Приехал в корпункт я около десяти, поскольку решил все-таки заскочить к родственникам и заодно позавтракать.
В корпункте сидел один Мяша. Харя был на задании. По безмятежному Мяшиному лицу я понял, что информация об акции Святой инквизиции по городу еще не разошлась. Ну и работнички. И за что им Саня деньги платит? Я молча выложил перед ним ключи от машины и сказал со вздохом:
— Наволочку хоть бы постирали, стратеги.
— Ну что там?
— Там ничего. Семейная сцена. Муж набил морду ясене за государственную измену. А если серьезно, то запомни. В работе журналиста не бывает мелочей, так же как в работе следователя или разведчика. Или врача. Или укладчика парашютов.
Мяша изобразил на лице обиду, но жизнерадостность взяла верх.
— Ну ладно. Не брюзжи. Имей снисхождение к молодым специалистам. Тебе уже два раза звонил главный.
Я набрал номер главного редактора. Саня ответил сразу. Услышав мой голос, он аж взвыл.
— Немедленно выезжай. Здесь такое творится!
— Что именно?
— Не по телефону.
— Ну намеком.
— Та писулька, которую я вам в понедельник зачитал, оказалась не шуткой. Весь город на ушах стоит. Выезжай как можно скорее.
— Я не уеду раньше вечера.
— В два часа отходит скорый. В семь я жду тебя в редакции.
13. Святая инквизиция (продолжение)
Что мы можем противопоставить беспределу? Кроме мужества и энтузиазма сотрудников, почти ничего. Лидеры и авторитеты, прикрываясь буквой закона, отыскивают лазейки в уголовном кодексе с помощью высококвалифицированных адвокатов, уходят от наказания. Чтобы реально ухватить организатора банды, нам нужен закон о преступной деятельности, о защите свидетелей, об организованной преступности.
В шесть часов вечера я уже был в Москве. Билетов в кассах Московского вокзала, естественно, не было, но магическая книжечка произвела на кассиршу впечатление. Не знаю только, что сыграло роль в том, что она задействовала бронь, инструкция или то, что она была поклонницей А.Г.Невзорова, подписавшего мое удостоверение?
Саня начал с традиционного вопроса:
— Как съездил?
— «Демиков» уже нет в «Крестах». Распустили по домам.
— Во-первых, не «демиков», а демократов. Во-вторых, сейчас не до них. Ты знаешь, что здесь происходит?
— Знаю.
— Откуда?
— В Питере происходит то же самое. Святая инквизиция приступила к воспитательной работе.
Я вкратце пересказал ему события, свидетелем которых стал несколько часов назад. Саня задумался и закурил, что свидетельствовало о его крайнем возбуждении, ибо здоровье Саня берег.
— Прежде чем рассказать тебе о том, что происходит в Москве и в других городах, откуда наши корреспонденты прислали информацию, я хочу сразу же сказать, чего мы от тебя ждем. В стране образовалась негосударственная структура, которая борется с преступностью преступными же средствами. Какой-то незаконный суд, точнее — самосуд. Что это означает? Это означает, что политика диктатора в области внутренней безопасности полностью провалилась и спровоцировала появление новых форм беззакония. Она заставила честных граждан объединиться в преступное сообщество с целью противостоять преступному миру.
— Ты имеешь в виду Святую инквизицию?
— Именно.
— Что же произошло в мое отсутствие здесь?
— То же, что и в Питере. Шестьдесят семь человек ослеплены. Мастерски проведенные операции по удалению глазного нерва. Всех их, накачанных психотропными препаратами, обнаружили в подъездах домов и даже на вокзалах. Но что интересно. Все они оказались преступниками, причем у каждого в кармане нашли листок бумаги с перечнем совершенных им преступлений и с приговором, вынесенным тайным трибуналом инквизиции. Сегодня утром об этом уже говорил весь город, потому что помимо журналистов инквизиторы позвонили в квартиры, находящиеся в подъездах, где они оставили потерпевших, и попросили жильцов выйти на лестницу.
А днем оперативники задержали женщину, которая распространяла инквизиторские листки. Она оказалась жильцом одной из этих квартир.
— И что? Что-нибудь выяснили?
— Нет. Она утром обнаружила в ящике пачку этих листков и письмо от инквизиторов с приказом распространить их. В противном случае грозили карой. После увиденного она не осмелилась ослушаться святых отцов-инквизиторов.
Я подумал, что после увиденного в подъезде на Загородной я тоже долго думал бы, прежде чем принять решение о неповиновении «святым отцам». Пытаясь переварить информацию, полученную от главного редактора, я первым делом задал себе вопрос: «Зачем?» Какова цель этой странной акции? Темная Лошадка два месяца назад успешно провел «Чистку», которая (это видно даже непосвященному) дала определенные результаты. То, что он не истребил и десятой части преступного мира, ясно. Но в этом случае непонятно, зачем ломать комедию, вернее — трагедию, с этой Святой инквизицией? Сколько всяких хлопот! Преступников нужно похитить, увезти в укромное место, причем так, чтобы комар носа не подточил, сделать им операции, после чего доставить на место, где их должны обнаружить журналисты. Ведь существует хорошо отлаженный механизм, и не проще ли провести еще несколько «Чисток», как несколько месяцев назад? Выходит, что Темная Лошадка здесь ни причем? Тогда кто?
