Семь мечей и семь щитов против одной сабли — расклад не очень прекрасный. Берсерки-изгои взяли берсерка-элитника в полукольцо, и теперь у последнего только два варианта: либо покинуть круг суда, либо пойти в атаку и попробовать разбить строй врагов, которые стоят почти щитом к щиту. Скорее всего, случится второе, потому что на первое Рагхар никогда не пойдёт. Для берсерка быть убитым лучше, чем быть трусом. В тысячу раз!
Строй изгоев слегка подался на Рагхара, и это сработало как спусковой крючок, сабля и элитный берсерк размазались, показав всем, что смертельный танец начался.
Звон, будто над нами повесили пару десятков колоколов и теперь кто-то стучит по ним кусками толстой арматуры, ударил по ушам и заставил машинально зажать их ладонями. Плохо понятно, что делает Рагхар, потому что ни его самого, ни его оружия, разглядеть невозможно. Зато отлично видны Харрор и его берсерки, строй они не удержали и сейчас пытаются хоть как-то приостановить взбесившегося Рагхара. Получается у них плохо, потому что трое уже сменили вертикальное положение на горизонтальное. Оставшиеся четверо, включая Харрора, размахивают мечами во все стороны, не забывая прикрываться щитами. Большая часть звона — их лап дело, в суматохе часто цепляют друг друга и бонусом ловят удары Рагхара. Основная часть повреждений пока уходит по щитам, но вскоре может и до членовредительства дойти.
Одни падают, другие встают, чтобы снова лечь, а затем опять ненадолго подняться и опять быть сбитыми с ног. Рагхар жалеет изгоев, это понятно всем, потому что если бы он захотел, то в несколько секунд бы перемолол их, как жернова молят зерно. Круг, пусть и большой, для схватки гигантов маловат. Покидать его, как я понял, категорически запрещено. Что будет, если кто-то выйдет за очерченную кровью границу, неизвестно. Предполагаю, что права войти обратно вышедший не имеет.
Берсерк, имя которого слишком сложное, чтобы его запоминать, сумел подобраться к на мгновение замершему Рагхару со спины, но ударить мечом не успел. Оружие самую малость не достало до плеча элитного берсерка, неожиданно ушло в сторону, а его обладатель узнал весь кайф удара бронированным локтем в голову.
Ещё двое берсерков, один из которых Харрор, атаковали почти одновременно с получившим локтем по роже сородичем и тоже почти добились своего. Будь они чуть быстрее, лежать Рагхару разрубленным как вдоль, так и поперёк, но этого не случилось. Первый берсерк, ударивший мечом горизонтально, почти вылетел из круга поединка — я не видел удара, но уверен, что досталось ему ногой. Харрор, являющийся вторым атакующим, применил простейший удар, цель которого — разрубить противника от макушки до пяток, но ему также не повезло, Рагхар отбил клинок саблей, не забыв нанести удар в голову свободной лапой. Свершилось то, что перед началом боя казалось нереальным: все семеро берсерков сбиты с ног и вставать не спешат. Харрор не теряет попыток, но выходит у него это плохо. Солидно, наверное, оглушило.
— Это было нетрудно. — Рагхар взмахнул саблей и отправил её в короткий полёт. Убедившись, что она воткнулась в землю за границей круга поединка, сказал: — Вставайте, родич и сородичи, и попытайтесь одолеть меня вновь. Я безоружен, вам должно это помочь!
— Издевается… — пробормотал я.
— Не без этого, — тихо согласился Угрх. — Но не стоит забывать, что главная цель Рагхара — позволить Харрору одолеть себя. Всё должно быть правдоподобно, иначе не сработает.
Берсерки начали вставать. Одни активно, потому что успели оклематься от полученных ударов. Другие вяло, с непонимающим взглядом и почти полной потерей координации. Подлости, которую сделал один из берсерков, находящийся у Рагхара за спиной, никто не ожидал. Элитный берсерк вряд ли предполагал такое, поэтому не успел среагировать.
Меч, на который человека можно насадить, как куриную голень на шампур, был брошен из положения лёжа. Расстояние до Рагхара он прошёл в один миг и траектории не поменял, поэтому лезвие коснулось спины берсерка, как было задумано, острым кончиком. Броня, возможностей которой достаточно, чтобы остановить винтовочную пулю, перед мечом не устояла и была пробита. Пройдя сквозь тело Рагхара, меч снова пробил броню и вылез из груди справа на добрых полметра.
— В сердце… — Рагхар, уставившись на окровавленный меч, тихо зарычал. Повернувшись к берсерку, сделавшему бросок, он спокойно спросил: — Зачем ты дал мне оружие, родич? Я что, зря избавился от своего, более лучшего? Глупо, родич, очень глупо…
Схватив торчащий из груди клинок, Рагхар вытолкнул его. Попытка ухватить рукоять, чтобы окончательно вытащить меч из спины, не увенчалась успехом. Повернувшись спиной к Харрору, Рагхар попросил:
— Вытащи его из меня, родич, и верни тому, кому он принадлежит. После мы продолжим…
Выдернув меч из спины Рагхара, Харрор осторожно осмотрел его, а затем швырнул берсерку, которому он принадлежит. Тот поймал меч в последний момент и виновато опустил голову.
