Приведем лишь один яркий пример из книги Вилкинса. См. также http://www.dopotopa.com/g_wilkins_mertvye_goroda_drevney_brazilii.htm.
H.Wilkins пишет следующее.
В современной Бразилии (речь идет о первой половине XX века – Авт.) я не заметил особого энтузиазма по поводу тайн далекого прошлого, раскрытие которых, по мнению некоторых американских обозревателей, могло бы некоторым образом отвлечь Западную Европу от событий второй мировой войны.
«В дебрях Бразилии нет никаких древних руин, сеньор. Там нет следов древней культуры, подобных тем, которые имеются в Юкатане или джунглях Гондураса или Гватемалы. Всё это было здесь, когда дон Педро Кабрал увидел то, что теперь называется Рио-де-Жанейро, в 1500 году, а те, кто обитает здесь сейчас, — это примитивные индейцы, живущие рыболовством и охотой, они живут в хижинах на берегах Амазонки и Мату-Гросу. Наши сертаны — это непроходимые дебри, заросли кустарников, здесь нет никаких памятников, подобных тем, которые находятся в Перу».
Таков был ответ профессора экономики и географии из знаменитого Бразильского университета, когда я спросил его о древних развалинах в Бразилии.
Я также встречался с другим приятным джентльменом, потомственным фазендейро, то есть патриархальным землевладельцем южного типа времен расцвета Бразильской империи… Он с осуждением отзывался о никчемных затратах времени и усилий неутомимых, любознательных и бескорыстных людей… Он смеялся над чудачеством иностранцев — будь то англичан или американцев, которым зачем-то понадобилось совать свои носы в глубины Бразилии, которые кишат насекомыми, ужасными ядовитыми клещами, где везде подстерегает лихорадка и жало злобных тарантулов, где обитают воинственные дикари, зачастую охотники за человеческими головами, которые обещают смерть всякому, кто нарушает границы их владений.
С таким же безразличием к древней истории Бразилии встретился я и на юге страны. Дело дошло до того, что людей, полностью посвятивших себя воссозданию истории древнего мира Бразилии, несколько пренебрежительно стали называть индеанистами. Действительно, некоторые из них были индейского происхождения. Так, например, сеньор Бернардо ду Сильвия Рамос был выходцем из племени тапуйя. Он собрал уникальную коллекцию древних монет, чтобы на вырученные от нее деньги отправиться в путешествие по всей Северной и Южной Америке… Он проявил живую заинтересованность в древних загадках Бразилии, в частности, в ее истории, которая имеет свои собственные литературные памятники. Проведя сравнительный анализ древних надписей, обнаруженных на территориях «Старого Света» с теми, которые ему удалось отыскать в Центральной и Южной Америке, сеньор Рамос написал по этому поводу объемистые тома.
Верховные власти Бразилии, изучив его работы, высказали вежливое одобрение. В 1928 году на деньги общественности был опубликован один том. Вместе с сеньором Фротом они обнаружили в Мату-Гросу множество финикийских, египетских и даже шумерских надписей и иероглифов. Сеньор Рамос отметил, что у его индейских предков сохранилось много древних преданий об их очень старинной культуре и развитой цивилизации, что была в расцвете тысячелетия назад и располагалась к северо-западу от центральных высокогорий Бразилии. И теперь в архивах большой публичной библиотеки в Рио, объединяющей крупные и бесценные хранилища древних королей Португалии и императоров Бразилии, а также записи целого поколения вице-королей Луизитании, я натолкнулся на странные подписи. Ими были помечены страницы, написанные на португальском…
(Далее Вилкинс подробно рассказывает о нескольких экспедициях. Мы приведем вкратце его рассказ только об одной из них – Авт.).
Эта экспедиция, состоявшаяся в середине XVIII века, была хорошо снаряжена и подготовлена для походной жизни. В бразильские джунгли нельзя было брать ни вьючных животных, ни даже самых выносливых мулов. Тогда, как и сейчас, эта была земля, где жили змеи, кугуары, где одурманенные жарой люди могли найти воду только на дне ущелий, выложенных песчаником, по которым неслись бурные реки; земля, заваленная валунами и полная брызжущих и пенящихся водопадов.
Долгие десять лет продолжалась экспедиция, встречая на своем пути невероятные преграды и испытывая великие лишения. О ней уже забыли даже самые острые на язык борзописцы в Рио и Байе, когда однажды в 1753 году жалкие остатки отряда добрались до фазенды в некоем маленьком и заброшенном местечке в провинции Байя. Люди еле держались на ногах от голода и усталости. От них остались лишь кожа да кости! И здесь в вечерней прохладе, сидя на веранде после знойного дня, один из этих сендейрас записал удивительную историю их путешествий и приключений. Его рассказ был слишком невероятным, чтобы его придумал такой необразованный человек, хотя описал он все очень живописно. Но не стоит этому удивляться, потому что лишь в самые последние годы это повествование стало известно историкам или ученым…
Когда этот солдат удачи и человек дела взял перо в свои грубые пальцы, сидя где-нибудь на поваленном стволе в дремучем лесу древней Байи, он и не подозревал о том, что поднял завесу над потерянным миром…
В конце концов, эта рукопись старого бандейриста попала в руки португальского наместника в Рио-де-Жанейро. Он ясно себе представлял, что она содержит тайну больших богатств и неких давно затерянных приисков, а потому приказал кому-то из своего окружения без лишней огласки спрятать рукопись в архив и твердо отрицать ее существование, будто и в глаза ее никто не видел.
