– Принесешь – увидишь, – поторопил Чет. – Ну, чего стоим? – обратился уже к зевакам. – Расходимся, живо! У вас есть падре – поговорите с ним по душам, пусть вам все подробно разъяснит – он ведь наверняка в курсе всех дел.
– Зачем тебе туша? – удивленно поинтересовался Либерти Эй.
– Сброшу ее в колодец, чтобы сработал защитный механизм, потом прыгну сам.
– Думаешь, поможет?
– Других идей нет.
Либерти Эй смерил товарища серьезным взглядом.
– Ты действительно решил прыгать? Я тебе подобного от всей души не желаю, – он мрачно указал себе на грудь. – Быть упырем, знаешь ли, не самое приятное занятие.
– Не бойся, не стану, – уверенно пообещал Чет. – Шипам нужно время чтобы разойтись, прежде чем сомкнуться снова. Успею миновать их. Ты же знаешь, я осторожный, абы куда прыгать не буду, а тут неплохой шанс.
– Все в теории. Вдруг на деле получится то, что задумал?
– Получится. Я уверен.
– Тогда, пожалуйста, будь осторожен! – хором потребовали Либерти Эй и подоспевшая к нему Белка.
Белка тяжело дышала после быстрой пробежки. Запыхавшись, хваталась то за бок, то за грудь. Ох, и нанервничалась она, напереживалась. Каждый день только и делай, что волнуйся до сердечных колик!
– Все получится, – для пущей убедительности повторил Чет. – И вообще, чего спорим – только время теряем.
– Давай прыгнем вдвоем, – предложил Либерти, поразмыслив. – Я уже это делал один раз…
– И у тебя это крайне хреново получилось.
– Но во второй раз я…
– Плохая идея, – Чет, не дослушав, категорично помотал головой. – Лучше, сделаем так. Я прыгну здесь, а ты, Либ, бери коня и скачи к древним развалинам, что скрыты в чаще леса. Дорогу туда, думаю, местные тебе покажут.
– Я знаю, где это и провожу, – вызвалась Белка. Она радовалась, что может убить двух зайцев: быть полезной и не расставаться с возлюбленным.
– Так вот, – продолжил Зетта, – рядом с развалинами ты найдешь подземный ход, перекрытый решеткой с орденовской символикой.
– Погоди! Развалины… грот… – Либерти Эй напряженно вжал пальцы в виски. – что-то знакомое вспоминается… Или кажется?
– Все верно, Либ, не кажется. Голову даю на отсечение, что именно через эту нору ты выбрался с колодезного дна. Так что думай и вспоминай, как отпер решетку.
– Хорошо. Сделаю все возможное.
– Тогда – вперед. Начинаем, – скомандовал Чет.
Голос Ныряльщика прозвучал спокойно и отрешенно. Обычно он говорил так, когда хотел произвести впечатление и копировал тон коллег из элиты. Теперь случай выдался другой – в мыслях Чет уже совершил прыжок и достиг дна пресловутого колодца…
Глава 12. Последний прыжок
Исполни свой долг, назиданье усвоя:
Воитель рожден ради правого боя.
Воитель в сраженье вступает, считая,
Что это – ворота отверстые рая,
А если от битвы откажешься правой,
Ты, грешный, расстанешься с честью и славой.
Ты будешь позором покрыт, а бесчестье
Для воина горше, чем гибель в безвестье.
(С)Бхагавад-Гита
Вдох – выдох, под ногами холодные камни. На них лежит освежеванная туша барана – в этот раз свинья все поняла и решила уступить место своему парнокопытному коллеге.
Выдох-вдох, перед глазами черная дыра – межмирные врата, вход в неизвестность, место, где все загадки получат свои ответы.
Чет стиснул зубы. Почему он раньше не проверил скорость выброса защитных шипов? Что ему мешало сбросить в колодец два груза подряд еще во время первого визита в Ланью Тишь? Это ведь было так просто. Крестьянские запасы пожалел? Можно было заплатить им за мясо – какие проблемы? И вообще – первым делом стоило проверить, только ли на него реагирует механизм. Может быть, дело спасла бы и простая деревянная чурка. Только чего теперь думать – на раздумья времени не осталось совсем…
Баранья туша полетела вниз. Содрогнулась земля.
Не дав сомнениям и страху проснуться, Чет задержал дыхание и прыгнул в колодец.
Замельтешили по сторонам бурые, покрытые мхом камни. Оглушительно плеснула и погасила звуки вода. Света печатей хватило, чтобы разглядеть расходящиеся в стороны шипы. Они втягивались в пазы с неспешной, но смертоносной неторопливостью, сияли во мраке бледной колдовской плесенью. И не было им конца.
Черная вода крутилась возле каждого острия, порождая воронки из мрака, вытягивалась щупальцами, желая осязать вторгшегося в ее владения чужака…
Чет мысленно отсчитывал секунды погружения. Сколько еще? Если верхние шипы только-только начинали расходится в стороны, и Ныряльщик рисковал зацепиться за них, то нижние уже почти скрылись, готовые выстрелить снова.
Тьма резко обступила, и вода стала густой, как кисель.
Последний шип почти скрылся в стене. Наружу торчало только его острие, похожее на серебристое жало.
«Кажется, все! Неужели, прошел?» – подумал Ныряльщик, поспешно решив, что справился со смертельной преградой.