— Так намного лучше, — сказал Рагхар, потирая броню в том месте, где недавно торчал меч. — С одним сердцем жить плохо, начинаю чувствовать себя неполноценным. — Повернувшись к Харрору, он поинтересовался: — Мы продолжаем, родич?
Витя, потянув меня за рукав, попросил:
— Ник, останови бой, у меня есть идея, которую нужно срочно воплотить в жизнь, иначе они поубивают друг друга. Сделаешь? Надо, чтобы только Харрор и Рагхар в кругу остались.
— Перерыв! — громко крикнул я, чем привлёк к своей персоне всеобщее внимание. Пришлось договаривать: — Драка, которую вы устроили, до добра не доведёт, поэтому есть предложение немного изменить условия поединка. В кругу останутся Рагхар и Харрор, но биться будут не на мечах, а по-другому. Такой вариант осуществим?
— Внимательно тебя слушаю, судья! — рыкнул Рагхар.
Качнув головой, я ответил:
— Не меня. Вить, давай рассказывай, что нужно делать.
— О, это я с радостью! — Инвалид приободрился и начал вещать: — Биться на мечах вы умеете все, одни лучше, другие хуже, но, несомненно, все красиво! А умеете ли вы работать головой? То, что башка Харрора варит как надо, мне известно. А вот варит ли так же хорошо башка Рагхара, я не знаю, не довелось с ним в шашки поиграть. Бронированный хорёк-переросток, ты как смотришь на то, чтобы мозгами пораскинуть? Вывезешь битву интеллектов? Двигать пластиковые кругляшки — это тебе не саблей размахивать! Тут думать надо!
Витя, за то время, пока путешествуем, успел обучить игре в шашки всех медведей. Бешеной популярности игра не имела, но дня не проходило, чтобы он не сыграл с кем-нибудь партейку. Харрор тоже играл, и не раз. Помню, что поначалу у мишек побеждать не получалось, но затем они быстро поняли выигрышную тактику, и ни Вите, ни мне, больше не удавалось одерживать побед. Мозги мохнатых разумников хорошо развиты и даже лучше наших, человеческих. Интересно, насколько развит мозг Рагхара? Есть у него хоть малейший шанс обучиться по ходу игры и выиграть, или это будет чистый проигрыш? Сейчас увидим, потому что Витя уже вытащил заветную досочку из рюкзака…
— Битва интеллектов? — Рагхар заинтересовался. — Предлагаешь мне сыграть в человеческую игру? Харрор, это и был твой план? Судьи-люди помогают тебе, но вряд ли это поможет тебе. Я принимаю изменения условий и готов сразиться с тобой в не известном мне состязании. Прошу лишь одного, обучите меня всем правилам и дайте провести тренировочный раунд. После него можете считать меня готовым к схватке. Впервые в памяти суд будет не таким, каким он был всегда. И это мне нравится…
Урлоок движется где-то впереди, не показываясь на глаза. Я и Рагхар идём следом. Все остальные плетутся позади, растянувшись вереницей на сотни метров. Замыкающим идёт Харрор, который всё-таки добился своего, победил родича и тем самым покончил с давней враждой. Очередной обычный день, который с утра до поздней ночи пройдёт в пути. Обстановка не меняется, Мёртвый лес бесконечен. Когда-нибудь он должен кончиться, но пока этого не случилось.
Устав молчать, я заговорил:
— Харрор победил тебя в игре, и это закончило вражду. До того, как Витя предложил сыграть в шашки, вы неслабо развлеклись, и это развлечение стоило берсеркам множества переломов, ушибов и ссадин. Ещё вмятины не щитах, но это так, пустяк, как и повреждения брони. А вот одно из твоих сердец, которое было пробито мечом, точно не пустяк. Стоило оно того? Почему нельзя было сразу в шашки перекинуться?
— Не понравились мне ваши шашки, Никита. Для нас, берсерков, сидеть на одном месте и двигать пластиковые кругляши сродни оков. Бой, неважно какой и с каким результатом, — лучшее, что может существовать для берсерка. Кровная вражда с Харрором давно потерялась в памяти, но при встрече с ним, хоть мы не виделись никогда прежде и знали друг о друге из памяти предков, вспыхнула вновь. Поединок, который случился между мной и Харрором, дал нам эмоции, это самое главное. То, что мы покончили с враждой, тоже важно, но не настолько. Если говорить проще, то получается следующее: берсеркам только причину дай, а уж подраться они не откажутся. Мы всегда были такими и такими останемся, просто сейчас есть одно «но», давно уже, очень давно, мы стараемся не убивать друг друга без веской на то причины.
— Харрор, если бы ему представилась возможность убить тебя в самом начале, не смог бы остановится, — сказал я, вспомнив бой берсерков. В начале он был динамичным, а закончился неожиданно: родичи, которых разделила кровная вражда, сыграли в банальные шашки, и победителем стал тот, кто имеет больше опыта. Закономерный итог, как без этого. Опыт — великая вещь!
— Я не стану спорить с тобой, Никита, потому что ты прав, ошибка стоила бы мне жизни. Харрор изгой, он не умеет контролировать себя, позволяет эмоциям брать верх. Уверен, что сейчас он всё переосмыслил и жалеет о содеянном. Сделает выводы — хорошо. Не сделает — ничего плохого. Часть мыслей Харрора во время поединка, как бы он ни прятал их от меня, всё-таки ускользнула, и в них не было ничего, кроме желания убить меня. Шансов у него, к счастью для меня,