— Есть.
Скитор вставил ключ в личину и два раза провернул. Что-то хрустнуло, щелкнуло. Раздался звук выходящего воздуха, словно кузнец опускает меха. Без единого скрипа дверь немного раскрылась.
— Есть ловушка, но для тех, кто без ключа, милсдарь, — маленький человек в длиннополой шляпе победно ухмыльнулся и отошел в сторону, давая понять, что его работа пока закончена.
Страж первым шагнул к двери, удивленно хмыкнул. Дверь на поверку оказалась не такой уж и хлипкой, как думалось — трухлявые доски были прикреплены поверху к тяжелой стальной пластине, которая выдержала бы и удар тарана. В глубине пластины прятались три граненых шипа, служившие надежными запорами замка.
А напротив входной двери, в глубине прихожей, тускло поблескивали в ряд несколько арбалетных болтов на широкой станине, соединенной с каким-то, похожим на бурдюк, кожаным мешком. К мешку от двери тянулся тонкий стальной трос.
— Интересное устройство, — Андреас оценил необычный самострел. — Вот так заходишь в гости, а тебя как утку шпигуют. Что скажете, милсдарь инквизитор?
— Скажу, что хозяина дома, видимо, нет, — Таронский переступил порог дома и осмотрелся. — Иначе нас уже бы нашпиговали, как вы выразились, милсдарь Исидор. Впрочем, я бы не исключал наличие еще каких-нибудь сюрпризов.
— Господин, мы это, надобны ищо? — в дверях возникла фигура в плаще капитана стражников.
Исидор перевел взгляд со своего подчиненного на инквизитора.
— Вам нужны здесь люди?
Таронский отрицательно покачал головой, углубленный в собственные размышления.
— Оставьте пару человек наблюдать за подходами к дому, — приказал капитану Глава Стражи, который тут же скрылся в темноте подворотен.
Дом осматривали со всей осторожностью, с въедливостью древесных короедов. Скитор притащил невесть откуда старую масляную лампу и теперь внутреннее убранство освещал бледный мерцающий свет.
Опасения Максимилиана оказались напрасными — никаких сюрпризов больше не было найдено. Таронский черной тенью перемещался по комнате, останавливаясь у грязной печи, у пустых посудных полок с сорванными дверцами, у затянутой паутиной кухонной утвари. Под ногами хрустел песок и какие-то глиняные осколки, везде был толстый слой пыли. Если в этом доме когда-то и жили, то было это очень и очень давно. Причем абсолютно непонятно было, зачем такому непримечательному домишке такая дверь и столь смертоносный «подарок» на входе. Тут явно была некая тайна, которую и пытался найти инквизитор.
Охотничьей собакой по дому сновал Скитор, весь перепачканный пылью, с обрывками паутины на спине. Его идея о подземном лазе не нашла подтверждения — под разваливающимися в руках плетеными циновками оказалась плотно утоптанная земля. На маленьком чердаке с тонкими балками также ничего не обнаружилось, кроме птичьего помета да старого щита без ручки времен войны Трех Городов. Ретивый Смотрящий уже было решил расписаться в своем бессилии, когда Глава Стражи обнаружил то, что все так упорно искали.
Внимание Таронского, разглядывающего что-то на полу, привлек оглушающий звук ломающегося дерева, перекрываемый смачной руганью Исидора. Инквизитор в мгновение ока оказался по другую сторону широкой печи, с удивлением воззрился на черный пролом в стене, ощерившийся обломками досок. Рядом застыл Скитор, пряча под полу плаща выхваченный было арбалет. Ругань Главы Стражи раздавалась именно из пролома.
Максимилиан кивнул Смотрящему на лампу, сам сделал шаг к дыре. Скитор принес светильник, и из темноты выплыла массивная спина воина, который поднимался с пола в каком-то узком помещении по ту сторону стены.
— Прислонился к стенке, называется, — прорычал Страж, чиркая наплечниками о камень.
Он стоял в коридорчике, выложенном обточенными валунами. Из стен торчали чугунные подсвечники с оплывшими огарками, валуны влажно поблескивали.
— Холодно, как в могиле, — посетовал Скитор, тщетно вглядываясь во мглу.
— Я думаю, что это и есть могила. Или склеп, — к Стражу подошел Таронский. — Судя по всему, мы попали на территорию кладбища. Эти камни — погостная ограда.
— Ход уходит вглубь, — сообщил Страж, с легким шелестом вытаскивая из ножен кинжал.
Он бросил взгляд через плечо на своих спутников и начал неспешный путь вниз. Скитор и Максимилиан последовали за ним.
Вскоре дыра, сквозь которую они прошли, превратилась в маленькое пятнышко, а камень стен сменила земля. Таронский поежился от холода, который проникал даже сквозь толстую кожу инквизиторского плаща. Впереди шел Страж, из-за чьей широкой спины было мало что видно, рядом сопел Скитор с поднятой вверх лампой. Свет лампы выхватывал участки потолка со жгутами торчащих корней. Ход был выкопан мастерски, нигде ничего не осыпалось, через каждые несколько шагов потолок удерживали толстые подпорки. Возможно, не обошлось без магии. С другой стороны, ход не мог быть долговременным, проникающая сюда дождевая вода рано или поздно обрушила бы размоченную землю. Возможно ли, что ход выкопали для чего-то конкретного? Чтобы после использования заделать вход в стене досками? Возможно, это и не ход вовсе, а подкоп. Куда же тогда здесь может идти подкоп?
