– Никаких секретов, Андрей. И больше никаких слов, потому что я устал.
Росс, закрыв глаза, осторожно лег на левый бок. И Бондаренко, застонав, высказался:
– С руки по локоть кожа снята, там любое движение… Нет, он точно ничего не чувствует!
Полищук медленно встал. И простоял без движения почти минуту. Он думал, что делать дальше. Решений было два. Либо продолжать пытать и пытаться сломать, либо просто убить. Но даже если не убивать, то по одному лишь запаху, стоящему в сыром помещении, можно было без труда догадаться, что жить Россу осталось недолго. Гниение ран, в таких условиях оно было неизбежно. Любой другой человек, будь он на месте Росса, уже наверняка бы помер. Но эта сволочь оказалась слишком живучей. До безобразия…
– Что ты скажешь, Богдан? – тихо спросил полковник. – Есть смысл пытать дальше? Или нет?
– Не знаю, полковник. Но я точно не буду этим заниматься. Ищите кого-нибудь другого. Я уже сделал всё, что мог.
– Я тебя услышал, Бондаренко. И я принял решение. – Полищук потянулся к кобуре и осторожно вытащил пистолет. Он знал, что даже в таком плохом состоянии Росс крайне опасен, и поэтому лишняя осторожность была совсем не лишней. Только сняв оружие с предохранителя и дослав патрон в патронник, он задал последний вопрос: – И стоило оно того, Вова? Ты мог жить, если бы послал свои принципы на три буквы.
Россу не хотелось что-то отвечать, но в данной ситуации он был просто обязан ответить:
– Если бы я послал свои принципы, то я бы стал такими, как вы. Но нет, не хочу. Я русский. Я иду до конца…
– Иди, Вова, – тихо сказал Полищук и выстрелили Владимиру Россу в голову…
Владимир Росс проснулся в холодном поту. Во сне он прожил одну из своих жизней. Прожил в ускоренном режиме. И жизнь та была далеко не радостной. Но и не самой худшей, что тоже можно было назвать плюсом, если быть оптимистом. Да, если покопаться в памяти, можно было найти и похуже концовки. Чего с ним только не случалось, всяких смертей повидал, и поэтому почти ничему не удивлялся. Но и вспоминать не любил. Помнить собственную смерть и все ощущения её сопутствовавшие довольно неприятное занятие. А когда смертей много, тысячи, то тогда хоть караул кричи и думай, как бы не сойти с ума. Но Россу сойти с ума не грозило, потому что он уже давно сошел…
Вовка, эта гадская вторая личность, этом мелкий и пакостный засранец, давно стал большой проблемой, от которой срочно требовалось избавиться. Мелкий без разрешения забирал себе тело Росса и действовал по одному ему известному сценарию. И в те временные промежутки, в которые телом правил Вовка, Владимир находился в неведомой ему пустоте и вообще ничего не видел. И даже когда он вновь становился самим собой он ничего не мог вспомнить, сколько бы не старался это сделать. И так было сейчас. Он проснулся в машине, совершенно не осознавая, где находится, и сколько времени прошло с последней потери контроля. Временные промежутки правления Вовки, они всегда были разными. От нескольких дней до нескольких недель. Гавнюк, пока не наиграется, контроль над телом истинному владельцу не возвращал.
– Сам ты говнюк, Володя!
Росс от неожиданности даже подпрыгнул. Он был готов поклясться, что несколько секунд назад на переднем пассажирском сиденье лежали только термос и сумка. Да, именно они там лежали! Но там точно не было подростка. Там не было его самого, Вовки Росса! Но теперь он там сидел, смотрел на него, и усмехался.
– Ты? Ты откуда? Тебя нет, ты не существуешь!
Владимир Росс сперва ущипнул себя. Не помогло и поэтому он попытался поморгать. Это тоже не помогло, и в ход пошло что-то более тяжелое, удары ладонями по своему лицу, которые положительного результата так же не заимели.
– И долго ты собираешься издеваться над моим телом, Володя? – спросил Вовка. – Не жалко? Мне вот жалко, и к тому же даже немного больно. Нет-нет, даже не открывай рта, и без тебя знаю, что боль мы умеем терпеть, папаша научил, это даже не обговаривается. Но вот красные щеки, они смотрятся так себе, поэтому давай уже, мудрый Вова, прекращай глупый спектакль.
– Тебя нет! – твердо сказал Владимир Росс и ткнул пальцем в Вовку, искренне надеясь, что он пройдет пустоту без сопротивления. Но палец в пустоту не ушел, а уперся в щеку подростка, и она натурально прогнулась под его натиском.
– Нет! Не может быть! Это обман, это всё обман! Я просто схожу с ума, я просто схожу с ума…
Вовка выждал несколько минут. И заговорил только тогда, когда Владимир перестал повторять одни и те же фразы.
– Володя, ты сейчас контролируешь тело. Не я, а ты. И ты не прав, ты не сходишь с ума. Ты уже давно сошел с ума, а это нечто другое. Я не реален, нет, меня на самом деле не существует в физическом плане, но твой мозг все обставляет так совершенно, что не верить ты не можешь. И это увы не лечится. А жаль, потому что мне бы очень хотелось это вылечить. Избавиться от тебя, тупого зануды, моя главная мечта. Но если верить памяти, а она у нас многократно закреплена фактами, то можно знать, что болею я болезнью неизлечимой. Опять же надо сказать спасибо папочке, ведь все это создано с его подачи. Пусть и не им лично, но не без его участия!
Сумев принять происходящее и немного успокоиться, Владимир с ухмылкой спросил:
– Считаешь себя реальным, а меня выдумкой? Хочешь избавиться от меня? Мелкий и наглый дурак – вот кто ты, Вовка!
– Ну не от меня же избавляться, – пожал плечами Вовка. – Я из нас двоих делаю много всего полезного. И как бы мне ни хотелось насолить отцу, я по прежнему ему помогаю. И сводить с ним счеты не стану до тех пор, пока мы не победим Основу. И именно поэтому я пришел, чтобы поговорить с тобой. Я хочу найти компромисс. Ты должен прекратить сопротивляться мне, Володя. Твое сопротивление, твои тупые попытки взять контроль, отобрать его у меня, истинного хозяина этого тела, они сильно мешают мне работать. Понимаешь, о чем речь или так и будешь строить из себя дурачка?
– Дурачок не я, а ты, Вовка! – Владимир вновь усмехнулся, но видя, что подросток сидит с серьезным лицом, тоже стал серьезным. И заговорил: – Я, а не ты жил все те жизни, Вовка. Ты появлялся, да, но редко, случаев твоего появления всего несколько десятков. Раздвоение личности было вызвано той программой, что заложили в меня, чтобы ограничить мою память. Стоило памяти вернуться, стоило её разблокировать, и вместе с ней пришел и ты. Это болезнь, просто болезнь! Отец не мог знать, что получится так. Но и что-то исправить он так же не мог! Если бы он мог это исправить, то он бы исправил! Ты знаешь отца! Мы оба его знаем! И мы знаем, что он пытался исправить, пытался не раз, но к хорошему это не привело…
Вовка ответил с незначительной злостью в голосе:
– Я знаю отца лучше тебя, потому что я в отличии от тебя иллюзий по поводу него не строю. Отец поступил со мной подло, я был не нужен, и поэтому он создал тебя, Володя. Ты овощ, жалкая пародия меня, но для тех целей, что ставились, нужен был именно такой человек, как ты. А вот когда появляются задачи истинно сложные, то тогда все меняется, активируется возврат памяти, и прихожу я, настоящий Вова Росс. Тот, кого против его воли заточили в тюрьму подсознания. Ты ведь не был там, ты не знаешь, какого это. Все видеть, всё наблюдать, но при этом быть полным овощем. Эх Володя, Володя, мы наверное никогда не договоримся…
– О чем можно договариваться с безумцем? О чем? Ты видел свои деяния, Вовка? В Светлом, что ты там устроил? Зачем были нужны эти казни? Зачем этот цирк? Для кого?
– Жаль, что ты способен видеть лишь владея телом, и жаль, что тебе недоступна память. Но раз ты спрашиваешь, то я объясню. Меня, Володя, и тебя вместе со мной, потому что я тебя в себе содержу, Основа пыталась убить. Но у неё ничего не вышло. Случайности и везение мне помогли, все сложилось крайне удачно. И еще надо сказать спасибо дебилам, ведь не будь их, то я был бы мертв. Но я жив, уцелел после стольких покушений, а после даже смог выйти на исполнителей тех покушений.
– Я на них вышел! Это был я! – Владимир Росс злобно ударил себя кулаком в грудь. – Это бы я, а не ты! Но ты перехватил инициативу, а теперь все присваиваешь себе!
– Плевать, Володь, кто и что у кого перехватил. Мы две личности одного тела и все содеянное нами – наше достояние. Ты начал, а я заканчиваю. Я работал, старался, сделал многое, и собираюсь сделать еще больше.
– Что ты сделал? Там, в Светлом, там был древний, это он был исполнителем покушения! Он пришел, чтобы убить меня! И если бы не ты, Вовка, я бы не дал ему сбежать! Я бы убил его, собственными руками удушил бы, без каких-либо способностей, и невзирая на диаметр шеи!
– Не сомневаюсь в твоих возможностях, Володя, и советую успокоиться. И да, я с тобой согласен, там был древний, его звали Касрар, и это именно он руководил покушениями. Он все организовывал, а помогал ему уже человек простой, и звали того парня Тоби. Я был в разуме каждого из них, я там все проверил, и все прочитал. И после этого решил, что убивать их не стоит. Они не с Основой. Они против неё. Но они просто еще не выбрали. Я уверен, они выберут. И я не сомневаюсь, что они смогут уничтожить ядро Иск-Ина. А если и не смогут, если им не хватит силы пойти против, то это тоже не беда. Та часть Основы, в экипаже которой был древний Касрар, она подождет, потому что опасности не представляет. Простой добывающий комплекс, не хотелось бы разрушать его, ведь он может нам еще пригодится. Позже, Володя, мы наведаемся туда позже. Не сейчас, нет, потому что сейчас мы едем в другое место. Это тоже часть Основы, но это уже не добывающий комплекс, а кое-что посерьезнее. Маргские холмы, мы едем в корабль, который является огромной лабораторией. И мы эту лабораторию попытаемся уничтожить. И вместе с ней уничтожим все, что Основа там пытается создать. И чем раньше это будет сделано, тем лучше. Загляни в память и ты поймешь, что я прав!
– Я понимаю, что ты имеешь в виду, Вовка, – Владимир закрыл глаза и стал говорить так. – Основа в своих множественных лабораториях чего-только не создавала. И много раз вредила нам в тех реальностях, которые ушли в небытие. И в этой реальности, я уверен, она так же попытается создать что-то, к чему мы вряд ли будем готовы. И я согласен с тобой, Вовка, корабли с опасным оборудованием древних нужно уничтожать в первую очередь. Вот только ты должен помнить, что кораблей много, а я… ладно, мы с тобой! Мы с тобой одни, Вовка! И если там будут защитники из выживших древних, то результат заранее известен. Нас сотрут в порошок, даже моргнуть не успеем!