Шип оказался предпоследний. Последний уже спрятался в паз и приготовился вырваться из него снова…
Удар. Напряжение и азарт погасили боль, отбросив ее на периферию сознания. Чет не сразу понял, что произошло. Тело резко стало непослушным, безжалостная мощь поволокла его в сторону и впечатала в стену.
«Демонская сила! Чтоб тебя!» – стало последней фразой, которую Чет успел мысленно произнести. Потом все поглотила темнота.
Чет очнулся на земле. В легкие с шумом врывался воздух. Он приносил с собой аромат меда, который казался раздражающе резким, слишком пряным и приторным.
Ныряльщик открыл глаза. Он лежал посреди цветущего луга на боку, скрутившись, как дитя в материнской утробе. По лицу требовательно стегал травинками прохладный ветер. Качались на высоких ножках причудливые, незнакомые цветы и пахли назойливо, словно желали опьянить запахом.
Чет медленно перевернулся на спину, прижал руку к пробитому боку – липко и влажно, а боли как будто бы и нет вовсе. Или, чувствовать разучился, ощущать? А может и вовсе помер? Нет уж, не дождетесь! Словно в поддержку этой мысли травинки сильнее забили по щекам – «Вставай!». Ветер крепчал.
Небо над головой выглядело странным. Лиловые, розовые и зеленые цвета мешались в нем причудливыми разводами, закручивались яркими хвостами вокруг черной круглой дыры, что зияла в зените над головой. Из ее центра свисала длинная цепь с ведром. Потоки воздуха качали его из стороны в сторону, как маятник.
«И все-таки я добрался до дна колодца!» – додумался Чет.
Осознание достигнутой цели придало сил. Ныряльщик медленно поднялся на ноги и огляделся вокруг. Цветущее поле тянулось насколько хватало глаз. Горизонт растворялся вдали, свет резал глаза тысячами крохотных искр.
Там и тут цветастый ковер вспыхивал драгоценными бликами. Чет присмотрелся и удивленно хмыкнул: повсюду среди живых растений мелькали невероятные драгоценные цветы. Их лепестки, сердцевинки и листья играли гладкими гранями. Изумруды, рубины, сапфиры – ни один иллюстратор из Книги Сердец даже близко не смог передать всю красоту этих волшебных растений.
В одном месте драгоценные цветы не росли – были сломаны, смяты и свалены в кучу, что находилась аккурат под свешенным с неба ведром.
Вот ты какой, сад Оккора! Красивый, но, похоже, заброшенный и пустой. Цветы, облака, черная дырка колодца и ни одной живой души кругом. Тихо. Спокойно. И гибелью не пахнет. Если Змейка так же упала сюда, она наверняка жива!
Где же ты, инкубья дочка? Подай хоть какой-то знак…
Ничего, только глаза немного привыкли к свету и стали лучше смотреть вдаль.
Впереди, у самого горизонта, возвышался огромный холм в сиреневой дымке. Из его середины к небу вздымались две какие-то острые штуки, похожие на половинки лунного серпа. Несколько миль до него, навскидку. Что это – башни, деревья или скалы, – определить с такого расстояния возможным не представлялось.
Решив, что странный рогатый холм может оказаться замком или городом, Чет поплелся туда. Боли по-прежнему не было, но тело словно онемело, стало непослушным и почти неуправляемым.
Прохромав несколько десятков шагов, Ныряльщик оживился. В буйной зелени отчетливо проступил чужой след. Цветы и травы клонились к земле, примятые чьими-то шагами, лишь драгоценные растения торчали кверху сверкающими вешками.
Так он и шел по следу, потеряв счет времени и почти не ориентируясь в пространстве, пока не достиг странной рогатой горы. Она отвесно нависла, заслонив небеса, покрытая густым цветом рубиновых лилий и сапфировых васильков. Встала, как стена.
Чет насторожился, заметив, что гора движется, будто дышит. В тот момент кто-то цепко схватил его за руку.
– Ты пришел!
Ныряльщик обернулся. За спиной стояла Змейка. Глаза у нее были, что у лани – огромные, темные и испуганные, а кожа белая, как туман. Страху, похоже, того еще натерпелась.
– Пришел. За тобой, – доходчиво сообщил Чет. Он старался держаться по возможности спокойно, непринужденно, но первый шок после падения прошел, и тело стало выходить из оцепенения – возвращались ощущения.
Рана под ребрами проснулась и зашлась болью. Чет не хотел подавать вида, что с ним не все в порядке, но бравада сорвалась – он пошатнулся и уперся рукой в травянистый бок горы.
Почва под ладонью оказалась теплой. Она двигалась и медленно пульсировала.
– Чет! – Змейка, вскрикнула, подскочила к нему, сунулась под руку, желая поддержать, хотела сказать что-то, но подавилась словами, заметив растекшуюся по одежде Ныряльщика кровь.
– Я нормально, – огрызнулся тот, злясь на собственную слабость. – Это что за дрянь? – он с силой хлопнул по траве, сломав пушистый кустик голубых незабудок.
– Тише, это он, – благоговейным голосом предупредила Змейка.
– Кто «он»? – не понял Чет.
В тот момент ему меньше всего хотелось играть в загадки и разбираться с недомолвками и намеками.