Тем не менее Ордуэльская трясина не собиралась так просто сдаваться и по-прежнему стремилась вытянуть вожделенную магию из пришельцев. На смену болотным демонам пришли полчища кусачей мошкары и водяные змеи, глубокие ямы и выбросы болотного газа, а напоследок она побаловала их горячими гейзерами.
Лишь к полудню вся компания выбралась на твёрдую сушу. Руника, которая держалась исключительно на силе воли, не вынесла вида многочисленных пиявок, присосавшихся к её телу, и потеряла сознание. Чуть живые путешественники попадали рядышком с ней и мгновенно уснули.
Финист взвился в небо и, перед тем как покинуть Юлиана и его компанию, трижды облетел поляну, на которой все они спали.
С наступлением ночи соглядатаи Царицы вампиров вылетели на поиски. Красноглазые летучие мыши были усердны и обыскали каждый уголок Ночного королевства, но их усилия не увенчались успехом.
Стая за стаей они опустились у подножия лестницы, ведущей в храм Кровавой луны, и приняли человеческий вид.
Распустив своих людей по домам, предводители отрядов носферату удручённо переглянулись. Им нужно было идти с докладами к Царице вампиров, и они знали, что с пустыми руками их ждёт неласковый приём. Своими изощрёнными пытками могущественная колдунья могла довести до безумия даже тех, кто уже фактически умер.
Глава 20
Игры Царицы вампиров. Опрометчивая жалость.
Тринадцать темных силуэтов замерли на огромной площадке у входа в храм Кровавой луны. Тяжелые бронзовые врата с изображениями злобных демонов и кабалистических знаков были закрыты, а внутренний запрет не давал носферату войти внутрь без приглашения. Ожидание затянулось, и мрачные лица начали проясняться. Переглянувшись, они дружно развернулись и, ускоряя шаг, бросились к лестнице.
— Войдите, — прозвучал холодный ясный голос, который похоронил их надежду на счастливое избавление.
Кабалистические знаки и скульптурные изображения демонов, в которые со временем превратились символы православной веры и фигуры святых, пришли в движение. Бронзовые когтистые лапы потянулись к массивным ручкам дверей. Створки врат дрогнули и с противным скрипом распахнулись.
Не глядя друг на друга, вампиры потянулись внутрь храма. Вопреки ожиданиям их встретила гулкая пустота и темнота, — не было и следа той роскоши, которой любила окружать себя Царица вампиров. Единственно, что немного рассеивало мрак — это еле теплящийся вечный огонь в алтаре, да под высокими сводами по-прежнему мерцало жуткое паникадило из кровавых капель. Учуяв поживу, оно выпустило тонкие и пока ещё прозрачные нити. По-змеиному скользя, они устремились к провинившимся вампирам, распростёршимся у величественного трона и, извиваясь, зависли над носферату, который лишь недавно выбился в главы отряда. Он вздрогнул от их легчайшего, но леденящего душу прикосновения и, не удержавшись, поднял голову.
Носферату был ещё совсем молод. Невзирая на опасность, он поискал глазами грозную повелительницу, о которой много слышал, но ещё ни разу не видел, и на его лице появилось невольное восхищение. Конечно, он не знал, что утончённая красавица в белом парике и воздушном платье наряжена по моде Земли времён российской императрицы Екатерины II, но она поразила его воображение. Казалось, что на трон присела экзотическая бабочка, которая случайно залетела в мрачный храм, привлечённая светом вечного огня на алтаре. Стоило только ему подумать, что для Царицы вампиров это слишком невыгодный фон, и окружающая темнота и пустота сменились пышным барокко дворцовой обстановки. Тронный зал, залитый светом многочисленных люстр и канделябров, поражал воображение своей роскошью — сияло золото и мягко отблескивали полированный камень и дерево. Потолочная роспись, как водится, изображала небесные чертоги, вот только лица у святых были не слишком-то благостными, да и упитанные херувимчики взирали на них без всякого почтения.
— Так лучше? — спросила Царица вампиров.
— О да! — восторженно воскликнул носферату, не сводя с неё восторженного взгляда.
И в самом деле, по-девчоночьи пригорюнившаяся Царица вампиров была юна и прекрасна. Подперев голову рукой, она с укоризной взирала на провинившихся носферату и при этом совсем не выглядела тем исчадием ада, которым её рисовала молва. Лишь вблизи было заметно, что в широко распахнутых тёмных глазах иногда переливаются кровавые искры безумия. Но уже не так явно, как это было раньше.
По прихоти Лазаря, заглянувшего в гости к Аспиду, в Царице вампиров всё чаще просыпалась прежняя Гемма. Правда, с его стороны это был сомнительный акт благодеяния. Он поддался чувству, уловив её близкое родство с Цветанкой, к которой тепло относился из-за сына, но при этом он не мог ни понимать, что в самом процессе выздоровлении кроется возмездие за её прошлую бездумную жестокость. И оно уже приближалось, исподволь нанося свои пробные уколы, почти ещё не ощутимые из-за толстой шкуры грехов на её душе, но ведь вода и камень точит.
— Ах, бедные мои дети! Единственная отрада и свет моих очей! — забавляясь, мягко пропела Царица вампиров. — Скажите, неужели я недостаточно люблю и забочусь о вас?
— Простите нас, госпожа!
— Мы очень старались…
— Истинный крест!..