— Какая-нибудь реакция от властей была? — спросил я Саню, который терпеливо ждал, пока я кончу размышлять.
— Генеральный прокурор заявил час назад, что им отдан приказ взять следствие под контроль. Им создана специальная бригада во главе с одним из замов.
— Оценки происшедшего были?
— Нет. Все воздерживаются от оценок, поскольку происшествия такого рода еще не встречались.
— «Президентский канал» передавал информацию об этом?
— Показывал пострадавших в больницах.
— И что? Как выглядят?
— В невменяемом состоянии. Большая часть рехнулась. Ничего не едят, а только молятся Богу. Лупят головой в стенку и орут: «Господи, помилуй меня грешного».
— А с мест происшествия репортажи были?
— Ни одного. Шурик даже публично высказал обиду в адрес инквизиторов, что они не задействовали «Президентский канал». А почему ты задаешь эти вопросы?
— Просто так.
— Не ври. Ты просто так ничего не спрашиваешь. У тебя есть какие-нибудь соображения? Давай выкладывай.
— Я просто пытаюсь понять, кто такие эти инквизиторы и чего они добиваются.
— А чего здесь понимать? Это люди, не верящие в нынешний режим, которые объединились в некую тайную организацию, каких история знает немало.
— Ты слишком упрощаешь. Организация, судя по масштабам акции, очень немаленькая. Организация имеет четко налаженную систему получения информации о преступном мире. Ведь ты сказал сам, что в карманах у жертв были листки с перечислением их преступлений. Значит, работали профессиональные сыщики.
— Продолжай.
— Пострадавших, если брать все города, где прошла акция, несколько сот. Обратись в любой уголовный розыск и спроси, сколько следователей и сколько времени понадобится для раскрытия нескольких сот преступлений. Сколько оперативников надо для того, чтобы их задержать. И не просто задержать, а незаметно. И вывести в какие-то укромные места, где им сделают операции. И сколько нужно врачей. И какого класса, потому что операции, возможно, сложные.
— Из того, что ты говоришь, следует, что здесь действовали государственные структуры. Мы об этом не подумали. Это еще более интересная концепция. Диктатор пускает в ход изуверские средневековые средства. Отлично! Отлично!
Саня даже потер руки от удовольствия. Его мало волновали сами события и их участники. Главную задачу он видел в разоблачении диктатуры.
— Я не утверждаю ничего. Я просто пытаюсь рассуждать. Прежде всего, надо понять цель этой акции. Только тогда можно применять банальный подход — «кому это выгодно». Пока нет ответа на первый вопрос, отвечать на второй бессмысленно. В чем выгода властей в данной ситуации, ты можешь мне сказать?
Главный редактор начал напоминать барана, который наскочил на забор.
— Значит, первая концепция самая подходящая.
Оборонительный союз граждан, не верящих в возможности властей навести порядок методом диктатуры.
— Но я же показал тебе, что такую широкомасштабную акцию могут провести только профессионалы, причем в большом количестве. Главное — понять цель акции.
— Ты окончательно все запутал. В общем, инквизицию я поручаю тебе.
— Пока только описание событий.
Главный редактор вздохнул. В течение месяца инквизиторы провели еще четыре акции, причем во всех крупных городах России. Общее количество «грешников», которых покарали «святые отцы-инквизиторы» перевалило за тысячу. Чаще всего «слуги Антихриста» ослеплялись, однако, по сообщению с нашего корпункта из Екатеринбурга, на даче бизнесмена, исчезнувшего за две недели до очередной акции инквизиторов, были обнаружены шесть человек с отрезанными кистями рук. Как и прежде, они были наколоты психотропными средствами, а на лбу было вытатуировано слово «бандит».
Собирая статистику о действиях инквизиторов, я обратил внимание, что наказаниям подвергались в основном те, кого называют «мелкая рыбешка». Среди жертв, исходя из листков с перечнем преступлений, неизменно находимых в их карманах, это были рядовые исполнители. Я уже начал сомневаться в возможностях инквизиторов по части получения информации о преступных группировках, как вдруг по стране прокатилась волна казней. Оперативники находили в самых различных местах трупы «отцов» мафии, либо задушенных, либо отравленных, с приговорами Святой инквизиции в руках. Инквизиторы никогда не использовали огнестрельное или холодное оружие. Только удавку и яд. После каждой казни в редакции газет поступала подробная информация о казненных. Разговаривая со следователем прокуратуры, занимавшимся делом об убийстве одного крупного «пахана», я поинтересовался, знала ли прокуратура о его делах. Ответ меня несколько озадачил. «Мы все о нем знали, — сказал следователь, — но не могли привлечь его ни по одной статье. Его вина была недоказуема, и он бы дожил до глубокой старости, если бы не столкнулся с силой, которая опираетс