Лиска не смогла возразить, едва успела отвернуться и зажмуриться. Неприятные звуки, что были во время предыдущего превращения оборотня, повторились. Снова скрежет костей и скрип растягивающейся кожи.
Когда утихло шуршание одежды, Лиска позволила себе открыть глаза. Булли-Кутта человек стоял перед ней, исполненный внушительного величия. Слишком непохожий на рядового жителя королевства Гвинет. Слишком яркий и заметный на фоне местных людей. Все в нем было иное – и черты лица, и прическа, и загар… Лиска так привыкла видеть его псом, что теперь ощущала себя неуютно.
– Что, собачка тебе больше нравилась? – разгадав сомнения спутницы, усмехнулся оборотень.
– Просто я к ней больше привыкла, – неуклюже оправдалась Лиска, – к нему… к тебе…
– Ладно, пошли, а коня в парке оставь – он умный, подождет.
Они чуть-чуть не дошли до прохода.
Уже виден был знакомый охранник-толстяк, как старым знакомым махал рукой, а Лиска мысленно развивала свою легенду, отведя в ней оборотню роль братца Миста, когда за спиной раздался цокот копыт.
Подковы высекали искры из мостовой, что шла вровень с Орденовской стеной. Большеголовые, серые лошади сердито прижимали уши и грызли удила.
– Ну вот, – оборотень остановился и тоскливо взглянул на спутницу, – знал, но не думал, что так быстро явятся.
– Кто это? – глядя ему в глаза, зашептала Лиска и крепко, до белизны в костяшках стиснула повод Лучика.
– Гвардейцы. Городская стража Уноса.
– Это они тебя ищут?
– И они в том числе.
Лиска не знала, что говорить и делать. Закусив от волнения губу, она бросила повод и вцепилась в руку оборотня. Голова опустела, в ней осталась лишь одна обидная мысль: «Удача, где же ты, когда так нужна?»
– Оставь меня и уходи, – решил Булли-Кутта.
– Без тебя? Не могу.
– Можешь. Только с тобой про это говорили. Не ставь под сомнения дело, когда на тебя надеются! Стражникам скажешь, что меня не знаешь – просто дорогу спросила. Поняла?
– Поняла.
– Вот и умница. Ты удачливая: уйдешь, и не заметят.
Лискино сердце сжалось от боли. Ужасная ситуация, словно на части рвут! С одной стороны Змейка, с другой – Булли-Кутта, к которому она неожиданно для себя умудрилась проникнуться необычайной теплотой… И даже хваленая удача тут не поможет – выбрать в любом случае придется…
Лиска послушалась оборотня. Тяжко выдохнув, спросила самое главное:
– Они тебя не убьют?
– Убьют? Ну что ты! Максимум, вышлют из королевства обратно в Раджистан. Все. Иди, – оборотень отцепил от себя взволнованную девушку, и сам направился к стражникам.
– Я обязательно найду тебя, – пообещала ему вслед Лиска, – даже в Раджистане. Мне повезет. Ты знаешь, я удачливая!
Шум за входной дверью отвлек Чета от раздумий. Кто-то настойчиво стучался, практически ломился к нему.
Чет открыл. Увидев на пороге растрепанную, взволнованную Лиску, понял сразу – произошло что-то из ряда вон выходящее.
– Вот! – гостья протянула руку и раскрыла плотно сжатые пальцы. На ладони лежала Четова нашивка, пропажу которой он заметил после Змейкиного ночного визита.
– Только не говори, что пришла отдать ее.
Ныряльщик пригласил девушку в дом, запер дверь и выжидающе уставился на гостью.
– Падре Герман Змейку в подвале запер и что-то плохое с ней сотворил.
– Что именно? – нахмурился Чет. Лискин рассказ хоть и выглядел сумбурным, ясно было одно: резона приезжать к нему – сюда, в Унос, за много миль от родной деревушки – без серьезной на то причины у девчонки не имелось.
– Я не знаю, – хныкнула Лиска. Она безумно устала и перенервничала, а теперь боялась, что если толком не сможет ничего объяснить, Ныряльщик просто не воспримет ее визит всерьез. – Змейка, как пленница, в сарае сидит вся перепуганная, бледная, что-то явно случилось у нее – а рассказать не может, только рот открывает, словно рыба.
Чет напряг мозги. Ситуация выглядела знакомо. Инкуб, вдова Пинки-Роуз, а теперь и Змейка. Они, что, сговорились и приняли обет молчания? Неспроста столько молчунов развелось в Ланьей Тиши. И падре Герман этот пронырливый – тот еще хитрец, простачком прикидывается, а сам все выведывает да вынюхивает, пройдоха старый…
– Значит, не говорит, зачем ее заперли?
– Не говорит. Не может! Одно слова только выговорить смогла – праздник Великого Подгляда.
– Ясно, – Чет не стал больше пытать гостью. Толку-то? Спросил только одно. – – Ты как сюда добралась?
– Верхом, конь за территорией Ордена остался, привязанный к дереву в парке стоит, – подробно отчиталась Лиска, наблюдая, как Ныряльщик надевает плащ и цепляет к поясу ножны с мечом. – Вы поедите в Ланью Тишь? – прошептала, не веря собственному счастью: Чет выслушал ее и собрался в путь, не откладывая.
– Да. Надеюсь, твой конь выдержит двоих, а то с тигром сегодня проблема.
– Лучик сильный, он рыцарский, – успокоила Лиска.
