Касрара данные условия устроили. И надо было обязательно подметить, что количество золота, которым он был готов наградить исполнителей, он называл сам, и все доводы Тоби, который пытался объяснить, что такое количество драгоценного метала за такую работу никто и никогда не давал, древний человек просто не воспринимал. Платить за работу, и платить щедро, ему доставляло удовольствие, и он готов был раздавать золото направо и налево. И хорошо, что об этом не знала Основа, потому что у неё на этот ценный металл были совсем другие планы.
Идея была проста – нужно было создать чемодан, при открытии которого будет выпущена порция газа и все, кто находится рядом, мгновенно умрут. Тоби любил фантазировать, и был уверен, что такое не под силу даже Касрару, который имел доступ к инопланетным технологиям какой-то древней цивилизации, и к которой возможно относился и сам. И Тоби сильно удивился, когда увидел, что создать такой чемодан для древнего человека вообще не составило труда. И все нужное у него было с собой, ведь кузов его вездехода был до отвала набит какими-то неизвестными устройствами и деталями. Особенно удивил комбайн, который легко синтезировал любой вид пищи, и при помощи которого, в ходе незначительной переделки, был синтезирован ядовитый газ.
Планшеты, в которые Касрар вставил способные работать на больших расстояниях модули связи, были сделаны после чемодана. Тоби не хотел постоянно мотаться в город Светлый, и придумал такой способ общения для того, чтобы можно было связываться с исполнителями не покидая уютной кабины вездехода древнего человека. И когда были найдены исполнители, планшет им был передан вместе с золотом. С его, Тоби, золотом! С целой сотней килограммов. Впрочем он особо не унывал, потому что знал, что в будущем все золото к нему вернется почти в изначальном объеме…
Проблема номер один выяснилась в момент постановки задачи для киллеров. Цифрового фото человека, которого нужно было убить, у Касрара не было, он забыл его скачать, а возвращаться за ним было нельзя, потому что возвращение сразу же вызвало бы ненужные вопросы со стороны Иск-Ина. Узнать этого человека на фото он мог бы без труда, но для этого нужно было его фото, и Тоби решил действовать проще – он потребовал, чтобы исполнители, которых уже нанял, убили всех инвалидов поселка Двойка, и не забыли их сфотографировать. А Касрар, который знал, что тот человек далеко не прост, добавил еще одно требование – цель должна была получить пулю не только в сердце, но и в голову. И чуть позже, когда исполнители приступили к работе, выяснилось нечто нехорошее – Тоби попал на еще одних посредников. Он сам был вторым звеном посредничества, потому что изначальным заказчиком убийства был некий Иск-Ин, а Касрар являлся первым звеном посредничества, а вот нанятые из города Светлый бандиты были уже звеном третьим. Дело, такое простое с виду, растягивалось по времени, а выполнить его нужно было в определенные сроки.
В нужные сроки Касрар и Тоби не уложились. И вообще не смогли выполнить дело, потому что все пошло через одно место и нужный человек, которого Тоби, когда увидел, идентифицировал как Владимира Росса, все таки сумел выжить. И он не просто выжил, а быстро нашел всех, кто хотел его убить, и сделал с ними такое, что они начали мечтать о смерти. Но на этом Росс, у которого точно съехала крыша, не остановился. Для всего преступного мира города Светлый он стал дьяволом, который тот самый преступный мир пришел наказать. И наказания, их было слишком много, свершились.
Тоби и Касрар наблюдали за действиями Росса со стороны и надеялись, что он ничего о них не узнает. Но он узнал, и своих намерений скрывать не стал. И двое, человек древний и современный, решили не испытывать судьбу и просто удрали. Но никто из них не мог знать, что Владимир Росс уже побывал в их головах и узнал всё, что ему было нужно. И он конечно же отправился следом за беглецами…
Глава 9
Владимир не чувствовал ничего. Боль была, но она именно была, была в прошлом, а сейчас не было вообще ничего. Его тело, оно кажется каким-то образом перестроилось и теперь он стал новым человеком. Тем, кто не чувствовал вообще ничего. И удивить его в данном состоянии было просто невозможно.
– Есть люди, которые не ощущают боли! – человек за дверью говорил на хорошо знакомом Россу языке. Нет, это был не русский язык, не он. Но это был язык, который создавался на базе русского, и поэтому любой русскоговорящий без труда понимал, о чем шла речь.
– Да, не спорю. Но Росс не из таких, в начале он боль точно чувствовал. Вы знаете мои методы, полковник Полищук, я умею вытаскивать из людей правду. Но именно с Россом у меня впервые вышла осечка. Зайдите туда, поглядите своими глазами, и вы сами всё поймете. Его проще пристрелить. И отдать русским. Это хотя бы немного остудит их пыл. И они точно перестанут шерстить в поисках!
– Бондаренко, что делать с Россом и кому его отдавать буду решать я. А свои советы можешь засунуть себе в одно место. Я здесь для того, чтобы расколоть эту сволочь. И я не успокоюсь, пока не узнаю всё, что мне нужно. У меня даже немые говорить начинали, а значит заговорит и этот. И давай уже открывай, я хочу на него посмотреть! Уверен, ты его не дожал!
