— Не знаю, кто ты такая, но это мое королевство, — сказала Адель.
— А что думает на сей счет наш Канцлер? — вдруг повернулась к нему Джудит и вновь закашлялась.
Но Канцлер Фрост оставался неподвижен, ни мускул не дрогнул на его мрачном лице.
— Дайте мне эту чашу, — подала голос Адель и взмахнула рукой. — Давайте.
С легкой улыбкой на губах Джудит протянула ей чашу, будто сделанную из хрусталя. На дне ее все еще плескался лазурный напиток. Адель с удовольствием отметила, как округлились глаза Канцлера, а в следующий миг она отпустила чашу, и та с грохотом ударилась о мрамор. Осколки, брызги ядовитого вина, все перемешалось, разлетаясь по сторонам. Кажется, яд задел ее ладони, но Адель даже не дернулась, тоже слегка ошарашенная тем, что сделала.
— Я не позволю травить моих подданных, — процедила она, гордо глядя на Джудит, провозгласившую себя королевой. — Каждая жизнь имеет свою ценность, кому как не Королеве знать об этом.
Всеобщий вздох, прокатавшийся по столовой, был ей знаком — все внимательно слушали ее. И возможно даже восхищались этим поступком, а значит она добилась своей цели. Принцесса Кларисс теперь смотрела на нее безотрывно, губы ее дрожали.
Вдруг стены дворца вновь вздрогнули, и пол расчертила новая трещина, которая побежала от разбитой чаши. Адель не могла поверить своим глазам. Неужто совпадение? Или…
— Пора идти, — проговорила Джудит. — Грааль пробуждается.
Адель лишь повела плечом, позволяя Джудит сделать первый шаг.
— Бруна, — позвала она одну из девушек, и та встала подле нее, опустив голову. Как могли претендентки так легко сдаться! Тем более обладая волшебной меткой?
Адель окинула взглядом девушек, пытаясь сообразить, кого же ей позвать с собой, ведь она ни с одной не успела сдружиться, а бедолага Филиппа была мертва. Единственный человек, который здесь мог бы помочь ей… Вряд ли он станет проявлять свои предпочтения.
Но тут ей на помощь пришла неожиданная союзница. Принцесса Кларисс зарыдала и с объятиями кинулась на Адель.
— Матушка! Матушка! Простите меня, что не признала вас сразу! Мама…
Адель пыталась оторвать от себя обезумевшую принцессу, но та лишь сильнее разрыдалась, а потом метнулась в сторону, бросаясь в ноги Канцлеру Фросту.
— Эрик… прошу, — зашептала она, — спасите ее, спасите мою матушку, я не могу снова потерять ее…
Эрик…
Эрик Фрост.
Она звала его по имени.
Поведение принцессы выглядело крайне странно, она вела себя как умалишенная, и если верить слухам, так оно и было. Адель могла с ней согласиться. Сейчас только безумие могло спасти ее.
Принцесса Даная вышла вперед, становясь рядом с Джудит, и по команде Ее Высочества, подтянулась ее личная охрана — мужчины в серых фраках. Даная обозначила свою позицию, она была на стороне Джудит.
Новоявленная королева развернулась к дверям, которые перед ней открыли слуги. Она шла к Граалю, и Адель не могла отпустить ее вот так. Ей следовало пойти следом. Одна претендентка против целой свиты союзников Джудит?
Чуть скрипнуло кресло с лапками льва, когда поднялся Канцлер Фрост, будто решил откликнуться на призыв принцессы Кларисс.
— Идите отдыхать, Ваше Высочество. Я обо всем позабочусь.
«Обо всем позабочусь».
Эти слова эхом отдавали в голове Адель. Ей хотелось чуточку расслабиться, переложить груз ответственности на другого, но разве не ее судьба решалась сейчас?
Она шагнула к дверям в тот же миг, что и Джудит, а трещина все дальше расползалась по мрамору, выходя за пределы комнаты. Дворец будто сам вел их к Граалю.
За спиной Адель ощутила громадную фигуру Канцлера, но не обернулась, просто знала, что он все же показал, какую из сторон выбирает.
Он выбирал ее, самозванку, вместо королевы.
Она не знала, сколько они шли так, бок о бок с Джудит, по этому тесному коридору, не глядя друг на друга, но когда проход расширился и они оказались в круглой зале перед дверьми, Адель задрожала. Трещина раскололась на несколько ответвлений, и все они тянулись к дверям, будто щупальца некого монстра.
Джудит резко остановилась. Адель последовала ее примеру — и угодила прямиком в объятия Канцлера. Тот обхватил ее за плечи и чуть сжал, посылая по ее телу дрожь. Вместе они справятся, правда?
— Бруна? — вновь позвала Джудит, а когда девушка приблизилась, слуги Данаи протянули ей меч — Экскалибур, который вновь сверкал и переливался. Сделав надрез на запястье девушки, Джудит мельком глянула на Адель.
Несколько алых капель будто на мгновение зависли в воздухе, а потом приземлились на мрамор, проникая в трещину. Углубление засияло синим светом, и со щелчком перед ними распахнулись двери.
Холод пробежался по спине Адель, хотя Канцлер все еще держал ее.
— Не волнуйся, доверься мне, моя королева, — прошептал он у нее над ухом. Его губы были так близко, а можжевеловый аромат наполнил легкие, принося странное спокойствие.
