— Наши предки были властелинами времени, их потомки ими остались. — В лапе Рагхара магическим образом появился шар, сделанный из стекла или его аналога, в центре которого мерцает сиреневый огонёк. Вручив сферу мне, он рассказал: — Это, если использовать ваш язык, можно назвать компасом.
Взвесив в руке кусок стекла размером с бильярдный шар, я нашёл его очень тяжёлым, масса минимум три килограмма, если не больше. Отлично знаю, что стекло и все его аналоги легче. Материал, из которого сделан компас Рагхара, наверное, очень плотный, иначе тяжесть не объяснишь. Даже свинец и ртуть ему не соперники.
— Тяжеловат… — пробормотал я и поинтересовался: — Из чего сделан твой компас, и как он работает?
— Сделан из обычного стекла, но при этом расколоть его вряд ли получится. Тяжесть кроется в конструкции, внутри компаса время бежит немного иначе, нежели снаружи, там оно разделено на два направления и при этом может быть обычным. По сути, в твоих руках, человек, сложнейший прибор, способный работать бесконечно долго, если его не уничтожить. Всех тонкостей не объясню, потому что не учёный и никогда не имел их в роду. Я воин, и для меня важно одно — чтобы компас работал. С порталами аналогично, они работают, мне этого достаточно.
Хмурясь от услышанного, я спросил:
— Как можно разделить время на два направления, но при этом оставить его обычным? И что, по-твоему, значит «обычное время»?
— Отправить в прошлое и замедлить — первое направление. Отправить в будущее, при этом ускорив, — второе направление. Оставить его изначальным, зовущимся настоящим, — это и есть обычное время. Можно создать неограниченное количество направлений, играясь лишь с одним ускорением времени, но, видимо, для того, чтобы компас работал, это не нужно.
Я начал кое-что понимать, но пока смутно. Чтобы уточнить собственные догадки, поинтересовался:
— Определять обычные порталы, с Таурана на Землю и обратно, твой компас не способен из-за разницы природы порталов?
— Да, с ними он не работает, завязан только на порталы, которые ведут домой. Порталы с Таурана на Землю и обратно контролируются Основой и с нашими порталами не имеют ничего общего. Наши пространственно-временные, а их лишь пространственные.
— По части порталов смогли обойти Основу?! Круто, не думал, что ваши технологии столь развиты! Твой компас работает со временем и благодаря этому находит порталы?
— Компас работает благодаря тому, что внутри него постоянно происходит столкновение прошлого и будущего, а снаружи бушует настоящее. Наш дом находится далеко, в него нет иного входа, кроме изменения времени. Мы живём в прошлом и будущем, минуя настоящее, поэтому нас невозможно найти, если мы этого не пожелаем. Благодаря компасу я определяю точку открытия портала. Цвет — индикация. Сейчас ты видишь сиреневый, и это значит, что портал остался в прошлом, его больше не существует. Следующий портал откроется нескоро, когда его открытие приблизится во времени, компас будет зелёным. Всё просто, мы не усложняем себе жизнь.
— А пространственная привязка порталов? Компас её тоже показывает?
— Частично, он ведь не навигатор, а всего лишь компас. Смена яркости указывает направление. Если свечение тускнеет, значит, я отдаляюсь от портала. Ярче — ближе. Многие, я в их числе, кто часто путешествует туда и обратно, со временем становятся чем-то вроде биологических компасов. Наверное, всему виной множество переходов, мы неизбежно вбираем в себя часть энергии порталов. Технологию, которая позволит путешествовать без порталов, пока не создали, но задачи уже положены, когда-нибудь мы сможем силой мысли перемещаться из прошлого и будущего в настоящее и обратно.
— Принцип работы компаса понял, хоть и поверхностно… Хотя нет, ничего не понял, и по ходу, пойму не скоро. Что насчёт твоего дома, Рагхар? Что такого вы сделали со временем, что сумели жить сразу в прошлом и будущем? И как вообще можно было миновать настоящее?
— Мы — потомки властелинов времени, которые не потеряли опыта предков. Воссоздать технологии нам пришлось по одной причине — чтобы выжить. Война, о которой ты знаешь и благодаря которой возникли изгои, никогда бы не закончилась, а если бы и закончилась, то лишь при одном условии, при условии полного самоуничтожения нашего вида. Уйти в прошлое и настоящее, спрятаться в нём ото всех, как от Основы, так и от изгоев, это было правильно. Остаться нейтральными — тоже правильное решение, но нейтралитет наш лишь до поры до времени соблюдается, в случае попыток вмешательства в наше существование Основы или изгоев мы переходим к активным действиям, вплоть до уничтожения, если оно потребуется. Основа не раз пыталась дотянуться до нас, но каждый раз обламывала цепкие коготки, потому что мы были готовы к её появлению. Возможно, что среди нас есть её агенты, но влияние их ничтожно, поэтому Основа может только строить против нас козни, но воздействовать у неё не получится. Пока не получится, конечно же, ведь Основа не успокоится и когда-нибудь найдёт нужный инструмент, которым вернёт обнаглевших детишек под своё крыло.
