— Но почему? — воскликнул удивлённый Юлиан. — Даже интересно, на что ты надеешься?
— Мне всё равно, кем ты был раньше. Сейчас ты настоящий мужчина.
— Ау, цыплёнок! Ты вообще слышала, что я сказал? Де факто я женщина!.. Слышишь, женщина, женщина!.. Я такая же женщина, как ты! — завопил Юлиан, расстроенный тем, что в гостинице он предстал перед девушкой во всей свой красе и сейчас ему не отвертеться от того, что он мужчина. Чем она не замедлила воспользоваться.
— Я собственными глазами видела, что ты мужчина, — тихо упорствовала Цветанка, не поднимая головы.
— Блин! Да пойми ты, дурья твоя голова! Конечно, сейчас я мужчина, но это же временное состояние! Как только Светозар вернёт меня на Землю, я снова буду женщиной!
— А если не вернёт? — огорошила его девушка вполне резонным вопросом и, подняв голову, перешла в наступление. — Каким образом ты попадёшь в Ночное королевство? Ты подумал? А ты знаешь, что установленный магический барьер не пускает с двух сторон? Не только вампиры не могут его пересечь, но и ты без помощи ведьм. Может быть, ты уговоришь Аделию, и она поможет тебе, и всё равно, где гарантия, что ты не опоздаешь к празднику Кровавой жатвы…
Цветанка испуганно вздрогнула, ей показалось что по спине прошёлся ледяной порыв ветра.
— Прости! Кажется, я болтаю невесть что.
— Да, нет! — призадумался Юлиан. — В твоих словах есть определённый резон.
«Да, дела!.. Действительно, а вдруг я здесь застряну на ближайшие сто лет?» — подумал он почему-то без особого расстройства и весело глянул на девушку.
— А что? Ты согласна рискнуть, надеясь на мою неудачу?
Девушка вскинулась.
— Да!.. Если позволишь, я буду рядом, пока ты не отправишься в свои земли.
— Правда? И ты готова следовать за мной хоть в рай, хоть в ад? — вкрадчиво поинтересовался Юлиан и пристыжено умолк, встретившись с огромными чёрными глазами.
— Да! Пойду! — со страстью воскликнула девушка и, соскочив со стула, наступила на длинный подол юбки.
— Ну, что ты притихла? — улыбнулся Юлиан, не давший ей упасть. — И даже не надейся! Я не собираюсь целоваться с тобой.
Не делая попытки высвободиться из кольца поддерживающих её рук, Цветанка вскинула глаза.
— Тогда что мы будем делать? — спросила она с тихой насмешкой в голосе.
— Дай подумать! — отозвался юноша и, лучась самодовольством, воскликнул: — Ну, конечно! Мы будем танцевать! Как того требует настоящая сказка! — и, подхватив девушку за талию, он закружил её в танце. — И раз, два, три! И раз, два, три!.. Цветик, это же вальс — король танцев, а не ваша деревенская кадриль! Прекрати суетиться и прислушивайся к партнёру!.. О боже! Сколько можно наступать мне на ноги! И раз, два, три! И раз, два, три!.. Ну вот, теперь совсем другое дело! Выпрями спину, выше подбородок и гляди мне в глаза!.. Замечательно! Ты прирождённая танцовщица, я это сразу понял! А теперь руку вверх и кружись! Смелей! Не бойся, не упадёшь. Если что, я тебя поймаю!
Чудесный танец ударил им в головы не хуже шампанского. Цветанка счастливо рассмеялась и вдруг поверила, что всё будет хорошо. Ну а юноша вообще ни о чём не думал и просто радовался жизни. Впервые за пять лет.
Скрип дверных петель заставил их остановиться. Юлиан вопросительно глянул на девушку.
— Чего-нибудь заказывала?
Она отрицательно покачала головой.
— Наверно, сквозняк.
— Или любопытные, — добавил юноша и весело хмыкнул. — А помнишь, какое паломничество было к нам в Адисе?
— Конечно! А ещё я помню, как ты меня бросил, — сказала Цветанка и тихо добавила: — Не стыдно?
На весёлой физиономии появилась не очень убедительная покаянная мина.
— Честное слово, я хотел вернуться, но забыл обратную дорогу!
— Бессовестный! — девушка оттолкнула своего ветреного мужа. — Ладно, иди спать. Ханум Аделия велела, чтобы ты как можно больше отдыхал.
— Я помню, — Юлиан неожиданно посерьёзнел. — Цветик, я ведь не шутил, когда сказал что был женщиной. Вижу, ты не веришь мне, но это так. Потому у нас проблема. Пока я не буду точно знать, что окончательно застрял в мужской шкуре, я ничего тебе не обещаю. Ведь ты понимаешь, да? Если ты надеешься, что я того… В общем, я не могу и, главное, не хочу исполнять супружеские обязанности.
— Почему? — вырвалось у Цветанки, и она тут же прикусила язычок, кляня себя за вопрос.
— А вдруг мне понравится спать с женщинами, что тогда? — янтарные глаза снова потемнели. — Конечно, мы могли бы, пока я мужчина… — юноша затряс головой. — Нет-нет! Прости, но я тоже хочу иметь семью. Как положено, с любимым мужем и детьми. А что мне делать, если я сменю традиционную ориентацию и стану лесбиянкой?.. Понимаешь, что это такое? Это когда…
— Знаю! Ты боишься полюбить женщину.
— Правильно! — помолчав, Юлиан вопросительно глянул на девушку. — Похоже, мы вернулись к тому, с чего начали. Я не хочу, чтобы ты обманывала себя ложной надеждой. Ну, что? Давать тебе развод?
