— Не хочешь слегка размяться перед выходом? — предложил де Фокс, взявшись за новое яблоко, и тут же экспансивно замахал руками. — Ни в коем случае! Оставь свой меч в покое!
— Почему это? — удивился Юлиан, вознамерившийся опробовать новый клинок.
— Жить надоело?
— А мы осторожненько! — юноша просительно глянул на графа, но тот был неумолим.
— Не выдумывай! Держи боккэн[26].
Подойдя к стойке, де Фокс взял учебные мечи и один из них бросил Юлиану. Внешне они походили на тренировочные японские мечи, но были выкованы из железа и от настоящего оружия отличались лишь затуплёнными лезвиями.
Держа новый меч, юноша поймал свой боккэн и, примеряясь к обоим клинкам, слаженно крутанул ими в воздухе. На зависть своему учителю он одинаково ловко владел обеими руками.
— Блин! Так я никогда не освоюсь с настоящим оружием! — проворчал Юлиан, отметив про себя, что купленный меч тяжелее учебного и по-иному сбалансирован.
— Ерунда! Достаточно немного поработать самостоятельно, чтобы привыкнуть к весу и балансировке настоящего меча, а остальное всё то же самое. Искусство не пропьёшь, как ты изящно выражаешься, — заметил де Фокс и занял позицию. — Ну что, начнём?
— О'кей! — откликнулся юноша, почувствовав, что его охватывает уже привычное возбуждение.
Он быстро вошёл во вкус поединков, адреналин в крови пьянил его не хуже вина.
На этот раз молодые люди фехтовали недолго — их манила предстоящая прогулка. Поставив боккэны на место, де Фокс критически оглядел гостя и предложил ему воспользоваться своим гардеробом. Юлиан припомнил недавнюю сцену в коридоре и, чтобы не выглядеть деревенщиной рядом с сиятельным графом, решил воспользоваться его щедрым предложением. Ну а поскольку у де Фокса был прекрасный вкус, то с выбором одежды у него не возникло проблем.
Белоснежная рубашка, украшенная тонкими кружевами, и приталенный тёмно-бордовый бархатный жилет совершенно преобразили юношу. Де Фокс одобрительно кивнул при виде его одеяния и когда он накинул шёлковый плащ насыщенного терракотового цвета, протянул ему в качестве застёжки золотого сокола.
В свою очередь Юлиан оглядел строгий наряд друга, преимущественно в чёрно-серых тонах, и восхищённо присвистнул: одеяния графа всегда отличались изяществом и практичностью, а его богатство подчёркивали искусно подобранные драгоценности. И всё же, несмотря на солидную коллекцию драгоценных побрякушек, де Фокс никогда не злоупотреблял ими, как это было принято у молодых дворян. На этот раз он ограничился медальоном с изображением лисиц, с которым никогда не расставался, и браслетами, выполненными в том же стиле. Правда, его пальцы унизывали массивные драгоценные перстни, но они служили не столько для украшения, сколько выполняли роль своеобразного кастета.
Выйдя из гостиницы, молодые люди отправились на поиски злачных мест. Благо, долго искать их не пришлось. В отличие от халифата Перси с его сухим законом, в Эдайне царствовал весёлый хмельной Дионис[27] и потому питейные заведения встречались на каждом шагу.
После прогулки по мощёной улочке, где дома украшали многочисленные горшки с цветами, им приглянулся симпатичный кабачок, не особо страдающий от наплыва посетителей.
Они уселись за стол, накрытый туго накрахмаленной скатертью и огляделись по сторонам.
В светлом помещении с пучками трав под центральной дубовой балкой было чистенько и по-домашнему уютно, да и обслуживание оказалось на уровне. Не успели молодые люди переступить порог, как к ним сразу же направилась степенная аккуратная хозяйка и, одарив их приветливой улыбкой, поставила на стол плетёнку со свежевыпеченным хлебом, от запаха которого у них сразу же разыгрался зверский аппетит. Вскоре к этому соблазну для желудка добавилось большое овальное блюдо с румяным кабанчиком. Щедро приправленный ароматными специями, он по-королевски возлежал в окружении отварного картофеля с укропом и прочей зеленью, а на запивку к нему прилагался пузатый графин с божоле[28].
Когда с «пятачком» было покончено и молодые люди пили вино в ожидании заказанного десерта, к их столу началось паломничество симпатичных молодых женщин. В королевстве Эдайн царили свободные нравы, и местные красавицы никак не могли обойти вниманием таких мужчин. Когда это произошло в первый раз, де Фокс переглянулся с Юлианом и отрицательно покачал головой. «Прошу прощения, прекрасные сеньориты, что-то нет настроения», — вежливо проговорил он.
Женщины не были навязчивыми и, получив отказ, сразу же отходили. В перерыве между их визитами, юноша презрительно фыркнул и заметил, что терпеть не может проституток любой стоимости и качества. Граф был не столь категоричен и, смерив его укоризненным взглядом, заступился за эдайновских женщин. Смысл его высказывания сводился к тому, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят и добавил, что местные женщины держатся раскованно только до замужества. Юлиан засмеялся и сказал, что готов побиться об заклад, что эдайнцы не менее ревнивы, чем остальные мужчины, и вряд ли горят желанием воспитывать чужих отпрысков.