— Герцог Адлигвульф словно сквозь землю провалился…
Разноголосый хор оправданий перебил нежный, но властный голосок:
— Дети!.. Вы ставите меня в неловкое положение.
Глаза Царицы вампиров наполнились слезами. В то же мгновение рядом с троном возник арапчонок в нарядном шёлковом камзоле и чалме. С благоговением на тёмном личике он протянул своей госпоже кружевной батистовый платочек.
— Спасибо, Ибрагим, — она аккуратно промокнула слёзы. — Боже мой!.. — её голос задрожал от волнения. — Неужели я о многом прошу вас? Или вы уже ни во что не ставите мои приказы?
Ответом ей послужило мёртвое молчание. С горестным видом Царица вампиров прикрыла глаза рукой. Украшающие её вычурные браслеты и массивные кольца выглядели чрезмерно тяжёлыми, отчего их обладательница казалась ещё более хрупкой и беззащитной. Выдержав особо тягостную паузу, Царица вампиров надрывно всхлипнула.
— О, простите! Не могу сдержаться! Что поделаешь, я всего лишь слабая женщина.
— Госпожа, пожалуйста, не плачьте! — расстроенный юноша-носферату вскочил на ноги. — В вашей воле казнить нас, но я прошу вас о снисхождении! Пожалуйста, дайте нам ещё немного времени, и вы не пожалеете. Вот увидите, мы поймаем герцога Адлигвульфа.
— Да? — Царица вампиров томно вздохнула. — Ах, мой дорогой мальчик, за кого ты принимаешь меня? Разве может мать поднять руку на своих детей?.. О боже! — откинувшись на спинку трона, она не выдержала и засмеялась. — Увы, глупыш! Второго шанса не будет. Я и первый даю немногим из вас.
С лица красавицы-колдуньи слетела добросердечная маска. Она щёлкнула пальцами и в храме снова воцарились пустота и темнота. Нити ожили и, присосавшись к телу доверчивого простака, обрели алый цвет.
— Госпожа!.. Пожалуйста, не надо! — воскликнул юноша-носферату, не веря происходящему.
— Сука! — темноволосый мужчина поднялся и с ненавистью посмотрел на хрупкую, но смертельно опасную прародительницу. — Тварь, утерявшая человеческое лицо! Сколько тебе нужно крови, чтобы ты захлебнулась и сдохла? — прорычал он, подавшись вперёд. — Ждёшь, что я буду молить тебя о пощаде? Не надейся, не буду! Мы с сыном уже мертвы. Можешь рвать его на куски, я и пальцем не шевельну!
— Как скажешь, — спокойно проговорила Царица вампиров и махнула платочком. — Зверинец на арену!
Безмолвные слуги попятились и снова растворились в вязкой тьме, отбрасываемой высоченной спинкой трона. Под сводами храма загрохотала цепь и носферату встревожено переглянулись. Во вспыхнувшем мертвенно-синем столбе света появилась спускаемая клетка с зомби. Несмотря на недавнюю принадлежность к человеческому роду сейчас это были звери, доведённые голодом до безумия.
Повинуясь жесту Царицы вампиров, нити отпрянули от юноши-носферату. Слуги подхватили его и поставили перед клеткой и тогда зомби, почуявшие запах вампирской крови, окончательно взбесились. Визжа и воя, они бросались на железные прутья, стремясь дотянуться до вожделенной добычи.
— Ну, Селсиньо, ты не передумал? Даю тебе последний шанс спасти сына.
Глаза темноволосого мужчины затянуло кровью.
— Сдохни тварь! — выхватив меч, он распластался в прыжке и к нему, как к негласному вожаку, присоединились другие носферату. Они понимали, что им не уйти из храма живыми.
— Что ж, лично я не против позабавиться, — Царица вампиров взлетела и, балансируя на спинке трона, спокойно смотрела на оскаленные лица несущихся к ней носферату. — Я прошу вас, удивите меня, дети! — и она с мольбой прижала руки к груди. — Пожалуйста! Я даже пойду вам навстречу и, чтобы уравнять наши шансы, дам вам фору. Если один из вас ухитрится задеть меня, будем считать, что бой окончен. Я отпущу вас, и вы уйдёте из храма, не скажу, что живыми, но в целости и сохранности.
В то же мгновение её пышный наряд сменился обтягивающим трико. Легко оттолкнувшись от спинки трона, она изящно перевернулась в воздухе и мягко приземлилась на ноги. Из оружия в её руке был лишь один небольшой кинжал.
— Ну? Чего вы медлите, детки? Неужели струсили? — поддразнила она носферату, видя, что никто из них не решается напасть первым, и тут же насмешка на её лице сменилась участливым выражением. — Ах, мои милые! Поверьте, я не какая-нибудь там злюка-клюка шестнадцатая, а такая же, как и вы…
Носферату переглянулись и, зарычав, бросились к ней. Они действовали слаженно, повинуясь указаниям старшего Селсиньо. Одна четвёрка взвилась в воздух, другая — скользнула за спину Царице, остальные бросились в лобовую атаку. На полпути они перестроились, стремясь использовать своё численное преимущество.
Несмотря на изощрённую тактику, носферату безнадёжно проигрывали своей прародительнице как в скорости движений, так и в быстроте решений. Ведь за их плечами не было такого жестокого опыта на выживание, который она приобрела в мире Аспида. Она была на порядок быстрей, чем нападающие, и схватка не затянулась.