А дальше все происходило будто во сне. В страшном сне. Так стремительно, на грани реальности и безумия. Из открывшихся в стенах ниш появились люди в темно-бордовых плащах, завязалась драка с охраной Данаи, и сама принцесса обнажила меч, который был при ней.
— Мятежная принцесса больше нам не страшна, — проговорил Фрост, все еще не выпуская Адель из объятий. — Идем. Грааль ждет.
Джудит устремилась к дверям раньше них, но они с Канцлером не отставали, а когда оказались в еще одном круглом помещении с алтарем в самом центре, двери захлопнулись, и дворец вновь затрясло.
Джудит выглядела гораздо лучше, ее больше не сотрясали приступы кровавого кашля. Возможно это меч исцелял ее.
— Очень хорошо, что ты пришла, — повернулась к ней Джудит. Впервые она улыбалась так широко и открыто, без полутеней и намеков. Ее взгляд приобрел странную ясность. Глаза сияли так ярко, будто сапфиры или же вино из аконита, подумала Адель.
— Правда, он здесь лишний, — с презрением проговорила Джудит, даже не глядя в сторону Канцлера. — Адель, — обратилась к ней Джудит и попятилась к центру комнаты, где, на возвышении, стояла огромная хрустальная чаша, накрытая золотистым колпаком с гвоздикой из синего кристалла. — Адель, ты должна понимать, кто я на самом деле. Я твоя королева, и я должна вернуть магию в Монсальваж. Больше никому это не под силу.
Она выставила перед собой меч, будто ожидала подвоха со стороны Канцлера или самой Адель. Еще шаг, еще ближе к Граалю.
Если она откроет его, для меня все будет потеряно, — подумала Адель. Но в то же время, если не откроет — если конечно она говорит правду, — то магии не будет. Зачем тогда это все?
Или возможно править и без магии? Как делали принцессы.
Справедливо ли лишать людей надежды на лучшую жизнь?
А принцесса Даная говорила что-то про всадников, которые докучали королевству…
Столько разных мыслей проносилось в голове Адель, что она не сразу поняла, когда Канцлер сделал первый выпад, выбивая Экскалибур из рук Джудит и разворачивая ее спиной к себе, сковывая ее движения.
— Давай же, — произнес Канцлер, обращаясь к Адель.
— Что?
— То, что она очевидно собиралась сделать с тобой. Не так ли, королева Агния? Адель, забери меч.
— Вы многого не знаете и не понимаете! — закричала Джудит не своим голос, пытаясь вырваться. Адель отпрянула на шаг, в ужасе от увиденного. — Вы еще такие дети! Пустите меня к Граалю! Он ждет! Адель, ты ведь понимаешь, кто я! Ты не сможешь править, не слушай его!
— Открывай Грааль, — прорычал Канцлер Фрост, и Адель увидела, как его синие глаза заволокло кровавой пеленой. — Агния, открывай!
Он называл королеву по имени. Значило ли это, что истинная королева была сейчас перед ними, в стальной хватке Канцлера? Определенно! Другого объяснения быть не могло. Адель стало дурно от самой себя. Что она делала? Какой ценой? Ведь она поступала неправильно!
Когда ладони Джудит легли на золоченую крышку Грааля, чаша задрожала, а дворец вновь подпрыгнул от очередного подземного толчка. Возможно ли, что это пробуждалась магия, которую все так ждали?
И что они будут делать дальше? Держать Джудит в плену?
Но Канцлер словно прочел ее мысли. В его руке будто из ниоткуда появился кинжал. Фрост схватил Адель за свободную руку, подтягивая к себе. Вложил кинжал ей в руку. А потом направил эту руку к груди королевы, погружая в плоть. В сердце.
Адель забыла, как дышать. Она еще чувствовала под ладонью, как билось это самое сердце.
Они только что убили истинную королеву.
Она убила королеву.
Сизый пар заструился из-под крышки Грааля, наполняя комнату, словно туман. Или дым.
— Что я наделала, — выговорила Адель, обмякнув в руках Канцлера вместе с Джудит. — Что я…
Но он встряхнул Адель, позволив королеве упасть на пол. Туда, где расходились во все стороны трещины, напоминая солнечные лучи. Кровь, много крови. Алая жидкость заполняла углубления, а Грааль светился все ярче. Дворец трясся и негодовал, заставляя чашу раскачиваться, пока она не свалилась с алтаря и не упала на пол рядом с поверженной королевой. Огромный кусок хрусталя отломился от ножки и отскочил в сторону, как и позолоченная крышка.
Адель не могла поверить, что все обернулось такой катастрофой — будто сам мир рушился, ткань мироздания рвалась на части. И некому было зашить прореху.
Канцлер встряхнул ее.
— Все кончено, Адель. Она умерла. Теперь насовсем.
— Что? — все еще не веря, произнесла Адель.
— Слышишь? Насовсем. Никакой больше инкарнации, ничего…
И Адель услышала. Услышала странный голос, похожий на пение, что витал у нее над головой, смешиваясь с дымом Грааля.
Рука, которая все еще сжимала кинжал, задрожала, а в следующий миг дым устремился к ней, окольцовывая запястье и выжигая там неровный символ — цветок с зазубренными лепестками. Королевская гвоздика.
Канцлер забрал у нее Экскалибур, и на мгновение Адель показалось, что сейчас он убьет и ее. Она зажмурилась изо всех сил, ощущая странную отрешенность. Но Фрост лишь поднял руку с меткой и чертыхнулся: