— Мы боимся тебя, Ермаков. Хоть помнишь, что исполнял там, на Земле?
Я мотнул головой и продолжил уплетать тушёнку. Бой со Светлыми в памяти почти не сохранился, всё расплывается, ощущение — будто в мутную воду смотришь.
Росс, присев рядом, обнял меня и избавил от участи отвечающего:
— Не помнит мой племянник ничего, понятно тебе? Что-то не слышу благодарностей в адрес Никиты, если бы не он, вряд ли были б живы. Ноги ему облизывать должны, а не гневно глазёнки пучить!
— Пожалуй, откажусь от столь заманчивого предложения. — Я подмигнул Василию. — И не нужно благодарностей, мне от них ни холодно, ни жарко. Пофиг, просто дайте нормально поесть…
Поесть нормально не успел, хоть реальные люди и дали мне такую возможность. Проснулась Всезнайка и начала рассказывать:
«Сорок девять часов и тринадцать минут — ровно столько времени ты находился на восстановлении. Из них можешь отнять сорок одну минуту, потому что это время ушло на разговор во сне, во время которого тело не восстанавливалось. Всё проверив, могу утверждать, ты относительно в полном порядке, Никита. Есть минусы вроде ушибов, ссадин и неглубоких ран, уже зашитых Машей, но зацикливаться на них не стоит, с тобой бывало и похуже. Считаем, что перемещение прошло отлично, отделались малой кровью. Как объяснишь то, что вытворял, товарищам, твои проблемы».
«Ничего не буду объяснять, не до этого мне. Да я и не помню почти ничего из того состояния, муть одна. Того, что был крут, мне достаточно. Если возникнет нужда, можем повторить?»
«Можем, но ты уже знаешь, что это опасно для здоровья. Я бы не советовала повторять, а ещё лучше забыть. Забудешь?»
«Учитывая факт преждевременного старения, я понимаю, что злоупотреблять скрытыми резервами организма не стоит, но и ты понимай, если будет аналогичная задница, какая была перед отправлением, то повторить придётся. Лучше состариться лет на десять-двадцать и остаться живым, чем стать молодым трупом. Согласна?»
«Полностью согласна, ты умеешь убеждать».
«Ну вот и славно, а теперь переходим к вопросам первой важности. Самый важный — что ты и Второй творите в моей голове?»
Всезнайка засмеялась, а затем ответила:
«Веселишь меня, спасибо… Отвечаю честно: ничего не творим, без тебя моделирование воспоминаний в снах просто невозможно. И Второй без твоего присутствия тоже существовать не способен, он сейчас где-то, но не со мной. Разум человека, как и не человека, сложная штука. Очень сложная! Уверяю, никакой порнографии нет и быть не может. Хотя я ошибаюсь, ты тот ещё пошляк, порой краснею от твоих мыслей…»
«Ладно, проехали, давай к заданию перейдём. Что мне делать в ближайшем будущем? С медведем встреча неизбежна, это понятно, а что дальше? Ехать прямиком в посёлок? Дорогу подскажешь?»
«Диалог с медведем построить помогу, там проблем быть не должно. Затем тебе нужно найти англичан и уговорить ехать с вами. Мы ведь гуманны, да? Да, гуманны, а значит, не будем обрекать четверых людей, которые стали жертвами обмана, на смерть. Согласен?»
«Не знаю, как буду искать англичан, потому что в этот раз время идёт иначе. Вдруг они успели уехать? Попробую найти, но не обещаю».
«Найдёшь, я почему-то уверена в этом. Дорогу подскажу, а там следы в помощь. И дорогу к посёлкам подскажу. Единственное, в чём не вижу смысла, так это встреча с охотниками-французами, а вот на встрече с Тощим и его подельниками настаиваю, их нужно убрать, на том свете как доброе дело зачтётся, если он есть, тот свет».
«Всё понял, всё принял, приступаю к выполнению. Будешь нужна — позову. А теперь пока…»
«Не забудь напомнить всем про вакцины. Местные бактерии и вирусы скоро начнут действовать. О себе не беспокойся, как и о Россе, вы иммунные. Вот теперь пока…»
Поев, почувствовал прилив сил. И ещё кое-что понял: оказывается, зрение и слух вправду получили обещанное, теперь намного лучше вижу в темноте и слышу то, чего раньше не было. Прикольно сидеть у костра и, прислушиваясь, улавливать звук дыхания Немого, сидящего в броневике. Надо будет разузнать насчёт других модернизаций, вдруг что-нибудь такое же ценное найдётся. Ради этого готов на страдания.
— Росс, что там с мокрицей, удалось убить её или сама убралась? — не скажу, что мне очень интересна судьба одного из множества пещерных чудищ, но узнать ведь нужно.
— Уходить не захотела, пришлось убить. Рот у неё большой, поэтому я закинул в него гранату. Перекус имел летальные последствия. — Росс сказал об этом так непринуждённо, будто всю жизнь охотился на мокриц-переростков. — Немой молодец, если бы не дал дёру, сейчас уже переварился бы, а мы, возможно, так и не узнали б, кто его сожрал. Обошлось…
— Везунчик ваш Немой. Теперь скажу о том, что делаем дальше. Созывай всех, чтобы по нескольку раз одно и то же не повторял.
