– Понятно, – недовольно подытожил гость. – Ну а теперь вы подтверждение получили?
– Да, – снова подключился начальник управления, – и вполне конкретное. Однако, спасая свою жизнь, наш сотрудник был вынужден уничтожить всех нападавших. Еще пострадал корпус академии, руины которого сейчас охраняют.
– Руины. М-да… – протянул Дизариус. – Значит, спасая свою жизнь… Что-то, я смотрю, степень его разрушительного воздействия лишь растет. Впрочем, с уничтожением демонического мира и демонологии как магического направления вряд ли хоть что-то сможет сравниться.
Доклад о причине последних изменений в раскладе магических сил империи, переданный месяц назад великому инквизитору, произвел в главке самый настоящий фурор. Причем мнения были совершенно разнополярны: от предложений Ширяева из рядов инквизиции с позором выгнать и до призывов вручить ему – тайно, естественно – самую главную орденскую награду – Рубиновую звезду.
Наградить неофита звездой, кстати, предлагали преимущественно инквизиторы из ординариата, занимавшегося контролем армии и пограничной стражи и регулярно имеющего дела с демонологами.
Как бы то ни было, верховный инквизитор принял решение оставить все как есть, ни награждая, ни наказывая, но возникшую ситуацию использовать в целях укрепления позиций ордена и заодно перекрытия брешей, возникших в связи с ослаблением границы.
– Что-то еще было? – уточнил гость, выплывая из воспоминаний.
– Только это, – ответил Амнис и выложил на стол короткий изогнутый кинжал.
– Мать вашу! – выругался Дизариус, стоило ему прикоснуться к поблескивающему бронзой клинку.
Привкус ментальной магии на языке не оставлял сомнений в том, что кто-то смог разгадать секрет древних магов, что, казалось, был утерян многие века назад, оставив лишь несколько поражающих воображение артефактов типа книги, что отслеживала искры магического дара, и колец, которые носили на пальцах инквизиторы.
– Такими были вооружены домовые. Происхождение неизвестно. Вне академии подобных не замечено, так что с большой долей вероятности получили они их где-то там.
– То есть вы хотите сказать, – напрягся представитель главка, – что кто-то в академии смог создать данные артефакты?
– Возможно, сам завхоз, – осторожно сказал Амнис, со смешанными чувствами разглядывая лежащее на столе оружие.
– Этот индивид все больше и больше начинает меня беспокоить, – жестко произнес Дизариус. – Необходимо срочно ориентировать агентуру первого главного ордена на максимально широкий поиск. Маг, владеющий такими умениями, крайне опасен, и будет лучше, если он не станет разгуливать черте-те где, а тихо и спокойно посидит у нас, дабы знания свои использовать на благо империи. Сколько всего таких кинжалов нашли?
– Сорок восемь, – чуть помедлив, ответил замначальника управления, заставив гостя схватиться за голову.
– Это все? – поинтересовался тот чуть погодя.
– Мы не знаем. До момента, когда мы ограничили доступ к корпусу, там успело побывать большое количество сотрудников академии, включая архимага. Один из кинжалов, между прочим, он сам нам и передал. Вот только установить доподлинно, все ли найденные экземпляры были сданы, мы не можем.
– Плохо, – резюмировал Дизариус. – Кстати, чем Ширяев разрушил здание?
– Еще одной разработкой трудовика академии, который сейчас назначен заведующим кафедрой бытовой или, как они теперь называются, инженерной магии.
– Завхоз, трудовик и наш пострел. Три возмутителя спокойствия, и все, насколько я понимаю, из одного мира. И пока не забыл, ведро из адамантия исследовали? Поняли, как его смогли изготовить?
– Изучаем, – дипломатично произнес Диконтра.
От выслушивания того, что по этому поводу думает гость, их избавил вовремя принесенный завтрак, и они, следуя въевшейся привычке не разговаривать во время еды, молча сконцентрировались на приеме пищи, поглощая поданную кашу с маслом и заодно переваривая все сказанное.
Наконец, запив это дело стаканом молока, инквизиторы отодвинули тарелки и встали из-за стола.
– Ладно, – заговорил Дизариус, – о ситуации в академии поговорим потом. Сейчас же давайте-ка спустимся обратно да посмотрим, как там дела у братьев.
К моменту, когда они пришли, брат Найл закончил с проверкой, и сейчас старший исследователь, стоя подле посверкивающей кристаллами, словно гигантская драгоценная диадема, конструкцией, лишь негромко переговаривался с одним из помощников.
– А, вот и вы, – обернулся он к вошедшим. – У нас все готово. И уже было несколько крупных пересылок, причем в обе стороны. Такое впечатление, что они готовятся к отправлению чего-то большего. Буквально пару минут назад мы наблюдали широкочастотный импульс, который не похож на какое-то сообщение, скорее на тестовый пакет для проверки проходимости сигнала.
– Отлично! – потер руки представитель главка. – Значит, подождем. Надеюсь, пока оборудование не использовали? Не хотелось бы их заранее всполошить.
– Нет конечно же, – с легким негодованием ответил Найл. – Если бы я поступал настолько необдуманно, разве стал бы я инквизитором?
– Я так и думал, – улыбнулся одними губами гость управления, но тут же покосился на сопровождающих и добавил: – К сожалению, не все такие же ответственные, как вы.