— Хорошо рассказываешь, интересно, вот только не о том, что хотелось бы услышать. Я спросил не про ваши отношения с Основой и изгоями, а про время. Объясни мне, как можно быть сразу в прошлом и будущем, при этом минуя настоящее. Или ты сам не понимаешь этого?
— Генератор хаотичных временных скачков, вот что помогает нам оставаться недоступными для Основы и изгоев, если мы сами не пожелаем встречи. Зона порталов — это участок пространства, который мы зовём своим домом, но сейчас его невозможно увидеть, потому что наш дом, в прямом смысле этого слова, не существует. Он есть в прошлом и есть в будущем, но в настоящем его нет и не будет, пока мы не пожелаем. Пространственно-временной карман — близкий в вашем языке термин. Понимаешь?
— Нет, не понимаю, сложно это. — Я взял в руку небольшой камушек и подкинул в воздух. Поймав, сказал: — Этот камень — ваш дом, будем так считать. Объясни, как его можно отправить одновременно в прошлое и будущее, чтобы он пропал из настоящего.
Качнув головой, Рагхар ответил:
— Мне не под силу объяснить тебе принцип работы генератора хаотичных временных скачков. Знаю лишь то, что он бросает кусок пространства, который мы зовём домом, то в прошлое, то в будущее, каждый раз хаотично изменяя длину временного перемещения. Энергию он так же берёт из времени, сталкивает прошлое с будущим, тем самым подпитывая сам себя. Очень сложное устройство, но зато надёжное, работает много времени, при этом не требуя обслуживания.
— После всего, что пережил, меня сложно чем-то удивить. Самым грандиозным впечатлением был корабль Основы, благодаря которому я отправился в собственное прошлое. После всё было блеклым, казалось обыденным, но сейчас я могу смело сказать — Рагхар, ты удивил меня своим рассказом. Если вы и правда общаетесь с временем на «ты», то можете смело называть себя сильнейшими. Основа, уверен в этом, даже нынешняя, такие фокусы вряд ли способна устроить. Сталкивать прошлое с будущим, чтобы получать из этого столкновения энергию, — немыслимо! Да, дела, а на Земле сейчас новые айфоны продают, втулки в унитаз смывают, черные белых унижают и гомосексуализм боготворят…
— Кто знает, может, всё именно так, как ты говоришь, и сейчас мы самые сильные в двух мирах. Самое главное, что мы не Основа, никогда не мнили себя Богами. Вмешиваться в развитие другого разума для нас считается тяжким преступлением. Нейтралитет, и только он.
— Вечно нейтралитетом сыт не будешь и вечно прятаться не сможешь.
— Да, согласен с тобой, навечно не спрячешься, но нам и не нужна вечность, потому что мы развиваемся и сами не знаем, что будет через несколько тысяч лет. Вдруг всё сложится так, что больше не нужно будет прятаться. Основа не вечна, её конец близок, и надеемся, что он наступит совсем скоро.
— Ваших сил хватит, чтобы уничтожить Основу?
— Не имею права отвечать на подобные вопросы, Никита. Давай закончим этот диалог.
— Да, — кивнул я. — Давай закончим, но перед этим я дам тебе одну интересную идею. Тебя не пускают домой, потому что ты не один. Попробуй вернуться в одиночку, а уже после, когда всё решишь там, в своём упрятанном среди времени мире, придёшь за нами. Как тебе такой расклад?
— Я думал об этом и если проход так и останется закрытым, то придётся пробовать возвращаться одному…
— Помнится мне, что кто-то о знахарях речи вёл, и в речах тех говорилось, что вылечат меня, мол, будешь ты, Витенька, здоров, как прежде, и даже лучше! — Инвалид не изменяет своей привычке, при малейшей возможности напоминает об обещанном, да в такой форме, будто ему все вокруг обязаны. — Где хвалёные медвежата, умеющие лечить всё и вся? Где этот чёртов город, в который мы так долго шли, но так и не пришли? Где этот засранец Рагхар, который обещал вернуться, но в итоге свалил, и о нём нет ни слуху ни духу уже несколько дней? Кто-нибудь из вас может ответить на мои вопросы?
— Вить, не начинай, — попросил я, загорающий на песчаном речном пляжу, который нам посчастливилось найти пару дней назад. — Вопрос ты этот задавал много раз, ответов на него не получал ни разу, так что смысла повторять его нет. Забей уже на всё!
— Нет, Ник, смысл есть, для меня есть, потому что вы даже представить не можете, как это важно. Если бы вам довелось побывать в моей шкуре, то, уверен, думали бы иначе, но вы не были инвалидами, вам меня не понять!
— Согласен, мне тебя не понять, и надеюсь, что понимать не придётся. Извини, но быть инвалидом в мои планы не входит, мне здоровым хорошо. Дочь или сын у меня скоро родится, папка ребёнку нужен, без папки никак.
— В зад сунь себе свои извинения, я не прошу ни извиняться, ни понимать меня. Всё, что прошу, это ответы! И насчёт папки, чтобы ты не беспокоился, скажу тебе, что краля твоя уже по-любому кому-нибудь подмахнула, а если и не подмахнула, то минимум орально ублажила! Будь уверен, как разродится, так сразу подмахнёт! Рожки у Ермака будут такие, что любой олень обзавидуется!