— Да, моя госпожа, — ответил он, и песня взвилась.
Какофония ударила по отряду Ианты. Боль взорвалась под глазами. Звук вибрировал сквозь плоть и кости, и сотрясал глаза в черепе. Слева от неё, один из её отряда рухнул, будто сваленный ударом топора. Ианта пошатнулась, ослепленная на мгновение. Диссонирующие ноты сверлили её. Цвета взрывались с вызывающей головную боль яркостью перед взглядом. Кожа корчилась, будто существо со своей собственной волей, сдавливая её плоть.
— Нет, — прорычала она. Слово подняло её на ноги и очистило взор.
Плоть и хром заполняли пространство перед ней. Огромные машины орошенного кровью металла возвышались будто металлические деревья до самого потолка. Расширяющиеся трубы и грозди вокс-громкоговорителей прорастали по бокам от них. Фигуры стояли на залитом кровью полу. Сверкающие металлические скобы стягивали их плоть, и грязный шелк прилипал к конечностям. пучки шлангов торчали из их ртов и обвивали их шеи, поднимаясь к капюшонам из полированных труб над головами. Другие дергали за струны, натянутые между их наполовину сплавленными телами. Между ними кувыркались тонкокостные танцоры, глаза без зрачков закатывались на их кричащих лицах, косообразные руки изгибались.
Позади и наверху над толпой ужасов нависал трон. Ободранный мех и кожа ниспадали с его ступеней, подернутые засохшей кровью и рвотой. Фигура сидела на троне, раздутая до монструозного размера, масса давила на основу трона, обрывки яркого шелка свисали с её тела словно наполовину сброшенная коша. Сеть труб и проводов извивались над ней, исчезая в теле, будто черви, зарывающиеся в грязь. Подносы, полные красной, блестящей массы стояли позади, и Ианта увидела окровавленный маленький рот на голове размером с булыжник. Это было кошмарное видение беззаботной радости, вылепленное из машин и плоти. Видение, которое сейчас разрывалось на части.
Часть толпы падала, умирая от разрыва легких, вызванного взрывной разгерметизацией. Кровавый туман поднимался из их ртов, пока они корчились и сгибались. Ианта стреляла, поливая лазерным огнем зал, заставляя себя двигаться вперед. Часть её отделения двигалась вслед за ней, стреляя отрывистыми очередями. Ковенант и Северита возглавляли натиск, тела падали от них как пшеница от бури.
— Ианта! — она услышала, как Иосеф выкрикивает её имя по воксу, и повернулась как раз в тот момент, когда косообразное лезвие рванулось к её лицу. Не было времени уклоняться. Она подняла лазерный карабин, и лезвие ударило по ствольной коробке. Изможденно-тощая фигура нависла над ней на своих ногах с двойными суставами. Она кричала, мешки кожи выпирали под горлом. Ианта почувствовала, как колебания звука проходят сквозь неё. Косовидное лезвие соскользнуло с оружия, и тонкорукая фигура приготовилась ударить снова. Ианта нанесла колющий удар стволом. Кости затрещали под ним. Она нажала на спусковой крючок, и тварь упала, её плоть запеклась от залпа лазерного огня. Ианта обрушилась прикладом оружия, чтобы размозжить ей голову. Она тяжело дышала.
Огонь и кровь туманили взор. Слева она увидела кучку её солдат, уже меньше, чем было секунды назад. Они стреляли, но прекратили двигаться, огонь был прерывистым. За ними, глубже в взбесившейся толпе, были Северита и Ковенант. Меч Севериты превратился в вращающееся вокруг неё пятно, пока она ступала, уклонялась, наносила удары не останавливаясь, каждое движение отсекало конечности и рассекало тела. Ковенант прорубал себе путь рядом с ней, его двуручный меч окутанный молнией, и он рубил и рубил. Пспипушка на его плече крутилась и стреляла, сшибая с ног фигуры позади инквизитора, пока он срубал тех, кто стоял перед ним. Это зрелище было подобно свету среди мрака отчаяния: два воина двигались сквозь поток ужаса, пока смерть тянулась за ними. Скоро оно должно было закончиться.
Туман окутывал зал, розовый от брызг крови, дрожащий от волн звука из глоток умирающих. Ианта видела, как туман извивается над телами мертвых и течет вверх по ступеням трона. Что-то происходило, что-то, что гудело за пределами зрения и шипело ей в ухо. Воздух дрожал от жара. Запах корицы и горелых волос проник в ноздри через дыхательную маску. Она пошатнулась. Крики звучали успокаивающе, смягчали её до уступчивости.
Нечего было делать…
Будущее просто требовало, чтобы она позволила этому случиться…
Хоть однажды в её жизни не было ни бремени, ни долга, ни обязанности.
Все что ей было нужно — это просто быть.
+Ианта…Ианта…Ианта…+ прошептал голос, который звучал отовсюду.
Смех, мягкий, но хрупкий, зудел в сознании. Карнавал насилия вокруг неё замедлился. Лезвия выписывали ленивые дуги сквозь конечности. Капли крови падали словно драгоценные камни. Кожа отделялась от кости.
Она подняла глаза к трону. Фигура на нем была нечеткой, словно изображение, нарисованное расплывшейся краской. Она увидела, как силуэт отделился от сидящей на троне фигуры, обретая форму, пока спускался вниз. Он двигался медленно, томно, конечности покрыты радужной кожей, глубокие черные глаза сверкали под вздымающейся гривой фиолетовых волос. Его лицо повернулось к Ианте, и его глаза будто поглощали весь мир.