По-видимому, те же мысли заботили и Смотрящего, потому как лампа в его руках вдруг качнулась, Скитор повернул голову к Инквизитору. В полумраке его лицо выглядело озадаченным.
— Милсдарь Рэкис, эдак ежели мы под кладбищем пройдем, то аккурат в Портовый квартал выйдем.
— Я даже догадываюсь, куда именно мы выйдем, — мрачно добавил инквизитор, разжав тонкие губы.
Призрачный свет трепещущего огонька, танцующего на масляном фитиле, превратил лицо Рэкиса в подобие жуткой маски, с черными дырами теней на месте впавших глаз, со слишком четким, похожим на трещину, шрамом через левую щеку, с узкой прорезью рта. На гладко выбритой голове видны следы недавней драки на базаре — ссадины и царапины. Скитор лишь еле заметно покачал головой — это дело порядком поизносило инквизитора третьей ступени Таронского.
Некоторое время шли молча, буквально кожей ощущая давление земли над головой. Наконец Страж выдохнул:
— Вижу лестницу.
Деревянная лестница с перетянутыми кожаными ремешками перекладинами, стояла прислоненная к земляной стене. А наверху, в разрытом потолке, виднелись толстые распилы фундамента.
Арденские письмена
Отрывок из отчета Стражи «О допросе еретика Блэкхеда, именуемого летописцем Молодых Шаманов»
«Мы, брошенные Империей умирать на гниющих и зловонных камнях Мертвого Материка, возвращались. Мы, изгои и иноверцы; мы, чьим именем матери по ночам пугают своих детей; мы, кого посчитали поверженными и уничтоженными. Мы те, кого сейчас называют темными. Мы выжили. И мы идем забирать то, что принадлежит нам по праву — Арден.
Когда Великие Шаманы, сосланные некогда на Мертвый Материк, вернулись домой с армией нежити, никто из нас тогда не знал, чем закончится предстоящая война. Да и не ради жизни велась та война, а ради мести. Тогда не было еще ни Темного Совета, ни Стоунгардского Серпа, ни светлых с темными. Была Империя с Единой Церковью, и была армада магических каменных кораблей, обломков черных скал Мертвого Материка, на которых, сдерживаемые магией шаманов, шли на штурм Ардена полчища чудовищ. И, когда сапог изгоя ступил на мелкий песок Северного побережья, волшебные удила были рассеяны, кидая в бой, словно стрелу из изнывающего от долгого натяжения лука, призванных существ.
Мы все знаем, чем закончилась та война. Закончилась страшно, нелепо, необратимо. Ее последствия мы ощутили сполна, когда вынуждены были брести, теряя людей, сквозь Мертвые земли.
Поход мести превратился в путь самоуничтожения. Шаманы, которые должны были после финального боя вернуть нечисть в небытие, погибли. И мы, последние из выживших бунтарей, остались одни, запертые на маленьком клочке суши, на острове подле северного берега Ардена. Закрытое общество, похоронившие самих себя.
С того времени многое было переосмыслено. Было принято много решений, изменивших нашу жизнь. Был провозглашен «Эдикт Тьмы», ставший укладом нашей жизни.
Вы спрашиваете почему «Тьма»? Легионы Императора шли на беззащитные деревни язычников под стягами Света. Инквизиция предавала еретиков очищающему Свету — огню. Клирики Церкви Света Единого призывали идти дорогой «добра и света», обманывая прихожан и нарушая свои же заповеди. Если все это Свет, то мы не хотим оказаться под его лучами. И тогда мы выбрали Тьму. Как альтернативу, как новые горизонты, как новую свободу.
Да, мы знаем, что нет более той Империи, нет больше тех инквизиторов и клириков. Ужасной ценой, но мы победили. Пусть Арден превратился в черную пустыню, пусть некогда прекрасные города стали уродливыми клыками разрушенных башен, торчащими в багровое небо, но вот только это не наша земля и не наши города. Нам предстоит начать все заново.
Со временем наш остров стал тесен нам, словно старая шкура змее. Тогда мы приняли решение попробовать вернуться сюда, на материк. Но приняли бы вы нас? Нет. В вас все еще живет наследие того Света, начавшего войну с беззащитными иноверцами.
Поэтому мы послали лазутчиков — Темные Лезвия. Они должны разведать обстановку, подготовить почву для нашего возвращения. Да, мы возвращаемся, хотите вы того или нет. И мы отвоюем свою землю назад, у вас или у нежити, все равно. Мы, некогда парии среди живых, но теперь поднимающие голову, движущиеся разрастающимся потоком, что сметет вас. Мы, идущие единственно верным путем…".
Таронский. Глава 12
Огромный каменный алтарь лежал на боку, примяв изрезанной, покрытой засохшими бурыми подтеками поверхностью сваленные кучей тряпки. Рядом сопел Глава Стражи, придерживая раскрытую крышку люка уходящего вниз лаза. Из дыры в полу, скрипя перекладинами лестницы, вылез Таронский с готовой вот-вот погаснуть масляной лампой. За ним — осторожный Скитор с маленьким арбалетом в руке.