— Мне-то откуда знать?! Может… может, он просто ее боится.
Логинов отрицательно покачал головой:
— Не-ет, ребята. Это боец, ну или воин, если использовать их терминологию. И достаточно опытный, чтобы в одиночку решать в бою сразу несколько задач. У городских стен Демайтер действовал безупречно. Телохранитель Асианы, кем бы он ни был, обмяк как только узнал королевского стражника. Если Демайтер ее и боится, то по какой-то другой причине, о которой не хочет говорить.
— Ее оружие, или ее способности круче, чем у него, — предположил пилот Саша. — Такого не может быть?
— Да может, конечно, почему нет? — хмыкнул Николай Климович. — Откуда мы знаем, кто кому тут чего должен. До утра просидим — не разберемся.
— Он об этом и говорил! — воскликнул Илья. — Нам надо решить лезем мы в проблемы этой самой Асианы или нет. Валера окажет ей помощь, и можно выбрасывать красавицу за борт! Верный Каин ее подберет, мы уйдем на орбиту… Все просто как три лимона.
— Как что? — переспросил Саша.
Илья не ответил. Все не так! Девушка лишь звено цепи. Демайтер сказал что-то очень важное, настолько важное, что у Ильи мурашки забегали по всему телу. Но это новое знание было таким огромным, необъятным, нечеловеческим, что никак не формулировалось ни в словах, ни в образах.
— Илья! Эй! Ты чего? — немного растерянно сказал Саша.
— Не обращай внимания, — посоветовал Логинов. — К нему маг благоволит. Они слишком долго разговаривали на отвлеченные темы.
— Если мы впутаемся в историю, Палеху придется несладко, — сказал Климович. — Защитников города все видели? И после этого Демайтер цинично заявил, что они, мол, хорошие парни на самом-то деле!
Илья вспомнил ослепленных магов, Демайтера, срывающего с себя раскаленный амулет, передернул плечами и вопросительно посмотрел на Логинова. К его удивлению, майор впервые заступился за королевского стражника.
— Зачем ему их калечить, — проговорил он нехотя. — Демайтер временно вывел их из строя, чтоб не путались под ногами и не подглядывали. Наверняка сейчас выпивают в кабачке, слушают скрип ловца ветра и ломают голову, что же с ними такое приключилось у городских стен. Это, конечно, лично мое мнение.
Помолчали. Разговор не клеился. Илья снова залез в карман брюк, достал почерневший медальон и перевернул отчеканенным изображением вверх. Вспышка без света, короткий удар прямо в мозг, слабость, потливость и учащенное сердцебиение… На уровне физиологии озарение оказалось явлением не из приятных. Но перегоревший амулет, с самого начала изготовленный как фальшивка и навеки обесточенный Демайтером, был тут совершенно ни при чем.
— Дело не в Палехе, — пробормотал Илья. — И не в нас…
— В Асиане? — быстро спросил Логинов.
— Да фиг с ней, с Асианой. Что вы на ней зациклились! Все что сказал Демайтер — не легенда! Понимаете?! Земля СКМ, которую мы назвали Землей минус, граничит с одной стороны с нами, — он ткнул едва заметно дрожащим пальцем в ближайший угол в основании пирамиды, провел ногтем вдоль грани до следующего и обратно. — Они действительно знают четыре измерения, в то время как мы пока только два и ездим по ним туда-сюда от плюса к минусу! Теперь скажите… — Илья немного задохнулся, — скажите, кто граничит с нами с другой стороны? С той, куда мы еще не нашли способ перенестись? Какие твари, представители какой цивилизации, перешагнут порог, если мы не успеем сделать этого первыми?
На кают-компанию обрушилась звенящая тишина. Илья перебирал пальцами цепочку медальона. Саша потянулся к коммуникатору, но так и остался сидеть, держась за ворот летного комбинезона. Климович опустил голову. Логинов встал, подобно Демайтеру постоял, скрестив руки на груди, подошел к экрану, включил его в режиме презентации, и нарисовал светящийся четырехугольник.
— Так… Вот у нас основание пирамиды.
При слове «пирамида» интерактивная система тут же достроила пунктиром знакомую геометрическую фигуру.
— Значит, Земля плюс, — Владимир обвел кружком один угол основания, — то есть мы. Земля минус — место, где мы сейчас находимся. Восемью Землями, лежащими на параллели, или Провинциями — как говорят маги, пока можно пренебречь. Это Осколки, — вместо третьего кружка Логинов обозначил угол ровной штриховкой, а здесь… как он сказал… что-то не гуманоидное?
— Нежить, — подсказал Климович.
— Точно!
Около четвертого угла появилась буква «Н».
— Пространственно-временной континуум на осколках нестабилен, насколько я понял. Чтобы из себя ни представлял этот мир, он раздроблен и должен уступать в развитии, и нам, и Земле минус. Следовательно — не так опасен, — Владимир провел диагональ от штриховки до угла, обозначенного «З+» и перечеркнул ее. — Значит, негуманоидная раса теоретически и есть наша потенциальная угроза?
— Или потенциальный союзник, — хмыкнул Климович. — Это с какой стороны посмотреть. И все-таки… Что с девицей делать будем?
— С Асианой? — переспросил Логинов, как бы вспоминая что-то сиюминутное и незначительное. Илье показалось, что сейчас он тоже в сердцах скажет: «Да фиг с ней»!
— Заберем с собой и отдадим за Палеха, — решительно сказал Владимир. — Возвращаемся, Саша. До моего распоряжения из рубки не высовываться. Никаких лишних контактов не только с гостями, но и с членами экипажа. Для всех вас связь с пилотами — через меня. Ясно? А еще лучше — никакой связи до посадки.