Когда друзья допивали сладкое терпкое вино, закусывая его нежнейшими бисквитами, со своего места поднялся плотно сбитый лысый мужчина и неверной походкой двинулся к их столу. Безобразная внешность и тёмно-зелёная куртка делали его похожим на сказочного тролля.
Юлиан покосился в сторону приближающегося забияки и весело хмыкнул.
— Эй, Курт! Если это не переодетая дамочка, пылающая вожделением к нашим молодым телам, и не любитель однополой любви, то у нас на горизонте замаячила проблема: вражеский фрегат, залитый вином по самую ватерлинию.
— Один или в сопровождении? — уточнил де Фокс, не поворачивая головы.
— Пока один, остальные ждут развития событий, но наверняка присоединятся, когда будет горячо.
Граф приподнял бровь.
— Тебя что-то смущает?
— Конечно! — отставив бокал с вином, Юлиан вздохнул. — Жаль хорошего обеда, — пояснил он и, подворачивая рукава, предупредил: — Если это твоя любимая рубашка, то заранее прошу прощения, вряд ли она уцелеет во время драчки.
— Ничего страшного! Обычно я заказываю их дюжинами у белошвейки, — утешил его де Фокс и, долив себе вина из только что принесённой бутыли, поднёс бокал к губам. — О!.. Попробуй, очень даже неплохо.
— Действительно неплохо, — согласился юноша, продолжая с некоторой опаской наблюдать за «троллем», подошедшим совсем уже близко. — Курт, кажется, сейчас нас будут брать на абордаж. Какие есть предложения?
— Подождать десерт и отдать ему должное, — ответил де Фокс. — Не знаю, как ты, а лично я ни за что не откажусь от бланманже.
Уже у самого их стола «тролля» основательно занесло, и он едва не упал, но в последний момент каким-то чудом сумел удержаться на ногах. Его волосатые ручищи упёрлись в столешницу и он, выпрямившись, поочерёдно оглядел молодых людей. Рыжеволосый парень взирал на него с весёлым изумлением, а его беловолосый приятель чистил ярко оранжевый апельсин и даже не поднял на него глаз.
На загорелой физиономии мужчины появилось недоумение, видимо, он не сразу вспомнил, зачем сюда явился, но затем в его мозгах наступило просветление.
— Сосунки! Мать вашу!.. — «тролль» пьяно икнул и уставился на Юлиана. — Юнга, какого рогатого ты увёл наших подружек?.. Крошка Розалинда такая лапочка и уже почти что согласилась пойти со мной, но тут увидела тебя и ёк… ничего не вышло. — Он набычился, и его лицо утеряло добродушное выражение. — Сейчас так разукрашу ваши смазливые физиономии, что на них даже козы не посмотрят! — пригрозил он и со всей дури стукнул кулаком по столу. — Встать, акулья наживка, когда с вами боцман разговаривает!
— Мужик, шёл бы отсюда подобру-поздорову, — посоветовал Юлиан и выхватил бутыль с вином у «тролля», вознамерившегося приложиться к её горлышку. — Давай топай! Здесь тебе не богадельня с бесплатной выпивкой.
— Как смеешь, скотина? А ну отдай! Отдай, кому говорят!.. С кем шутить надумал, щенок?! Да я тебя голыми руками порву на части!..
Не получив желаемое, «тролль» замахнулся для удара, но в следующее мгновение рухнул на пол — с приличествующим комплекции грохотом — и на его бугристой физиономии застыло удивлённое выражение.
— Упс! — Юлиан с уважением посмотрел на приятеля, брезгливо отряхивающего руки. — Что это было? — поинтересовался он.
— Шин каге-рю[29], — коротко ответил де Фокс. Опустившись на своё место, он повернулся в направлении кухни и громко выкрикнул: — Эй, хозяйка! Где наш десерт?
— Уже несу, господа! Уже несу!
Довольная их богатым заказом женщина не стала тратить время на обход массивного тела, перегораживающего путь, и ловко его перепрыгнула, не забыв при этом как следует наподдать каблуком несчастному «троллю». Видя это, Юлиан засмеялся и повернулся к графу.
— Где ты научился рукопашному бою?
— Дома, в Саламанке.
— Очень похоже на дзюдо. У тебя был сэнсей из Японии?
— Япония? — с недоумением переспросил де Фокс.
— О да! Япония! — просияв, проговорил Юлиан. — Неужели не знаешь? Это страна восходящего солнца, в которой есть цветущая сакура и самураи; кодекс чести и бои на мечах, они называются катанами; рис и шёлк; кимоно и фейерверки; аниме с пучеглазыми мультяшками и дорамы с красивыми японскими мальчиками, — выпалил он на одном дыхании и наморщил лоб. — Впрочем, девочки тоже были ничего. Косоглазенькие стройняшки очень привлекательно смотрелись в своих школьных формах. — Он икнул и восхищённо добавил: — Да, что там! Такие кавайки, то бишь милашки!.. В общем, всего не перечесть.
Де Фокс пожал плечами.
— Не знаю никакой Японии и вряд ли Шихан был из той страны, о которой ты говоришь. — Он налил себе ещё вина и, грустно улыбнувшись, сразу же осушил его до дна. — Как-то мой отец был в благодушном настроении и спас от гибели желтокожую обезьяну. В благодарность за это узкоглазый сморчок научил меня драться не только мечом, но и голыми руками. Он просил, чтобы его называли Шихан