— Я думаю — мы увидели достаточно, — сказал сыщик, прячась вместе с Яковом и Латезией в патио снаружи комнаты. Он вытащил два длинных лазерных пистолета из кобур, спрятанных под плащом, и вручил один Якову. Но тот покачал головой.
— Уверен — вы не против праведного насилия — сказал сыщик, подняв бровь.
— Нет, — ответил Яков. Открыв свой мешок, проповедник порылся внутри и через мгновение извлек пистолет, покрытый черной эмалью. С ловкостью, выдававшей годы тренировок, он вставил обойму и взвел его. — Я предпочитаю свое личное оружие.
Латезия даже рот открыла от удивления.
— Что? — недовольно спросил Яков. — Ты думаешь, нас зовут Защитниками Веры просто для красного словца?
— Стрелять на поражение! — воскликнул незнакомец и резко встал.
Он выстрелил из обоих пистолетов, вдребезги разбив окна, и осколки стекла брызнули в комнату. Пара культистов вытащили из-за веревочных поясов жуткого вида ножи и прыгнули к ним. Губернатор нырнул за гроб, пронзительно визжа как сумасшедший.
Первый выстрел Якова попал нападающему культисту в грудь, сбив того с ног. Второй раздробил коленную чашечку другому, а третий попал ему же в лоб и он рухнул как подкошенный. Пистолеты сыщика выплевывали разряды света в культистов выбегающих через дверь, а грохот тяжелого пистолета Латезии эхом отдавался от стен. Когда Яков вошел в комнату, один из культистов толкнул в его сторону жаровню. Проповедник отпрыгнул вправо, пытаясь избежать пылающих углей. Лазерный заряд попал предателю в глаз, мгновенно испарив половину лица.
Через несколько мгновений неравный бой был закончен: все культисты были мертвы, а их кровь пропитала доски пола. Внезапно губернатор выскочил из своего укрытия и стрелой метнулся к двери, но Латезия оказалась быстрее и прижала его к полу. Мгновение он метался, а затем Латезия сильным ударом рукоятки своего револьвера послала его в противоположный угол храма. Она хотела ударить его еще раз, но незнакомец перехватил ее запястье на полпути.
— Мои хозяева предпочли бы, чтобы он дожил до допроса, — объяснил он девушке, отпуская ее руку и отступив назад. Латезия, поколебавшись мгновение, распрямилась. Сильно пнув губернатора в живот, она отошла и стала вынимать пустые гильзы из своего оружия.
— Я не понимаю, что тут происходило, — признался Яков, ставя свой пистолет на предохранитель.
— И не должны, — заверил его сыщик. — Однако я считаю, что обязан вам кое-то разъяснить.
Убрав свои лазпистолеты обратно под плащ, мужчина прислонился спиной к стене.
— Чума была спровоцирована губернатором и его союзниками, — объяснил им сыщик. — Он хотел, чтобы мутанты подняли восстание, чтобы свергнуть его. Пока на Карис Цефалоне было относительно спокойно, имперские власти и Инквизиция были довольны и не придавали значения более-менее терпимому отношению к мутантам здесь. Но как только они бы почувствовали угрозу стабильности этого мира, последовал бы немедленный и безжалостный ответ.
Мужчина через плечо бросил взгляд на Латезию, которая тщательно изучала гроб, а затем пристально посмотрел Якову прямо в глаза, после чего продолжил.
— Но это не все. Уничтожение мутантов не волновало Инквизицию, а вот мотивы губернатора сделать это — да. Я, то есть мы, считали, что он заключил некий контракт с темными силами, чтобы каким-нибудь нечистым образом получить еще больше власти. По условиям сделки он должен был совершить огромное жертвоприношение. Принести в жертву целое поселение, устроить геноцид мутантов. Но он не мог просто так их уничтожить: вся экономика Карис Цефалона основана на труде мутантов и никто бы не позволил ему совершить прямое действие против его процветания. Поэтому он ввез вирус, который поражает мутантов. Он называется Этэр Мортандис, и чтобы получить его от Механикус требуется целая куча денег.
— Гроб? — спросил Яков. — Он там внутри?
— Нет! Конечно, нет! — горько усмехнулся незнакомец. — Я хотел спрятать его, но меня заметил могильщик. Я убил его, но, к сожалению, прежде чем я успел закончить погребение, его крик привлек патруль Службы Безопасности, и мне пришлось скрыться. Это просто случайность.
— Так что же там такого важного? — Яков с подозрением посмотрел на гроб. Латезия с задумчивым выражением лица играла с одним из замков.
— На твоем месте, я бы его не открывал, — отчетливо сказал сыщик. Девушка вздрогнула и, отпустив замок, отступила назад. Незнакомец положил руки на плечи Якову и, притянув его поближе к себе, понизил голос до заговорщицкого шепота.
— Губернатор приступил к действиям сейчас, потому что Карис Цефалон оказался в центре слияния энергий, — медленно объяснил он Якову. — Таинственные силы, астрологические союзы приняли определенный вид, а Карис Цефалон оказался в центре. На протяжении пяти лет преграда между нашим миром и адом Хаоса становилась все тоньше и тоньше. Сущности стали способны проникнуть сквозь нее, ксеносы стекутся сюда, смерть и катастрофа в невообразимых масштабах опустошат этот мир. Здесь разверзнется Ад. Если хотите, за вашу помощь сегодня я могу организовать вам перевод в приход на другом мире, забрать вас отсюда.