+Ианта…бедное, обманутое дитя…+ — промурлыкал голос в её черепе + Так много у тебя отняли…+ Мир опрокинулся, и память о жизнях, которые она забыла, танцевала перед ней.
…Она прошла за проржавевшую дверь с оружием в руках, впереди была яма, заполненная извивающимися червями, которые смотрели на неё глазами с узкими зрачками…И Ковенант кричал, чтобы она стреляла, и она встала рядом, стреляя, пока не опустела батарея в оружии…
…Она стояла на каменной платформе под болезненным светом. Шаровые молнии падали с небес, и пушка на плече Ковенанта вращалась и стреляла, пробивая светящимися снарядами облака атмосферных разрядов, и она видела, как переплетения рук и ртов бьются в шарах огня…
…Она стояла с Йосефом среди руин оскверненного города. Его старые глаза отвернулись от стен, все еще покрытых кровью и эктоплазмой, и он начал что-то говорить…
…И она снова оказалась в тронном зале.
Завесы света висели повсюду, меняя цвета. Картинка прыгала от цветности до ослепляющего монохрома. Изогнутая фигура стояла у подножия трона, движения перетекали между заставляющими моргнуть вспышками света. Когти из красного хитина росли из его рук, их края размывались в черный дым, пока они очищали путь сквозь вихрь тел. Это было прекрасно и отвратительно, будто песня, поющаяся через сдавленную глотку.
Ковенант прорубал свой путь к существу, тела падали перед ним. Северита была рядом, меч нарезал круги перед ударами.
Ианта застыла, наблюдая за развернувшейся сценой, и поняла что она видела её раньше, эту схватку человека и демона. Она видела и пережила её много раз. Она не была тем солдатом, которым она себя представляла, она вообще не была уверена, что он когда-либо существовал.
Йосеф кричал что-то близко позади неё, и один из её отряда упал, его руки скребли по забралу, пытается добраться до плоти под ним. Другой повернулся к ней, голова двигалась медленно и безмятежно, ствол уперт под подбородком.
— Нет… — начала она, но его палец нажал на спусковой крючок. Лазерный заряд прожег голову насквозь и снес верхушку черепа.
Нереида смотрела, как Саликстрис скользит по ступеням вниз, врывающий сквозь разбитые окна ветер трепал его костюм. Большая часть её музыкантов и придворных лежали на окровавленном полу, пока те немногие что оставались, отчаянно хватались за громил, что прорубали себе путь сквозь них. Теперь она ясно видела захватчиков: мрачные тени, словно изорванные силуэты людей, с горящими глазами, ревущие и кромсающие её прекрасный мир.
И тогда Саликтрис начал свой танец. Острота заблестела на краях его рук. Оркестр расступился перед ним, и мажордом превратился в размытое пятно, когда встретил её врагов, острие к острию.
Демон — а это был именно он, поняла Ианта — разрубил насквозь закутанного в шелка мутанта, и его клешня помчалась к Ковенанту с томной размытостью. Псипушка на его плече повернула и открыла огонь. Снаряды прожгли воздух и демон повернулся, и Ковенант рубил и рубил, и демон уклонялся и уворачивался от каждого выстрела и удара, будто все это был лишь танец, каждый шаг и поворот — часть рисунка. Ианта видела, как Иосеф пробивался к Ковенанту, молот отбивал в сторону когтистые лапы.
— Не убоюсь я, — она услышала его голос, гудевший молитву громче царящей вокруг какофонии. — Я буду яростью, я буду огнем.
— Поднимайся, — голос заставилвздрогнуть, и лишь потом она поняла, что он был её собственным, и она поднялась там, где подскользнулась на полу на крови и нечистотах.
— Поднимайся, сейчас же! — И она встала на ноги, с оружием в руках. Если кто-то из отряда и оставался в живых, они могли пойти за ней, но никого не было видно. Она открыла огонь, поливая лазерными зарядами высокого мутанта без глаз и с иглообразными клыками. Тот завопил и рухнул. Она перешагнула через него, ботинки утопали в пропитанном кровью меху.
Справа от неё демон прыгнул, повернулся в воздухе и ударил клешней в голову Ковенанту. Его меч встретил удар. Хитин и окутанная молнией сталь встретились с воем. Демон перепрыгнул через Ковенанта, хвост скорпиона вырастал из его спины, пока он изгибался в воздухе. Жало ударило вниз. Меч Севериты взлетел вверх, лезвие блеснуло, и верхушка демонического хвоста упала вниз, разбрызгивая эктоплазму. Демон приземлился, крутясь словно шелк на ветру, и Ианта могла слышать его гремящий смех в своих мыслях.
Кровь поднималась с пола, стекаясь в шары и свиваясь в красные веревки, сгущаясь в скульптуры из плоти, хитина и когтей. Иосеф теперь стоял рядом с Ковенантом и Северитой, существа рождались из крови умерших и криков живых вокруг троицы. Псипушка Ковенанта превратила группу тварей в поток черной слизи и вхолостую лязгнула затвором, оставив патронник пустым. Хор сгущающихся демонов шагнул вперед, кожа нарастала на их конечностях. Цвета и свет бежали и вихрились на краю поля зрения Ианты. Теплый туман из нав