И тогда он набросился на нее, но она была к этому готова – подпрыгнула, расцарапала ему лицо, начала пинать и толкать, да так, что он отшатнулся и ударился о стену. Ключ выпал, зазвенев на грязных булыжниках мостовой. Оба потянулись к нему, но Аттия оказалась проворнее.
Кейро зашипел от злости, схватил девчонку за волосы и безжалостно потянул:
– Отдай!
Она завопила и начала извиваться, пытаясь вырваться:
– Отпусти!
Он потянул сильнее. Взвизгнув от боли, Аттия забросила Ключ в темноту, Кейро мгновенно отпустил ее, кинулся за кристаллом, но, подхватив артефакт, тут же с криком уронил его.
Ключ лежал на земле, и в сердцевине его роились крохотные синие огоньки.
И вдруг, пугающе беззвучно, из него вырос экран, Кейро и Аттия увидели девушку в роскошном платье. Она стояла, опираясь спиной о дверь, блистательная, залитая чудесным ярким светом.
– Где Финн? Кто вы, черт возьми, такие? – резко спросила она, подозрительно глядя на них.
Ему предложили медовые кексы, какие-то странные зернышки и горячее, слегка булькающее питье. Но он ни к чему не прикоснулся, опасаясь, что в еду подмешали наркотик. Что бы ему ни предстояло, он хотел сохранить ясную голову.
Кроме того, ему дали воду для мытья и чистую одежду. Два человека-цапли караулили снаружи у двери.
Финн подошел к окну. Как высоко! Даже сейчас узкая улица была полна народу: люди просили подаяния, торговались, устанавливали самодельные палатки, спали под мешками. Повсюду шныряли животные. Шум стоял ужасающий.
Он оперся руками о подоконник и выглянул наружу, осматривая крыши – в основном соломенные, но местами виднелись металлические заплатки. Дом кренился набок, словно вот-вот упадет. Выбраться отсюда и попробовать убежать по крышам? Наверняка свалится. А может, это и к лучшему? Сломать шею сейчас, чтобы не очутиться лицом к лицу с какой-то безымянной тварью. Нет, еще есть время. Все еще может измениться.
Финн уселся на табурет и попытался думать. Где Кейро? Чем он занят? Каков его план? Кейро, пусть своевольный и необузданный, все-таки умел придумывать отличные каверзы. Ловушка для цивилов была его идеей. Он просто обязан изобрести какую-нибудь хитрость. Финн уже скучал по названому брату, его безрассудству и безграничной самоуверенности.
Открылась дверь, и в комнату протиснулся Гильдас.
– Ты! – Финн вскочил. – И у тебя хватает наглости…
Сапиент поднял руки:
– Не злись, Финн, у меня не было другого выхода. Ты же сам видел, что они собирались с нами сотворить, – мрачно ответил он и уселся на табурет. – К тому же я иду с тобой.
– Они сказали – только я.
– Серебро открывает все двери, – буркнул старик обиженно. – Сдается мне, многие, наоборот, дали бы взятку за то, чтобы не оказаться в Пещере.
В комнате был один табурет, так что Финн опустился на пол, на солому, и обхватил колени руками.
– Я думал, что остался один, – примирительно сказал он.
– Ну и ошибся. Я не Кейро и не брошу моего провидца.
– А если бы не мои видения, ты бы бросил меня? – насупившись, поинтересовался Финн.
– Конечно нет, – отозвался Гильдас, потирая руки с сухим шелестящим звуком.
Они помолчали, прислушиваясь к уличному шуму.
– Расскажи о Пещере, – попросил Финн.
– Я думал, ты знаешь эту историю. Сапфик пришел в Цитадель Судей – видимо, в это самое место. Он узнал, что люди здесь каждый месяц платят дань некоему существу, которое зовут Зверем. Отдают молодого мужчину или женщину из числа жителей города. Они входят в Пещеру на склоне горы и не возвращаются.
Он почесал подбородок:
– Сапфик предстал перед Судьями и предложил себя вместо девушки, предназначенной Зверю. Говорят, она рыдала у его ног. Он вошел в Пещеру один, безоружный. Все люди в городе в молчании провожали его.
– И? – спросил Финн.
Мгновение Гильдас молчал, потом продолжил, понизив голос:
– Три дня не происходило ничего. На четвертый по городу, как пожар, побежали слухи, что незнакомец выбрался из Пещеры. Жители забрались на городские стены, распахнули ворота. Сапфик медленно брел по дороге. Добравшись до ворот, он поднял правую руку, и все увидели, что на ней нет указательного пальца, а из раны струится кровь. Он сказал: «Долг не был уплачен. Меня не хватит, чтобы заплатить. Голод, живущий в Пещере, ненасытен. Это пустота, которую невозможно заполнить». Потом он повернулся и пошел прочь, и люди отпустили его. Но девушка, жизнь которой он спас, побежала следом и странствовала вместе с ним довольно долго. Она стала первой из его последователей.
– Что?.. – начал было Финн, но тут распахнулась дверь.
Человек-цапля поманил Гильдаса:
– Выходи. Пусть парень поспит. Отправляемся сразу после Включения Дня.
Гильдас вышел, на прощанье обменявшись с Финном быстрыми взглядами. Человек-цапля бросил Финну несколько одеял, тот завернулся в них и притулился у стенки, слушая уличные крики, пение и лай.
Он замерз. Нахлынуло чувство абсолютного, беспросветного одиночества. Как там Кейро? Что с Клодией, девушкой, которую ему показал Ключ? И Аттия, неужели и она забудет его? Неужели они предоставят его собственной судьбе?