Первый раз гостья пришла в себя от того, что ласковый и очень настойчивый голос звал ее по имени. Только голос. Как ни старалась, она не смогла увидеть человека, которому он принадлежал, пока не открыла глаза. В спутанном сознании даже мелькнула мысль, что кто-то послал ей вестника, и вокруг нет ни одного живого существа.
— Просыпайся, Асианушка. Вот и умница. Слышишь меня, Асиана?
Приоткрылись изумрудно-зеленые глаза — огромные, миндалевидные. Тело упруго выгнулось на реанимационном столе, пластиковые петли на запястьях и щиколотках натянулись. Асиана упала на свое ложе, на глазах показались слезы, что-то отвратительно заворочалось в горле. Оно как немое заклятие позволяло дышать, но Асиана не могла вымолвить ни слова, даже застонать не могла.
— Асиана, — легкая рука легла на лоб, покрывшийся липкой испаренной, — трубочка во рту мешает?
Она затаилась. Она вся подобралась как кошка, готовая к прыжку. Изумрудные глаза закрылись и снова распахнулись. Это ответ.
— Сейчас я ее уберу. Здесь нельзя применять магию, Асиана. Если ты меня поняла, еще раз закрой глаза и снова открой.
Кашель тупой болью отдается по всему телу. Горло заполняет шипящая холодная пакость. Белая комната залита светом, свет повсюду, он брызгами мерцает на гигантских щупальцах паука, висящего под потолком и на неровных стенах, бугрящихся светло-зелеными полупрозрачными выступами. На картине слева по черному фону бегут куда-то светящиеся кривые линии, никак не пересекутся, никак не кончатся.
— Здравствуй, Асиана. Меня зовут Валерий Шевцов. Я врач… лекарь. Успокойся, сейчас ты в безопасности.
— Ты лекарь? — зашипела-зашептала она. — Даже кончика ногтя твоего… не было в моем сознании…
— Хм. Скажем, я лекарь из далекой-далекой страны. Лечу по-своему. Оригинальная методика.
Шевцов сел так, чтобы пациентка могла его видеть и покатал в ладонях аэрозольный баллончик. Слишком молод для лекаря, который смог вернуть ее из леденящего мрака. Слишком странно одет, слишком короткие волосы. Она видела глаза истинных лекарей, наполненные чужим страданием. Они никогда не улыбаются. А этот ухмыляется во всю ширь скуластой морды. Асиана прислушалась к ритмичному писку, повторяющему ритм ее сердца. Если он оборвется, она снова умрет. Этот клоун, назвавшийся лекарем, не шутит. Ее сердце у него в руках. То ли от этого открытия, то ли от слабости, голова закружилась. Мертвые — ни дерево, ни камень, стены помещения поплыл перед глазами. Асиана втянула носом незнакомые запахи и снова провалилась в небытие.
«Тахион» вернулся на остров Эланд ранним утром. Солнце, вставшее над горизонтом, заливало гранитную стеллу красновато-розовым сиянием. Звездолет опускался на то же место, с которого ушел в чужое небо. Во время снижения Логинов нарушил инструкцию и вызвал к себе в каюту двух членов экипажа: Лапина и Шевцова.
— Если все пройдет гладко, дождемся, пока уйдет Демайтер со своими спутниками и высадим Асиану, — предложил он. — Ничего другого мне в голову не приходит. Как она, Валера?
— Лучше. Я ее медикаментозно загрузил от греха подальше. Несколько раз ненадолго приходила в себя, сейчас спит. Почему бы сразу не отдать ее стражнику? Пусть сами разбираются. В конце концов, это он разрешил нам ей помочь, — доктор недовольно замолчал и посмотрел на Илью.
— Я только что ему это предложил. Он категорически отказался. И судя по всему, объяснять свое решение не намерен, — неохотно сказал Илья, разочарованный ответом Демайтера.
— А нечего тут объяснять, — проворчал Логинов. — В случае недовольства его руководства, он всегда может списать акт милосердия на чужеземцев. Если же он выйдет из звездолета с девушкой на руках, картинка будет настолько ясна, что кивать на нас бесполезно. Илья, тебе не кажется, что он нервничает?
— Кто? Демайтер? — Илья задумался. — Не знаю. Может быть, он просто узнал все, что хотел и потому общаться с нами на обратном пути для него необязательно. Кто знает, почему он молчит? Может быть, обдумывает, что рассказывать своим, а что — нет. Происшествие у крепостной стены не входило в его планы.
— Илья, давай не будем думать за него. Ответь-ка мне еще разок, — невесело улыбнулся Логинов.
— Кажется, — неохотно признался Лапин.
— Илье придется выйти со мной, чтобы соблюсти протокол, — Владимир нахмурился и продолжил, — но ты в этот раз не отходи от «Тахиона» во время обмена высокими гостями. Я сам провожу Демайтера и встречу Палеха, — он перевел взгляд на врача. — Как только Дмитрий Петрович окажется на борту, а делегация Земли минус скроется из виду, открываем медотсек, спускаем твою подопечную, Валера, и взлетаем. Спустим на грузовом лифте, чтобы никого уже за борт не отпускать. Сними с нее заранее все оборудование, одень ее во что-нибудь, чтобы мы не выглядели извращенцами, и все вещи рядом положи. Остается надеяться, что телохранитель ее действительно найдет и заберет, а Демайтер о ней словом не обмолвится. Иначе как бы нам не