Сперва был услышан щелчок, а затем в небольшом помещении замерцала единственная люминесцентная лампа. Замерцала, но не разгорелась. Все как обычно, без каких-либо изменений…
Щелчки замка продолжались, а затем был скрип несмазанных петель, и показалась полоса света из коридора. Надоедливое мерцание лампы не прекращалось, и две пары ног, одна из которых была Россу хорошо знакома, появились перед глазами. Бондаренко, чертов Бондаренко, с какой радость Владимир бы убил его, если бы у него появилась такая возможность. Но нет, возможности убить эту сволочь у него не было, и она вряд ли когда-то появится. Он в плену. И живым ему из этого плена не уйти никогда.
– Ничего не меняется годами, – сказал Полищук и, вытянув руку вверх, потряс лампу. И свет наконец-то наполнил помещение.
Росс зажмурился. Открывать глаза ему вообще не хотелось. Хотелось другого. Смерти. Быстрее бы уже закончился тот идиотский цирк, в котором ему не повезло оказаться.
Война, предательство, засада и потеря всего подразделения. И вместо того, чтобы умереть со всеми, судьба на кой-то чёрт подарила Владимиру жизнь. Всех его парней отдала смерти, всех до единого, а его оставила в живых. И определила в плен к этим идиотам. Идиотам, потому что только идиоты могли надеяться расколоть его, Владимира Росса. Смех и ничего больше…
– Глаза закрыты и он улыбается, – пробормотал Полищук и повернулся к Бондаренко. – Росс точно в своем уме?
Андрей Полищук, ныне полковник, но Росс помнил его еще старлеем. Было это давно, в далеком две тысячи одиннадцатом году, и тогда они были не по разные стороны баррикад, а называли друг друга коллегами. Да, кто бы мог подумать, что в недалеком будущем всё будет настолько паршиво.
– Он в своем уме и прекрасно нас слышит, – ответил Бондаренко.
Майор Богдан Бондаренко по прозвищу Цыган так же был хорошо известен Россу. Но не так давно. Про этого гада, который получил свое прозвище из-за характерной внешности, Владимир узнал в две тысячи четырнадцатом. Нацик прославился своей жестокостью, пытать людей было для него чем-то вроде хобби. Да, за его головой охотились многие. И Росс так же был в числе тех, кто мечтал выпустить Бондаренко кишки. Но кто бы мог подумать, что все получится немного иначе.
– Привет, Вова, – тихо сказал Полищук, присев на корточки. – Тебе сильно досталось, выглядишь крайне паршиво. Бондаренко псих, но я то не такой. Мы можем договориться, Вова. Ты мне информацию, а я тебе жизнь и качественное лечение. Подумаешь над моим предложением?
– Это пустая трата времени, Андрей, – сказал Росс и открыл глаза. Да, прошло столько лет, и без изменений не обошлось. Полищук, мужик типичной славянской внешности, высокий и широкоплечий, больше не был молодым. Он немного поднабрал, но еще не превратился в толстяка. Было видно, что спорт этот человек не забросил, и старается следить за собой. Но годы, они свое брали неизбежно.
– Еще раз прошу подумать, Вова, – повторил полковник. Пять минут назад он сильно сомневался в способностях Бондаренко. Был уверен, что тот просто не дожал Росса. Но теперь, увидев результат трудов Цыгана, он передумал насчет новых пыток.
– Пустая трата времени, Андрей, – в свою очередь повторил Владимир. – Ты знаешь меня давно. И ты видишь, что со мной. Будь добр, сделай одолжение, убей меня.
– Не могу, Вова. Честное слово не могу. – Полковнику было не по себе. Ему хотелось встать и уйти. Уйти, но перед этим сделать один выстрел. Жалость, он не знал, откуда она взялась, но она была, и он ничего не мог с ней поделать. И поэтому продолжил говорить: – Я не верил Богдану, но сейчас вижу, что он поработал на славу. Вова ну к чему это упрямство? И зачем? Ну давай как в старые добрые, мы ведь когда-то были на одной стороне. И нам с тобой даже довелось из одного котелка поесть. Эх, Вова…
– Ты плохой актер, Полищук, – Росс продемонстрировал левую руку, которая была забинтована от пальцев до локтя и, кивнув на стоящего позади полковника Цыгана, спросил: – Знаешь что он с ней сделал? Тебе рассказывали?
– Нет, но я догадываюсь. Он любитель снимать кожу. Наверное было больно.
– Терпимо, Андрюша, терпимо. Я с болью в ладах, поэтому меня таким сложно удивить. Кто уж удивился, так это вы. Особенно твой Цыган.
– Ну тут он прав, – подал голос Бондаренко. – Я с него шкуру снимал, а он смотрел на меня и улыбался. Он боль чувствовал только когда я ему ноги горелкой жег. Там ему было больно, но после этого хоть в масло кипящее толкай, ничего больше не чувствует. И он мне это говорил! Он надо мной смеялся!
– Что за секреты, Вова? – спросил Полищук. Лицо полковника стало хитрым, он будто бы что-то понял. Но что он мог понять? Росс и сам-то не знал, почему вдруг перестал чувствовать боль. Она была, а потом её будто выключили и больше не включали. Но вот слабость, с ней как раз таки все было в порядке.