Он лег на пол и свернулся калачиком.
И тут он увидел Око.
Крохотное, под самым потолком, полускрытое под паутиной, оно не мигая наблюдало за ним, и тогда, тоже не отрывая от него взгляда, Финн приподнялся.
– Говори! – сказал он со злостью и презрением. – Может, ты боишься? Если я – твое создание, поговори со мной. Скажи, что мне делать. Отвори двери.
Немигающая алая искорка Ока.
– Ты здесь, я знаю. Ты меня слышишь. Я всегда это знал. Другие забывают, но не я. – Он встал, подошел поближе и попытался дотянуться, но Око, как всегда, висело слишком высоко. – Я рассказал о тебе Маэстре, женщине, которую убили. Я убил. Ты видел это? Ты видел, как она падает, ты поймал ее? Может, она жива и ты прячешь ее где-то?
Во рту пересохло, голос дрожал. Знакомые симптомы, но Финн был слишком зол и испуган, чтобы остановиться.
– Я убегу от тебя. Клянусь. Где-то есть место, куда я могу уйти. Где ты не сможешь следить за мной. Где ты не существуешь!
Изнемогая, весь в поту, он сел, потом прилег – накатила дурнота, закружила в калейдоскопе образов: комната, стол, лодка на темной глади озера. Он задыхался, бился, тонул в бездне.
– Нет, – бормотал он. – Нет.
Око превратилось в звезду. Красную звезду, медленно скользнувшую в его разверстый рот. И когда оно зажглось внутри, он услышал голос, слабые вздохи, приглушенный ропот вековой пыли в заброшенных залах, ощутил жар углей в самом сердце огня.
– Я везде, – прошептало оно. – Везде.
19
Течет моих слез серебристая нить
Вдаль по бескрайним чертогам греха.
Палец мой – ключ, чтобы дверь отворить.
Кровь моя – масло для смазки замка.
Клодия в тревоге уставилась на голограмму.
– Что значит «посадили в тюрьму»? Вы же и так все в Тюрьме, разве нет?
На лице юноши появилась ухмылка, которая ей сразу не понравилась. Парень сидел, откинувшись назад, навалившись спиной на что-то, отдаленно напоминающее бордюр, и изучающе рассматривал ее.
– Да неужели?! А где тогда ты, принцесса?
Клодия нахмурилась. В данную минуту она пряталась в чулане, в гостинице, куда они заехали пообедать. Зловонная каменная клетушка, слишком соответствующая Протоколу, чтобы быть комфортной. Но некогда объяснять.
– Послушай, не знаю, как тебя зовут…
– Кейро.
– Слушай, Кейро. Мне жизненно важно поговорить с Финном. И кстати, как ты заполучил этот Ключ? Украл?
Яркие синие глаза, длинные светлые волосы. Да он просто красавчик и определенно знает это.
– Мы с Финном братья по обету, – проговорил он. – Мы связаны клятвой. Он дал мне Ключ на хранение.
– Значит, он тебе доверяет?
– Конечно.
– А я – нет, – произнес другой голос.
Из-за его спины показалась девушка; зло глянув на нее, Кейро буркнул:
– Заткнулась бы ты.
Но та пригнулась пониже к Ключу и торопливо заговорила, обращаясь к Клодии:
– Я Аттия. Думаю, он решил бросить Финна и сапиента. Хочет сам совершить Побег, как Сапфик. Верит, что Ключ поможет. Не позволяй ему! Иначе Финн умрет.
Ошалевшая от обрушившегося на нее количества незнакомых имен Клодия взмолилась:
– Погоди! Помедленнее! Почему он должен умереть?
– Кажется, они тут, в этом Крыле, придумали какой-то странный обряд. Финн должен встретиться со Зверем. Ты чем-нибудь можешь помочь? Какой-нибудь магией со звезд? Ты должна!
Выглядела девушка ужасно: мерзкое рубище – ничего грязнее Клодия в жизни не видела, – спутанные, торчащие клочьями темные волосы. И она умирала от страха.
Пытаясь сохранить способность рассуждать здраво, Клодия сказала:
– Что же я могу сделать? Вам нужно вызволить его оттуда.
– С чего ты взяла, что нам это удастся? – спокойно спросил Кейро.
– У вас нет выбора. – В гостиничном дворе раздался шум, и Клодия нервно оглянулась. – Потому что я буду говорить только с Финном.
– Он тебе понравился, да? А сама-то ты кто вообще?
– Смотритель Инкарцерона – мой отец, – насупившись, ответила она.
– Что еще за Смотритель? – фыркнул Кейро.
– Он… надзирает за Тюрьмой.
От его холодной презрительной ухмылки Клодию зазнобило. Она торопливо продолжила:
– Может быть, мне удастся отыскать схемы Тюрьмы, карты тайных путей, проходов и коридоров, что выведут вас оттуда. Но я ни слова не скажу, пока не увижу Финна.
Джаред, услышь он это лживое обещание, не удержался бы от стона, но у нее не было выбора. Она не доверяла этому Кейро – уж больно самонадеян, а девушка кажется слишком напуганной и обозленной.
Кейро пожал плечами:
– Что такого особенного в Финне?
Поколебавшись, Клодия сказала:
– Думаю… думаю, что узнала его. Он старше, выглядит чуть по-другому, но кое-что в его голосе… Если я права, то по-настоящему его зовут Джайлз и он сын… очень важной персоны тут, у нас.