лись.
Джаред повернул голову, заслышав рядом шорох шелкового одеяния.
– Вы выглядите слегка уставшим, Мастер. – Лорд Эвиан поклонился.
– Бессонная ночь, сэр.
– Ах, понимаю. Еще немного – и все наши переживания останутся позади.
Толстяк улыбнулся, обмахнувшись маленьким черным веером, и продолжил:
– Пожалуйста, передайте Клодии мои наилучшие пожелания.
Он повернулся, готовый удалиться. Джаред быстро проговорил:
– Еще секунду, милорд. В тот день… когда вы произнесли свою клятву…
– Да? – Вся чопорность мгновенно слетела с Эвиана, он насторожился.
– Вы упомянули Девятипалого.
Эвиан уставился на Джареда, затем, схватив за руку, потащил его за собой, протискиваясь сквозь толпу настолько яростно и торопливо, что люди стали оглядываться на них. Выбравшись в коридор, Эвиан прошипел:
– Никогда не упоминайте это имя вслух! Оно тайно и свято для тех, кто в него верит.
– Я слышал о многих культах и верованиях. – Джаред выдернул руку. – Одобренных королевой, конечно же. Но этот…
– Сегодня не тот день, чтобы дискутировать на религиозные темы.
– В самый раз. – Взгляд Джареда был ясен и остр. – У нас слишком мало времени. У вашего героя есть другое имя?
– Я в самом деле не могу об этом говорить, – сердито выдохнул Эвиан.
– Вы скажете, милорд, – мягко приказал Джаред. – Иначе я сейчас так громко объявлю о вашем заговоре, что меня услышит каждый страж во Дворце.
– Не посмеете. – Лоб Эвиана покрылся испариной.
Опустив глаза, Джаред заметил в руке лорда кинжал, направленный прямо ему в живот. Сапиент в упор посмотрел на Эвиана.
– Убьете вы меня или нет, я успею раньше. Я ведь немногого прошу, просто назовите имя.
Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Затем Эвиан промолвил:
– Вы смелый человек, сапиент, но больше не вставайте на моем пути. Что касается имени… Да, есть еще одно, скрытое во тьме веков, затерянное в легендах. Имя Того, кто заявил, что совершил Побег из Инкарцерона. В самых тайных наших обрядах он известен как Сапфик. Я удовлетворил ваше любопытство?
Джаред помедлил долю секунды и вдруг, оттолкнув Эвиана в сторону, бросился прочь из зала.
Кейро и Гильдас взорвались разъяренными воплями.
– Ты не можешь нас бросить! – кричал сапиент. – Сапфик совершил Побег! Значит, выход есть!
Клодия молча смотрела на Финна. Тот сидел, съежившись, в развороченном при столкновении углу палубы, сломленный горем. Его плащ был разодран, на лице виднелись порезы. Сейчас более чем когда-либо девушка была уверена, что перед ней Джайлз. Но поздно, слишком поздно!
– И ты выйдешь за него, – тихо сказал он.
Гильдас выругался. Кейро бросил на брата уничижительный взгляд:
– Какая разница, за кого там она выйдет?! Может, она решила, что он нравится ей больше, чем ты. – Он развернулся, подбоченился и смерил Клодию взглядом с головы до ног. – Так ведь, принцесса? Для тебя это всего лишь развлечение, занятная игра?
Он кивнул в ее сторону:
– Какие милые цветочки! Какое славное платьице!
Он приблизился настолько, что казалось, вот-вот дотянется и схватит ее.
– Кейро, заткнись, – бросил Финн.
Поднявшись, он посмотрел ей в лицо:
– Просто скажи почему? Почему это невозможно?
Клодия не нашла слов. Как она могла сказать им такое?
– Джаред кое-что узнал. Просто поверьте мне.
– Что именно он узнал?
– Об Инкарцероне. Все кончено, Финн. Прошу тебя, научись жить там. Забудь про Снаружи.
– А как же я? – крикнул Гильдас. – Я шестьдесят лет планировал свой Побег! Я полжизни странствовал по Тюрьме в поисках Видящего Звезды, другого мне уже не найти! Девочка, я дошел до Края Мира! Я не предам свою мечту!
Она вскочила и в сердцах бросила ему:
– Ты используешь его так же, как мой отец использует меня! Он для тебя всего лишь шанс выбраться оттуда, остальное тебя не заботит. Никому из вас нет до него дела!
– Неправда! – прошипела Аттия.
Пропустив это замечание мимо ушей, Клодия снова обратилась к Финну:
– Прости. Как бы мне хотелось, чтобы все сложилось иначе. Прости…
Тут за ее дверью раздался какой-то шум. Повернувшись, Клодия рявкнула:
– Не желаю никого видеть! Отошли их прочь!
– Ты должна понять, от чего я бегу. От беспамятства, от темноты, пустоты внутри. Не могу с этим дальше жить. Не оставляй меня здесь, Клодия! – воскликнул Финн.
Невыносимо. Злость Кейро, гнев старика, мольба Финна. Он причинял ей боль, а ведь она ни в чем не виновата. Потянувшись к Ключу, Клодия сказала:
– Я хотела попрощаться, Финн. Я должна вернуть Ключ. Отец обо всем узнал. Все кончено.
Ее пальцы коснулись панели. За дверью кто-то громко спорил.
И тут в разговор вступила Аттия:
– Он тебе не отец, Клодия.
