Финн кинулся в сторону. Врезался в запутанную кучу канатов; схватив ближайший, он потянул его, раскрутил над головой; тяжелый просмолённый конец верёвки почти достиг груди птицы; орёл отклонился, пролетев мимо, снова взмыл ввысь, готовясь повторить атаку.
Финн присел рядом с Гильдасом, укрывшись за выступом борта.
– Он возвращается! – взвизгнула Аттия.
– Ему нужен Ключ. – Гильдас пригнулся. Хлестали струи ливня, вновь загремел гром, и на этот раз в нём слышался зычный голос – гневное ворчание, раздававшееся откуда-то издалека и с высоты.
Орёл камнем бросился вниз. Кейро, стоящий за штурвалом, слегка повернул колесо в сторону. Орёл тут же лёг на крыло и, широко разинув клюв, зловеще вскрикнул. А потом, совершенно неожиданно, повернул на запад и улетел прочь.
Финн достал Ключ. Он едва дотронулся до него, и тут же появилась Клодия, растрёпанная и едва ли не плачущая.
– Финн, – сказала она. – Слушай меня. Я...
– Это ты послушай, – вцепившись в перила, потому что корабль продолжало раскачивать и болтать, заявил он. – Нам нужна помощь, Клодия. Ты должна поговорить с отцом. Потребуй, чтобы он прекратил бурю, иначе нам конец!
– Буря? – она покачала головой. – Он не… Он не поможет. Он желает твоей смерти. Он обо всём узнал, Финн!
– Тогда…
И тут раздался крик Кейро. Финн глянул вверх – и пальцы его стиснули Ключ. За мгновение до того как отключилась связь, Клодия тоже это увидела.
Гигантская железная стена. Стена На Краю Мира.
Вырастая из неведомых глубин, она закрывала собой небо.
Корабль несло прямо на неё.
28
Единственный путь – через особый Портал, ключ от которого будет только у Смотрителя.
Хотя у каждой тюрьмы есть свои дыры и лазейки.
***
Было уже поздно, часы на Эбеновой Башне пробили десять. В летних сумерках над лужайками вилась мошкара, откуда-то издалека доносился крик павлина. Клодия бежала по галерее, навстречу ей то и дело попадались слуги, тащившие стулья, здоровенные оленьи ноги, гобелены, но, тем не менее, умудрявшиеся кланяться. Сумятица праздничных приготовлений была в полном разгаре. Клодия раздражённо нахмурилась, не осмеливаясь спрашивать у слуг, где находится комната Джареда.
Но, как оказалось, он уже ждал её.
Повернув за угол у фонтана из четырёх каменных лебедей, она почувствовала, как в её локоть вцепилась рука учителя. Она нырнула вслед за ним в проём и остановилась, учащённо дыша. Он прикрыл дубовую дверь, оставив небольшую щель.
Мимо двери промчалась тёмная фигура. Клодия узнала отцовского секретаря.
– Медликоут следит за мной?
Джаред, бледный и осунувшийся, как никогда прежде, приложил палец к губам. Излучая какую-то нервную энергию, встревожившую Клодию, учитель повёл её вниз по каменным ступенькам, через заброшенный дворик, по тропинке под аркой, увитой жёлтым ракитником. В какой-то момент он остановился и прошептал:
– Я тут нашёл развалюху, где можно поговорить. Моя комната напичкана жучками.
Обезображенная шрамами, оставшимися после Лет Гнева, огромная луна заливала серебряным сиянием фруктовый сад и оранжереи, свет её отражался бриллиантовыми искорками от распахнутых из-за жары дворцовых окон. Из дворца доносилась тихая музыка, голоса и взрывы смеха, перезвон посуды. Тёмная фигура Джареда проскользнула между двумя колоннами, на вершинах которых танцевали каменные медведи, потом мимо кустарников, пахнущих лавандой и мелиссой, к маленькому строению в самом отдалённом и заброшенном уголке огороженного каменной стеной сада. Клодия увидела увитую плющом башенку и разрушенную балюстраду.
Учитель отпер дверь и ввёл ученицу внутрь.
Здесь было темно и пахло влажной землёй. Джаред зажёг маленький факел и указал им на внутреннюю дверь.
– Скорее.
Древесина покрытой плесенью двери крошилась от старости. Окна в помещении заросли плющом. Когда Джаред зажёг лампы, Клодия огляделась и прокомментировала:
– Почти как дома.
Джаред уже успел здесь расположиться – распаковал несколько коробок с инструментами и книгами и установил электронный микроскоп на колченогий столик.
Он повернул к ученице измождённое лицо.
– Клодия, ты должна на это взглянуть. Это меняет всё. Всё.
– Успокойся, – попросила она, испуганная страданием, прозвучавшем в его голосе. – Как ты себя чувствуешь?
– Терпимо. – Он наклонился над микроскопом, сноровисто настроил его и сделал шаг назад. – Помнишь тот металлический обломок, который я подобрал в кабинете? Взгляни на него.
Озадаченная, она приникла к окуляру. Картинка слегка расплывалась. Клодия навела резкость и застыла при виде того, что открыл ей микроскоп.
Джаред прошёл к стене, волоча по грязи подол мантии, и обессилено опустился на пол посреди крапивы и побегов плюща. Он не отрывал глаз от Клодии.
***
Это была Стена На краю Мира.