Через минуту вокруг примуса, дающего свет, собрались все. Глядя на огонь, я начал вещать:
— Прямо сейчас мы собираемся и двигаем на поверхность. По пути нам встретится представитель местного разума — медведь по имени Угрх. Контактировать с ним буду я один или вместе со Старым. Остальные посидят в машинах. Разрешение на выход получите после того, как договоримся. В прошлый раз контакт был удачным, но тогда я был один, а сейчас нас целая толпа. Кто знает, как отреагирует на это медведь? Никто не знает, поэтому страхуемся. Всем всё понятно? Возражения есть?
Возражений не последовало, только Боря-изверг спросил:
— А что потом? К людям поедем? Когда уже можно будет кого-нибудь убить?
Я усмехнулся:
— Потом будет весело. Возможность убивать у тебя точно будет…
Говорят, автомобиль не имеет души, это всего лишь кусок железа с незначительным количеством резины, пластика и цветных металлов.
Я не отношусь к числу людей, которые считают именно так. В моём понимании автомобили живые. Они, как и люди, способны чувствовать, как ним относятся. А ещё любят ласку и уход. Не поменяешь вовремя изношенное колесо — можешь, в лучшем случае, потерять время, а в худшем жизнь.
«Тойотка», моя двухтонная девочка, что с тобой сделали эти уроды Светлые? Мне больно смотреть на разбитое лобовое стекло, дыры от пуль в кузове, все эти вмятины и царапины. Прости, но отремонтировать тебя прямо сейчас не способен. Терпи, не ломайся, не показывай характер, будь покорной и жди — скоро, совсем скоро будешь как новая.
— Ермак, хватит уже металлолом облизывать, садись и поехали! — Росс рывком открыл дверь «Тойоты» и сделал приглашающий жест: — Сам залезешь, или забросить?
Качнув головой, я задал ряд важных вопросов:
— Дырки в шинах хорошо залатали? Антифриз бежал, все патрубки проверили, радиатор новый качественно поставили? Тормоза в каком состоянии, надеяться на них или можно забыть? Мотор не троит? Фары-стопы-габариты горят? Запасные детали лежат в салоне и на крыше, если вы не знали.
Боря-изверг нарисовался по правую руку и отчитался:
— Все запасные части нашёл, но не все поставил. Радиатор старый ещё походит, я его пропаял, теперь даже крепче. Патрубок один только поменял, другие целые остались. Тормоза не пострадали, мотор в норме, электрика моргает-светится, рулевая рулится, колёса крутятся, пары трения трутся. Кузов только не смог сделать, не жестянщик. Ну и лобаш в хлам, а запасного нет.
— Он есть, но ты бы его всё равно не поставил. — Я с трудом забрался в салон Тойоты, закрыл дверь, быстро запустил мотор, затем открыл окно и, посмотрев на Борю и Росса, поинтересовался: — Долго вы собираетесь мною любоваться или поедем, наконец?
Выслушав нецензурную брань, спокойно нажал кнопку стеклоподъёмника, улыбнулся сидящей на пассажирском сиденье Маше и включил передачу. В путь!
В чём отличия этого будущего от того, несуществующего? Почти ничем оно не отличается, за исключением времени. Тогда, после выхода из портала, я сразу поехал на поверхность, а сейчас прошло более двух суток, которые мы провели на одном месте. Могла пещера измениться за столь короткое время? Возможно, хоть мне в это верится слабо, но глаза обманывать не могут. Шесть пар глаз видят крупный лаз в стене пещеры, и только одна пара знает наверняка, что его тут не было.
Исследовав останки неизвестного животного, я понял, что оно на самом деле мне известно: смесь крокодила с росомахой, голова имеет три глаза, размер крупный, четыре лапы-присоски, крупная пасть забита зубами, да так, что свободного места не осталось. Тот самый пещерогрыз, так сильно напугавший меня когда-то, но на самом деле не опасный. Интересно, кто его так уделал? Башка в одной стороне валяется, лапы разбросаны тут и там, туловище напоминает кусок фарша, потому что из него вынули хребет.
— Ты там про какую-то зверушку рассказывал, Ник, — прошептал стоящий рядом Росс. — Это она сотворила?
— Нет, — ответил я, мотнув головой. — Всё это останки той зверушки, а вот кто мог сделать с ней такое, я не знаю и знать не хочу. Очень надеюсь, что животина, устроившая тут колбасный цех, ушла в ту нору. Лишь бы не в сторону поверхности.
Дядя Вова направил луч фонаря на дыру в стене пещеры и пробормотал:
— Жутко, однако, а я ведь далеко не пугливый человек.
С этим сложно не согласиться, потому что единственные, кто покинул машины, это я и Росс. Остальные сидят внутри и цокают зубами так, что даже снаружи слышно.
Почти неощутимая вибрация появилась на секунду и пропала.
— Ты почувствовал? — тут же спросил я.
— Говори тише! — прошипел Росс и кивнул: — Да, почувствовал и искренне надеюсь, что исходила она от Васькиной задницы, но боюсь, что надежды не оправдаются. Ты энциклопедию фауны этого мира внимательно читал, Никита?
— Нет, так и не прочитал. Монстров изучал обычно при личной встрече.
Снова появилась вибрация, на этот раз продержалась чуть дольше.
— А я знаю всех, проштудировал от корки до корки, почти наизусть. Память хорошая, никогда не жаловался. Рассказать, кто способен вибрировать?