Олег замер на месте.
– Дружище… ты ведь понимаешь, что это не могло начаться просто так?
– Да, – ответил он, не оборачиваясь.
Они пересекли ещё одну улицу и оказались у ограды старой школы. Тут Данила резко остановился, взгляд его застыл на следах на асфальте. Это были крупные, глубоко вдавленные полосы, которые мог оставить лишь ещё один червь.
– Ускоримся, – сказал он коротко.
Его друг молча зашагал за ним, но вскоре заговорил снова:
– Я слышал слухи. Люди, с которыми я был, говорили о центре города.
Данила обернулся, глядя на него вопросительно.
– Что о центре?
– Там… там логово, – сказал Олег, его голос дрогнул. – Они говорили, что центр города теперь принадлежит червям. Всё, что там было, теперь покрыто их слизью. И люди… люди туда не возвращаются.
Данила молчал, но эти слова застряли у него в голове. Логово. Центр.
Перед его глазами всплыло лицо Милы, затем Татьяны Павловны. Их дом был далеко от центра, но он знал, что эти твари не остановятся.
– Телебашня, – вдруг сказал он, почти бессознательно.
– Что? – Олег нахмурился.
– На телебашне… Ты видел её? – Данила остановился, обернувшись к другу.
– Видел. Она… в тумане. Её почти не видно. Почему ты спрашиваешь?
Данила задумался, его взгляд стал пустым, словно он пытался сложить паззл.
– Перед тем как всё началось, показывали новости. Там говорили о странных вспышках на вершине башни. И сейчас она… словно притягивает их, – продолжил Олег
Его друг нахмурился, но ничего не сказал. Они двинулись дальше, оба молча переваривая то, что только что обсуждали. Их шаги глухо отдавались в пустых коридорах разрушенного города.
Данила и Олег осторожно подошли к дому, где они скрывались. Ощущение безопасности, которое раньше здесь ощущалось, сейчас казалось эфемерным. Слишком много произошло за последние часы. Данила оглянулся на друга. Олег выглядел измотанным, но его глаза горели тревожной решимостью.
– Она действительно здесь? – Олег повторил вопрос, который задавал уже несколько раз.
– Да, – спокойно ответил Данила, открывая дверь. – Тише только.
Они вошли внутрь. Затхлый запах старого дома смешивался с лёгким ароматом дыма – видимо, Мила снова пыталась разогреть что-то на плите. В комнате было тихо, но тишина эта не успокаивала, а словно сгущала воздух.
Олег шагнул вперёд, и его взгляд упал на фигуру у окна. Татьяна Павловна сидела, скрестив руки на коленях, и задумчиво смотрела в пустоту. Её силуэт казался хрупким, но в нём ощущалась странная сила веры.
– Татьяна Павловна? – Олег произнёс её имя, как будто оно было последней надеждой, за которую стоило держаться.
Она повернула голову. Её лицо лишь поначалу оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло лёгкое удивление, а затем что-то тёплое, едва заметное.
– Олег… – её голос был тихим, но искренним.
Парень не выдержал. Он бросился к ней, словно всё, что он сдерживал в себе последние дни, наконец прорвалось наружу. Его руки неловко обвили её плечи, и он сжал их так, будто боялся, что она исчезнет.
– Вы… вы живы! – его голос сорвался, и он замолчал, прижавшись лбом к её плечу.
Татьяна Павловна немного растерялась от такого порыва. Она осторожно положила руку ему на спину, пытаясь успокоить.
– Олег, всё хорошо, – мягко сказала она. – Я в порядке.
Он поднял голову, и его глаза заблестели от слёз, которые он старался сдержать.
– Я… я думал, что больше никогда вас не увижу. Они говорили, что никто не выжил, что город… – он запнулся, его голос дрожал. – Я искал вас. И думал, что не найду!
Когда она внимательно посмотрела на него, её взгляд был наполнен теплом, но сдержанным, как будто она не позволяла себе лишнего.
– Теперь ты здесь. Это главное, – сказала она. – А я… я справлялась, как могла.
– Вы точно в порядке? – Олег засыпал её вопросами. – Вы не ранены? Вы ели? Вам не холодно?
Следует отметить, что Олег был по уши влюблён в Татьяну Павловну. Это чувство захватило его ещё тогда, в их первой аудитории, когда она объясняла, почему литература – это не просто набор слов, а способ видеть суть. Теперь же, увидев её живой, он не мог скрыть ни своего облегчения, ни своих чувств.
Татьяна Павловна слегка улыбнулась.
– Олег, всё хорошо, правда. Благодарю за заботу.
Её голос оставался спокойным, но в нём была такая теплота, что Олег наконец-то смог выдохнуть. Он сел напротив неё, уставившись в её лицо, словно боялся, что это всего лишь сон.
Мила, до этого сидевшая на диване, молча наблюдала за ними. Она облокотилась на спинку дивана, её губы тронула лёгкая усмешка. Девушка чуть наклонилась в сторону Данилы и тихо хихикнула, чтобы никто не услышал.
– Посмотри, какой он, – прошептала она голосом, пропитанным скрытым смехом. – Словно щенок, который нашёл хозяина.
Данила бросил на неё короткий взгляд. Уголки его губ дрогнули, но он ничего не сказал. Его глаза снова вернулись к Татьяне Павловне.
Она заметила их молчаливую перепалку. Её взгляд на мгновение задержался на Даниле, и в нём мелькнуло что-то похожее на укор, но слишком мягкий, чтобы быть серьёзным.
