Лок подошел и с силой пнул человека, опрокинув его навзничь, а затем принялся избивать ногами, пока тот закрывал лицо и умолял о пощаде. Малахит собрал осколки.
— Тебе говорили быть осторожнее, безрукий ублюдок! — рычал Лок.
— Это можно восстановить, — сказал Малахит. — Я смогу сплавить их вместе.
Но Лок не слушал. Он еще раз пнул командира стражи, а затем вздернул его за шиворот и отбросил к стене. Кораблевладелец ругался, а человек хныкал и молил о прощении.
Лок отвернулся от избитого.
А потом подхватил пилу, включил и с разворота полоснул несчастного стражника по руке. Человек завопил.
Это было чудовищно. Рабы кричали и рыдали, и даже стражники в отвращении отвели глаза. Лок расчленял человека с выражением злобного ликования на лице, залитом чужой кровью.
Наконец он выключил пилу и повернулся к другому стражнику. Вручая тому окровавленный инструмент, он прорычал:
— Постарайся выполнять работу получше!
С окаменевшим от ужаса лицом стражник подобрал пилу и принялся за дело.
Лок, Малахит и вся их группа удалились минут десять спустя, сопровождаемые рабочими, несущими деревянные ящики с загадочными табличками. Мы подождали еще несколько минут, а затем последовали за ними.
Впереди виднелся тусклый и слабый дневной свет. Туннель выходил под большой навес, который я видел во время разведки. Носильщики расположились на отдых, а охранники и надзиратели сновали туда-сюда. Оборудование и инструменты для раскопок были свалены в кучу под навесом. Позади ящиков с оборудованием Фишиг обнаружил дверь и взломал замок. У нас появилась возможность незамеченными выскользнуть из-под навеса в поселение.
Мы оказались в заброшенном переулке Северного Квалма, оставив вулканы у себя за спиной. Нас окружали разрушающиеся, заброшенные дома, а с неба падали пепел и зола. Скрываясь среди развалин, мы стали пробираться к «новостройкам» Северного Квалма.
За очередным нагромождением руин обнаружилась расчищенная площадка, защищенная экранами от золы. На выжженной земле стояло два транспортника: крупная имперская военная шлюпка и меньший по размерам и более старый челнок. Корпус челнока покрывал толстый слой пепла.
У сходней обоих кораблей двигались фигуры. Стражники и рабочие заносили ящики в трюм военной шлюпки. Лок и Малахит стояли в окружении нескольких надсмотрщиков и трех офицеров Военно-космического флота, одетых в униформу Военного флота Скаруса. Худощавый тип со скошенным подбородком и глазами навыкате имел капитанские знаки отличия. Предатель Эструм. Вскоре из ближайшего здания вышел экклезиарх Даззо, который направился к ним, приподняв подол своего дорогого платья, чтобы не запачкать его пеплом.
Из дома, из которого только что вышел экклезиарх, послышалась ругань. Сердитый человеческий голос сопровождался диким звуком, от которого волосы у меня на затылке встали дыбом.
Лорд Оберон Гло, облаченный в броню и плащ, вышел, хлопнув дверью, и зашагал по двору. Секундой позже дверь распахнулась от удара.
Космический Десантник Хаоса неистовствовал.
Гло развернулся к чудовищу лицом, продолжая спор на пределе своих голосовых связок. При всех своих габаритах Гло казался карликом рядом с бронированным богохульством. Десантник снял шлем. Лицом ему служила белая, безжизненная маска ненависти, обсыпанная золотой пудрой и фиолетовыми разводами вокруг ввалившихся глаз. Оскаленный безгубый рот был полон инкрустированных перламутром зубов. Это лицо, лишь смутно напоминающее человеческое, было пришито к золотому черепу.
Мы находились с подветренной стороны, но я все равно чувствовал тошнотворный запах резких духов и гниющей органики. Я не мог представить себе, какая отвага — или безумие — требовалась, чтобы осаживать Космического Десантника Хаоса в столь яростном споре.
Даззо и Малахит быстро встали рядом с Гло, а большая часть стражников и рабочих, присутствовавших при этом, попрятались.
Ветер немного переменился, и стало возможно разобрать слова.
— … жешь от меня отделываться, человечья грязь! — внезапно донесся жуткий голос Десантника Хаоса.
— Ты обязан обращаться ко мне уважительно, Мандрагор! Уважительно! — завопил Гло в ответ.
Его голос был мощным, но не шел ни в какое сравнение с ревом чудовища.
Десантник проревел что-то еще, заканчивающееся словами:
— … убить вас всех и закончить эту работу самостоятельно! Мои повелители ждут, и рассчитывают они на идеальное выполнение этого поручения! Они не могут терять свое время впустую, пока вы, паразиты, бездельничаете и простаиваете!
— Ты обязан соблюдать договор! Придерживайся нашего соглашения!
Я понял, что почти загипнотизирован. Мой взгляд слишком задержался на монструозной фигуре, на непотребных рунических узорах и безумной символике его доспеха. Прихотливо извивающиеся золотые цепи, драгоценные камни и тонкая филигрань, покрывающая весь доспех, прозрачный шелк его плаща и вытканные на нем слова… отвратительные слова… извращенные и сочащиеся тайнами, которые старше, чем само время… тайнами, обещаниями, ложью…
Я силой заставил себя отвести взгляд. Знаки Хаоса могут утянуть душу в пучину безумия, если смотреть на них слишком долго.
