Гхейт уставился в пол, стараясь ни о чём не думать.
Магус Крейста с хмурым видом прочистил горло.
— Архимагус мертва, — процедил он сквозь зубы. — Убита в своём кабинете.
Арканнис воспринял эту информацию с убедительным изумлением, потирая подбородок. Совет глядел на него с почти нескрываемым подозрением.
— Я понял… — кивнул Арканнис, — Да, да, теперь всё ясно, — он вздохнул. — Я надеялся избежать этого, но… увы, меня заставляют действовать незамедлительно. Друзья, в наших рядах инквизитор.
Среди магусов прокатился шёпоток переговоров и быстро стих.
Арканнис продолжил:
— Этот предатель, этот служитель Бога-Трупа… Дважды он пытался навредить нам. Но я не позволю ему нанести третий удар.
Крейста сузил глаза:
— Дважды?
— О да… В первый раз он лишил нас архимагуса Иезахиль; более возвышенной и смелой служительницы Матери нам будет трудно найти. Возблагодарим же её за её жизнь и помолимся, чтобы её душа упокоилась рядом с Матерью. Благословенна будь.
Фраза родила такой же отклик от Совета — чёткий и сильный, несмотря на все их сомнения:
— Благословенна будь.
Арканнис набрал воздуха и продолжил без паузы:
— Предатель также виновен в предупреждении врага о наших планах. Учитывая, что вознесение так близко, утечка информации может стать по меньшей мере катастрофой.
Молодой магус с краю Совета — его бледный лоб разделяла надвое замысловатая татуировка — поинтересовался:
— И как вы это узнали? Простите нас, магус, но пришло время для некоторых доказательств ваших утверждений.
— Следовательно, во мне сомневаются?
— Вы незнакомец, что примерно то же самое. За ваше короткое пребывание на нашем мире вы принесли больше перемен и сдвигов, чем… чем любой из нас может припомнить. На данный момент эти перемены, похоже, приносят плоды — и за это примите нашу благодарность. Но не ошибитесь, полагая себя выше подозрений, кардинал. Вы всё-таки посторонний.
— Вот вы и выдали своё невежество, мой юный друг, — улыбнулся Арканнис. — О, пожалуйста, не обижайтесь. Вы — никто из вас — не путешествовали среди миров. Вы не знаете, на что способна Инквизиция. Вы не изучали её методы.
— Мы не понимаем, как это отно…
— Они лживы, магус. Инквизиторы Трона Императора — коварные твари, не стоит их недооценивать. Не бойтесь неведомого в поисках их работы. Бойтесь того, что знакомо. Того, что рядом с вами. Того, что лежит вне подозрений.
— Значит, вы можете указать на преступника?
— Могу. Я надеялся, что его действия выдадут его раньше, чем мне придётся пройти через всю эту утомительную мелодраму, но… — он пожал плечами.
Члены Совета обменялись взглядами. Гхейт насупился, внимательно следя за Арканнисом. Тонкие губы кардинала раздвинула очередная улыбка.
— Магус Крейста, — произнёс он, — я хотел бы услышать ваши оправдания.
Гхейт ощутил в голове гневную волну адреналина, в то время как магусы, все как один, обратили взгляды к его хозяину. Не сумев подавить злость, Гхейт выпалил яростное "Нет!", обратив на себя встревоженные взгляды примациев.
Арканнис на мгновение обернулся к нему, раздражённый:
— Молчи.
В голове у Гхейта словно провернулось что-то похожее на нож. Рот отказался открываться.
Совет повернул изумлённые взгляды обратно к магусу Крейсте, который за этот краткий промежуток времени слегка отодвинулся от общей группы.
В руке он держал лазпистолет.
И целился в Совет.
— Сейчас — ничуть не хуже, чем в любое другое время, полагаю, — произнёс он.
В разум Гхейта ворвалось что-то тёмное и гадкое.
Элегантность орбитоплатформы, чьи рифлёные башни и широкие арки с ленивой грацией кружились над бурлящим облачным покровом Гариал-Фола, отчасти портила бессистемность элементов её конструкции. Солнечные батареи, снятые с древних остовов, сверкали изломанным свечением, вычурные наблюдательные вышки и суровые батареи ленс-излучателей торчали с исковерканной асимметрией из самых неожиданных ниш и ярусов. Наспех сколоченное сооружение, кружащее в танце в вышине над миром, служившим ему якорем — тросы змеились сквозь мили атмосферы вниз к улью-куполу.
Загадочные устройства на обращённых вверх поверхностях платформы вздрогнули, прервав на секунду свою работу, и перенацелились на какую-то дальнюю локацию, согласно указаний своих равнодушных логических устройств. Что-то было обнаружено.
В залитом красным светом бункере управления, втиснутый в кресло, усеянное личными принадлежностями, техножрец-аколит Терикол ощутил, как в сознании промелькнуло что-то неожиданное. Интерфейс логического устройства, вливающий необработанные данные ему в память, с предупреждающим тоном выдал острый импульс. Техножрец рывком сел прямо с лёгким изумлённым вздохом и нахмурил прошитый проводами лоб.
— Капитан? — позвал он дрожащим голосом. — Капитан Ларкан?
Младший офицер связи пробрался к нему, лавируя между сервиторами и техножрецами, так же занятыми наблюдением. Офицер шмыгнул носом:
— Что такое, аколит?
— Мне нужно поговорить с капитаном.