В следующий миг один из помощников, что стоял подле входного измерителя, вдруг возбужденно закричал:
– Идет, идет!
Корень начал светиться, раздуваясь в размерах, и старший исследователь, мгновенно развернувшись к излучателю, влил в мерно засиявший всеми цветами радуги артефакт солидную долю резерва.
Хищными ястребами нависнув над корнем, инквизиторы даже невооруженным взглядом заметили, как под излучением, что испускали кристаллы, древесина начала словно бы дрожать, то набухая, то сокращаясь в рваном ритме.
– Еще! – рыкнул Найл, и подскочивший помощник на пару со старшим влили новую порцию, отчего мерное свечение сменило свою плотность, уже не изливаясь сплошным потоком, а выстреливая из кристаллов очередями импульсов.
Под такой обработкой корень неожиданно задергался, заходив ходуном и заставляя пол под ногами наблюдателей шевелиться и покрываться трещинами. А затем свечение внезапно спало, и инквизиторы от неожиданности часто заморгали, заново адаптируясь к намного более слабому освещению зала.
– Ну как? – нетерпеливо поинтересовался Дизариус.
– Погодите, – Найл внимательно изучил данные сначала входного прибора, затем показания на выходе, после чего поднял взгляд на столичного гостя и внезапно заулыбался. – Есть! Есть воздействие! Разница в сигналах на входе и выходе – почти пятьдесят процентов!
– Отлично, – довольно кивнул немолодой инквизитор. – Как думаете, что они там на выходе получат?
– Сложно сказать, – задумчиво произнес старший исследователь, но затем со смешливой искоркой в глазах добавил: – Однако руки из жопы гарантирую.
В это время в здании эльфийского посольства чрезвычайный и полномочный посол королевства с дрожью отвращения смотрел на то, что должно было быть тайным посланником Совета князей, эльфом. Вот только дымящаяся и парящая куча истекающего кровью мяса почти такового не напоминала.
Изломанные, вывернутые конечности торчали откуда угодно, но не из предназначенных для них мест, тело словно текло, смешиваясь с одеждой, голова превратилась в бугристую шишку на перекрученной шее, а лицо… лицо оказалось как будто натянуто на задницу. Слепые глаза вяло моргали на половинках задницы, а губы, двумя раздувшимися бледными варениками вспухшие вокруг анального отверстия, попытались изогнуться, словно силясь что-то сказать, но смогли издать лишь длинный протяжный пук.
А затем ЭТО наконец умерло, и посол почувствовал разливающуюся в воздухе жизненную силу соплеменника.
Еле заставив себя сдвинуться с места и отвести взгляд, он подозвал так же охваченного немым ужасом помощника и, справившись с голосом, сухо и отрывисто приказал:
– Здесь убрать, о случившемся составить сообщение и доложить Совету. Я к себе. И еще, – придержал он подчиненного, уже готового броситься за слугами, за плечо. – О том, что здесь произошло, никому ни слова. Заодно подготовь и письменное сообщение. Отправишь ближайшим курьером. Пока не выясним все досконально, доверия корневой связи нет.
А в инквизиции, поднявшись наверх, Дизариус вновь поблагодарил Найла за прекрасную работу, после чего уже в кабинете Гоула, в весьма благодушном настроении усевшись в кресло, сообщил кое-что еще.
– Братья, – дождавшись тишины, старый инквизитор оглядел верхушку управления, убеждаясь, что все внимание направлено на него, – в случае успешной реализации плана верховный инквизитор поручил мне поставить перед вами следующую задачу. Долгое изучение эльфийской магии выявило принципиальное отличие от магии нашего мира, даже несмотря на большое сходство с магией друидов. Согласно выкладкам исследователей, у эльфов, как и у гномов, после перехода сюда магия попросту не должна была восполняться, что при израсходовании личных резервов полностью лишало бы их возможности колдовать. Но этого не произошло, и все наши изыскания однозначно утверждают, что все дело в мэллорнах, семена которого они принесли с собой и вырастили здесь. Корни этого растения уже покрывают почти половину континента, и их рост, медленный, но верный, ничего хорошего нам не сулит. Эльфы меняют наш мир, и меняют под себя.
Наступила тишина – инквизиторы хмуро осмысливали сказанное. А Дизариус, выждав необходимую паузу, твердо, не повышая голоса, добавил:
– Этого позволить мы не можем. Поэтому ваша задача – изучить корневую систему и найти способ уничтожения всей сети мэллорнов. Скорее всего, они связаны между собой, и если запустить цепную реакцию, мы одним ударом сможем лишить эльфов и их магии, и каких-либо надежд на владение миром. А может, и уничтожить их всех до единого, вернув земли, исконно принадлежащие людям.
Глава 26
– Паша, привет!
Глушаков в залихватски сдвинутом на затылок берете пожал мне руку, разглядывая сквозь какой-то прибор стройплощадку на месте разрушенного корпуса. За те несколько дней, что прошли с памятной для меня битвы с домовыми, студенты вверенной Сергею теперь уже инженерной кафедры не только успели растащить, рассортировать и складировать всю ту кучу обломков высотой в полтора этажа, но и разобрать устоявшую часть здания.