– Свежее.
Джаред приблизился к маленькой дверце, ведущей в хлев, и, наклонившись, заглянул внутрь.
Спина его напряглась, и Клодия мгновенно поняла – что-то тут не так.
– Что?
Учитель обернулся, бледный как смерть, – Клодии даже почудилось, что у него опять приступ.
– Боюсь, мы опоздали, – выдавил он.
Она подошла, но Джаред преградил ей путь.
– Я хочу посмотреть, – прошептала она.
– Клодия…
– Дай мне взглянуть, Мастер.
Она поднырнула под его локоть.
На полу хлева, распростершись на спине, раскинув присыпанные соломой руки, лежал пожилой человек. Шея его была сломана, глаза открыты.
Пахло застарелым навозом, надоедливо жужжали мухи и осы, где-то снаружи блеял козлик.
– Они его убили, – похолодев от ужаса и гнева, выпалила Клодия.
– Этого мы не знаем.
Джаред, похоже, овладел собой. Он опустился на колени рядом с телом, коснулся шеи, запястья, провел сканером.
– Его убили. Он что-то знал о смерти Джайлза. Они поняли, что мы придем сюда! – воскликнула Клодия.
– Кто мог это понять?
Он встал и вернулся в комнату.
– Эвиан знал. Они могли подслушать наш разговор. И потом, Джоб. Я спросила у него…
– Джоб – всего лишь ребенок.
– Он боится моего отца.
– Клодия, я сам боюсь твоего отца.
Она снова взглянула на жалкую фигурку на соломе и, обхватив себя руками, дала выход своему гневу.
– Ты же видел следы, – выдохнула она.
Да, там были следы: два синяка на рябой шее, очень похожие на отметины от больших пальцев.
Клодия продолжала:
– Какой-то очень крупный человек. И очень сильный.
Джаред открыл шкаф, приподнял стоявшую там посуду.
– Конечно, он не сам упал.
Захлопнув шкаф, учитель подошел к печке и уставился вверх. Затем, к удивлению Клодии, забрался на скамейку и начал шарить в трубе. Посыпалась сажа.
– Мастер?
– Он жил при Дворе. Наверняка умел читать и писать.
Сначала она не поняла. Потом быстро огляделась, заметила кровать и приподняла завшивленный матрас с торчащей из дырок соломой.
Во дворе заверещал и захлопал крыльями дрозд.
Клодия застыла:
– Они вернулись?
– Может быть. Продолжай искать.
Едва она сделала шаг, пол под ее ногой скрипнул. Упав на колени, Клодия отодвинула легко повернувшуюся вокруг своей оси доску – ею явно часто пользовались.
– Джаред!
Под доской обнаружился тайник, в котором старик хранил свои сокровища. Поношенный кошель с несколькими медными монетами внутри, сломанное ожерелье, в котором почти не осталось камней, два писчих пера, рулон пергамента и тщательно спрятанный на самом дне синий бархатный мешочек.
Джаред развернул пергамент и пробежал глазами текст:
– Что-то похожее на завещание. Я же знал – он должен был его написать! Если его учили сапиенты, это лишь…
Он взглянул на Клодию. Та открыла синий мешочек, из которого на ее ладонь выскользнул золотой овальный медальон с выгравированным коронованным орлом. Клодия повернула медальон.
С портрета им доверчиво и робко улыбался кареглазый ребенок.
Клодия горько улыбнулась ему в ответ и подняла взгляд на учителя:
– Медальон стоит целое состояние, но старик его не продал. Должно быть, он очень сильно любил этого мальчика.
– Ты уверена?.. – осторожно спросил Джаред.
– О да, уверена. Это Джайлз.
Скован оковами и цепями[7]
15
Выехав из Дремучего леса, Сапфик увидел Бронзовую крепость. Отовсюду к ее стенам стекались люди.
– Заходи внутрь, – торопили они его. – Скорее! Пока оно не напало!
Он посмотрел вокруг. Мир был из металла, и небо было из металла. И люди, словно муравьи, копошились на необъятных просторах Тюрьмы.
– Разве вы забыли, – спрашивал он их, – что вы уже Внутри?
Но они спешили мимо, называя его сумасшедшим.
Ураган бушевал всю ночь, а потом прекратился так резко, что Финн проснулся от внезапной тишины. Наступило жуткое, неестественное спокойствие, однако теперь они могли двигаться дальше, прежде чем Тюрьма заставит их передумать. Кейро выполз из норы и потянулся, постанывая от боли в сведенных мышцах. Через минуту снаружи донесся его голос, звучащий непривычно сдержанно:
– Вы только гляньте на это!
Выбравшись вслед за ним, Финн обнаружил, что лес оголился. Все листья, все тонкие завитки фольги опали, и теперь вокруг громоздились гигантские сугробы из металлической стружки.
Деревья расцвели. Медные бутоны, алые и золотистые, раскрасили холмы и долы, насколько хватало взгляда.
Позади Финна раздался счастливый смех Аттии:
– Как красиво!
Он обернулся, удивленный, – сам он видел во всем этом лишь очередную помеху.
– Красиво?
– О да! Но ведь ты… вы привыкли к разноцветью. Вы, пришедшие Снаружи.
– Ты веришь мне?
Она задумчиво кивнула:
– Да. Ты не такой, как другие. Словно не от мира сего. А имя, которое ты повторяешь во сне, – Клодия… Ты помнишь ее?