Яков некоторое время смотрел на мужчину, ища ответа в своей душе.
— Если все, что вы сказали — правда, — сказал он в конце концов, — то я вежливо отклоняю ваше предложение. Кажется, слуга веры будет очень полезен в грядущие времена.
Он поднял взгляд на Латезию, которая смотрела на них из противоположного конца комнаты.
— К тому же, — закончил Яков, — мои прихожане будут нуждаться во мне так, как никогда раньше.
Майк МейсонМогущество
— Ты не видишь нас. Мы здесь, в тенях… наблюдаем…
При этих словах его рот скривился в гримасе, а закованные в кандалы руки сжались в кулачки.
— Продолжай…
В камере было тихо, слова и крики больше не сотрясали холодный стоячий воздух. Два человека молча смотрели друг другу в глаза. Один из них стоял. Второй сидел, прикованный цепями к столу.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем убивец нарушил тишину, закашлявшись и отведя взгляд:
— На каждого такого, как я, придется ещё с десяток таких же, готовых и ждущих.
Дознаватель резко повернул голову.
— Ждущих чего?
— В этом вся суть. Не так ли? В том, чтобы ждать… ждать…
Гримаса убивца расплылась в широкой улыбке, обнажив жёлтые зубы, заточенные до смертоносной остроты.
— Так же, как сейчас жду я? Жду, пока ты скажешь мне что-нибудь вразумительное. Ты же знаешь — мне достаточно лишь снова нажать на эту кнопку…
— Да! Да, знаю, — огрызнулся убивец, переведя взгляд на огненно-красную освежеванную плоть своих запястий. — Думаешь, эта боль мучительна? Тогда ты ничего не знаешь о мучениях.
Рука в тонкой кожаной перчатке медленно нажала на кнопку, и камера наполнилась пронзительными криками. Снова.
— Скажи мне, почему ты сдался.
— Хватит. Я все скажу, — промычал убивец, пуская слюни из разбитых губ.
Дознаватель шагнул к свободному стулу на другой стороне стола. Усевшись, он наклонился вперед и пристально уставился на перекошенное лицо убийцы.
— Зачем ты здесь? Зачем ты пришел сюда и во всем сознался?
— Неужели ты не понял? Я сознался добровольно. Сэкономил вам время. Ваш преступник пойман. — Убивец вскинул скованные руки в театральном жесте и широко улыбнулся. — У меня нет причин играть в кошки-мышки. Я свое дело сделал.
— Твое дело? Ты об убийстве пяти невинных? — Дознаватель нажал другую кнопку, и на экране, расположенном под прозрачной поверхностью стола, появились изображения пяти человек. Резкий неоновый свет усилил контрастность, сделав шрамы на лицах жертв более заметными. — Это… твое дело?
— Не самое лучшее из тех, что я проворачивал, но да, мое. — Убивец умолк, поднял взгляд с лиц мертвецов на дознавателя. И снова широко улыбнулся. — Теперь они выглядят гораздо лучше. Больше никаких забот, больше никаких норм, которые надо выполнять. Теперь эти несчастные промышленные работяги покоятся с миром. Видишь, они улыбаются. Показывают тебе, что их страдания подошли к концу. Что они больше не рабы великого Империума Человечества.
— Почему они? Почему не власть имущие? Почему не их начальники?
— Их время ещё не пришло. Так же, — убийца умолк на секунду, — как не пришло твое.
Дознаватель пристально взглянул в белёсые глаза убивца, силясь сдержать безграничное презрение и гнев, клокотавшие в его груди.
«Да кто он вообще такой? В нем нет ничего особенного».
Дознаватель сталкивался с такими и раньше, и они всегда заканчивали одинаково.
«Нет. Контроль. Не теряй контроль».
Он медленно и незаметно выдохнул, стараясь успокоиться и расслабиться.
Убивец ждал. Теперь уже недолго осталось.
— Их смерти были бы уместны. У этих же людей нет ничего общего, кроме того, что они работали на одном военном заводе. Где тут связь? Может, эти смерти приведут к падению Империума? Может, смерть этих рабочих положит начало цепи событий, которая охватит весь космос от края до края? Думаю, нет.
Дознаватель довольно откинулся в кресле. Он восстановил контроль.
Вместе с каплей слюны, упавшей на поверхность экрана, с губ убийцы сорвался грубый глухой смешок.
— Ну ты и загнул, юный аколит.
— Прошу простить меня. Расскажи же тогда, что за дивный план ты придумал? Возможно, я и впрямь приписываю тебе слишком многое.
— Так оно и есть, — ответил убивец, подняв взгляд на дознавателя, сидящего по другую сторону стола. — Империум Человечества падет не сегодня. Во всяком случае, не из-за меня точно.
Он усмехнулся снова, и новая капля слюны упала точно на освещенное лицо одного из убитых военных рабочих. Смех сменился тяжелым дыханием.
— Я сделал это с иной целью. — Убивец дернул плечами, почти дрожа от возбуждения. — Ты когда-нибудь убивал кого-то, кто слабее тебя? Конечно же да. Готов поспорить, ты убил больше людей, чем я. Ты ещё даже не инквизитор, но твоя рука уже лишила жизни не меньше сотни человек. Ты наверняка успел пристраститься к…