Каменные стены были исцарапаны надписями – именами и датами – и покрыты слоем молочно-белого лишайника. Потолок терялся во мраке. Высоко в стене виднелось окно, закрытое с той стороны чем-то похожим на ставни. Больше ничего. Но дверь клетки была отворена.
Клодия осторожно вдохнула и закашлялась. Здесь царила тишина – давящая, холодная, липкая. Будто кто-то прислушивался к незваной гостье. В углу клетки Клодия заметила Око – маленький красный глаз, бесстрастно наблюдающий за ней.
Чувствовала она себя нормально – ни звона в ушах, ни головокружения. Посмотрела на свои руки, сжимающие Ключ. Неужели теперь ее видно только под микроскопом? Хотя, наверное, все относительно – можно предположить, что как раз здесь размеры нормальные, а Королевство снаружи – страна гигантов.
Клодия подошла к покосившейся двери. Похоже, ее давно не закрывали – петли и висевшие на ней цепи разъела ржавчина. Беглянка проскользнула за дверь и оказалась в грязном каменном коридоре, уходившем во мрак.
Она коснулась панели управления на Ключе и прошептала:
– Финн?
Нет ответа. И только далеко впереди, в тоннеле раздался низкий рокот, словно включился какой-то аппарат. Она торопливо встряхнула Ключ, чувствуя, как бешено бьется сердце.
– Это ты?
Тишина.
Она сделала пару шагов и остановилась. Снова тот же звук, тот же мелодичный рокот… Странное он вызывал ощущение – словно неизвестный аппарат настраивается, ищет ее. Открылось алое Око, повернулось, описав полукруг, и уставилось на Клодию. Она застыла.
– Я тебя вижу, – раздался ласковый голос. – Я знаю тебя.
Этот голос принадлежал не Финну. Он вообще казался незнакомым.
– Я помню всех своих детей. Ты давно исчезла отсюда, а теперь вернулась. Не могу понять.
Клодия потерла щеку грязной рукой:
– Кто ты? Я не вижу тебя.
– Видишь. Ты стоишь на мне, дышишь мной.
Клодия шагнула назад, глядя себе под ноги, но не увидела ничего, кроме каменного пола.
Чувствуя на себе пристальный немигающий взгляд, она выдохнула в ужасе:
– Ты – Тюрьма.
– Да, – в голосе собеседника слышался живой интерес. – А ты – дочь Смотрителя.
Слова застряли в горле. Джаред говорил, что Инкарцерон обладает разумом, но такого она и вообразить не могла.
– Поможем друг другу, Клодия Арлекса? – Спокойный голос звенел в тоннеле легким эхом. – Ты ищешь Финна и его друзей, верно?
– Да.
Может быть, не стоило это говорить?
– Я отведу тебя к ним.
– С этим справится Ключ.
– Не пользуйся Ключом. Он вносит помехи в работу моих систем.
Ей показалось или последняя фраза была произнесена торопливо и с некоторым раздражением? Она медленно двинулась по тоннелю.
– Ясно. А что ты хочешь взамен?
Тихий звук, похожий на вздох или короткий смешок.
– Такого вопроса мне еще никто не задавал. Я хочу, чтобы ты поведала мне, что там, Снаружи. Сапфик клялся, что вернется и расскажет, но так и пропал. Твой отец не хочет об этом говорить. В глубине души я даже начинаю сомневаться, существует ли вообще это ваше Снаружи. Может быть, выходом Сапфика была смерть, а ты живешь в каком-то моем уголке, который я не в состоянии нащупать. У меня миллиарды Очей и других органов чувств, но взгляд за мои пределы для меня невозможен. О Побеге мечтают не только узники, Клодия. Но как я смогу бежать из самого себя?
Клодия дошла до угла, где проход раздваивался на два абсолютно одинаковых и абсолютно темных коридора. Она нахмурилась и крепче сжала Ключ:
– Не знаю. Я слишком много всего пытаюсь сделать. Ладно. Отведи меня к Финну. А по дороге я буду тебе рассказывать про все, что есть Снаружи.
В одном из коридоров вспыхнул огонек.
– Сюда.
Клодия помедлила:
– А ты точно знаешь, где они? Не заманиваешь меня в ловушку?
Молчание. А затем:
– Ох, Клодия! Как же разозлится на тебя отец, когда узнает.
31
Он падал весь день и всю ночь. Он летел в пропасть, полную черноты. Он падал, как падает камень, как птица со сломанным крылом, как поверженный ангел. Когда он упал, мир содрогнулся.
– Смотри-ка! – Кейро не спускал глаз с Ключа. – Цвета меняются.
Финн поднял кристалл повыше и поймал им отблеск света. Замельтешили красные огоньки, постепенно собирающиеся в бледную радугу. Ключ в его руках потеплел.
– Может быть, она уже Внутри.
– Тогда почему не выходит на связь?
Ковылявший впереди Гильдас обернулся:
– Куда дальше, Финн?
Финн понятия не имел. Разбитый бурей корабль остался далеко позади, куб перешел в тоннель, сужавшийся по мере их торопливого продвижения, и очень скоро беглецы оказались в тесном и низком коридоре с черными каменными стенами, посверкивающими знакомым обсидиановым блеском.
– Держитесь рядом со мной, – буркнул Финн. – Мы не знаем, как далеко распространяется защитное поле.
Гильдас едва ли услышал своего провидца. С того момента, как старик поговорил с Джаредом, лихорадочная одержимость вновь овладела им. Теперь сапиент взволнованно хромал впереди, исследуя царапины на стенах и что-то бормоча себе под нос.