Так он вчера объяснил друзьям свои ночные разговоры. Финн поднял глаза:
– Слушай, Аттия, мне нужна твоя помощь. Просто… мне иногда необходимо побыть одному. Ключ… он помогает в видениях. А Кейро и Гильдас – мешают.
Аттия серьезно кивнула, не отрывая от него ясного взора:
– Я тебе уже говорила: я твоя слуга. Просто скажи когда.
Финн почувствовал стыд. По-прежнему глядя ему в глаза, она молчала.
Они поспешно продолжили свой путь сквозь чащобу, окруженные сиянием драгоценного убранства леса. Местность изменилась: поверхность земли пошла глубокими неровными трещинами, причудливо бегущими каждая в своем направлении. Насекомые, каких Финн раньше и представить себе не мог, ползали по гигантским кучам листьев, преграждающим тропу. Огибать такие кучи приходилось часами. В вышине, по голым веткам прыгали, каркая, стаи галок, досаждая путешественникам назойливым любопытством. Не выдержав, Гильдас наложил на них проклятие и помахал в их сторону кулаком. После этого все галки безмолвно улетели прочь.
Кейро, кивнув, проговорил:
– Значит, сапиенты еще не разучились колдовать.
Старик возмущенно уставился на него:
– Хотел бы я, чтобы и на тебя хоть немного подействовало это колдовство.
Кейро ухмыльнулся Финну.
Финн позволил себе улыбнуться. Сейчас на душе у него было светло, и, пробираясь вслед за Гильдасом вниз по заросшему косогору, он ощущал что-то очень близкое к счастью.
Они начали свой Побег. Комитатусы далеко; вся эта жизнь, полная жестоких драк, убийств, лжи и страха, позади. Теперь все изменится. Сапфик укажет им путь.
Переступая через путаницу корней, Финн уже готов был рассмеяться, но вместо этого нащупал под одеждой Ключ.
И тут же отдернул руку.
Ключ был теплым.
Финн глянул на Кейро, идущего далеко впереди. Обернулся. Аттия была там, где обычно, – шла за ним по пятам.
Финн остановился в раздражении:
– Перестань вести себя как рабыня!
Аттия замерла:
– Как скажешь. – Она смотрела на него, как побитая собачонка.
– Я слышу, тут недалеко ручей. Скажи остальным, что я захотел пить.
Не дожидаясь ответа, он рванул по тропе, углубился в заросли колючих платиновых кустов и скрючился среди подлеска. Вокруг него возвышались зонтики из гибких полых проводков, по которым деловито ползали микрожуки.
Финн быстро достал Ключ.
Это было рискованно. В любую секунду мог появиться Кейро. Но Ключ потеплел в руках, в глубине кристалла засинели знакомые крохотные огоньки.
– Клодия? – с тревогой прошептал он. – Ты меня слышишь?
– Финн! Наконец-то!
Ее голос прозвучал так громко, что Финн в испуге снова оглянулся.
– Тише! И говори быстрее, пожалуйста. Скоро они придут. Сейчас меня наверняка кинутся искать.
– Кто? – заинтересовалась Клодия.
– Кейро.
– Кто это?
– Это мой брат по обету.
– Ладно. Теперь слушай. В основании Ключа есть маленькая сенсорная панель. Ее не видно, но там поверхность слегка приподнята. Сможешь найти?
Он стал ощупывать Ключ, грязные пальцы оставляли на поверхности пятна.
– Не могу! – занервничал он.
– Попытайся! Думаешь, его артефакт отличается?
Последний вопрос был обращен не к Финну. Ей отвечал другой голос, принадлежавший человеку, которого, кажется, звали Джаред:
– Они почти наверняка идентичны. Финн, постарайся, там, на самом краешке есть выступ. Нащупай его кончиками пальцев.
Легко им там советовать! У него же все руки в царапинах и болячках.
– Финн! – прямо за спиной раздался шепот Кейро.
Финн подскочил, спрятал Ключ и выдохнул:
– Ради всего святого! Могу я спокойно попить воды?
Рука брата толкнула его назад, в кучу листьев.
– Сядь и заткнись. У нас гости.
Клодия села и выругалась с досады.
– Он исчез! Почему он исчез?!
Джаред подошел к окну – во дворе замка царил несусветный хаос.
– Как раз кстати. Сюда идет Смотритель.
– Ты же слышал его голос! В нем столько… страха.
– Я понимаю, каково ему.
Джаред вытащил из кармана маленький планшет и протянул Клодии.
– Это полная копия исповеди старика. Прочти, пока будем в пути.
Хлопнули двери, снаружи раздались голоса. Отец и Каспар.
– Потом сразу сотри. У меня есть копия, – добавил сапиент.
– Мы должны были как-то позаботиться о теле…
– Нас там не было, помни!
Он едва успел вымолвить эти слова, как дверь распахнулась. Клодия спокойно спрятала планшет в складках платья.
– Дорогая. – Войдя, отец встал рядом. Она поднялась поприветствовать его. Отец надел свой обычный черный сюртук, а на шею повязал дорогой шелковый галстук. Туалет дополняли туфли из первосортной кожи. Однако в петлице сюртука, словно подчеркивая особую значимость сегодняшних событий, белел цветок. Клодия изумленно уставилась на бутоньерку – такие вещицы были совсем не в стиле отца.