Мандрагор снова взревел и замахнулся на Гло огромным кулаком, закованным в латную рукавицу, усеянную ржавыми клинками.
Но удар не был нанесен. Я вздрогнул, когда над людьми прокатился поток ментальной энергии. Даззо шагнул к исчадию варпа, а Мандрагор отступил на шаг.
Экклезиарх был меньше, чем Гло, и рядом с монстром казался совсем букашкой, но Десантник Хаоса отступил перед ним.
Даззо не разжимал губ, но я слышал его голос в своем сознании. Это присутствие было столь омерзительно, что я с трудом сдерживал позывы рвоты.
— Мандрагор Гнилостный, сын Фулгрима, достойный слуга Слаанеша, воитель Детей Императора, убийца живущих, осквернитель мертвых! Твое присутствие — большая честь для нас, и мы счастливы договору с твоим Легионом… Но тебе не стоит пытаться вредить нам. Никогда не поднимай своей руки на кого-либо из нас. Никогда!
Даззо оказался наимощнейшим псайкером, с каким мне когда-либо доводилось встречаться. Силой сознания он усмирил одно из самых мерзких созданий, Космического Десантника, присягнувшего Хаосу.
Мандрагор развернулся и пошел прочь. Я увидел, как лорд Гло сник, утратив всю свою браваду. Рабочие, попрятавшиеся по углам, плакали, а двоих стражников рвало.
Встряхнувшись, я оглянулся на своих спутников. Бледный Фишиг сидел с закрытыми глазами, его била дрожь. Ризор свернулся калачиком в пепле, прижавшись спиной к стене.
Биквин исчезла.
Глава пятнадцатаяОБНАРУЖЕНИЕБОЙ С ПРЕВОСХОДЯЩИМИ СИЛАМИ ПРОТИВНИКАПОЛЕТ
У меня ушла секунда на то, чтобы понять: без ауры неприкасаемой Биквин мы оказались как в крапиве голышом. Я услышал, как старый экклезиарх сдавленно закричал, и его крик тут же оказался подхвачен воем сирен.
Стражники, стоявшие на посадочной площадке, рванули к нам. Даззо указывал пальцем на руины, скрывающие нас. Лок вытащил из-под плаща лазерный пистолет. До нас донеслись отрывистые команды и хриплый лай бульцигнидов.
— Фишиг! — закричал я. — Фишиг! Шевелись, или мы погибнем!
Он моргнул и уставился на меня непонимающим взглядом, словно не узнал собственное имя. Я отвесил ему тяжелую оплеуху.
— Шевелись, исполнитель! — завопил я.
Первые стражники добрались до нашей развалюхи, и один из них уже начал выламывать хлипкую дощатую дверь. В пробоине показалось дуло лазгана.
Я успел раньше, и мой лазган разрезал противника вместе с дверью. Во все стороны полетели осколки камня и горящие щепки.
Следующий луч превратил в груду щебенки стену дома напротив.
Неожиданно ожил тяжелый стаббер Фишига. Яркий трассирующий след снарядов вел к руинам слева от нас, откуда попытались подкрасться еще двое стражников.
По нам открыли огонь охранники, подбегавшие справа. Я переключил лазган на автоматический режим, и тот изрыгнул с десяток молний, прежде чем я решил, что для троих нападающих этого достаточно.
Удерживая обеими руками дергающийся стаббер, Фишиг пятился в глубину руин.
— Пошли! — прорычал он.
Я отступал следом. Наше оружие, извергая шторм разрывных снарядов и всепроникающей энергии, заставляло дрожать стены, обрушивало развалины, поднимало тучи пепла и разрывало тела.
Ризор, чье сознание полностью поглотил ужас, по-прежнему валялся на земле. Я схватил его за воротник тряпья и потянул за собой. Он отчаянно пытался упираться.
В оконный проем, через который мы наблюдали за происходящим на посадочной площадке, прыгнула огромная фигура. Горгон Лок. Он перекувырнулся, и его пистолет принялся выплевывать лазерные залпы.
Один луч резанул меня по левому плечу. Три других угодили в спину Ризора, и тот повалился на меня, сбивая с ног.
Фишиг увидел Лока и развернулся, не убирая пальца с курка стаббера. Диск тяжелого оружия издавал громкий металлический лязг, а эжектор лихорадочно выплевывал гильзы.
К Локу стремительно приближались фонтанчики пепла, взрываемые снарядами стаббера, и кораблевладелец с криком бросился к остаткам стены. На бегу он выстрелил, и Фишиг простонал от боли, когда лазерный луч ударил его в бок.
— Ублюдок Эйзенхорн! — проревел Лок.
Я выбрался из-под трупа Ризора. Жаль, что этот несчастный раб заплатил столь высокую цену за помощь Инквизиции. На совесть Горгона Лока легло еще одно преступление.
Проклиная кораблевладельца, я выхватил из раздатчика осколочную гранату и бросил ее в сторону Лока. И мы с Фишигом побежали из заполненных дымом руин так быстро, как только могли.
Взрыв гранаты снес остатки строения. Я помолился Императору, чтобы Лока разметало на части.
Кашляя и отплевываясь, мы с Фишигом скатились в ров, который протянулся позади разрушенных домов Северного Квалма и более новых блочных зданий. Над нами косо нависали экраны, защищавшие поселение от лавы.