– Ну, раз так, – поднялся я, – тогда вперед!
Протащить пятерку девушек в мои хоромы большой сложности не представляло. Тяжелей оказалось незаметно припереть бочонок хорошего пива и сверток с кучей разнокалиберных колбас из трактира неподалеку. Но справился.
Закинув емкость с алкоголем наверх через люк, я со свертком под мышкой забрался следом и с легким прищуром посмотрел на подскочивших со своих мест ведьмочек.
– Девчонки, ну-ка за посудой. Я сейчас место организую, а вы накрывайте.
Отодвинув кресла, подтащил к камину стол и пару стульев, после чего, запалив дрова, водрузил на стол бочонок. Правда, пришлось его тут же поднимать, так как Эльза добыла где-то скатерть, и требовалось всенепременно ею стол накрыть.
Вскоре вокруг бочонка возникли тарелки с разложенными мясными деликатесами и деревянные кружки, которые я слепил из оставшегося после ремонта крыши стройматериала. И все приготовления как-то разом закончились.
Рассевшись вокруг, ведьмочки чинно сложили ладошки на коленки и принялись глазеть на меня, все еще слишком скованные и не уверенные в том, как им можно себя вести. Но ничего, это дело поправимое.
Я разлил пенящийся напиток по кружкам, персонально вручая каждой, а затем произнес тост:
– Ну, за вас, девушки, и за ваш будущий мастерский ранг!
Они, конечно, засмущались, но выпили охотно.
Потом мы выпили еще, теперь уже за самую лучшую в мире магию – магию проклятий. Следом влезла расхрабрившаяся Отришиа с тостом за меня, такого мудрого и хорошего, а затем все заметно расслабились, и понемногу потек неспешный разговор ни о чем и обо всем одновременно.
– И все-таки мы тут посовещались и решили, что ты женишься на нас всех, – после третьей кружки заявила вдруг Мерв.
– Эй! – послышался возмущенный вскрик Каррин, которая от этих слов поперхнулась, в этот момент отпивая, и теперь с хмурым видом пыталась ладонью смахнуть с мантии брызги пива. Остальные же девушки осторожно покосились сначала на меня, а затем – на виновницу происходящего, но уже с осуждением.
– А что я?! – воскликнула та. – Вы же сами это говорили!
– Это так необходимо? Ну, жениться? И если да, то для чего? – поинтересовался я прежде, чем они начали между собой разбираться.
Выпитое сняло психологический блок, и сейчас начали вылезать наиболее наболевшие вопросы, а этот, похоже, был самым острым. Значит, пришла пора его решить, пока он еще не стал источником проблем. Хотя бы на время, но решить. Вот только категорическое «нет» тут не подходило, нужно было действовать тоньше и мягче.
– Как для чего?! – с жаром выпалила Эльза. – Для этого самого!
– Ну, «это самое» – еще даже не повод для знакомства, – спокойно ответил я, – и уж точно не главная причина для брака.
– Потому, что мы тебя любим, – вдруг тихо проговорила Отришия, и я невольно улыбнулся ей в ответ, испытывая, как и всегда, самые теплые чувства к этой милой и скромной девушке, но все же, покачав головой, ответил:
– Я тоже всех вас люблю, но и это не самое важное в браке.
– А что? – спросила доселе молчавшая Рийя.
– Брак – это тихая гавань, в которую вы будете возвращаться каждый раз после ураганов и штормов открытого моря. Вы – боевые ведьмы, будущие мастера, я уверен в этом. Я – тоже старый воин, – тут я ненароком подумал, что так уверенно это говорю, словно и в самом деле прошел не одну битву, не одну войну, – и тихой гавани со мной не будет. Вам нужны спокойные, скромные парни, которые будут ждать вас дома, присматривать за хозяйством, растить ваших детей…
– А если мы хотим детей от тебя? – задала вопрос уже Отришия, еще тише.
– Ну ладно, – пошел я навстречу, – растить НАШИХ детей. Вот что главное в браке. Понятно?
– Понятно… – задумчиво протянули девчонки.
«Умницы, – подумал я, потянувшись за кружком колбасы. – Все-таки повезло мне с ними».
Постепенно беседа перетекла в более спокойное русло, одновременно становясь весьма откровенной. Как-то незаметно ведьмочки перебрались ближе ко мне, усевшись кто на подлокотники кресла, кто подле него, и вот уже девушки активно начали делиться подробностями того, кто, как и чем занимался летом.
– Вообще носу из замка не казала, – слегка заплетающимся языком жаловалась Эльза, сидевшая справа. – Папочка меня, конечно, любит, но тут прямо сверхопека какая-то была. Откуда-то узнал, что у меня потенциал мастера, и все, теперь строит планы, куда мой мастерский ранг будет лучше применить. А я сама хочу решать!
– Решишь, обязательно решишь, – похлопал я ее по бедру и опрокинул в себя остатки пива из кружки, которую тут же перехватила Мерв, отправившись к бочонку.
– Еще кусочек? – спросила Рийя, сидевшая слева, и я, кивнув, открыл рот, ловя закуску.
– Ох, девочки, я что-то такая пьяная… – вздохнула Каррин, сидевшая на полу, облокотившись на мое колено.
– Да мы все уже…
В этот миг Мерв, несущая обратно кружку, споткнулась, проливая мне на грудь, на тускло поблескивающую кирасу, пиво, после чего захихикала. Со спинки кресла тут же свесилась Отришия, которая, укоризненно пробормотав:
– Ну ты, мать, блин, даешь, – начала заботливо протирать кирасу тряпочкой.