– Старикан совсем рехнулся, – с отвращением выдавил Кейро и оглянулся назад. – А эта зараза!
Позади плелась Аттия. Казалось, она специально шла медленно, чтобы как следует над чем-то поразмыслить.
– Ну и номер она выкинула, – начал Кейро, бросив проницательный взгляд на Финна. – Настоящий удар ниже пояса, правда?
Финн кивнул. Услышанное от Аттии сильно подействовало на Клодию – она будто окаменела. Словно смертельно раненный человек, который старается как можно меньше двигаться, чтобы избежать боли.
– Но, – продолжал Кейро, – это значит, что выход есть. И мы сможем выбраться.
– У тебя нет сердца. Только о себе и думаешь.
– И о тебе, брат. – Кейро внимательно осмотрелся. – Если Снаружи существует и ты там типа король, то я буду беречь тебя как зеницу ока. Принц Кейро! Мне нравится, как это звучит!
– Не уверен, что справлюсь…
– Ты справишься. Ну, притворишься, делов-то. Ты же мастер на такие штуки, а? – Кейро искоса посмотрел на брата. – Всех обдуришь.
– Слышишь? – вдруг спросил Финн.
Шорох. Мягкий шепот вдали. Кейро обнажил меч. Их догнала Аттия.
– Что это?
– Что-то там, впереди. – Кейро внимательно вслушивался, но звуки прекратились.
Гильдас замер, опираясь о стену рукой, и пробормотал:
– Может, это Клодия нас нашла?
– Шустро она, если так. – Кейро плавно двинулся вперед. – Держимся вместе. Финн, иди последним и береги Ключ.
Гильдас фыркнул, но послушно занял место между ними.
Голос. Он звучал где-то впереди. Беглецы пошли медленнее, теперь путь им преграждали неизвестно откуда взявшиеся предметы: гигантские цепи, кандалы и оковы, кучи инструментов и даже сломанный и опрокинутый навзничь «жук». Они миновали несколько запертых дверей. За одной из них Финн сквозь решетку рассмотрел крохотную темную клетку: крысиная стая окружила пустую тарелку, в углу – груда грязного тряпья, прикрывавшего, наверное, чье-то тело. Здесь царила неподвижная, мертвая тишина, словно об этом месте не помнили даже его создатели. Закуток Тюрьмы, который сам Инкарцерон веками не удостаивал внимания. Как тот зал, в котором Маэстра и ее народ нашли Ключ и истлевшие останки человека, создавшего или укравшего кристалл.
Маэстра… Финн осознал, что начинает ее забывать, Казалось, с момента ее гибели уже прошло много лет. И все же воспоминания о падающем мосте и ее последнем взгляде еще жили в нем, подкарауливали по ночам, не давая заснуть. И ее жалость…
Аттия схватила его за руку, и он понял, что отстал.
– Очнись, брат, – зло прошипел Кейро.
Сердце колотилось. Он потряс головой, пытаясь вернуть ясность мысли.
Покалывание кожи на щеках ослабевало. Он глубоко вдохнул.
– Все нормально? – тихо спросил Гильдас.
Финн кивнул. Припадок почти взял над ним верх, дурнота не отпускала.
Он заглянул за угол.
Там звучал голос, говорящий на незнакомом языке, состоявшем из ритмического щелканья и писка. Голос обращался к «жукам», «подметальщикам», «мухам», металлическим «крысам», которые обычно уносили трупы. Миллионы этих тварей неподвижно застыли на полу огромного зала и в воздуховодах, повисли на веревках, и все они смотрели в одном направлении: на звезду, ярко сияющую во мраке. Инкарцерон инструктировал своих созданий, и произносимые им слова были немыслимой мешаниной звуков, поэзией треска и грохота.
– Они слышат его? – шепотом спросил Кейро.
– Это не просто слова.
В самом центре темноты чувствовалась вибрация, словно где-то билось огромное сердце или отсчитывали время гигантские часы.
Голос затих. Киборги тут же развернулись и безмолвно устремились прочь, пока не исчезли из виду.
Финн подался вперед, но Кейро остановил его.
Око все еще наблюдало. Огонек осветил пустой зал. А потом мягкий голос тихо произнес:
– Ключ у тебя, Финн? Могу я его забрать?
У Финна перехватило дыхание. Он бросился бы прочь, но помешал Кейро. Кусая губы, Финн различил тихий самодовольный смешок Тюрьмы:
– Клодия уже Внутри. Знаешь ли ты об этом? Конечно, я сделаю все, чтобы вы никогда с ней не встретились. Это легко, учитывая мои просторы. Не хочешь со мной поговорить, Финн?
– Он не уверен, что мы здесь, – прошептал Кейро.
– Не знаю, я так не думаю.
У Финна появилось странное желание покинуть пределы защитного поля, создаваемого Ключом, просто выйти из него. Но Кейро не отпускал. Развернувшись к Аттии, тот скомандовал:
– Назад, быстро.
– Конечно, я всего лишь машина, – язвительно продолжал Инкарцерон. – Не то, что вы. Или нет? Или и вы не так уж чисты и цельны? Возможно, мой маленький эксперимент кое-что прояснит.
Кейро, толкнув Финна, в ужасе заорал:
– Бежим!
Слишком поздно. Послышалось шипение и щелчок. Меч вылетел из руки Кейро и с лязгом прилип к стене.