— Если хочешь!
Подхватив поднос, Цветанка бросилась к двери. Но услышав гневный вопль, что она трусливая устрица, девушка остановилась.
— Ладно, я трусиха, а ты? — спросила она звенящим от напряжения голосом.
— А я собака на сене, — признался Юлиан. — Как говорится, сам не ем и другим не даю.
Так и не выйдя из комнаты, Цветанка вернулась и, поставив поднос на стол, подпихнула юношу к кровати.
— Хватит болтать! — сказала она. — Живо в постель! Утро вечера мудренее. В конце концов, что мешает нам быть просто подругами, для других оставаясь супружеской парой.
— Ты это серьёзно? — обрадовался юноша.
— Серьёзней некуда. Спи, давай, — девушка вздохнула и, присев рядом с кроватью, положила подбородок на сплетённые пальцы рук. — Рассказать тебе сказку?
— Да! — восторженно выдохнул Юлиан, забравшись под одеяло.
— Жила-была Марья Моревна, заморская королевна. Однажды она уснула в саду, и приснился ей красивый юноша — глаза как звёзды, брови как луки, на щеке родинка слаще амбры, по плечам золотые кудри вьются. И одежда на нём богатая: на плечах шитый золотом кафтан, на ногах сафьяновые сапожки. Держит он в руках сабельку и по сторонам поглядывает. С первого взгляда влюбилась Марья Моревна в красивого юношу и говорит ему: «Чего ты ищешь?» А он ей отвечает: «Вот уже год как я караулю конюшни моего батюшки, но каждый месяц ровно в полнолуние пропадает по самому лучшему скакуну». Подумала Марья Моревна и говорит юноше: «Если я приведу тебе вора, ты женишься на мне?» Юноша согласился и тут Марья Моревна проснулась. Вспомнила она свой сон и горько заплакала. Она не узнала у юноши, из каких он земель и как его зовут. Но как известно, слезами горю не поможешь. Марья Моревна отправилась к кузнецу, и он сковал ей десять пар железных башмаков…
Когда раздалось ровное дыхание, говорящее о том, что Юлин уснул, девушка замолчала и, склонившись над кроватью, подоткнула одеяло.
Обуреваемая волнением, не дающим ей уснуть, она побродила по комнате, а затем подошла к окну и распахнула ставни.
Над миром властвовала ночь. Бархатно-чёрное небо расцвечивали колючие звезды, и полная луна заливала всё вокруг холодным мистическим светом. Она словно магнитом притянула взгляд девушки, вызывая странный трепет в её груди. Звуки и запахи обострились, и Цветанке нестерпимо захотелось летать. Поддавшись искушению, она взобралась на подоконник и раскинула руки. Восторженно глядя на бледный диск, подёрнувшийся красной дымкой, она напевно продекламировала:
На диске видимом Луны
Видны божественные знаки,
И наши Луны в Зодиаке
Ярки бывают и бледны —
Как отраженье прошлой кармы,
Ступеней Лестницы Судьбы.
А душ эфирные гербы
Витиеваты, лучезарны
И по заслугам нам даны.[10]
Спасло её крестьянское здравомыслие. Разорвав путы непонятного наваждения, девушка спустилась с подоконника и на цыпочках прокралась к кровати, на которой спал Юлиан. Она долго вглядывалась в прекрасное лицо, освещённое луной, и в её груди нарастал иной радостный восторг, вытесняя мечты о тёмном полёте. «Пусть сейчас он не принял моей любви. Это не важно». Свернувшись клубочком на соседней кровати, Цветанка задумалась, правду ли сказал Юлиан, что прежде был женщиной, но затем решила, что и это тоже не важно. «Самое главное, что мы снова вместе!» — счастливо подумала она и мгновенно уснула.
Глава 9Испанская страсть. Разоблачение, или всё тайное со временем становится достоянием общественности
Поздно вечером Вагабундо осторожно приотворил дверь в комнату де Фокса и тот, приподняв голову, смерил его неприязненным взглядом.
— Ну?
— Синьор, у меня свежие новости, — произнёс коротышка с таинственным видом.
Он прошмыгнул к столу и сел напротив молодого человека. Не слыша продолжения, де Фокс снова начал забавляться игрой с ножом. Когда острое лезвие со страшной скоростью замелькало в воздухе, вонзаясь между растопыренных пальцев, Вагабундо громко сказал:
— Вы не поверите, сеньор, оказывается муж нашей цыганки даже не мужчина!
Де Фокс приподнял бровь, и его рука с ножом зависла в воздухе. На физиономии приора, огорчённого тем что он не порезался, появилось кислое выражение.
Пряча нож на поясе, граф усмехнулся.
— Твоя новость из разряда залежалых. Я сразу же подумал, что её муж — переодетая женщина.
Де Фокс припомнил забавное мимическое объяснение в любви, устроенное ему в Адисе. «Что ж, тогда многое становится понятным. Вот почему мнимый мальчишка ещё тогда таращился на меня, и сегодня тоже строил глазки. Выходит, зря я злился. Кто же знал, что за мужским одеянием прячется озорная красавица», — подумал он и торжествующе улыбнулся.
— Наверняка это госпожа со служанкой… нет, скорей, со своей компаньонкой или бедной родственницей. Как думаешь, Жоло, от кого она скрывается, от ревнивого мужа или от строгого отца? — произнёс де Фокс и потянулся за бокалом, будто не замечая просящей мины на физиономии приора.