Идиллия просто, к тому же отличное взаимодействие между собой. Я даже порадовался.
Но тут вдруг от люка, что вел к нам на чердак, раздался смутно знакомый голос:
– Святой отец! Святой отец! Святой оте…
Люк распахнулся, и в проеме показалась тут же узнанная мною голова третьей в очереди на престол герцогини Алингерской.
Обычно о таком говорят «немая сцена». Вот сейчас именно она и была.
Глаза герцогини сначала удивленно расширились, а затем гневно сузились. Особенно после того, как увидевшая ее Мерв, продолжая хихикать, прыгнула мне на коленки, обхватывая за шею.
– Так вот, значит, чем вы тут занимаетесь?! – взвилась аристократка. – И это инквизитор?! Я вам верила, между прочим! А у вас тут форменный вертеп!
Она пробежалась глазами по всем пяти резко заулыбавшимся и прижавшимся ко мне ведьмочкам. Затем окинула взглядом стол с почти опустевшим бочонком, кружку в моей руке…
– Вы еще и пьете! А эти девушки…
– Мы – его верные вассалы, – тоненьким голоском издевательски пропела Эльза, похоже, в конце даже показав язык опешившей герцогине.
– И каждый день ублажаем нашего господина. Делаем все, что он попросит, – вторила ей с другого боку Рийя.
– Всё-всё… – подключилась, томно прошептав, Отришия. Вечная скромница и тихоня… М-да.
А герцогиня меж тем буквально побагровела.
– Вы… вы… вы позорите само звание инквизитора! Я это так просто не оставлю! Будьте уверены, мне есть кому рассказать про ваше распутство!
Крышка люка с размаху захлопнулась, и мы снова остались одни.
– И что это было? – спокойно поинтересовался я, вновь отпивая из кружки.
Девчонки, мгновенно отлипнув, принялись смущенно, но с прыгающими в глазах бесенятами оправдываться. Совершенно неискренне. Я прекрасно видел, что они ничуть не раскаиваются в содеянном.
– А вы в курсе, кто это был?
– Студентка какая-то с белого факультета, – легкомысленно пожала плечами Эльза.
– Герцогиня Алингерская, третья в очереди на престол.
– Ой… – раздалось хором вокруг меня.
– Вот вам и «ой».
Допив пиво, я решительно поднялся и, не задумываясь даже, лишь крутанув рукой, создал портал прямо в фойе женского общежития.
– А теперь марш к себе, принимать душ и отсыпаться.
– Прости, Паш, мы же не знали, – заглянула мне в глаза Рийя, и вот теперь я видел, что она, как и все остальные, действительно осознала.
– Я не сержусь, – чуть улыбнулся я. – Но на сегодня и вправду достаточно. Отдыхайте, девочки.
Стоило порталу закрыться, как я опустился обратно в кресло и задумчиво потер ладонями подлокотники, еще хранящие тепло девичьих тел.
Взаимоотношения с третьей в очереди на престол империи, похоже, кончились, так толком и не начавшись. Доложит ли она об увиденном кому-нибудь наверх? Да, скорее всего, недаром же ей княгиня Млада тогда весьма уничижительную характеристику дала, слегка намекнув на стукаческую натуру. А это значило, что в некотором не слишком отдаленном будущем ко мне появятся вопросы. С другой стороны, то, как действовали мои ведьмочки, меня действительно порадовало. Слаженно, четко, в меру нагло, на лету подхватывая правила игры, заданные Эльзой. Вот это было главное. А немилость герцогини… Что ж, с последствиями будем разбираться позже.
Неизвестно где
– Мастер, – верный слуга вошел в покои своего хозяина, пощелкивая суставчатыми ногами, – я принес тревожные вести. Ваш брат…
Но неизвестный, все так же кутающийся в скрывающий тело балахон, властно взмахнул рукой, заставляя того замолчать.
– Я знаю, – сухо и индифферентно произнес таинственный маг, и только тысячи лет проживший с ним слуга способен был уловить нотки печали в бесстрастном голосе. – Последний из моего народа погиб.
– Не последний, – возразил варано-богомол, – остаетесь еще вы, мастер.
– Да. И ныне об этом знают и другие. Все те, кто долгие тысячелетия считал меня мертвым. Пока мой брат был жив, но сокрыт от всех, они спали спокойно. Теперь он умер, они почувствовали это не хуже меня, но наша магия не ушла из мира. И сейчас они точно знают, что я все-таки жив. Несмотря на все их усилия. Несмотря на всю их уверенность в том, что им удалось…
Последний из тех, кого называли богами, замолчал, превращаясь в укрытую балахоном статую, глубоко погрузившись в размышления.
Внезапно отмерев, он произнес:
– Узнай, как он встретил свой конец. Мне казалось, я достаточно хорошо его спрятал, и он никогда не должен был проснуться, навечно оставаясь во тьме и покое.
– Вы делали это не сами, мастер, – позволил себе вмешаться слуга, – а руками смертных. Их магия странна и до конца не изучена. Что-то могло пойти не так.
– Твоя правда, – согласился неизвестный. – Ирония в том, что только их магия – смешная, слабая и примитивная – могла спеленать и заточить моего брата, того, кто был способен двигать континенты одним мановением своей руки. Узнай, в чем был просчет, а мне надо решить, что делать дальше. Наши планы только что сильно поменялись.