— Его нет. Что у тебя?
— Сэр, при всём уважении… Данные наблюдений для командного уровня. Анима-махина выставила степень секретности.
Офицер вздохнул, его глаза словно потускнели.
— Аколит, капитан отбыл на совещание на поверхность два часа назад. Мы до сих пор не можем с ним связаться. Насколько это неотложно — «данные наблюдений командного уровня»?
— Крайне, сэр.
— Тогда тебе придётся иметь дело со мной. На данный момент, я — самый старший офицер.
Аколит Терикол поёрзал, взвешивая варианты в механически усиленных мыслительных каналах. Наконец, приняв решение, он кивнул, медные провода качнулись на висках, словно локоны.
— Локаторы дальнего действия обнаружили приближающийся контакт, сэр. Никаких прибытий на это время в расписании нет.
Офицер изогнул бровь:
— Можешь идентифицировать?
— Нет.
Мужчина взволнованно прикусил ноготь:
— Вероятно, ничего серьёзного. День-два назад уже было подобное, так? Необъявленный челнок Экклезиархии, если память мне не изменяет.
— Да, сэр. Но это… этот контакт другой. Крупнее. Множественные объекты.
Глаза офицера сузились:
— Флот?
— Вероятно — да, сэр. И, похоже… многочисленный. Он больше, чем всё что я когда-либо видел.
Офицер кивнул:
— Каково расчётное время прибытия, аколит?
— Сэр… При текущей скорости… Ранее утро. Десять часов, может меньше.
— Ты никому не говорил об этом?
— Нет, сэр. Конечно, не…
— Хорошо. Ты знаешь, я на самом деле не поверил, когда мне сообщили. Но это правда. Она идёт. Она наконец-то идёт. Благословенна будь.
Унтер-офицер вытащил из-за пояса нож и с ничего не выражающим взглядом качнулся к Тариколу.
— Я буду крайне удивлён, если ты безоружен, Арканнис. Давай-ка посмотрим.
Пистолет Крейсты надёжно удерживал кардинала на месте. Очень медленно, с ничего не выражающим лицом кардинал сунул руку в карман и вынул богато отделанный лазпистолет.
— Пни его ко мне, — приказал Крейста. — Только не пытайся выкинуть что-нибудь остроумное. Я всё это уже видел.
Арканнис для вида подумал секунду, разглядывая изысканное оружие на ладони. Крейста многозначительно пресёк любые мысли о неповиновении, холодно щёлкнув затвором пистолета. Арканнис кивнул и положил лазпистолет на пол, изящно пнув его к врагу.
Гхейт, наблюдающий словно из другого мира, хотел закричать.
Он хотел, чтобы Крейста отверг то, что был инквизитором.
Он хотел, чтобы хозяин опустил оружие, развеял ситуацию и доказал свою невиновность.
Он хотел, чтобы Арканнис сказал, что всё это лишь недопонимание, что всё идёт согласно плану, что в Гариал-Фоле нет инквизиторов.
Он хотел, чтобы кто-нибудь объяснил, что происходит. Разрешил смятение у него в голове. Распутал слой за слоем обманы и двойные обманы, которым он подвергался с момента прибытия Арканниса.
Он хотел, чтобы хозяин сказал, что всё будет хорошо.
Он хотел бежать, разрывая и сметая всё на своём пути.
Он хотел понять. Но ничего из этого не случилось.
Совет стоял, словно стадо гусей, белая кожа и длинные шеи окаменели от страха. Крейста криво усмехнулся, поклонившись с насмешливой вычурностью.
— Вам стоит узнать, — сказал он. — Моё настоящее имя — Ариаль. Я инквизитор Ордо Ксенос.
Он прервал зашумевший Совет рассеянным взмахом оружия. Магусы были сбиты с толку, возмущённые, преданные.
Арканниса было не так легко запугать. Стоя в стороне от остальных, он нахмурился.
— Значит, это был ты? — воскликнул он. — Инквизитор в улье Секундус. Ты провернул там этот же фокус, так?
Ариаль усмехнулся:
— Очень хорошо. Но — ха! — этот фокус гораздо старее. Я вычистил больше ваших убогих церквушек Матери, чем могу припомнить. И всегда изнутри. Как рак.
— И никто не заподозрил? Никто не почувствовал… — Арканнис почти выплюнул слово, — «человечность» твоего разума?
— Конечно, нет. Я понял, как думают ваши примации, многие годы назад. Я изучал результаты вскрытий, Арканнис. Я запытал до смерти сотню магусов и вытащил каждый секрет, какой они могли выдать. Уверяю тебя, мой разум полностью защищён от таких, как ты.
— Хм, — с сомнением протянул Арканнис, — и всё-таки это был дерзкий замысел. Спрятаться среди врагов. Тебя, небось, тошнило от этого.
— Преданность Императору воспитывает сильный характер. Я с готовностью потерплю общение с девиантами, если это приведёт к их уничтожению.
— Значит, ты планировал разоблачить Подцерковь. Когда? Когда она поднимет восстание против города?
— Точно. Одного лишь проникновения и уничтожения Совета недостаточно — нужно заставить каждого гибрида, каждую заражённую нечисть, всех до последнего проклятого Императором урода выйти на свет. Только тогда очищение будет полным. Эта Церковь есть и всегда была слишком слабой для восстания. Она бы потерпела неудачу в любом случае, с моим или без моего вмешательства.