– Мила, – сказала она, переводя взгляд на девушку, – что у нас с ужином?
– О, он ждёт, чтобы я его приготовила, – отозвалась она, подняв руки в жесте притворной невиновности.
Татьяна Павловна коротко кивнула, возвращаясь к своему сдержанному спокойствию. Олег, не отрывая взгляда, снова обратился к ней:
– Я боялся, что… что всё кончено. Но вы здесь. Это… вы даже не представляете, что это значит.
– Знаю, – мягко ответила она, её голос прозвучал теплее, чем раньше.
Данила поймал этот оттенок и вновь посмотрел на Милу. Она молча покачала головой, словно говоря: «Ну конечно».
Комната снова наполнилась лёгким шумом – скрипом старых половиц, шёпотом ветра за окном. Но эта музыка уже звучала по-другому. Она напоминала передышку перед новой борьбой, но с той искрой тепла, которую они все так отчаянно искали.
Вскоре после встречи с Олегом группа собралась за столом, который теперь служил им штабом в заброшенном доме. Лампочка под потолком тускло мигала, освещая потрескавшиеся стены и остатки старой мебели. Тишина в комнате напоминала о том, что город больше не принадлежит людям.
Данила развернул карту Москвы на столе. Она была старой, местами испачканной, но всё ещё сохраняла чёткие линии улиц, станции метро и главные ориентиры города.
– Нам нужно решить, как проникнуть к Останкинской башне, – начал он, проведя пальцем по маршруту. Его голос звучал уверенно, но в глазах читалась тревога. – Это наш единственный шанс.
Олег откинулся на стуле, его лицо оставалось напряжённым.
– Я всё это время слышал, что метро – это ключ, – сказал он. – Если черви избегают подземелий, мы можем использовать тоннели, чтобы подобраться ближе к телебашне.
Мила прищурилась, пронзив парня острым недоверчивым взглядом.
– Ты видел это сам? Или ты просто слышал слухи? – спросила она с лёгким сарказмом, но в её голосе чувствовалось желание понять, что знает парень.
– Не видел, – честно ответил Олег, наклонившись вперёд. – Но я видел людей, которые шли туда. Они говорили, что черви не спускаются под землю. Не знаю, почему, но метро может быть нашим шансом приблизиться незаметно.
Мила недоверчиво склонила голову, и её взгляд задержался на Олеге.
– Боятся? – уточнила она спокойно, но в голосе слышался интерес.
– Возможно, – Олег кивнул. – Может, дело в тесноте тоннелей. Может, им не хватает света. Но если это правда, метро – наша единственная возможность подобраться ближе к башне.
Мила скрестила руки на груди, её взгляд скользнул по карте.
– А если это ловушка? – резко сказала она. – Если они ждут нас там, в темноте?
– Мила, – мягко вмешалась Татьяна Павловна, и её голос зазвучал ровно, но твёрдо, – у нас нет других вариантов. Если башня – это действительно центр управления, мы должны попытаться.
– Она права, – поддержал Данила, провёл пальцем по линиям метро. – Вот ближайшая станция. До неё всего несколько кварталов. Если тоннели действительно безопасны, мы сможем выйти где-то рядом с башней.
Мила хмыкнула, её взгляд на миг задержался на Олеге, но она ничего не сказала. Наконец она вздохнула и подняла глаза на Данилу.
– Хорошо. Но если там будет хоть что-то подозрительное, мы возвращаемся сразу же, – произнесла она, прищурившись.
– Никто и не собирается рисковать понапрасну, – ответил парень. – Мы будем осторожны.
Олег вдруг поднял руку, привлекая внимание.
– Есть ещё одно, это важно, – сказал он. – Я заметил: черви плохо ориентируются в тумане. Это можно использовать, чтобы добраться до метро.
Данила задумался, глядя на карту.
– Значит, выходить лучше на рассвете, – сказал он, поднимая взгляд. – Туман в это время самый плотный.
Татьяна Павловна кивнула, и, хотя её лицо оставалось спокойным, в глазах мелькнула решимость.
– Тогда нам нужно подготовиться, – сказала она, оглядывая комнату. – Подумать о припасах, маршрутных точках и возможных рисках.
– Я займусь сбором еды и воды, – вызвался Олег.
– Батарейки, – вставила Мила, поднимаясь со стула. – Фонари долго не протянут.
Данила наклонился над картой, пока его пальцы двигались вдоль маршрутов метро.
– Я изучу схему тоннелей, – сказал он, не отрывая взгляда. – Если там есть завалы или что-то похожее, нам нужно будет знать об этом заранее.
Татьяна Павловна слегка улыбнулась, но в её улыбке не было тепла – лишь поддержка:
– Хорошо. У нас немного времени, но мы должны использовать его максимально эффективно.
Комната наполнилась звуками активной подготовки. Каждый из них занялся своим делом, но в воздухе висела тень тревоги. Никто не говорил вслух, но они понимали, что этот рассвет может стать для них последним.
Глава 6
Туман, стелющийся за окном, казался живым. Он клубился, заполняя щели между разрушенными зданиями, словно выискивая, куда ещё проникнуть. Свет проникал сквозь него с трудом, делая очертания предметов расплывчатыми. За этим мутным стеклом каждое движение будто угрожало обернуться чем-то опасным. Комната утонула в полумраке настолько, что даже собственное дыхание звучало глухо.