– Тогда не будем терять времени.
Чет схватил «сестру» за руку и, кое-как захлопнув входную дверь, поспешил к лифту. Когда спустились вниз, он сунул вахтенному ключи с просьбой передать их падре Оливеру.
Конь ждал в парке за стеной. Он радостно вскинул голову, заржал, затряс гривой – заждался Лиску, а Чету обрадовался, как старому другу. Ныряльщик потрепал его по шее, запрыгнул в седло и протянул руку девушке:
– Ну, давай, запрыгивай за спину.
Лиска вдруг уперлась:
– Я не поеду. Поезжайте без меня.
– В смысле не поедешь?
– Я останусь, – призналась Лиска, – у меня важное дело в Уносе, не могу бросить в беде одного хорошего человека.
– Понятно, – не стал спорить Чет, – оставайся. Если нужна крыша над головой, воспользуйся моей квартирой. Вот проходка в жилую башню, – по воздуху пролетел серебряный брелок в виде тигриной головы. Предъявишь вахтенному, и он даст тебе ключи, думаю, с лишними расспросами к моей сестре не привяжется.
– Спасибо и удачи, – Лиска поймала Четову руку и, зажмурившись, сжала ее ладонями, стараясь передать Ныряльщику немного собственного везения. – Скачите через Легендаленд, так быстрее.
– Легендаленд? – недоверчиво переспросил Чет. – А он существует?
– Конечно. Мы через него сюда добирались.
– Интересное дело. Жаль, не смогу воспользоваться советом – дороги не знаю.
– Конь знает и нужную тропу вспомнит, – пообещала Лиска, прикладываясь «счастливым» касанием к Лучиковой морде, – если он один раз дорогу видел, потом обязательно ее найдет.
Глава 10. Легендаленд
Когда мост с охраной остался за спиной, Чет бросил повод и позволил коню выбирать путь самостоятельно.
– Давай, ищи! След! – приказал, без особых надежд. Конь ведь не ищейка, и даже не ездовой тигр, чтобы путь вынюхивать.
Чет явно недооценил Лучиковы возможности – обоняние у лошадей поострее собачьего и кошачьего будет, да и память у них отменная. Жеребец потянул носом воздух, тряхнул гривой, фыркнул и свернул к высокому подъему.
Тропинка запетляла в высоких травах, закружилась, явно желая отделаться от Ныряльщика. Не вышло. Чет уцепился за нее взглядом и больше не выпускал из вида.
На круче всадника обступили лохматые, недовольные елки. Они встали суровой стеной, свесили до земли колючие лапы, пряча по ними заветную тропу. Чету пришлось спешиться и продираться через ельник с конем в поводу.
Сначала пришлось туговато. Иглы вцеплялись в одежду, словно когти рассерженной кошки, никак не желали пропускать, но потом, когда на ладони Ныряльщика угрожающе полыхнула печать, смирились и уступили.
Ельник сменился сосняком. Ровные стволы высоких, до самого неба, деревьев, пестрели всеми оттенками ржавчины и золота, искрились потеками карамельной смолы. Свет, сочащийся сквозь их густые кроны, казался изумрудным. Там и тут торчали из мха белые поганки на тонких ножках, прятали в шляпках капельки воды. Над ними клубилась молодая малина, вся в росяных бликах и кружевах паутины.
– Ну и местечко. Здесь придется держать ухо востро, – вслух предупредил себя Чет, забираясь на Лучикову спину. – Ладно, прорвемся, лошадка…
Копыта мягко забухали по утоптанной земле тропинки. Она вилась змеей, снова пыталась спрятаться от всадника то за камни, то за папоротниковые кудри, то за коряги и пни.
Вскоре начался бурелом, и тропа совсем истончилась. Из-под вывернутых корней упавших деревьев глянули на Чета бездонные дыры с бурой водой. Над ними зеленым с проседью занавесом висел лишайник, и трепыхалась в дерганой пляске мошкара.
Когда бурелом кончился, тропинка выбралась из-под него и превратилась в дорогу, осыпанную по сторонам белым птицемлечником. Ныряльщик отметил, что ширина ее позволила бы проехать и экипажу, только, что ему делать в таких местах? Тут ведь Пресветлым забытая глухомань, дикая и безлюдная.
Решив не терять время зря, Чет пустил коня рысью. По дороге он раздумывал о том, что услышал от падре Оливера и Лиски. От этих мыслей на душе росла тревога. Что деревенский священник собрался делать со Змейкой? Если сложить все известные факты и предположить, что падре Герман и есть тот самый Герман Грон, что убил исследователя Тобиаса то… То всякое может быть. Послезавтра день Великого Подгляда… а может и завтра… Одному Пресветлому ведомо, как идет время в этом Легендаленде? Кто знает, вдруг старый зануда Герман и вправду решил присвоить себе лавры падре Тобиаса и довести его неоконченное дело до конца? Думать о таком не хотелось?
Лучик громко фыркнул и замотал головой, дорога расходилась натрое. Куда ехать дальше не ведали ни Ныряльщик, ни его конь.
Когда Чет притормозил у развилки, его неожиданно окликнули:
– Простите, уважаемый. Вы, случайно, не местный? – громко прозвучало за спиной.
– А что, похож? – удивленно поинтересовался Чет, натягивая поводья, повернулся на голос и остолбенел, потеряв дар речи.
Даже в те постыдные моменты жизни, когда он до беспамятства надирался в кабаке, ему ни разу не привиделось подобное!