуазель желает новый наряд, то лучше обратиться к тетушке, — сказал он и поклонился Адель, желая уйти, но она вовремя остановила его.
— Мадемуазель желает другого, сударь, — улыбнулась Адель.
Под второй удар колокола Адель вновь распахнула для себя двери бального зала. Хорошо, что они были такими высокими, ведь въезжала она на прекрасном белом коне, которой вел никто иной как Анри, нацепивший на лицо маску малиновки.
В зале было не так празднично, как еще совсем недавно, не звучала музыка, не смеялись девушки. Претендентки, лишенные красивых платьев, выстроились в струнку перед принцессой Элейной. Это было унизительно, но некоторые держались гордо, расправив плечи, подняв подбородки. Среди них величественно стояла и Джудит, а чуть дальше, самая первая в линии — Марси. Перед некоторыми девушками поставили сундуки с откинутыми крышками, а внутри лежали настоящие сокровища. Мужчины с интересом разглядывали девушек, будто решая, кого еще одарить золотом и драгоценностями, женщины скрывали лица за веерами. И все до единого молчали.
Но когда в зал въехала верхом на коне Адель, с обольстительной улыбкой на губах, все ахнули — от удивления или же от ужаса. Но больше всего переменилась в лице принцесса Элейна — она больше не улыбалась. А вот Канцлера нигде не было видно, и Адель даже огорчилась, что он не увидит ее знаменательное появление — хотя может это и к лучшему, она до сих пор не поняла, опасен ли он или же просто делает вид, пытается запугать ее.
— А вот это уже интересно, — проговорила принцесса Элейна, выходя вперед. Адель заметила, что принцесса сменила наряд, облачившись в ярко-алое платье, так похожее на кровь убитых девушек. — Я как раз говорила, что среди нас самозванка, которой не должно быть здесь. Иначе Грааль бы уже проявил себя. И вот, пожалуйста, в бальный зал заявляется воровка моих лошадей.
— Ваших лошадей? — спросила Адель, после чего посмотрела на Анри, который тут же, как и было договорено, помог ей спуститься. Настоящий рыцарь! Теперь Адель смотрела в глаза принцессе, такой роскошной и убийственной. Сама же она все еще была в своем нижнем платье и туфельках, лишь в распущенные волосы вдела синюю гвоздику. — Мне казалось, что все здесь принадлежит королеве.
Адель не знала, откуда в ней взялось столько наглости. Стоило в действительности послушать леди Санию и не высовываться, но разве за этим она явилась сюда? Добиваться своего, так уж с боем.
— А королева? Где же она? — спросила Элейна и рассмеялась. — Может, это ты?
Принцесса обошла ее по кругу, цокая каблуками по полу, составленному из разноцветных мраморных плит, которые ложились в некий узор.
— Может быть, — ответила Адель.
— Эта девушка не может быть самозванкой, Ваше Высочество, — вступился за нее Анри. — Я…
— Что? Что такое?
— Я знаю ее семью. Они принадлежат к ордену Синей Гвоздики.
— Хорошо… неплохая попытка. Но я не верю. А это не ты, кстати, танцевала с Канцлером Фростом? — вдруг спросила Элейна, останавливаясь прямо перед Адель и устремляя в нее острый ноготок.
Адель тяжело вздохнула — сколько ей будут это припоминать?
Возможно, недолго, если ее жизнь оборвется в ближайшие пару минут.
Адель рассчитывала, что если не будет прятаться и прямо заявит о своих притязаниях на трон, то это поднимет ее в глазах окружающих и покажет соперникам, что она не боится и не будет убегать при первой же опасности. Разве не так должна вести себя истинная королева? А не раболепно стоять перед принцессами?
— Это была я, Ваше Высочество. Или лучше сказать… дочь моя.
Ведь технически, если душа королевы и впрямь возродилась бы в одной из сорока девушек, то Элейна должна была быть дочерью восемнадцатилетней претендентки!
Адель припомнила блаженное выражение лица Джудит, но сейчас даже не стала смотреть в сторону соперницы и ангельски улыбнулась, а в следующую секунду ошарашила и саму принцессу: подступила к ней на шаг и, быстро притянув ту за плечи, поцеловала ее в лоб.
— Благословляю… — выдохнула Адель.
— Что за… — вскрикнула Элейна, но тут вновь ударил колокол, в третий раз, правда сейчас задрожали сами стены замка, а по мраморному полу пробежала трещина, разламывая камень прямо между Адель и принцессой.
Громкие шаги будто вторили этому грохоту, бум, бум, бум…
И вот в дверном проеме показалась высокая фигура, в которой Адель без тени сомнения признала Канцлера Фроста, и сердце ее недобро подпрыгнуло. Он зашел грозно и величаво, единственная нерушимая крепость среди дрожащих стен. Он шел прямиком на них — принцессу и Адель, которые застыли, будто… две лани на гобелене? Единорог, вспомнила Адель, символ Элейны — это прекрасный единорог. А кто же тогда сама она? Нужно придумать себе герб…
— Грааль проснулся, — громко объявил Канцлер, глядя на одну лишь Элейну. — Вы можете продолжать таинства. Все претендентки на месте, — подчеркнуто проговорил он, а потом будто невзначай повернулся к Адель и сказал: — Вы обронили свой платок, миледи.
Платок? Какой платок?
С этими словами он вложил в руки Адель шелковый платок, свернутый вчетверо. Сейчас все взгляды были прикованы к Канцлеру и Элейне, но вот вперед выступила принцесса Даная.
— Моя сестра преподала вам кошмарный, но жизненный урок: Королева славится своей красотой и изяществом, но красота может обходиться очень дорого. Однако королева — это не только наряды, танцы и придворный этикет. Королева — это прежде всего щит и меч своего королевства.
— Защита? От кого? — послышался шепот девушек.
— От Всадников конечно же. Моя мать с детства учила нас держать в руке меч, правда, сестры? Все мы отлично владеем оружием.
Внутри у Адель все похолодело: стоило побольше узнать о принцессах.