С помощью этой рукописи они надеялись сделать великое открытие. Такие записки старые испанские охотники за сокровищами в Кито (Эквадоре) и других частях южноамериканской империи испанцев называли «дерротеро». Рукопись исчезла из вида, стерлась из памяти и ни о каких следах ее не было слышно с 1760 по 1841 год, пока бразильский историк и архивариус сеньор Лагос не обнаружил ее в архивах королевской публичной библиотеки в Рио-де-Жанейро. Тут я и наткнулся на нее в 1938-1939 годах.
К несчастью, насекомые основательно подпортили древний пергамент и много ценных страниц, важных слов, а также их частей оказались утерянными; но и сохранившееся было достаточным для того, чтобы оценить удивительные открытия и захватывающие, даже скорее жуткие, приключения этих бандейрас в 1743-1753 годах.
Осенью 1939 года я получил расшифровку этого документа благодаря любезности мистера В. Дж. Бурдетта, американского генерального консула в Рио. Впоследствии я потратил много недель на перевод этих поразительных материалов с португальского и изучение их. Пришлось столкнуться и с другими источниками, касающимися заброшенных городов с таинственной историей, неизвестными американским архивариусам и историкам, которые были обнаружены в служебных архивах в провинциях Сан-Пауло или Рио.
Здесь, впервые на английском языке, я привожу это замечательное повествование о людях, которые, сами того не зная, заглянули в мертвый мир древнейших из цивилизаций.
«В Америке... мы в глубине страны... прилегающий к... Мастер Кан... и его отряд десять лет продвигаются по этим диким зарослям в поисках знаменитых серебряных приисков Великого Мурибеки. Но по упущению губернатора на них не была получена дарственная, так как губернатор хотел сам прославиться благодаря этим приискам, и Мурибека был заключен под стражу в Байи, пока не умер, что было сделано, дабы выведать у него тайну местонахождения серебряных приисков. Это сообщение пришло в Рио-де-Жанейро в начале 1754 года...»
(Пропуски, как я заключил (пишет Вилкинс – Авт.), произошли по вине насекомых. В Вест-Индии и Южной Америке архивы и старинные газеты из-за этого также пришли в полную негодность).
«После долгих и изнурительных скитаний, подстегиваемых неистребимой, но все же угасающей за долгие годы в дебрях, страстью к золоту, мы вышли к горной цепи. Она была столь высокой, что сливалась с неземными просторами и служила троном для ветров под звездами. Блеск гор еще издали возбуждал наше любопытство и восхищение, особенно когда солнце, освещавшее их, заиграло огнями на кристаллах, из которых состояли горные породы. Вид был настолько восхитительным, что никто не мог оторвать глаз от этой игры цветов…
Мы почувствовали себя разбитыми и попытались на следующий день вернуться по своим же следам. Но тут один из наших негров, собиравших хворост, спугнул белого оленя и случайно обнаружил дорогу, проходящую между двумя горами. Все было похоже на то, что проложил ее человек, а не возникла она сама по себе. Это открытие было для нас очень кстати, и мы двинулись вверх по этому пути. Но вскоре на дороге обнаружился огромный валун, который, судя по всему, упал и разворотил когда-то давно то, что было мостовой. Добрых три часа поднимались мы по этой древней дороге, зачарованные кристаллами, которые там на скалах сверкали и играли всеми красками радуги. На вершине мы сделали привал.
Отсюда, насколько хватало глаз, перед нами открывалась великолепная и восхитительная панорама. На расстоянии примерно в милю мы увидели большой город, своим масштабом и внешним видом напоминавший дворцовые ансамбли… Мы тотчас стали спускаться по дороге вниз в долину, но с большой предосторожностью… а для этого собирались выслать вперед разведывательный отряд, чтобы он по характеру местности и дыму мог бы сообщить о близости города.
Мы прождали два дня, сомневаясь, посылать ли разведчиков, но в конце концов, дождавшись рассвета, вошли туда все вместе, мучаясь в догадках, есть ли в городе люди. И тут стало ясно, что город необитаем. Индеец из наших бандейрантес решился, после двух дней колебаний, рискнуть и разведать путь; но он возвратился, ошеломив нас тем, что никого не встретил на своем пути и нигде не обнаружил следов человека. Это сообщение так смутило нас, что теперь уже никому не верилось, что мы видели жилые дома и здания. Итак, весь наш отряд отправился в путь за индейцем...