Все повернулись в ее сторону. Девочка сидела на палубе, обхватив колени руками. Она не поднялась и ничего больше не сказала. Так и осталась сидеть в наступившей напряженной тишине – замурзанное спокойное личико, темные засалившиеся волосы.
Клодия приблизилась к ней.
– Что ты сказала? – Ее собственный голос показался ей чужим и слабым.
– Что слышала, – холодно и отчужденно отозвалась Аттия. – Я не хотела говорить, но ты меня вынудила. Пора тебе узнать. Смотритель Инкарцерона не твой отец.
– Ты лживая маленькая стерва!
– Нет, я не вру.
Кейро ухмыльнулся.
Мир уходил из-под ног Клодии. Да еще и гвалт снаружи нарастал, его уже невозможно было игнорировать. Клодия распахнула дверь и увидела Джареда, которого держали два стража.
– В чем дело? – жестко спросила она. – Дайте ему войти.
– Но приказ вашего отца, леди…
– Мой отец, – крикнула она, – может убираться к дьяволу!
Джаред втолкнул ее в комнату и захлопнул за собой дверь.
– Клодия, послушай меня…
– Мастер, пожалуйста, не сейчас!
Джаред заметил отсвет голообраза. Клодия вернулась к Ключу.
– Ладно, рассказывай, – приказала она.
Аттия помолчала, потом поднялась на ноги, отряхнула ладошки.
– Ты мне никогда не нравилась. Высокомерная, избалованная гордячка. Думаешь, ты такая крутая? Да здесь ты бы и десяти минут не протянула! А Финн стоит десятка таких.
– Аттия, – прорычал Финн, но Клодия резко его оборвала:
– Пусть говорит!
– В башне сапиента мы нашли списки заключенных – там перечислены все, кто хоть раз оказывался в Тюрьме. Остальные искали свои имена, а я – нет. – Аттия подошла ближе. – Я искала твое!
Финн обернулся, похолодев:
– Ты же сказала, что ее там не было!
– Я сказала, что ее нет в Инкарцероне. Но она была здесь раньше.
Финн заледенел. Посмотрев на Клодию, он заметил, как та побледнела. Тишину нарушил Джаред:
– Когда?
– Она родилась тут и прожила одну неделю. А потом словно испарилась – никаких тюремных записей. Кто-то забрал из Тюрьмы младенца, и вот, поглядите-ка, – дочь Смотрителя. Ему, наверное, очень нужна была дочь. Видимо, его собственная умерла, иначе он выбрал бы сына.
– Ты опознала ее по младенческой фотографии? Это, знаешь ли… – начал Кейро.
– Не только. – Аттия продолжала смотреть на Клодию. – Кто-то помещал ее портреты в книгу. Такие же изображения, как те, наши. Там все – как она взрослела и как получала, что пожелает: наряды, игрушки, лошадей. Ее…
– Помолвка? – ядовито продолжил Кейро.
Финн резко обернулся:
– Я там был, на тех изображениях, Аттия?
– Нет, – одними губами произнесла девушка.
– Уверена?
– Я бы тебе сказала, – горячо проговорила Аттия. – Я бы сказала. Но там была только она.
Финн перевел взгляд на потрясенную, оглушенную Клодию, потом – на Джареда. Тот тихо проговорил:
– Я обнаружил, что имя Сапфика известно и у нас. Похоже, он действительно совершил Побег.
Сапиенты обменялись быстрыми взглядами.
– Понимаете, что это означает?
Старик торжествовал. В его израненное, истекающее кровью тело вернулась прежняя энергия.
– Ее забрали отсюда. Сапфик выбрался сам. Выход есть! Может, если мы соединим оба Ключа, мы сможем разблокировать его?!
– Клодия? – нахмурившись, позвал ее Джаред.
Секунду она не шевелилась, потом, вздернув подбородок, твердо, пронзительно и горько посмотрела на Финна.
– Не выключай Ключ ни на минуту, – сказала она. – Когда я попаду Внутрь, мне нужно будет найти тебя.
30
Вся моя жизнь – ради этой минуты,
Все пути мои – к этой стене,
Все мои речи – в этом молчанье,
Вся моя гордость – в этой вине.
– Пора?
Клодия, одетая во все черное, нетерпеливо мерила шагами кабинет.
– Еще пять минут. – Джаред, не поднимая головы, трудился над панелью управления. Сапиент уже провел испытания с носовым платком: положил его на стул, включил устройство – и он исчез. Но вернуть его до сих пор не удавалось.
Клодия следила за дверью.
Там, в своей спальне, она разорвала в клочья свадебное платье с яростью, поразившей ее саму, – обрывки кружев и оборок так и летели в разные стороны. С этим покончено. Хватит с нее Протокола! Она принимает бой. Мчась по подвальным переходам, она оставила за спиной весь гнев, все замешательство, всю пустоту бессмысленного прошлого.
– Порядок. – Джаред поднял глаза. – Кажется, я понял, как это работает. Но, Клодия, кто знает, куда ты попадешь?
– Какая разница! Лишь бы там не было его!
Мысль о том, что отец ей вовсе не отец, все еще звенела в ее голове, словно огромный колокол, отдаваясь бесконечным эхом. Тихие опустошающие слова Аттии бесконечно повторялись в мозгу, и Клодия почти не слышала ничего другого.
– Садись на стул, – сказал Джаред.
Она схватила шпагу, сделала шаг и остановилась.
– А как же ты? Когда он узнает…
– Обо мне не беспокойся. – Джаред бережно взял ее за руку и усадил. – Мне уже давно пора объясниться с твоим отцом. Уверен, для меня это будет полезно.