Если Сапфик действительно падал вдоль неё от вершины до самого низа, на это должны были уйти годы. Ветер бился о бескрайнюю стену и, отражаясь от неё, закручивался в гигантскую воронку. Обломки металла из сердца Инкарцерона взлетали вверх и опадали в бесконечном вихре. Ничто не могло бы вырваться из этой ловушки.
– Разворачиваемся! – заорал Гильдас и рванулся к штурвалу, Финн поспешил за ним. Они сгрудились вокруг Кейро, налегли все вместе и попытались заложить вираж прежде, чем судно попадёт в восходящий воздушный поток.
С громовым звуком выключился день.
В наступившей темноте Финн услышал ругань Кейро и почувствовал, как рядом сражается со штурвалом Гильдас.
– Финн, потяни за рычаг! Внизу.
Он нащупал рычаг и с усилием дёрнул.
На носу корабля вспыхнули и заморгали два огонька, и стало видно, как близко к Стене находится судно. Круги света заплясали на огромных заклёпках и громадных, величиной с дом, плитах, исцарапанных, покрытых трещинами, и искорёженных ржавчиной.
– Мы сможем вырваться? – прокричал Кейро.
Гильдас лишь одарил его мрачным взглядом. И тут они начали падать. Корабль полетел вниз вдоль Стены, роняя доски и обрывки тросов, словно огромный серебристый ангел, бьющий парусами, как крыльями. Его обитатели уже приготовились к смерти, но тут вихрь подхватил судно. Треснула мачта, посудина снова взлетела вверх, бешено вращаясь. Носовые огни мелькали на стене – темнота, пятно света, темнота. Финн запутался в канатах и повис, хватаясь за чью-то руку, должно быть, Кейро. Неистовый восходящий поток толкал их всё выше, словно струя мощного фонтана; воздух становился всё более разреженным, облака и гроза остались далеко внизу, а кошмарная Стена притягивала их к себе всё ближе. Так близко, что Финн уже мог разглядеть мелкую паутину трещин на её поверхности и крохотные отверстия, из которых вырывались летучие мыши, с лёгкостью парившие в порывах ветра. Отполированный в результате миллиардов столкновений металл матово блестел в свете носовых огней судна.
Корабль накренился. Уверенный, что он вот-вот перевернётся, Финн вцепился в Кейро и смежил веки, но через мгновение, открыв глаза, обнаружил, что посудина выровнялась. Об него ударился сражавшийся с тросами Кейро.
Корабль развернулся ещё раз, и вдруг, содрогнувшись, резко нырнул вниз.
- Аттия отдала якорь! – проревел Гильдас.
Должно быть, Аттия как-то пробралась вниз и отпустила кабестан. Взлёт замедлился, повисли изорванные паруса. Гильдас с трудом поднялся, притянул к себе Финна и сказал:
– Мы должны подобраться как можно ближе к стене и прыгнуть.
Финн непонимающе уставился на него.
– Это единственная возможность! – рявкнул сапиент. – Корабль может взлетать и падать целую вечность. Мы должны подойти вон туда.
Финн посмотрел в направлении, указываемом сапиентом, и увидел куб, выступающий из Стены. Внутри него зияло чернотой отверстие, казавшееся слишком маленьким, чтобы в него можно было протиснуться.
– Сапфик приземлился на куб, – напомнил Гильдас. – Должно быть, этот самый.
Финн с сомнением переглянулся с Кейро. Вернулась Аттия, а названые братья вели между собой безмолвный спор: «Старик совсем спятил на почве сказок о Сапфике!» – «Да, но разве у нас есть другой выбор?»
Кейро пожал плечами, недолго думая крутанул штурвал и направил корабль прямо на Стену, в таинственную черноту куба.
***
Клодия не могла выговорить ни слова – так велики были её удивление и отчаяние. Она увидела животных.
Львов!
Она автоматически пересчитала их: шесть, семь… плюс три детёныша. Прайд, кажется, так это называется?
– Они не могут быть настоящими, – пробормотала она.
– И, тем не менее, это так, – вздохнул позади неё Джаред.
Живые львы и львицы – одна рычит, остальные лениво валяются в траве. Рядом несколько деревьев и озеро, по которому скользят водяные птицы.
Она выпрямилась, посмотрела на микроскоп и снова склонилась к окуляру.
Один львёнок шлёпнул другого лапой, и они, играя, покатились по земле. Львица зевнула и улеглась, вытянув лапы.
Клодия обернулась и встретилась взглядом с Джаредом. Сказать было нечего – кроме, разве что, догадок, которые она не осмеливалась произнести даже мысленно, к таким ужасающим выводам могли бы привести её умозаключения.
– Каких размеров эти существа? – решилась она наконец.
– Невероятно маленькие. – Он прикусил кончик длинной пряди. – Уменьшенные до миллионной доли нанометра… бесконечно малые величины.
– Они же не… Что их там удерживает?
– Они в самонастраивающемся гравитационном ящике. Я думал, эта технология давно утрачена. Кажется, там целый зоопарк: слоны, зебра, – произнёс он и покачал головой. – Возможно, это был прототип… наверное, сначала протестировали на животных. Кто знает?
– Это значит… – выдавила Клодия, – что Инкарцерон…
– Мы искали громадное помещение, подземный лабиринт. Целый мир. – Он уставился в темноту. – Как же мы были слепы, Клодия! В библиотеке Академии есть записи, судя по которым подобные технологии изменения размеров когда-то существовали, но были утрачены за время вой